Серго Берия - Мой отец Лаврентий Берия. Сын за отца отвечает…

• Название: Мой отец Лаврентий Берия. Сын за отца отвечает…
• Автор: Серго Берия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-4438-028

Сенсационная книга, в которой рассказывается о легендарном Лаврентии Павловиче Берии — ближайшем соратнике Сталина. Его титаническая деятельность на самых разных должностях — от всесильного наркома госбезопасности до руководителя советского атомного проекта — была на первом краю сталинской политики.

В наше время имя Л.П. Берии обросло многочисленными мифами и легендами. Оно постоянно подвергается нападкам недоброжелателей, за которыми намеренно скрывается историческая правда. Как получить достоверную информацию об этом незаурядном деятеле Советского Союза? Его сын С.Л. Берия готов ответить за отца и рассказать немало интересного.

В книге представлены как не публиковавшиеся в России материалы биографов Берии, так и воспоминания его сына.

---

— Вернемся все-таки к прежнему вопросу: о роли Берия в судьбе грузинской интеллигенции…

— Мне очень трудно на него ответить. В 1937 году отец был руководителем республики и в любом случае он несет ответственность за события, произошедшие там, хотя я доподлинно знаю, что далеко не во всем он виноват. Обратимся, например, к трагедии Сандро Ахметели. Отец относился с большим уважением к нему как очень талантливому художнику. Но в театре имени Шота Руставели, где Ахметели работал художественным руководителем и главным режиссером, были, как и в любом театре, склоки. Такие крупные актеры, как А. Хорава и A. Васадзе, активно выступали против него, однако эти выступления носили скорее не личностный, а политический характер. Если поднять документы тех лет, которые послужили поводом для репрессий против С. Ахметели, то, боюсь, что главным виновником окажется не Берия…

— Допустим, Ахметели «заложили» собственные коллеги, но как быть с тем же М. Джавахишвили? Я читал мемуары его дочери, где она замечает, что «дело» отца — это полстранички, где нет ничего, кроме прямого обвинения писателя в шпионаже в пользу немецкой разведки.

— Из рассказов матери мне известно, что здесь не обошлось без личного участия Иосифа Виссарионовича, пристально следившего за грузинской литературой и имевшего собственную точку зрения о ее деятелях. О Джавахишвили он высказывался как грузинским, так и союзным руководителям.

— Вы хотите сказать, что к казни Михаила Джавахишвили причастен сам Сталин?

— Непосредственно. Его судьба была предрешена в Москве, а не в Тбилиси. Я затрудняюсь объяснить, почему у Сталина возникло такое решение, но ручаюсь, что этот случай не был единичным. Возможно, и другие деятели стали жертвами его подозрительности. Говоря об этом, я одновременно не стремлюсь оправдать моего отца: в конце концов, если он не был согласен, мог бы отказаться от должности, подав в отставку. Он этого не сделал.

— В своем отчетном докладе на X съезде КП(б) республики 15 мая 1937 года Лаврентий Берия говорил: «В группу «Голубые роги» входили: П. Яшвили, Т. Табидзе, B. Гаприндашвили, Н. Мицишвили, Г. Леонидзе и другие. Эта группа организовалась еще в 1916 году. Название «Голубые роги» в переносном смысле должно было означать творческое опьянение, но в жизненном быту этот девиз нередко осуществлялся в пьяных кутежах. (Смех в зале.)

…К. Гамсахурдиа, мировоззрение которого определялось воинствующим национализмом с ясно выраженной фашистской окраской, в последнем своем произведении «Похищении луны» попытался отойти от этих своих старых идейных позиций и дать большое художественное полотно о нашей социалистической действительности. Но это ему удалось пока что очень слабо.

Если К. Гамсахурдиа хочет стать советским писателем, он должен освободиться от своих буржуазно-дворянских националистических идей и настроений, ближе стать к нашей социалистической действительности и свои крупные творческие возможности поставить на службу грузинскому трудовому народу.

В группу «Арифиони» входили писатели М. Джавахишвили, Ш. Дадиани, О. Шаншиашвили, Л. Киачели, Г. Кикодзе, И. Мосашвили и другие. Она возникла в 1928 году. «Арифи» по определению одного из участников группы — Г. Кикодзе, — это сотрапезник, а арифиони — союз подвыпивших людей. (Смех в зале.)

Есть в среде грузинских писателей и работников искусства отдельные лица, которым следует пересмотреть свои связи с врагами грузинского народа… Например, Павле Яшвили, которому уже за 40 лет, пора взяться за ум.

Серьезно подумать над своим поведением не мешало бы также Гамсахурдиа, Джавахишвили, Мицишвили, Шеварднадзе и еще кое-кому.

…Перечисленные мною писатели должны знать, что от их дальнейшего поведения, от того, как быстро они перестроятся и осудят свои прошлые дела и связи, зависит отношение к ним нашей партии и советской власти».

