Макарий Булгаков - Православно-догматическое богословие. Том II

• Название: Православно-догматическое богословие. Том II
• Автор: Макарий Булгаков
• Издательство: Типография Р. Голике
• Жанр: Религия
• Год: 1883

ПРАВОСЛАВНО–ДОГМАТИЧЕСКОЕ

БОГОСЛOBIE

МАКАРІЯ,

МИТРОПОЛИТА МОСКОВСКАГО И КОЛОМЕНСКАГО.

ТОМЪ II.

ИЗДАНІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

С.–ПЕТЕРБУРГЪ.

Типографія Р. Голике, Невскій, 106.

1883.

---

Но когда, несмотря на все эти средства со стороны Бога, несмотря на всемирный потоп, которым наказал Бог людей за их крайнее нечестие, несмотря на вновь повторенные Им обетования, в лице Ноя, для всего рода Человеческого, люди мало–помалу уклонились от своего Создателя, и идолопоклонство покрыло почти всю землю: тогда Бог, для сохранения истинной веры в Него и в обетованного Мессию, из среды всех людей избирает одного Авраама, воспитывает в нам отца верующих, вступает с ним и со всем его потомством в особый завет (Быт. 17, 7–9), и начинается новый период приготовления рода человеческого к принятию Искупителя.

В этот второй период иначе Бог приготовлял избранный свой народ, Иудеев, и иначе язычников: первых — преимущественно способом сверхъестественным, последних — преимущественно способом естественным.

I. Для приготовления Иудеев Бог употреблял:

1) Обетования и пророчества о Мессии. И высочайше премудрый сообщал их народу своему с мудрою постепенностью, применительно к обстоятельствам времени, чтобы свет ведения о грядущем Спасителе был доступнее для очей веры. Так, сначала Мессия предвозвещается, как семя или потомок Авраама, Исаака и Иакова, о котором (семени) благословятся вся племена земная (Быт. 12, 3; 18, 18; 22, 16 -18; 26, 4; 28, 14), как Примиритель и чаяние языков (Быт. 49, 10); потом изображается великим Пророком, подобным Моисею (Втор. 18, 15–18), Помазанником и Царем (Пс. 2), Царем вечным и священником по чину Мельхиседекову (Пс. 109); еще далее — Еммануилом, который родится от Девы (Ис. 7, 14), Богом крепким (— 9, 6), агнцем, вземлющим грехи мiра (53), установителем нового завета (Иез. 34, 23–31; Дан. 9, 24–27). Вместе с тем открываемы были мало–помалу время будущего пришествия Мессии (Быт. 49, 9–10; Дан. 9, 24–27; Агг. 2, 6–10; Мал. 3, 1); колено, из которого Он имел произойти (2 Цар. 7, 16; Ис. 11, 1— 3; Иер. 23, 5. 6); место, где имел родиться (Мих. 5, 2), и все даже малейшие обстоятельства Его рождения (Пс. 71, 10–11; Ис. 11, 1–3), жизни (Ис. 9, 1. 2; 26, 19; 35, 3–6; Зах. 9, 9), смерти (Пс. 84, 11. 12; 40, 10; 93, 21; 68, 22; Зах. 11, 12. 13; 12, 10; Ис. 53, 7) и воскресения (Пс. 70, 20; Осии 6, 3) [59], так, что когда действительно пришел на землю Мессия, внимательные Иудеи по этим признакам не могли не узнать Его.

2) Прообразования. Здесь бесконечная Благость, нисходя к немощи человека, облекала высокие свои обетования и пророчества о Мессии в чувственные образы, чтобы тем сильнее напечатлеть их в памяти народа и всегда представлять их как бы пред его глазами. К числу таких прообразований относились:

а) Некоторые происшествия и обстоятельства из жизни частных лиц, например: приношение Исаака в жертву, указывавшее на крестную смерть и воскресение Мессии (Иоан. 8, 56); священство Мелхиседека, прообразовавшее вечное священство Христово (Евр. 5, 6. 7); могущество и величие царствования Давидова и Соломонова, прообразовавшие могущество и славу дарства Христова (2 Цар. 7, 13. 14; Иер. 33, 14–18); пребывание пророка Ионы во чреве китове три дни и три нощи, знаменовавшее трехдневное пребывание Мессии в сердце земли (Мат. 12, 40).

