Николай Лузан - Призрак Перл-Харбора. Тайная война

• Название: Призрак Перл-Харбора. Тайная война
• Автор: Николай Лузан
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9950-0261-1

В повести рассказывается о деятельности советских резидентур за рубежом (в Китае, Японии и США) в самый тяжелый, начальный период Великой Отечественной войны. В связи с подготовкой контрнаступления советских войск в ходе Московской битвы перед ними была поставлена задача стратегической важности: обеспечить предотвращение угрозы нападения Японии на советский Дальний Восток.

В развернувшейся сложнейшей политико-дипломатической игре советским разведчикам удалось сделать все возможное, чтобы сорвать план нападения войск Квантунской армии на СССР и развернуть вектор вооруженной борьбы на Тихоокеанском театре военных действий в сторону Океании и Юго-Восточной Азии. Угроза ведения войны Советским Союзом на два фронта была снята фактически лишь после нападения японского флота на военно-морскую базу ВМС США Пёрл-Харбор.

В книге использован богатый фактический материал, часть которого публикуется впервые.

---

Пройдоха Ясновский быстро смекнул, в чем дело. Он шмыгнул за дверь и появился с бутылкой коньяка. Вслед за ним вошел адъютант, расставил на столе рюмки и легкую закуску. Сасо с Такеокой перебрались в кресла, поближе к столу. Ротмистр открыл бутылку и разлил коньяк по рюмкам. Выпили молча, без тоста. Дулепов смачно закусил и, не удержавшись, язвительно заметил:

— Настоящий коньяк разгоняет кровь и греет душу, чего, к сожалению, господа, не скажешь о наших отношениях.

Японцы промолчали. Сасо потянулся к бутылке, наполнил рюмки и с акцентом на первых фразах произнес тост:

— За доверие и успехи в нашей работе! Мы надеемся, господин Дулепов, на ваш богатый опыт и, как говорится у вас русских, кто старое э… вспомнит…

— Помянет, — поправил Ясновский.

— Благодарю, ротмистр… тому глаз вон.

— А кто забудет — оба! — хохотнул тот.

— А вот вам, любезный, их лучше поберечь, слепой никому не нужен, — желчно произнес Сасо.

Ротмистр смешался, а Дулепов грозно повел бровями. Такеока поспешил сгладить возникшую напряженность и предложил новый тост:

— Господа, выпьем за взаимопонимание!

В кабинете вновь прозвучал мелодичный звон хрусталя. Коньяк окончательно растопил лед взаимной неприязни и подозрительности. После очередного тоста, когда Сасо упомянул о выдающемся вкладе Дулепова в борьбу с большевизмом, тот окончательно размяк и, загадочно поглядывая на собеседников, многозначительно сказал:

— Господа, через месяц, а может и раньше, все они — резиденты, агенты красных — вот где у меня будут сидеть! — его увесистый кулак взметнулся над головами.

Японцы озадаченно переглянулись и уставились на Дулепова. А он, загадочно подмигнув, поднялся из кресла, прошел к сейфу, достал из верхней ячейки папку и положил на стол. Ясновский видел ее впервые и, подавшись вперед, через спину Такеока следил за руками шефа. Дулепов, нарочито медленно расстегивая застежки, вытащил из внутреннего отделения лист из плотной бумаги и развернул. Это оказалась схема, испещренная загадочными цветными кружками и стрелками.

Сасо с Такеокой склонились над ней. Среди множества фамилий и имен они обнаружили свои и оторопело уставились на Дулепова. Тот продолжал загадочно улыбаться и, насладившись произведенным эффектом, торжественно объявил:

— Здесь находится ключ к разгадке провала наших групп боевиков и утечки секретных сведений из штаба Квантунской армии и жандармерии!

— Вы, что же, подозреваете и нас? — не мог сдержать возмущения Сасо.

Ясновский болезненно поморщился. Шефа, похоже, занесло, в душе он принялся костерить его: «Старый идиот! Кусать руку, которая тебя кормит и поит!».

— А почему бы и нет, господин Сасо? — и, сохраняя невозмутимый вид, Дулепов продолжил: — В ней значитесь не только вы с господином Такеокой, но и я, — его длинный костистый палец ткнул в розовый кружок.

Японцы тупо пялились на схему, а он, загоревшись своим планом, развивал его дальше:

— Господа, отвлечемся от надуманных подозрений и ложных симпатий, а будем следовать логике. Вернемся к эпизоду с провалом покушения на Сталина и обопремся на факты. Что они нам говорят? А они говорят следующее: время, место прохода на границе и маршрут выдвижения в сталинскую лечебницу под Мацестой знали я, вы, ротмистр Ясновский и еще шесть человек, — палец Дулепова поочередно ткнул в десять ярко-красных кружков.

Такеока долго разглядывал схему, а затем с сомнением заметил:

— Разведку и контрразведку невозможно уложить в жесткие схемы. Это искусство, а в нем всегда присутствует что-то от самого Бога или Сатаны.

— Согласен, — не стал упорствовать Дулепов. — Давайте рассмотрим ситуацию в иной плоскости. Нет сомнений, что у красных есть агент, и не один — в штабе армии, в полиции и, возможно, в контрразведке.

