Генрих Бочаров - Вологда Кириллов Ферапонтово Белозерск

• Название: Вологда Кириллов Ферапонтово Белозерск
• Автор: Генрих Бочаров
• Издательство: Искусство
• Жанр: Путешествия и география
• Год: 1966

Север не видел конницы татар. Густые леса, непроходимые болота, бесчисленные реки и озера оградили этот край от татаро-монгольских полчищ. Здесь искали спасения жители разоренных городов. Сюда стекались ремесленники, художники, — словом, весь мастеровой, ремесленный люд, который мог здесь заняться своим каждодневным трудом. Правда, и на Севере было много войн, много пожаров, много горя и много страданий. К ужасам войны прибавлялись неурожайные годы и моровые язвы. Горели села и города, монастыри и церкви, и в этих пожарах погибали бесценные сокровища искусства. И все же по сравнению с другими областями древней Руси Север в тяжелые времена татарского ига и много позднее являл собой богатый и относительно свободный край, еще не познавший всех тягот феодальной эксплуатации. Эти обстоятельства и придали искусству Севера более демократичный и народный характер.

---

Московское государство не жалело на нее денег: в 1661 году царь Алексей Михайлович отпустил монастырю огромную сумму 45 ООО рублей, боярин Б. И. Морозов в 1657 году дал ссуду в 5 000 рублей. Строительство длилось почти 30 лет — с 1653 по 1682 год, хотя большая часть ограды была построена уже в 1668 году. Сооружение Нового города осуществлялось известными своим мастерством монастырскими каменщиками, во главе которых стояли талантливые местные зодчие — подмастерья каменных дел Кирилл Серков и Семен Шам.

Хотя зодчие Серков и Шам специально ездили в Троице- Сергиеву лавру «для досмотру городового каменного дела … на пример», новая крепость почти ничем не походила на взятые за образец укрепления. Стены ее охватили прежнюю ограду с трех сторон, почти вдвое расширив территорию монастыря (с 6 до 12 га). В плане они образовали широкую растянутую П-образную фигуру неправильной формы, обращенную своей открытой частью к Сиверскому озеру, которую замкнул включенный в их систему старый участок стен.

71. Мельница из села Щелкова. XIX в.

Стены Нового города невероятно мощны (средняя высота 10,8 м, ширина — 6,76 м). Они имеют трехъярусное галерейное устройство с соответствующей системой бойниц (илл. 63–65). Нижний ярус представляет собой закрытую галерею, разделенную на отдельные сводчатые помещения с амбразурами «подошвенного» боя в глубоких двухуступчатых нишах наружной стены. Здесь находился гарнизон крепости, а также хранились оружие и боеприпасы. Второй ярус образует со стороны двора открытую сводчатую на арках галерею с бойницами в печурах наружной стены. Наибольшее количество бойниц — прямых, щелевидных и косых, направленных к подножию стен, — насчитывает третий ярус, также открытый со стороны двора. Все галереи сообщались между собой внутренними лестницами — каменными и деревянными, многие из которых существуют и сейчас.

Новая ограда имела четыре глухих и две проездных башни и одни ворота. Архитектура башен монументальна и выразительна. Высоко вздымаются они надо всем монастырем. На углах, как обычно, высятся более мощные, многогранные, а в центре стен — четырехгранные проездные башни. У озера в конце короткой стены стоит Кузнечная башня, на восточном, ближайшем от нее углу — Вологодская, посреди восточной стены, сильно сдвинутая от центра к северу — Казанская, на северном углу — Ферапонтовская (Московская), в изломе северной стены — Косая, и в конце этой стены, на берегу озера Белозерская (Большая Мереженная) башни.

72. Церковь Ризположения из села Бородавы. 1486

Угловые башни в основе своей конструкции однотипны и отличаются лишь формой и размерами (высота — от 20 до 30 м при диаметре 20 м). Три из них — шестнадцатигранные, а Вологодская — восьмигранная (илл. 64). Оригинальное внутреннее устройство башен во многом напоминает конструкцию сооруженных несколько ранее башен Спасо-Прилуцкого монастыря. В центре каждой поставлен могучий кирпичный столб, поддерживающий межъярусные перекрытия: сводчатое — нижнего этажа, деревянные, бревенчатые — всех пяти остальных. В отличие от Прилук столбы этих башен внутри полые и столь значительны по своим размерам, что в них свободно размещается деревянная лестница. Венчают их смотровые вышки — каменные восьмерики с окнами. Первоначально башни завершали высокие тесовые шатры, которые в середине XIX века были заменены железными шатровыми крышами со шпилями.

Лишенные всяких членений и декоративных разделок, кроме простого полувала над цоколем, огромные и величавые башни вздымаются над монастырем как суровые и молчаливые стражи (илл. 61). Прорезанные рядами, в шахматном порядке бойницы несколько оживляют суровую гладь их стен. Верхний ярус слегка выступает наружу, образуя широкую корону из машикулей, нависающую надо всем «телом» башни. И лишь Вологодская башня отличается обильным декором в виде мощных вертикальных лопаток на ребрах и гранях, горизонтальных тяг, аркатурного пояса у основания верхнего яруса и кирпичных ширинок на «зубцах».