б) Происшествия и обстоятельства из жизни всего народа иудейского, особенно во дни Моисея (1 Кор. 10, 11; Рим. 10, 4), каковы: исшествие Израильтян из Египта, агнец пасхальный, бывший образом Мессии во многих отношениях (Исх. 12, 46; снес. Иоан. 19, 36; 1 Кор. 5, 7), переход чрез Чермное море, манна, вода из камня, медный змий, прообразовавший Мессию, распятого на кресте и спасающего верующих в Него от вечной смерти (Иоан. 3, 14).

в) Весь закон обрядовый, данный Богом чрез Моисея, и прообразовавший своими многочисленными жертвоприношениями, очищениями, окроплениями, празднествами, священством — события новозаветные: сень бо имый закон грядущих благ, свидетельствует св. Апостол, а не самый образ вещей (Евр. 10, 1; снес. Кол. 2, 17). К числу наиболее поучительных установлений этого закона относились: а) обрезание всех детей мужеского пола, знаменовавшее внутреннее обрезание и оправдание верою в грядущего Мессию, имевшего родиться без мужа (Рим. 2, 28–29; 4, 11), и б) вхождение первосвященника в Святое Святых однажды в год для кропления кровию на очистилище: это священнодействие служило прообразом единой очистительной жертвы за грехи мiра, которую имел принести Мессия, а вместе и вознесение Его на небо (Евр. 9, 11. 12. 24).

3) Закон не только обрядовый, но и нравственный, и гражданский. Апостол называет вообще закон пестуном во Христа (Гал. 3, 24). И действительно, закон обрядовый вел ко Христу, как уже замечено, тем, что прообразовал события новозаветные, и своими жертвами указывал Иудеям на жертву Христову (Евр. 10, 1). Закон нравственный — тем, что своими высокими и подробными предписаниями, которых Иудеи, вследствие первородного греха, не в состоянии были исполнить, ясно обнаруживал пред ними их греховность: законом бо познание греха (Рим. 3, 20), приводил их в сознание своего бессилия и возбуждал в них сильнейшее желание Искупителя, — что с такою силою исповедал св. Павел. Евреин от Еврей, соделавшийся Христианином; вемы, яко закон духовен есть: аз же плотян есмь, продан под грех… Не еже бо хощу, доброе, сие творю: но еже ненавижду, злое, сие содеваю. Аще ли еже не хощу, сие творю, хвалю закон, яко добр. Ныне же не ктому аз сие содеваю, но живый во мне грех… Окаянен аз человек; кто мя избавит от тела смерти сея? — Благодарю Бога моего Иисус Христом Господем нашим (Рим. 7, 14–17. 24. 25) [60]. Наконец, закон гражданский вел ко Христу тем, что, угрожая за нарушение почти каждой нравственной заповеди смертию (Исх. 21, 15. 23–25; 31, 14; 22, 16–17; Втор. 13, 5–10; 15, 16; 17, 2–5; 19, 16–21; 21, 18–21; 27, 16 и друг.), И таким образом держа Иудеев постоянно в страхе под игом работы (Гал. 5, 1), заставлял их еще племеннее желать, чтобы скорее пришел на землю Избавитель, и закон духа жизни о Христе Иисусе свободил их от закона греховнаго и смерти (Рим. 8, 2).

При пособии всех означенных средств, Иудеи и со времен Авраама, как до Авраама, веровали в грядущего Мессию, и этою верою оправдывались и спасались: мысль, которую непререкаемо подтверждает апостол Павел, говоря об Аврааме, Исааке, Иакове, Иосифе, Моисее, Давиде, Самуиле и о многих других, иже верою победиша царствия, содеяша правду, получиша обетования (Евр. 11, 8–40; снес. Деян. 15, 11; Рим. 4, 10–25; Гал. 2, 15. 16). Этими средствами Иудеи, действительно, были приготовлены к принятию Мессии, как засвидетельствовал опыт. Едва только явился предтеча Христов, Иоанн Креститель, на Иордане с своею проповедию: Иудеи прислали спросить его, не он ли Христос (Иоан. 1, 19–27)? Когда Иоанн отвечал, что он только предтеча Мессии, и начал возглашать: покайтеся, приближибося царствие небесное…, грядет креплий мене во след мене (Матф. 3, 2; Марк. 1, 7), этим словам верили все, и исхождаше ко Иоанну вся иудейская страна, и иерусалимляне: и крещахуся вси во Иордане реце от него, исповедающе грехи своя (Марк. 1, 5). Когда Иисуса, еще младенца, по закону Моисееву, принесли во храм поставити пред Господем, Его встретил здесь старец Симеон, чаявший утехи Израилевы (Лук. 2, 25), и Анна пророчица возвестила о Нем всем, чающим избавления во Иерусалиме (— 38).

