Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)

• Название: Всеобщая история кино. Том 2 (Кино становится искусством 1909-1914)
• Автор: Жорж Садуль
• Издательство: Искусство
• Жанр: История
• Год: 1958

---

«Жертвы алкоголизма» — фильмы Жерара Буржуа (1911)

Замечательный пример натуралистического стиля во французском кино перед войной 1914 года.

Для построения сцены в кабачке (мы даем из нее два кадра) Жерар Буржуа использует глубинную мизансцену. Обращает на себя внимание проход женщины от двери из глубины направо. На втором фото она видна на первом плане (обхватившая голову руками).

«Жертвы алкоголизма».

Серия «Жизнь, как она есть» (Франция, 1909–1914).

Неизвестный фильм Луи Фейада (около 1910 года) «Дитя Парижа» (Перре).

Светская драма во французском кино 1913 года

Все благородное семейство в сборе («За честь имени» Фейада)

«Жестокое существо». Женщина, покинув свой очаг, предается предосудительным оргиям с танцовщицами в ночных кабаре (Режиссер Камилл де Морлон.)

Жерар Буржуа, по происхождению француз, родился 18 августа 1874 года в Женеве. Он стал актером театра «Порт Сен-Мартен» и в 1898 году играл небольшую роль в знаменитом «Сирано» Ростана. Затем он исполнял второстепенные роли в «Термидоре» Сарду и «Более, чем царица» Бержера, а через некоторое время организовал театральное турне по провинции. Около 1908 года он становится художественным руководителем фирмы «Люкс», для которой ставит множество фильмов всех жанров: комические, драматические, трюковые и т. д. Он вырастил много учеников, в частности Жана Дюрана, и специализировался на костюмных постановках («Драма при Ришелье», «Новобранец 1809 года», «В бурю» и др., 1908–1910).

В 1911 году Жерара Буржуа пригласил Патэ для постановки исторических фильмов («Латюд», «Жакерия», «Кадудаль» и др.). Но, когда Гомон объявил о выходе серии «Жизнь, как она есть», Зекка, художественный руководитель студий «Патэ», поручил Буржуа поставить новый вариант «Жертв алкоголя». Режиссеру приходилось считаться с тем, что «Западня» (длиной 800 метров) была уже выпущена три года назад Альбером Капеллани в ССАЖЛ. Фильм «Жертвы алкоголя», вышедший под довольно прозрачным псевдонимом Б. Жерар[210], достигал редкой в те времена длины — 1000 метров — и сильно содействовал внедрению во Франции полнометражных фильмов.

Реклама «Жертв алкоголя» дает следующую характеристику этой «социальной драме»:

«Картина произведет сильное впечатление как на образованные, так и на широкие слои публики. В средние века главным бедствием была чума, в XIX веке — война, а в нашу эпоху — алкоголизм»[211].

В этом фильме, сделанном с потрясающим реализмом, мы видим, как отец семьи, отравляющий себя алкоголем, постепенно опускается все ниже и доходит до полного падения, а его заброшенные, полуголодные дети в свою очередь становятся алкоголиками или заболевают туберкулезом. Здесь страшный социальный урок дан в прекрасно сыгранной драме с захватывающими сценами и трагической развязкой…».

В этой картине воспроизводились перипетии знаменитой «Западни» Золя, уже послужившей канвой для вышедшего раньше фильма Зекка. Семья чиновника живет счастливо и благополучно до того дня, когда отец попадает в кабачок. Он начинает пить и приходит пьяным на службу; начальник видит, как он тайком прикладывается к бутылке, и выгоняет его. Несмотря на помощь брата, честного рабочего, имеющего хороший заработок, семья чиновника постепенно впадает в полную нищету. Отец становится жалким оборванцем; он иногда продает объявления на улицах, но тотчас пропивает все заработанные деньги. Его взрослый сын оскорбляет свою мать, связывается с апашами и попадает в тюрьму за воровство. Маленькая дочь тяжело больна туберкулезом и не встает с постели. Кто-то дает матери несколько франков на лекарство, которое может помочь девочке. Но отец выпивает лекарство дочери и избивает жену. Бедная женщина в отчаянии отравляется газом вместе с дочерью. А алкоголик умирает от белой горячки.

«Жерты алкоголя» точно воспроизводят «Западню» с той разницей, что герой их не пролетарий, а мелкий буржуа. Доктор Легрэн, директор богадельни в Виль-Эвраре, горячо поздравил фирму «Патэ» в письме, дослужившем фильму хорошей рекламой:

«С радостью спешу выразить вам свое полное удовлетворение. Вы совершенно правы, что выбрали своих героев не из среды пролетариата, как делают все авторы, не замечая, что чиновники и буржуазия отдают этому пороку не менее тяжелую дань, чем рабочие. Такое заблуждение следовало исправить. Вы это сделали, и очень удачно».