Еще одна цитата из отчетного доклада Л. П. Берия на XI съезде КПб) Грузии 16 июня 1938 года: «Советские писатели Грузии очистили свои ряды от гнусных предателей и шпионов — всех этих Джавахишвили, Мицишвили, Яшвили, Т. Табидзе и других, которые, являясь агентами международного фашизма и умело маскируя свое подлинное вражеское лицо, предавали Советскую Грузию и грузинский народ. В литературных организациях исчезли остатки буржуазно-националистических группировок».

Больно и обидно читать подобное в адрес крупных мастеров и искренних патриотов родной земли!..

— Поверьте, и мне тоже больно. Эти доклады действительно читал мой отец, но отчет-то принадлежал не только ему, а всему ЦК. Мы уже отмечали, что такой отчет являлся коллективным трудом. Вместе с тем, я могу назвать целую подборку разгромных статей о вышеупомянутых авторах, опубликованных в те годы. И написали их известные и влиятельные критики. Ответственность за гибель многих замечательных деятелей культуры лежит на их совести тоже.

— Мне приходилось слышать, что и самого Лаврентия. Павловича собирались арестовать, но он сумел добраться до Москвы и убедить Сталина в своей невиновности…

— Собирались, и не один раз… Первый раз попытался это осуществить Станислав Реденс, начальник ЗакЧК, деверь Сталина, муж сестры Надежды Аллилуевой. Но тогда вмешался Орджоникидзе, и все обошлось благополучно.

— Поговаривают, что Лаврентий Павлович ловко отомстил Реденсу, подстроив ему какую-то ловушку с женщиной.

— Подстраивать Реденсу ловушки, да еще с женщиной? Он был по своей натуре пьяницей и бабником. Дамы легкого поведения так и льнули к нему. Он сам оскандалился после очередной попойки, без чьей-либо помощи… Посрамленного победителя женских сердец вскоре перевели на работу в Белоруссию.

— Какие еще происки против Лаврентия Павловича известны вам?

— Второй раз отца попытался заложить сам Ежов. Был такой Кудрявцев, второй секретарь ЦК КП(б) Грузии, так как во все времена в союзных республиках вторыми секретарями назначали русских, наверное, для надзора над первыми. Однако Кудрявцев находился под сильным влиянием отца. Вдруг этого русского товарища переводят на Украину, а через некоторое время берут под стражу. Его избивают и калечат с единственной целью: получить показания на Берия. Но Кудрявцев оказался порядочным человеком: против Лаврентия Павловича он не произнес ни слова. Ежов арестовывал и других людей, способных, по его мнению, оговорить Берия…

— Чем вы объясняете такие действия Ежова? Что это — личная неприязнь к Лаврентию Павловичу или. профессиональное предчувствие реального соперника?

— Ежов был далеко не глупый человек. Он многие; годы провел в ЦК, хорошо разбирался в партийных хитросплетениях и понимал, кем его мог заменить Сталин в случае немилости.

— В Тбилиси всем знаком фешенебельный особняк на улице Мачабели, где располагался до недавнего времени штаб грузинского комсомола. Однако он известен и как бывший дом Лаврентия Берия…

— Мы жили в обычном доме на Каргановской, что по Верийскому спуску, и занимали в нем обычную квартиру из четырех комнат. Но вот к нам пожаловал Иосиф Виссарионович…

— Когда это было?

— Когда он свою мать навещал, в 1936 году.

— И вы тогда впервые увидели живого Сталина?

— Да.

— А что запомнилось из первых впечатлений?

— Родители еще отдыхали на Черном море, а я вернулся в город, потому что начался учебный год. Неожиданно они тоже возвращаются, и мама устраивает дома невообразимую суматоху. А на второй день к нам приходит Сталин. Увидев маму, он удивленно спросил: «Нино, почему ты здесь, а не в Гагре? Как узнала, что я приеду?» Он был очень недоволен, что отец отозвал маму в связи с его приездом. Когда Иосиф Виссарионович вошел, меня куда-то затолкали, но я не выдержал и вскоре вышел: мне минуло лишь двенадцать, и я не очень разбирался в этикете. Сталин подозвал к себе.

— На грузинском языке?

— Да. Он прекрасно говорил по-грузински. У меня к нему как человеку непростое отношение. Но об этом позже. Ну, я его рассматривал как божество, а он обнял меня и сказал: «Ты такой же большой, как моя Светланка. Я пришлю ее, чтобы вы познакомились». На этом наш разговор закончился.

— А какое отношение имел приезд Сталина к дому на улице Мачабели?

— Прямое. Тогда, оказывается, Иосиф Виссарионович сказал отцу: «Живешь скромно. Молодец! Но руководитель республики должен иметь хорошую квартиру». И Сталин отдал указание построить тот дом. Нашими соседями были секретарь ЦК Грузии Кекелия и Гриша Лрютюнов, работавший тогда то ли в ЦК, то ли в горкоме партии.

— Кто был вашим соседом на старой квартире?

— Рапава.

— Которого расстреляли?

— Да. Но с ним собирались расправиться еще в 1937 году.

Он был женат на племяннице Ноя Жордания — президента меньшевистской Грузии. Однако тогда ему удалось спастись.