Ирина Якимова - Carere morte: Лишённые смерти

• Название: Carere morte: Лишённые смерти
• Автор: Ирина Якимова
• Жанр: Фэнтези

Carere morte — что это? Это значит: быть бессмертным, отказавшимся от смерти, лишённым смерти… Вампиром. Carere morte — господа Земли Страха, страны, возникшей и существующей, благодаря проклятию вампиризма. Её смертные жители свыклись с таким положением дел, даже охотники на вампиров не верят в возможность полного избавления от владычества carere morte. Мир Земли Страха кажется незыблемым, но появляется человек, обладающий странным Даром исцелять вампиров, — и всё меняется. Споры о Даре раскалывают и вампирскую цитадель, и оплот Ордена охотников. У Избранного — обладателя Дара, появляется защитница — вампирша, а его главной противницей оказывается ревностная охотница. Прежние противники объединяются в союзы, отчаявшиеся бросаются за помощью к злейшим врагам. Но Владыка вампиров уверен, что победа, как всегда, достанется ему…

Исправленный и окончательный вариант (по крайней мере, окончательный на ближайшие годы). По 1-му 2-му тому есть новые сцены.

---

— Что вам угодно услышать от меня, Господин? Я несколько месяцев провела у Макты. Я могу много рассказать о Первом. Или…Что вы хотите, Господин?

Дэви молчал. Только огонёк в его глазу пульсировал, разгораясь и затухая. Быстрый ритм — ритм человеческого сердца. Её сердца…

— Вы голодны, Господин? — ответа не последовало, но Лира уже расстёгивала манжеты своего красивого нового платья. Руки двигались машинально, быстро, но она чётко сознавала, что делает, не было никаких чар. Расстегнув рукава, Лира проворно подскочила к кровати с пологом из железных листов, и порезала запястья об острый металлический край. Потом она возвратилась к Дэви.

— Господин! — она протянула к нему руки ладонями вверх. Зачем? — он не просил… Что это: любовь? Жалость? Всё смешалось. Вампир коснулся губами её пораненных запястий, и девушка затрепетала от холода этого прикосновения, а его губы дрогнули, будто он обжёгся горячей кровью. Но голод брал своё. Вампир сильно сдавив предплечья, вздёрнул девушку к себе. Он жадно тянул из ран живую кровь. Лира ждала боли укуса, но вампир ни разу не коснулся её кожи клыками — не хотел оставлять свою метку?

Боли Лира не чувствовала. Было наслаждение — давать кровь, давать свою силу. И был терпкое ощущение собственной власти, словно в её руках жизнь страдальца. Она могла отнять от его губ кувшин, полный животворной воды, и он не проклинал бы её. Может быть, тогда он просто тихо умер бы у её ног… Это ощущение кружило голову и, с видом великой милости, она вновь и вновь протягивала к вампиру руки.

Потом всё кончилось. Голод вампира был утолён. Теперь он целовал её запястья… но Лира встала. Не проронив ни слова не оглянувшись, вышла из спальни.

"Дома… Вот я и дома".

Лира долго стояла в коридоре, прислонившись к стене. Взгляд бегал по высокому потолку, тяжёлому, как своды пещер, по которым девушка недавно сюда ползла. И ей опять мерещилось: где-то там вверху трепещет одинокая заблудившаяся бабочка-душа. Она мечется в поисках выхода и, ударяясь о холодный камень, оставляет на нем крупицы сияющей пыли с крыльев.

Виола всё пела и пела…

Глава 14 Штаб-квартира Ордена

Карда изменилась — все охотники, прибывшие сюда, отмечали это. Но уловить суть произошедшего изменения не удалось никому. Сначала обстановку в городе проверили куклы Миры. Но, полуслепые и неуклюжие, плохо подчиняющиеся хозяйке, оставшейся в Доне, они не смогли разобрать, есть ли чары Низших вампиров над кем-то из жителей города. И Мире, и Давиду, отправившемуся на разведку на следующий день после Вако, Карда показалась "обычной". Хмурая, серая, подавленная близким соседством carere morte.

"Это цитадель вампиров! Место рождения Первого carere morte, — объяснял Гесси Кристине и Марсии, жаловавшимся на отсутствие "уюта" в северных землях. — Чего вы, охотники, ждёте от Карды? Она не любит и никогда не полюбит нас. Нам здесь всегда было тяжело. Проклятие вампиров покровом лежит на всей Термине!

— Не просто не любит: кажется, Карда ждёт случая, чтобы попробовать нас убить, — вздохнула в ответ Кристина.

— Это Низшие вампиры. Их много здесь, они кормятся, забирая у смертных энергию. Не поддавайся мрачным мыслям, не то они начнут тянуть и тебя, — посоветовала Мира через куклу.

Смертные жители Карды вели себя привычно тихо. А вот бессмертные… Здесь, на севере, давно не видели ни звёзд, ни Луны. Ночами крылатые тени тучей взмывали над Кардой. Слуги Владыки следили за северными землями, ожидая прихода врага.

Основной отряд, возглавляемый Солен, остался на дальних подступах к Карде, где аура страшного севера была слаба. Давид намеревался сделать штаб-квартирой Ордена в Карде старый пустующий дом Гесси, и на вторую неделю на севере отправился туда с большим отрядом. Откололась только небольшая группа — Винсент, Эрик и увязавшаяся за ними Кристина. Они собирались навестить церковь Микаэля: нужно было забрать оттуда частицу Покрова.

