Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти

• Название: Carere morte: Лишённые смерти
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Carere morte — что это? Это значит: быть бессмертным, отказавшимся от смерти, лишённым смерти… Вампиром. Carere morte — господа Земли Страха, страны, возникшей и существующей, благодаря проклятию вампиризма. Её смертные жители свыклись с таким положением дел, даже охотники на вампиров не верят в возможность полного избавления от владычества carere morte. Мир Земли Страха кажется незыблемым, но появляется человек, обладающий странным Даром исцелять вампиров, — и всё меняется. Споры о Даре раскалывают и вампирскую цитадель, и оплот Ордена охотников. У Избранного — обладателя Дара, появляется защитница — вампирша, а его главной противницей оказывается ревностная охотница. Прежние противники объединяются в союзы, отчаявшиеся бросаются за помощью к злейшим врагам. Но Владыка вампиров уверен, что победа, как всегда, достанется ему…

Исправленный и окончательный вариант (по крайней мере, окончательный на ближайшие годы). По 1-му 2-му тому есть новые сцены.

---

Как охотники могли допустить такое? Ульрик перебирал в памяти то, что успел узнать об Ордене за недолгий год. Почему ему показывали и рассказывали не всё? У него не было ответа.

Он помнил: однажды старый декан философского факультета просто пригласил его к себе в кабинет. Спокойным тоном, точно речь шла о самых обыденных вещах, он рассказал юноше о тайном страхе Земли Страха: о carere morte. Он рассказал об Ордене, созданном для борьбы с вампирами. И ещё до того, как Латэ закончил, Ульрик готов был воскликнуть: "Вы примете меня?!" Он с жадностью постигал все премудрости охоты на вампиров. День посвящения стал главным днём в его жизни.

Впрочем, он помнил, многие охотники посмеивались над ним, юным и восторженным. Их смешки давали понять: его видение Ордена весьма далеко от реальности…

Письмо сгорело быстро — он и не успел пожалеть, что выбросил его. Дамиан тем временем добрался до грудной клетки куклы. С тошнотворным звуком он резал сочленение рёбер с грудиной.

— Вако, должно быть, приглашает вас в столицу, — проницательно заметил слуга.

— Да.

— Вы дадите ей ответ?

— Нет, нет. Она — carere morte!

— По вашим же словам, Избранная исцеляла вампиров. Значит, вампиризм — болезнь. Вы ненавидите больных? — заметил Дамиан, вынимая грудину. Грудная клетка куклы раскрылась жутковатым красно-белым цветком. В середине чернело сердце.

— Болезнь? — Ульрик усмехнулся. В завихрениях пламени ему вновь чудились рыжие кудри той, что убила Избранную. — Ненависть к жизни, всепоглощающая звериная ярость остаётся с ними и после исцеления. Как и их безумие! Избранную убила не вампирша, её убила исцелённая. Бездна владеет carere morte всегда: и до, и после исцеления, поэтому они должны быть истреблены!

— Дело ваше, — Дамиан выложил на стол сердце куклы и запустил обе руки во внутренности. — Какая каша! Этого carere morte рубили не раз. Но сегодня я всё-таки хочу добраться до второго вампирского сердца.

— У куклы его нет.

— Да? — слуга огорчился.

— Я же говорил тебе, что это кукла, а не Высший, — Ульрик встал и потянулся. — У кукол анатомия полностью соответствует человеческой. Да, Дамиан…

— Слушаю, господин.

— Отыщи на кладбище, где похоронена Лира Диос. Она была убита на последнем Балу Карды.

— Хорошо, Господин. Я думаю, вы напрасно сожгли письмо, — сменил тему Дамиан и вновь обратился к вскрытому телу куклы. — Ваши цели с Вако не могут различаться настолько кардинально, чтобы не подавать друг другу руку помощи.

Ульрик ничего не ответил на это. Пламя хорошо разгорелось, и пора было начинать. Он извлёк из кучи отрубленных голов две и, подцепив за нижнюю губу, понёс в печь. Дамиан провожал его взглядом.

— У той, что в вашей правой руке, нет клыков, — заметил он. — Тоже кукла?

Это была голова спутника вампирши, убитого сегодня. Ульрик швырнул её в печь и необдуманно сказал:

— Нет, это был смертный.

— Вы снова убиваете людей? Вы же обещали, господин! — запричитал Дамиан. Однажды он уже опознал в убитом смертного и потребовал у Ульрика объяснений. Ульрик отговорился тем, что тот смертный защищал хозяина-вампира и видел лицо Палача. Впредь он обещал оставлять людям жизнь.

— Те смертные, что идут за вампирами, — ещё большие враги! — сейчас сказал он.

Дамиан печально покачал головой.

— Это плохая дорога, господин! — он хотел добавить ещё что-то, но вдруг вскрикнул и резко вытащил руку из тела куклы.

— Что такое? — встревожился Ульрик.

— Порезал кисть! Странно, — старик осторожно ощупывал тело куклы — А, вот оно что… Осколок кости! — он выудил белый блестящий обломок в полпальца длиной и показал юноше.

— Ты порезал руку?

— У вас осталась вода из Источника?

— Ты порезал руку?! — закричал Ульрик.

— Это же кукла, — дрожащим голосом сказал Дамиан. — Заражение маловероятно.

— Ульрик взял его руку в свои, долго рассматривал маленький тонкий порез у большого пальца.

— Да, конечно, — через минуту согласился он. — Воды нет, жаль. Но, думаю, заражения не будет и так.