Техника этого фильма, сохраненного Французской синематекой, чрезвычайно интересна. Он почти целиком снимался в павильоне. Холщовые декорации, на которых изображены бутылки, стоящие в кабаке, прекрасно сделаны и очень правдоподобны. Мастерство декораторов «Патэ» очень велико, и современный зритель не догадывается, что они еще пользовались такими устаревшими приемами. К тому же напряженность действия и прекрасное исполнение всецело занимают его внимание. Фильм еще разделен на «картины», как во времена Зекка. Каждая сцена снималась без репетиций, с одной точки, общим планом и без всяких монтажных эффектов. Эта техника отстает от приемов Фейада, подражавшего комедиям «Вайтаграфа». Шарль Патэ в то время запрещал своим режиссерам снимать «безногих актеров» (то есть давать «американские» планы) или «большие головы» (то есть крупные планы), чтобы не затягивать съемок. Но зато Буржуа заставлял своих актеров по ходу действия то удаляться, то приближаться к камере и таким образом иногда показывал их до пояса. Тогда зрители прекрасно видели их мимику… Это новшество было первым применением «глубинной мизансцены».

Такое разнообразие положений в пределах одного кадра позволяло режиссеру избежать монотонности и делало рассказ связным и правдивым. Буржуа более близок к истинному реализму, чем Фейад. Однако он удаляется от него, когда изображает алкоголизм как индивидуальную черту, свойственную отдельным людям, а не как социальное явление. В то время в печати очень много писали о бедствии, каким является алкоголизм. Употребление спиртных напитков во Франции сильно возросло: с 3,52 литра на человека в 1906 году оно поднялось до 3,92 литра в 1913. Большая пресса предупреждала французов о грозившей им опасности, но изображала пьянство как порок, присущий только рабочим. Однако эта антиалкогольная кампания скоро прекратилась под давлением некоторых парламентариев, а еще больше потому, что газеты помещали платные рекламы крупных фирм, изготовлявших ликеры и аперитивы.

И все же произведение Жерара Буржуа резко отличается от фильмов той эпохи, которые были почти все проникнуты духом пошлого соглашательства. Своеобразное очарование и весь тон «Жертв алкоголя» сближают их с итальянской школой неореалистов. Этот фильм (если не найдутся другие забытые картины) остается пока шедевром французского натурализма до 1914 года.

Картина многим обязана своим исполнителям. В ней играли малоизвестные актеры, выросшие, вероятно, на подмостках процветавших в ту пору театров предместий, где им, возможно, приходилось играть в популярных мелодрамах. Они не обладали благородством жестов актеров Комеди Франсэз. В сильно драматических сценах они порой чуть-чуть смешны (например, г-жа Барт, играющая жену алкоголика). Но, исполняя роль постепенно опускающегося героя, Жак Норман создает верный образ, полный сдержанной силы. Фильм построен на основе наблюдений жизни парижских предместий и до сих пор звучит правдиво — редкий случай в кино, уже далеко ушедшем от реальности.

Несмотря на значительный успех «Жертв алкоголя», французское кино не сумело избавиться от условных светских комедий и буржуазных драм, в которых оно завязло к этому времени.

Спустя шесть месяцев Шотар поставил для ССАЖЛ «Яд, отравляющий человечество» — тоже «крупную социальную драму» в двух частях. Ее успех, пожалуй, даже превзошел успех фильма Буржуа, и в 1913 году Шотар выпустил продолжение. Но «Яд» слабее «Жертв» и по технике и по социальному анализу. Герой его по своему общественному положению не соответствует герою Золя — Купо. Это молодой инженер, женившийся на дочери владельца фабрики и ставший управляющим. Его дикая вспыльчивость заставляет опасаться за его рассудок… и он действительно кончает тем, что сходит с ума. В деревне отыскивают его старого отца, который оказывается совершенной развалиной. Он был всю жизнь алкоголиком, и этот наследственный порок отравил его сына, как отравляет и все человечество…

Мелодрама здесь преобладает над социальным анализом, а наследственность, играет такую же большую роль, как в фильме «Крест моей матери», поставленном в 1950 году в Голливуде — психоанализ. Правдивые и живые персонажи «Жертв алкоголя» превратились в бледные тени, созданные по условным шаблонам.