Гарольд Роббинс - Искатели приключений

• Название: Искатели приключений
• Автор: Гарольд Роббинс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Классическая проза
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-015328-7

Масштабная, увлекательная и жесткая сага о деяниях сильного человека, всегда знавшего, чего он хочет, — и никогда не выбиравшего средств для достижения своих целей. О деяниях человека, менявшего страны и профессии, женщин и друзей, убеждения и принципы, — но всегда остававшегося верным себе в главном — в бешеной, неистовой жажде богатства, власти и неукротимой страсти к приключениям...

---

— Да это была просто шутка, — попытался протестовать Хорган.

Дакс смерил его взглядом.

— Неужели?

Хорган опустился на стул, оглядел исподлобья своих сотрудников и перевел взгляд на Дакса. Медленно повернулся к Марселю.

— О'кей, мистер Кэмпион. Считайте, мы с вами договорились.

Теперь только Марсель увидел настоящую улыбку в глазах Дакса. До него дошло вдруг, что все происходившее было чистейшим блефом. Он тут же опустил голову, не желая, чтобы другие заметили в его взоре облегчение.

— Благодарю вас, джентльмены.

Так было положено начало «Кэмпион лайнс», которая менее чем за десять лет стала крупнейшей в мире судовой компанией, принадлежавшей частному лицу.

10

— Значит, между вами все кончено?

— Да.

Жизель смотрела на Сергея. Глаза ее стали задумчивыми.

— Странно после стольких лет обнаружить, что именно то, что любила в человеке когда-то, безвозвратно ушло. — Рука ее потянулась за сигаретами. — Дакс изменился.

Перегнувшись через стол, Сергей поднес ей горящую спичку. Краем глаза заметил, что официант ждет знака вновь наполнить бокалы.

— Все изменилось, — сказал он. — Никто и ничто не осталось таким, как прежде.

— Я бросила его в Техасе. — Жизель, казалось, не слышала слов Сергея. — Я вдруг почувствовала, что не могу больше этого выносить. Мне нужно было вернуться домой, в Париж. Я устала от Америки. Никогда больше туда не вернусь.

— Даже в Голливуд?

— Даже в Голливуд. Здесь я актриса, а там ничто, разве только символ. Любовница-француженка. Вроде почтовых открыток, которые американцы покупают на Пляс Пигаль.

— А что Дакс сказал, когда вы расставались?

— Ничего. Да и что он мог бы сказать? — Она не отрывала взгляда от его лица. — Все уже закончилось. И у меня такое чувство, что это для него ровным счетом ничего не значит. Вот почему мне было так тяжело — ему все стало безразлично. — Жизель сделала глоток. — Он был там в окружении каких-то отвратительных мужчин. Говорили только о деньгах, нефти и судах. Как будто меня рядом и не было. А как-то вечером, когда я вошла, Дакс даже не посмотрел в мою сторону, увлеченный разговором. И тут я увидела его со стороны, как бы впервые. Увидела с ним детей, которых мы так и не родили, нашу с ним жизнь, которую нам не удалось прожить вместе. И мне вдруг страшно захотелось того, чего я была лишена: детей, жизни.

В ее глазах Сергей увидел слезы. Она отвела взгляд в сторону, голос звучал низко.

— Впервые встретившись с Даксом, я сразу почувствовала, что когда закончится война и все войдет в нормальное русло, мы прекрасно с ним поладим. Мне показалось даже, что в глубине души он ощущает то же самое. Но там, в Америке, я поняла, что ошибалась, что он уже взял от меня все, что хотел, и все, что хотел, уже дал мне, — На мгновение она смолкла. — Скажи, Сергей, ведь еще не поздно? Я еще достаточно молода, чтобы иметь детей, чтобы быть любимой?

Посадив ее в такси, Сергей посмотрел по сторонам — машин вокруг больше не было. Поколебавшись, он решил возвращаться пешком. Ходьбы до дома было минут пятнадцать,

От разогретых августовским солнцем тротуаров в воздухе стояла тяжелая духота. Для Парижа улицы были совершенно безлюдны. В это время каждый уважающий себя француз, от высшего сановника до простого клерка, предпочитал наслаждаться отпуском где-нибудь за городом. Большинство отправлялись в горы, или к морю, или просто оставались дома за опущенными жалюзи, прячась от изнурительной жары. Об этом можно было судить по окнам квартир и витринам магазинов. Мертвый сезон.

В голове Сергея вяло шевельнулась мысль — а что он-то здесь делает? Ответ ему был хорошо известен. Причина одна — отсутствие денег.

Бернстайн, швейцарский банкир, выразил то же самое еще более чеканной формулой.

— Вы не созданы для бизнеса, молодой человек, — сказал он. — Для вас все равно, иметь доход в пятьдесят тысяч долларов или в пятьсот тысяч фунтов. Вам бы и этого хватило.

Разговор имел место пару недель назад. Ему пришлось выпросить свои выплаты у Сью-Энн за два года вперед.