Трое охотников вошли в город на западной границе, и путь их лежал через всю Корону — на восток. На западном вокзале Винсент нанял извозчика, и они отправились в путь. Экипаж был открытый, Эрик с Кристиной расположились в коляске, а Винсент забрался к извозчику. Пожилой возница был его давний знакомый, когда-то он пользовался помощью Избранного. Винсент надеялся без помех расспросить его о том, что творится в Карде.

Но разговора не получалось. Возница отвечал односложно, хмуро, или вовсе не отвечал. Иногда он посматривал назад, на Кристину и Эрика, и неодобрительно хмыкал. И даже когда он отворачивался, казалось, его спина выражала крайнее неодобрение.

Неприветливо встречала их Карда! Винсент чувствовал, как голову заполняет мутный тяжёлый туман. Стена тумана заслоняла все хорошие воспоминания, всё, что не имело начала здесь, на севере, в цитадели вампиров. Он забывал Дону, Академию, светлый Источник и ажурный Белый мост через Серму. Цепи Карды вновь опутывали — не вырваться, не вздохнуть… Винсент старался не думать о мрачном городе вокруг. Он обращался мыслями то к предстоящей кампании, снова и снова разбирал и собирал по кирпичику проблему: как затопить подвалы замка Владыки, то он опять думал о Мире, считал, сколько кукол будет достаточно для взятия "Тени Стража", и колебался, не пойти ли за помощью к революционным друзьям. Но отвлечься не получалось. Серая даже солнечным майским днём Карда стеной вздымалась справа и слева от экипажа, путая все его планы. Древняя, как горы на горизонте, незыблемая, презрительно усмехающаяся их наивной попытке поколебать её…

Богатые дома Короны казались пустыми. Сады — тихи и как-то не по-летнему мрачны. Прохожие недружелюбными взглядами провожали едущий экипаж, и Винсент уже жалел, что не выбрал закрытую карету, а рука сама тянулась зарядить револьвер. Так… На всякий случай.

Проехав Верхний мост, возница повернул в Патенс. Карета легко покатилась под гору, а впереди заблестела на ярком майском солнце площадь нижнего района.

— Вастус, — напомнил извозчику Винсент. — По улице Виндекса быстрее.

— У Реддо приём сегодня, экипажи перегородили улицу.

"У Реддо? Но Солен с охотниками, а её брат Вернир — в столице. Зачем он лжёт?" Заволновался и Эрик.

— Довольно… Останови! — крикнул он.

А они уже въезжали на площадь Патенса. В полуденный час здесь было людно. Гуляющие оборачивались на экипаж. Они тихо переговаривались — гул разбуженного улья.

— Оливер, — Винсент постарался обратиться к вознице спокойно. — Оливер, поворачивай обратно. Нам нужно в Вастус. К Пустоши, слышишь?

Тот буркнул что-то и хлестнул лошадь. Они лихо мчались в центр площади Патенса.

— Оливер. Это я, Винсент. Помнишь, я помогал тебе в ночных поездках? Помнишь, я отмечал тебе на карте засады carere morte?

— А, ты, — в лице возницы, казалось, что-то дрогнуло. — А ты не постарел нисколько! — Винсент не успел ничего ответить. Извозчик резко осадил лошадь у самой статуи Короля Константина и пронзительно закричал: — Чужаки! Чужаки!

Винсент ударил старика, скинул его с козел на камень площади. Но было поздно. Люди, собравшиеся на площади, словно только и ждали крика возницы. Они двинулись к карете, и намерение их было ясным: убить. Лица напоминали маски, рты кривились. Оливер поднялся и, не обращая внимания на кровь из рассечённого лба, полез назад — лицо смертного было бессмысленным, искаженным гримасой ярости. Винсент подобрал кнут с сидения, и стегнул его. С удивительным проворством, старик отскочил и смешался с подходящей толпой. Эрик закричал, пальнул из револьвера в воздух для острастки, но крик вышел скорее испуганным, чем пугающим, а выстрел был заглушён рёвом толпы. Одну фразу пела вся площадь: "Чужаков — убить!"

Винсент стегнул кнутом ведущего, лезущего на козлы. Кристина удивительно быстро опомнилась, и уже заряжала арбалет. А Эрик заметался. Взгляд охотника был затравленным: он вспоминал Академию и зачарованную толпу. Он направлял заряженный револьвер то на одного, то на другого случайного врага.

— Убираемся отсюда, держитесь! — Винсент подхватил вожжи, хлестнул лошадь. Та переминалась, но не трогалась: толпа запрудила всё пространство перед экипажем.

— Проклятый город! — сквозь зубы прошипел он. Эрик снова выстрелил. Теперь вперёд, наугад, в толпу, оглушив животное. Лошадь испуганно заржала и понеслась. Кристина не устояла на ногах, упала в повозке, глухо вскрикнув. А Эрик, всё палил и палил, не успокоился, пока не разрядил весь револьвер. Он ранил троих и двоих убил, колёса кареты прокатились по их телам… Но толпа расступилась! Скоро экипаж покинул площадь. Лошадь неслась, не разбирая дороги, и Винсент не знал, как вразумить животное, его хватало лишь на то, чтобы не выпускать бешено пляшущие вожжи.

— Эрик, как ты? — крикнул он. Охотник снова заряжал револьвер. Кристина с помертвевшим лицом следила за тем, как новые пули встают в барабан.