Гелий Рябов - Пришедший из тьмы

• Название: Пришедший из тьмы
• Автор: Гелий Рябов
• Издательство: Бук-Мишель
• Жанр: Криминальный детектив
• Год: 1994
• ISBN: 5-85692-028-7

В настоящий сборник детективных повестей Г. Т. Рябова вошли остросюжетные произведения о правоохранительных органах, о чести, о подлости и долге. Герои, с которыми предстоит познакомиться читателю, не просто попадают в экстремальные ситуации, совершая подвиги или предательства, — они всегда и безусловно идут по острию, их жизнь — вечная и неизбывная проблема выбора.

---

— Зачем… Зачем ты рассказываешь… — Она заплакала.

— Ты идешь по волосу, натянутому над бездной. Открой глаза и укрепи дух. Иначе я не смогу тебе помочь…

— Ты?

— Совсем немного и нужно, девочка… — сказал он тихо. — Победи себя, и ты перейдешь мост. Помоги… — Он приподнял капитана, вышиб пробку из бутылки и, как-то очень по-особенному изогнув податливое тело, легко влил содержимое бутылки капитану в рот. То же самое проделал со старшим лейтенантом. — Принеси два костюма и мешок, если есть.

Она взяла его за руку:

— То… что я видела… Что это было?

— Это была правда.

— Гипноз?

— Это была правда.

— Тогда кто ты? На самом деле? Ты Сергей? Я иногда смотрю на тебя, и у меня меркнет в глазах. Ты похож… Я видела тебя. Видела!

— Я не причиню тебе вреда. Не бойся. — Он снова подошел к велосипеду, провел ладонью по раме и вдруг улыбнулся: — Ступай. Нужны два костюма.

В эти костюмы Сильвестра он ловко обрядил обоих боевиков. Столь же ловко запихнул в мешок их форму и оружие. В кармане форменной рубашки капитана он нашел плоскую пластмассовую коробочку. В ней было шесть красных таблеток…

— Ответ на твой вопрос… Любая судмедэкспертиза подтвердила бы твою смерть от инфаркта…

— Что теперь? — Она смотрела отрешенно и печально. — Что?

— Там, внизу, еще один. — И заметив, как она в ужасе закрыла глаза, добавил непререкаемо: — У меня нет выхода… — сказал: «у меня», потому что понял ее состояние и пожалел ее. Это странное чувство он обнаружил в себе с некоторым удивлением. — С меня не спросится, Таня… — покачал головой. — Не бойся.

— Не спросится? Почему?

— Уже близко… Ты поймешь. Потом… Иди в третий двор, там машина, заведи ее и жди, вот ключи…

— А… ты?

— Я скоро вернусь. Иди по черной лестнице. — Он вдруг замолчал: взгляд выхватил на мешке с формой какую-то несообразность, нечто такое, чего вроде бы не должно было быть…

Ткань остро приподнялась, какой-то предмет был внутри мешка или в форменных костюмах. Под недоумевающим взглядом Тани он вытряхнул из мешка содержимое и сразу же увидел колпачок шариковой авторучки — он торчал из внутреннего кармана кителя. Аккуратно вынув авторучку целиком, Сергей все понял с первого взгляда: это была портативная рация. Почему же она молчала?.. Впрочем, и здесь не было загадки. Они были уверены в себе, в легкости предстоящей работы — шли-то ведь к обыкновенной девушке, которая, конечно же, не могла оказать ни малейшего сопротивления.

— Ступай… — непререкаемо произнес он. — Машину подгони к черному входу. Иди. — Он ничего не стал объяснять. Это было еще рано.

Она ушла. Сергей дождался знакомого щелчка дверного замка и аккуратно повернул головку авторучки. Сразу же послышался взволнованный голос: «Я — третий, почему молчите, отзовитесь. Отзовитесь».

— Я — первый, — сказал Сергей: слава Богу, позывные были примитивные и присвоены только на эту «операцию». — Квартира 87, повторите.

«Восемьдесят семь, понял, иду».

Сергей открыл оба замка и встал к стене. Дверная створка должна была прикрыть его и дать свободу маневра. Послышался шум приближающегося лифта, хлопнула дверь шахты, потом торопливо застучали по плитке пола подковки на каблуках, и двери открылись.

— Ч-черт… — только и услышал Сергей.

— Документы… — Он вышел и встал прямо перед сержантом милиции, который обернулся профессионально-резко и готов был нанести удар, но слова Сергея смутили, да и опыта еще никакого не было — выпускник специального учебного заведения КГБ был хотя и отличником боевой и политической подготовки, но разве всему научишь… Это была ситуация, которая разве что в кино бывает.

— А вы… Кто такой? — почти возмутился «сержант» (на самом деле он был, конечно же, офицером). Это возмущение захлестнуло его, и коронная фраза Паниковского из «Золотого теленка» вылетела из него непроизвольно, он даже забыл на мгновение, что в двух шагах лежат на полу какие-то люди в штатском. Может быть, именно это обстоятельство и не позволило действовать сразу. Ведь он никак не мог соотнести этих «штатских» со своими старшими товарищами.