Он отступил. Зашвырнул ещё пару голов в печь. На Дамиана он больше не смотрел. В крови разгорался странный жар — Ульрик чувствовал, как он набирает силы последние несколько месяцев. Юноша полагал, эта лихорадка — жажда мести, реванша за фиаско на Балу Карды. Вот только главный объект мести — Лира Диос, мертва, а значит, другим вновь придётся платить за её вероломство! И завтра вновь головы carere morte полетят с плеч.

Остывающая печь дарила тепло дому. Ульрик спал. Сон его был ярким и очень реальным. Снова Бал Карды! И он мучился, стонал, метался на постели. Ведь он знал, чем кончится праздник для Избранной! Знал, и ничего не мог поделать. Как кукла, управляемая злобным хозяином-вампиром, он ходил, повторял глупые слова, не могущие никого предостеречь. Только его душа, опутанная нитями кошмара, металась и исходила немым криком.

— …Зачем вы позвали меня, леди Фабер?

— Только что я услышала легенду о Даре. Вы знаете её? — голосок Литы дрожит… Не бойся, Лита! Я — не враг тебе. Мы, потерянные, ненужные здесь, похожи, как брат и сестра. Вместе мы сможем коснуться света, раствориться в свете, стать Светом, который, порой, посещает этот тёмный мир…

— Вы слышали историю Великого вампира, леди Фабер? Есть Дар, служащий вампирам, им владеет Проклятый.

— Проклятый?

— Да. И поиск Проклятого — одна из основных задач Ордена. И, если Проклятый будет найден, он должен быть уничтожен. Таков приказ нашего покровителя, и мы, охотники, должны подчиниться, хоть и… против чести убивать невинного! Пятнадцать лет назад Проклятого нашли, но не успели уничтожить. Дар был потерян.

— Нельзя называть нас Проклятыми, — серьёзно возражает Лита, обидевшись за всех обладателей Дара разом. — Вы же знаете старую сказку о Даре! Избранный всего один, и его Дар — Единственный…

— Чего вы ждёте от меня, леди?

— Мне нужна защита, охотник. Я — новая Избранная.

…Величайшая сила с ними — кто им страшен?

Это Дар ведёт их, казалось им.

А на самом деле — только безумная сказка кружила головы…

Вот охотник видит первое чудо исцеления. Лита подходит к молодому вампиру, легонько касается его плеча, заглядывает в глаза… Они замирают так на мгновение, а потом юноша падает, бесчувственный, но — живой.

— Она исцелила его! Будто он — новообращённый, — потрясённо шепчет Мира Вако. Она прижимает руку к губам: задумалась, словно забылась.

— Нет! — восклицает Лита, всплеснув руками. — Моей силы мало! Мало! Я не могу исцелить всех! Это — не то чудо…

— О ком она? — недоумевает Солен. — Об Арденсах?

Вампирша недоумённо разводит руками. Скупой, скованный жест. Что-то она знает, но боится говорить…

А Избранная понимает, чувствует: недолго ей гореть! И рвётся — жарко, отчаянно к своей, неведомой другим, светлой цели. Она распахивает руки, словно надеется так прогнать всю тень из этого дома, из этого мира. Разом…

Вдруг, заметив в его глазах тревогу о ней, она подлетает к охотнику, касается легко, одним дыханием:

— Ты сильный. Ты нёс бы мой факел долго, я вижу. Но, пока, должна я.

— Я только защищаю Вас, — шепчет Ульрик…

Он не хотел видеть, что будет дальше, но сон продолжался. Снова кинжал и кровь. Снова холодные зелёные глаза убийцы!

— Ульрик! — кричала эта безумная. И он не мог отвести взгляд: ему мерещилась на дне этих страшных глаз мольба о помощи. — Ульрик, пожалуйста! Мне нужно поговорить с тобой. Я должна сказать тебе…

"Ульрик, я люблю…" — Этот голос звенел в голове, когда он проснулся. Наступал новый вечер. Время новой охоты.

Дамиан опять принёс воду для умывания. Рука была тщательно забинтована, но Ульрик заметил чёрный шнур подкожной вены на запястье старика.

— Я был на кладбище, господин, — молвил Дамиан. — Смотрел новые захоронения, прошёл по склепу Диосов. Лиры там нет.

— Нет?

— Вашей Лиры — нет. В склепе Диосов я нашёл имя "Лира". Но это был ребёнок, умерший в младенчестве и… двести лет назад.

— Понятно, Дамиан. Благодарю. Надеюсь, эта прогулка не была утомительной.

— Спасибо, господин. Я думаю, тело Лиры Диос мог забрать с Бала кукловод Дэви.

— Да, точно, — Ульрик опять остановил взгляд на руке слуги, и тот поспешил убрать её за спину.

— Когда готовить печь, господин?

— Сегодня пропустим день.

— Хорошо, господин, — лицо Дамиана было бледно, пот покрывал лоб.

— Ты болен, Дамиан?

— Похоже, да, господин. Я чувствую жар, но это не заражение. Заражение сопровождается другими симптомами — это написано в ваших тетрадях.

— Конечно. Не бойся меня, Дамиан. Даже, если ты заражён, ты — исключение из правил Палача.

— Я рад… Ульрик.

— Ты мне как отец, — зачем-то добавил тот. Успокоенный слуга повернулся к дверям. Тогда Ульрик выхватил меч, с утра припасённый у кровати. Взмах — светлая вспышка полосой… Голова старого слуги покатилась в угол. Тело сделало ещё шаг и упало, заливая дверь комнаты кровью.