Японцы дружно закивали, а Сасо с ожесточением произнес:

— Это наша головная боль!

— К сожалению, где они сидят и что сдают большевикам, мы пока не знаем, но кое-что все-таки известно. Не так ли, господин Такеока? — продолжал развивать свою мысль Дулепов.

— Да, — подтвердил тот. — Нашей разведке удалось добыть некоторую информацию, и она говорит: Разведуправление Красной армии имеет несколько крупных агентов в штабе Квантунской армии. Здесь, Азолий Алексеевич, вы правы, вероятно, и в контрразведке.

— Я так и знал! А теперь посмотрите сюда, — Дулепов достал из папки следующую схему и пояснил: — В нее внесены те, кто имеет отношение к информации, которая ушла к большевикам.

Аист пестрел еще большим числом фамилий и имен, чем предыдущий.

— Азолий Алексеевич, все это очень интересно, но вряд ли быстро приведет к цели, — скептически отозвался Сасо.

— Думаю, нет. У нас имеется хороший компас, — не терял оптимизма Дулепов.

— Какой?

— Большевистский резидент.

— Вы что, его знаете? — изумился Сасо.

— Пока нет, но это вопрос времени.

— Когда оно наступит, или война закончится, или нас погонят в шею, — с пессимизмом произнес Такеока.

«Чертов позер, корчит из себя полковника Зубатова. Это тебе не московская охранка, а варварский восток. Кому нужды твои дурацкие схемы, уж лучше сдать японцам парочку подпольщиков. Они вроде как при деле, а нам лишняя копейка», — терзался Ясновский, и в его душе поднималась волна неприязни к Дулепову.

А тот снова заглянул в сейф, и на стол легла новая схема. Она оказалась не столь громоздкой, как две предыдущие, в ней значилось не больше десяти фамилий. Многозначительно посмотрев на собеседников, Дулепов продолжил:

— Так вот, господа, после сопоставления фактов и событий я выделил тех лиц, кто имел отношение к подготовке покушений на Сталина и утечке секретов к большевикам. Как видите, круг подозреваемых оказался не таким уж большим, всего двенадцать человек.

Сасо склонился над схемой, внимательно изучил и быстро оценил ее:

— Вот это действительно перспективное направление!

В схеме его внимание привлекли два офицера из оперативного отдела штаба армии и один — из жандармского управления. Он вспомнил, что штабисты когда-то проходили по сводкам наружного наблюдения, но в связи с чем — забыл. Собственно, это существенного значения не имело, в архиве материалы сохранились, главное заключалось в том, что схема Дулепова сработала.

— Но это еще не все. У четверых из моего списка среди связей проходит один и тот же русский! — заявил он.

— Большевистский резидент?! — воскликнул Такеока.

— Да, или кто-то близкий к нему. В любом случае ниточка приведет к шпионскому клубку красных, — подвел итог Дулепов.

Японцы с ним согласились — схемы на поверку оказались не плодом воспаленного воображения — и в один голос принялись славословить его.

— Азолий Алексеевич, вы провели блестящий анализ. Впереди нас ждет… — Сасо осекся и вопросительно посмотрел на Такеоку.

Тот бросил косой взгляд на Ясновского. Ротмистр смешался, его глаза растерянно забегали. От благодушия Дулепова не осталось и следа, он насупился и глухо буркнул:

— Вадим Петрович, оставьте нас одних.

Ясновский, как ошпаренный, вылетел из кабинета. Дулепов с трудом дождался, когда за ним захлопнется дверь и, наливаясь гневом, процедил:

— Господин Сасо, вы хотите сказать, что мой заместитель не заслуживает доверия и работает на большевиков? Это абсурд! Он столько красной сволочи перевешал, что в Харбине фонарных столбов не хватит.

— Азолий Алексеевич, вы нас не так поняли, — поспешил погасить новый конфликт Сасо. — Ротмистру мы полностью доверяем, но, видите ли, речь идет о деле особой государственной важности.

Дулепов нахмурил брови и уставился на японцев. Они хранили молчание. Вопрос был настолько серьезен, что Такеока прошел к двери, плотно прикрыл ее, и только тогда Сасо продолжил разговор:

— Азолий Алексеевич, при всем уважении к вашим руководителям, господам Семенову и Каппелю, то, что я вам сейчас сообщу, — здесь он выдержал многозначительную паузу, — не только они, но и ни одна живая душа не должны знать, того…

— Я в контрразведке не первый день, и не надо мне разжевывать прописные истины, — перебил Дулепов.

— Хорошо-хорошо, — согласился Сасо и, понизив голос, сообщил: — На днях японская армия начнет боевые действия.

Дулепов замер, а через мгновение чужим, осипшим голосом воскликнул:

— Дожил! Дожил! Наконец свершилось! Свершилось!..

Его дрожащая рука потянулась к бутылке, и ее горлышко замолотило по краям рюмок. Коньяк лился по столу, бумагам, а он не замечал, крупные, как горошины, слезы катились по щекам. Выпив, Дулепов расчувствовался и повторял, как заклинание:

— За победу! За матушку Россию! За победу!

Японцы несколько смутились. Сасо, пряча глаза, сказал:

— Извините, Азолий Алексеевич, я раньше времени обнадежил вас: первый удар будет нанесен по Америке.