Сергей улыбнулся и ударил. Сержант отлетел к стене, сшиб велосипед и рухнул, накрывшись рамой и колесами словно одеялом.

Теперь надо было придумать, каким образом спустить их всех вниз, к машине. И что было делать с милицейским «Газиком»…

Сергей пошел на кухню. Здесь стоял старинный дубовый буфет, на полке которого поблескивал боками добрый еще десяток бутылок «Столичной». Видимо, «фронтовых друзей» было у покойного Сильвестра несчетное множество, а скорее всего — глушил он этой водкой свое дурное настроение и никому неведомые уколы не то совести, не то ее иногда всплывающего невесть откуда призрачного и невнятного подобия…

Сержант высосал бутылку даже с видимым удовольствием. Ой сопел и чмокал и хотя находился в полубессознательном состоянии — всячески способствовал усилиям Сергея.

Следовало принять решение. Сергей стащил велосипед с бесчувственного тела и повесил на место. Этот велосипед привлекал его внимание, словно он все еще был пацаном, мальчишкой и мечтал о такой привлекательной машине, о такой редкости — у кого они были, эти велосипеды, перед войной тринадцатого года…

Он словно споткнулся на этом воспоминании. «Тринадцатый» год? Да какое же он, этот год, имеет к нему, молодому человеку конца двадцатого века, отношение?

Крутанул колесо, спицы замелькали, сливаясь в серый туманный круг, сквозь пелену проступило вдруг некое пространство: сад, разбитый «регулярно», по-версальски, с открытым пространством до самого дома в два этажа, с портиком и высокой крышей. Заходящее солнце желтило верхний этаж, он красиво вписывался в бледно-голубое небо, а впереди, по самому краю сада прогуливались две женщины в длинных платьях, одна придерживала шаль на плечах, вторая поправляла волосы, у нее была высокая прическа с узлом…

Остановил колесо и в задумчивости посмотрел на лежащих. Велосипед… Тринадцатый год… Нет, здесь что-то другое, нужно только понять, уловить — ишь как улыбается юный Сильвестр, сидя на этом самом велосипеде… Потертая фотография была намертво приклеена к обоям…

Он мгновенно раздел сержанта, снял свой костюм и переоделся в форму. В его костюме сержант выглядел совсем молодо — сопляк-десятиклассник, напившийся некстати…

Забрав обе рации, Сергей спустился вниз и вышел на улицу. Стало совсем темно, это было ему на руку: мало ли что могут заметить бдительные алкоголики, — их ведь так много теперь.

Он завел «газик» и лихо подвернул к своему «жигулю». Таня стояла рядом с автомобилем, ей было плохо, ее трясло.

— Все в порядке, — Сергей хотел ее успокоить, но, увидев на нем форму, она вновь зарыдала.

— Ты… Ты сошел с ума, — губы у нее прыгали, руки тряслись, она перестала владеть собой.

— Я пришел спасти тебя. И наказать виновных, — сказал он тихо.

— Спасти… — повторила она ничего не выражающим голосом. Она не понимала — о чем он.

— От бездны, — он говорил спокойно, даже равнодушно, и она вдруг словно проснулась, глаза стали осмысленными, дрожь прошла.

— От смерти? — спросила она с недоумением.

— От бездны, — повторил он. — Смерть — это еще не бездна. Это временно.

— Как? Я не понимаю.

— Временно. Смерть и время — это одно и то же, в сущности… Слушай: смерть может перейти и в бездну. В небытие. Всегда. Вечность. Нет ничего. Никогда. Безнадежно. Но может быть и пробуждение.

— Ты сошел с ума…

— Нет. Ты виновна своей принадлежностью к палачам. Но ты достойна пробуждения. Это все. Сейчас забудь об Этом разговоре. Он еще не ко времени. И успокойся. Мы пойдем путем истины, другого нет.

Протянул «шариковую ручку»:

— Держи в руке. Это рация. Если что — скажи. У меня такая же, я услышу.

Теперь следовало спустить их по очереди вниз. Он и проделал это — свез их в лифте, открыто и в полной уверенности, что на этот раз никакой опасности не будет: все ведь давно привыкли, что милиция только тем и занята, что перетаскивает пьяных с места на место…

«Сержанта» и офицеров положили в милицейский «газик». Это тоже было совершенно обыденно и потому безопасно. Сергей носил форму «сержанта» ловко, слава Богу, она ему пришлась впору. Служебное удостоверение у него тоже было. Несоответствие звания в удостоверении и на погонах он легко бы объяснил — советский человек генетически жил в таинственном мире «операций» госбезопасности.

Сергей ехал в «газике», Таня следом, в «жигуле». Город миновали быстро и безо всяких приключений. Когда впереди замаячила у светофора последняя будка ГАИ — Сергей взял левее, ближе к ней, Таня ехала правее, скрываясь за массивным «газиком». Это у них получилось ловко, как бы само собой, гаишники не обратили на них ни малейшего внимания.