Среди остальных башен монастыря проездные — Казанская (илл. 67) и Косая — выделяются своей четырехугольной формой, гораздо меньшей высотой и совершенно иной конструкцией. Внутренние столбы в них отсутствовали, а ярусов было всего четыре. В нижнем находится арочный проезд высотой около 6 м, некогда имевший опускающиеся железные решетки-герсы. У Казанской башни, являвшейся главными воротами монастыря, проезд прямой, а у Косой — с изломом под прямым углом, что кстати и обусловило ее название. В конце XVIII века верх Косой башни обвалился, а проездные ворота заложили. Оформлены обе башни просто и строго: на углах — скромные, слабо выступающие лопатки, вокруг арочного проема — легкое обрамление с рамкой-киотом над ним.

Через ворота Казанской башни войдем внутрь монастыря, откуда открывается эффектный вид на трехъярусные галереи стен. По бокам ворот расположены небольшие караульни, а между Косой и Белозерской башнями первый ярус галереи превращен в низкий корпус с большими сводчатыми палатами и маленькими каморками. Уже с конца XVII века этот корпус служил тюрьмой.

На широком внутреннем дворе, близ древней стены Малого Ивановского монастыря стоят перевезенные сюда недавно две деревянные постройки — церковь и мельница, превосходные образцы русского народного зодчества.

Мельница, вывезенная из деревни Щелково в окрестностях Ферапонтова, относится к широко распространенному на севере типу «столбового» сооружения (илл. 71). Основу ее конструкции составляет столб-нога, вкопанная в землю. Вокруг него, на специальной опоре из пирамидальной клетки бревен («ряжа») вращается четырехугольный мельничный амбар. Простое бревно-рычаг позволяет развернуть амбар так, чтобы крылья мельницы всегда были обращены к ветру. Несмотря на простоту конструкции, мастера, строившие мельницу, сумели придать этому, очень точно найденному в пропорциях «одноногому» сооружению» необычайно острый и выразительный силуэт.

Церковь Ризположения происходит из села Бородавы, бывшей вотчины Ферапонтова монастыря (илл. 72).

Построена она архиепископом ростовским Иоасафом, судя по антиминсу (покрову, возлагавшемуся при освящении храма на престол алтаря), в 1486 году. Это небольшое, внешне неказистое деревянное сооружение превосходит своей древностью все прославленные каменные здания Севера и принадлежит к простейшему и древнейшему типу деревянного культового зодчества Руси — клетским храмам. Основную честь церкви составляет обычная клеть, то есть простой сруб небольших размеров, характерный для народного жилья — избы. Восточная алтарная часть его понижена, а с запада пристроен низкий дополнительный сруб, служивший трапезной, помещение которой даже превышает размеры церкви. Открытая галерея-паперть с крыльцом обходит трапезную с юга и запада.

Внешний облик фасадов церкви Ризположения прост и скромен и сохраняет еще черты обычного жилья. В этом смысле характерны его волоковые окна — узкие, вырубленные в двух смежных бревнах и задвигаемые изнутри дощечкой. Лишь только три более крупных оконных проема имеют «косящатые» наличники.

Обычная пологая крыша трапезной типична для северных изб. Собственно храм имеет высокую крутую крышу с широкой полицей (более пологой частью) по краям; в центр конька ее врезана глава на круглой шее с «чешуйчатым» покрытием лемехом. Алтарь венчает бочка с миниатюрной главой. Подобной формы завершения, придающие зданию стройность, четкий силуэт и даже известную импозантность, отличают храм от жилых построек.

Такие деревянные храмики, небольшие, простые, интимные, обычно возникали на Севере при основании новых монастырей. Они вполне удовлетворяли скромные нужды поселенцев-монахов. Наверное, так же выглядели и первые церкви в Спасо-Прилуцком, Кирилло-Белозерском, Ферапонтове и других здешних монастырях.

Из Бородавской церкви происходит несколько икон, относящихся к разным периодам XVI столетия (все в Музее древнерусского искусства им. Андрея Рублева, Москва). «Положение риз» и «Троица» очень близки к работам круга Дионисия. Возможно, что они вышли из его мастерской.

Иконы деисусного ряда иконостаса также связаны с тем направлением искусства, в котором влияние этого выдающегося мастера было господствующим. Правда, в отличие от изящных, грациозных, даже чуть женственных образов Дионисия, в ликах этих святых еще чувствуется новгородская сдержанность и сила.

73. Центральная часть ансамбля монастыря

От Казанской башни аллея ведет прямо к Святым воротам, с возвышающимся над ними храмом Иоанна Лествичника. Это интереснейшее сооружение, входившее некогда в систему старой монастырской ограды, относится к XVI веку (илл. 73). Нижний ярус — ворота — более древний и возник вместе с примыкающей к нему с запада «келией казенной» (казнохранилище) в 1523 году.