Когда Христос вступил в должность общественного учителя: необыкновенное стечение народа повсюду сопутствовало Ему, и многие признавали Его за обетованного Мессию (Иоан. 6, 14; Мат. 14, 38), мнози вероваша в Него (Иоан. 7, 31). Когда Христос в последний раз входил во Иерусалим: народи предходящии ему и вследствующии зваху глаголюще: осанна Сыну Давидову: благословен грядый во имя Господне: осанна в вышних (Мат. 21, 9). Благословенно грядущее царство во имя Господа, Отца нашего Давида (Марк. 11, 10). И если иудейские старейшины и книжники, по зависти и ненависти, если многие из народа, по обольщению и слепоте, не уверовали во Христа и даже предали Его на смерть: за то лучшая часть всего Израиля, — все те, которые, воистину, были чадами Авраама, отца верующих, — с радостию приняли обетованного Мессию и уверовали в Него, когда, по проповеди Апостолов, обращались к Нему целыми тысячами (Деян. 2, 41; 4, 4), — и первая Церковь Христова на земле была из Иудеев.

I. Язычников, за их нечестие и отпадение от веры, хотя Бог, по законам правды, не удостаивал того покровительства и особенного руководства, каких удостаивал избранный народ свой, Израиля; но, по бесконечной благости, и им не несвидетельствована себе остави (Деян. 14, 17), и их приготовлял мало–помалу к познанию и принятию великой тайны спасения. Средствами к тому служили:

1) Закон естественный. Пред язычниками всегда была открыта книга природы, возвещавшая им все, что можно знать человеку о Боге: еже возможно разумети о Боге, говорит Апостол, яве есть в них: Бог бо явил есть им. Невидимая бо его от создания мiра творенми помышляема видима суть, и присносущная сила его и Божество (Рим. 1, 19–20). В сердцах язычников всегда оставалось написанным дело законное, спослушествующей им совести, возвещавшее им нравственные обязанности (Рим. 2, 15). Но так как, разумевше Бога, язычники не яко Бога прославиша или благодариша, но осуетишася помышлении своими (Рим. 1, 21); так как они измениша славу нетленного Бога в подобие образа тленна человека и птиц и четвероног и гад (— 23), и премениша истину Божию во лжу, и почтоша и послужиша твари паче Творца (— 25): то и предаде их Бог в неискусен ум, mвopumu неподобная: исполненных всякия неправды, блужения, лукавства, лихоимания, злобы: исполненных зависти, убийства, рвения, лсти, злонравия (— 28. 29), и омрачися неразумное их сердце (— 21), и глаголющеся быти мудри, объюродеша (— 22). Сколько ни силился разум человеческий, в продолжение веков, найти Божественную истину и исправить нравы людей; но не достигал своей цели. Все изобретенные им религиозные учения вскоре обличались в своей недостаточности и разрушались. Многочисленные системы философские быстро сокрушались одни другими, более и более теряли к себе доверие, и обращались, наконец, в науку сомнения или неверия. Нравственные правила философии и гражданские законодательства не исправляли человеческих нравов; напротив, нечестие видимо усиливалось в мiре: дошло до того, что просвещеннейшие из народов древности, Греки и Римляне, олицетворили и обоготворили почти все человеческие страсти и пороки, и думали служить своим богам различными злодеяниями и непотребствами. Все это естественно должно было приводить язычников в сознание своего умственного и нравственного бессилия, а вслед за тем побуждать и мало–помалу утверждать в них желание помощи свыше, предрасполагать их к принятию сей помощи. И опыт показал, что лучшие из языческих мудрецов сознавали бессилие человеческого разума в деле Богопознания и бессилие человеческой воли в деле благочестия, и учили ожидать помощи только от Бога [61]. В этом–то смысле древние учители Церкви и называли философию путеводительницею ко Христу, приготовлявшею язычников к принятию Его [62].