— И что же мне в таком случае делать? В голосе финансиста он услышал нескрываемое ехидство.

— Я бы на вашем месте прежде всего ликвидировал некоторые ваши совершенно глупые помещения капитала. Ну, к примеру, этот модельер... После того, как вы начали вкладывать деньги в его бизнес, вам ежегодно приходится тратить на него двадцать тысяч долларов с одной единственной целью — предотвратить его полное банкротство!

— Ну уж нет! — сказал Сергей, ибо сама мысль об этом не укладывалась в его мозгу.

— Почему? Вы что, влюбились в этого маленького неряху?

— Конечно нет. Но он страшно талантлив. Когда он пробьется, вы сами это поймете: Беда в том, что он просто опередил время.

— Зато вы к тому времени разоритесь!

— Ему нужен спонсор.

— Это вы говорили и год назад, когда убеждали Жизель д'Арси заказать у него гардероб. Но затея оказалась пустой.

— Я надеюсь на американцев. Ведь именно они на самом деле являются законодателями моды: модели, которые они принимают, выходят в свет, то же, что ими отвергается, не носит никто.

— А почему бы вам не поговорить с вашей бывшей женой?

Сергей бросил на банкира удивленный взгляд. Он и предположить не мог, чтобы тот обладал хоть каким-то чувством юмора. Однако Бернстайн выглядел абсолютно серьезным.

— Сью-Энн в качестве лидера моды? Нет-нет, это должен быть кто-то другой, это должен быть некто, уже достигший в глазах американцев вершин в своем ремесле.

— Выбросьте эту чушь из головы, — требовательно сказал Бернстайн. — Такого человека не существует. А если и существует, то он наверняка уже связан с Диором, Бальменом, Баленсиагой, а может, это Шанель или Мэгги Рафф. В любом случае значительная персона никогда не обратится к такому ничтожеству, как ваш протеже. Кто станет покупать модели какого-то безвестного художника?

Сергей взволнованно вскочил на ноги.

— Князь Никович! Это устроит всех!

— Устроит кого?

— Американцам нравятся титулы. Может, не всегда можно за него выйти замуж, но зато можно сделать так, чтобы он тебя одевал.

— Смешно!

— Нисколько. Нам нужно только показать миру, что нас признали некоторые именитые француженки. А уж за ними пойдут американки.

— Каким образом вы намереваетесь расположить к себе этих именитых француженок?

— Каролина де Койн, она же мадам Ксенос, помогла бы мне в этом.

— Но она сейчас в Америке.

— Можно попробовать убедить ее вернуться.

— Каким образом? — задал банкир свой любимый вопрос. — Ведь уже июль. Все показы закончились. К вам никто не придет.

— Если Каролина приедет из Америки, придут все. Хотя бы только для того, чтобы узнать, что завлекло ее. Мы назначим демонстрацию наших моделей на первое сентября. А газеты подадут ее как единственно стоящий осенний показ!

— Может, это действительно сработает. Но где вы рассчитываете взять денег? Сергей улыбнулся.

— Их дадите мне вы.

— Да вы в своем ли уме? Я же сказал вам — вы на грани банкротства.

— Мадам Бернстайн почувствует себя совершенно несчастной, если узнает вдруг, что не получила приглашение на новую парижскую премьеру только благодаря вашей скупости.

Сергей заметил, как что-то похожее на улыбку начало зарождаться в глубине холодных глаз его собеседника.

— Вы — молодой проходимец, совершенно не разбираетесь в средствах.

— Это не имеет к делу никакого отношения, — расхохотался Сергей.

— Хорошо, я ссужу вас деньгами. На двух условиях.

— Что за условия?

Бернстайн откинулся на спинку стула.

— Первое: вы предъявите мне согласие мадам Ксенос присутствовать на показе. Второе: вы никуда не уедете из Парижа и будете сидеть в доме моды до завершения демонстрации.

— Согласен. — Сергей потянулся к телефону.

— Что вы собираетесь делать? — несколько нервно спросил Бернстайн.

— Это самый быстрый способ разыскать мадам Ксенос. Уж не думаете ли вы, что я собираюсь дать вам время передумать?

На полпути к дому Сергей решил поступить иначе. Он подумал, что лучше всего будет отправиться прямиком в салон моды. У входа в небольшое здание он чуть помедлил, разглядывая медные таблички с изображением его собственного герба, прибитые по обеим сторонам двери. Привратник поспешил распахнуть перед ним створки.

— Прошу вас, ваше высочество, — почтительно прошептал он.

Сергей едва удостоил его взглядом.

— Медь слишком уж сияет, — бросил он на ходу, указывая на таблички. — Сделайте так, чтобы они потускнели, а то выглядят совсем как новые.

С этими словами он вошел в вестибюль и быстрым шагом поднялся по широкой лестнице, которая вела в главный зал. У маляров и декораторов работа кипела вовсю. Герб Никовичей можно было видеть чуть ля не в каждом простенке. Пройдя через весь зал, Сергей раскрыл дверь, ведущую в рабочие помещения.