Пирс Брендон - Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997

• Название: Упадок и разрушение Британской империи 1781-1997
• Автор: Пирс Брендон
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-065002-6 (АСТ), 978-5-403-03364-0 (АСТ Москва)

Книга Пирса Брендона и по названию, и по содержанию перекликается с эпохальным трудом Эдуарда Гиббона «История упадка и разрушения Римской империи». И это не случайно: британцы, стремясь к завоеванию мира, всегда оглядывались на Древний Рим. Они нашли ключ к обретению истинного могущества на руинах Рима. Но там же следует искать и причины падения Британской империи.

Об этом и многом другом автор размышляет на страницах данной книги и рисует многоплановую картину упадка и разрушения Британской империи между 1781 и 1997 годом.

---

Тем временем премьер-министр У Сау предложил посетить Черчилля и получить обещание независимости в ответ на полное сотрудничество бирманцев в ведении войны. До отправления в путь он искал духовной помощи, хотя не обычными способами — премьер Бирмы не поднимался босиком по одной из четырех огромных лестниц на пагоду Швэедагоун. Вместо этого У Сау давал «клятвы, молил и просил», летая на своем частном «Тайгер Мот» вокруг блестящего флерона, известного как «зонтик с драгоценными камнями»[2480].

Конечно, он ничего не получил от находящегося в состоянии боевой готовности Черчилля. Рузвельт, которого он посетил следующим, был столь же уклончивым и не взял на себя никаких обязательств. Поэтому, увидев по пути домой остатки Перл-Харбора на следующий день после атаки, У Сау стал зондировать почву с японцами. Однако британцы перехватили его послание и арестовали премьера Бирмы.

Этот эпизод иллюстрирует притяжение восходящего солнца Японии для восточных националистов в колониях Европы. Когда японцы штурмовали долину Иравади, то, как писал Ба May, «сердца бирманцев сильно бились в груди». Каждая азиатская победа казалась еще одним гвоздем в гроб Британской империи. Правда, Бирма, находившаяся в состоянии войны с Японией по британскому указу, была полностью разгромлена во время конфликта. Силы Александера выжгли землю при отступлении, а китайские армии Стилвелла превратились в банды. Армия независимости Бирмы, ряды которой увеличились благодаря бандитам и «политическим паразитам»[2481], грабила всех и способствовала войне на национальной почве с пробритански настроенными каренами в дельте. Японцы убивали, насиловали, грабили, пытали, били, заставляли принудительно работать, оскверняли пагоды, превращали храмы в бордели, а собор в Рангуне — в фабрику по производству соуса и саке.

Через несколько месяцев появилось популярное выражение: «Британцы сосали бирманскую кровь, но японцы добрались до мозга костей»[2482]. Однако, в отличие от британцев японцы дали бирманцам то, чего хотели их сердца — свободу.

Не нужно говорить, что это был мираж. Декларация независимости Бирмы, которую Ба May обнародовал 1 августа 1943 г., стала политическим эквивалентом «Сферы совместного процветания Великой Восточной Азии» — иллюзией, придуманной, чтобы скрыть реалии японской власти. Сам Ба May был просто ложным фасадом для оккупации. Он взял санскритский титул адипади («тот, кто стоит первым») и провозглашал фашистские лозунги: «Одна кровь, один голос, один лидер»[2483]. Этот человек даже приобрел манеры, наряды и атрибуты особ королевской крови. Например, он появлялся в «блестящей черной шелковой рубашке с длинными рукавами под кроваво-красной шелковой жилеткой, кроваво-красных свободных штанах, затянутых у талии и на лодыжках, в мягких черных бархатных бирманских тапочках. Странный комплект завершался черным беретом. Обе его щеки были напомажены»[2484].

Бирманцы смеялись над женоподобным видом Ба May и царственными манерами, они говорили про него: «Если ты великолепен, то ты великолепен; если ты сумасшедший, то ты сумасшедший»[2485].

Японцы проявляли еще большее презрение, они даже не утруждались проконсультироваться с Ба May о передаче приграничных областей Бирмы своему союзнику Таиланду. Оккупанты ритуально унижали адипади, ругали его, заставляли ждать, отказывались позволить ему занять Дом правительства — чудовищное сооружение в неоготическом стиле из красного кирпича и белого камня, прозванное британцами «базой Сент-Панкрац». Говорили, что это второе по уродству здание в Рангуне.

Однако Ба May упрямо сопротивлялся усилиям японцев, желавших заставить его вести себя, как должна марионетка. По словам его министра иностранных дел У Ну, донкихотской личности, который признавал наличие «штампа "Сделано в Японии"»[2486] на собственном лбу, адипади отказывался позволять своим военным начальникам дергать себя за веревочки. Это привело их в такую ярость, что они пытались организовать на него покушение. Ба May был смелым, хотя и любил показуху, он продолжал утверждать права своей страны. Бирманский национализм выковывался на наковальне антибританской борьбы, но доводился до нужного состояния в печи антияпонской войны. Если Декларация Ба May 1943 г. и была ложной, она оказалась славной. В ней заявлялось, что Бирма восстановила «свое законное место среди свободных и суверенных государств мира»[2487].

В тщетной надежде сделать так, чтобы эти слова что-то значили, Ба May отказывался бросать Японию, хотя потворствовал росту тайного Движения Сопротивления, возглавляемого Аун Саном. Довольно любопытно то, что японская военщина больше верила этому ветреному молодому человеку, чем в премьер-министру. Во время ранней встречи их особенно поразила рваная рубашка Аун Сана и ничего не выражающее лицо — фактически маска. Это был признак самурайского духа. Он представил другие доказательства этого духа, используя меч для казни деревенского старосты во время войны. В дальнейшем лидер заявлял, что это был акт настоящей справедливости, поскольку «в таких рабских государствах, как Бирма, нельзя сказать, что соответствие закону является справедливостью»[2488].

Поэтому, хотя японцы расстроили Аун Сана, разогнав его неуправляемую Армию независимости Бирмы, они сделали его генерал-майором и поставили командовать меньшим, но более дисциплинированным подразделением, именуемым Бирманская национальная армия. Ее солдаты носили японскую военную форму и знаки отличия, однако в их эмблеме присутствовал голубой павлина, символ Бирмы. Бойцы обожали генерала.

Аун Сан также стал министром обороны, император Хирохито вручил ему орден Восходящего .Солнца третьего класса. Но ничто из этого не остановило его от сговора с коммунистами, каренами и другими партизанами-антифашистами, как только прилив повернулся против Японии.

27 марта 1945 г. Бирманская национальная армия вышла из Рангуна под музыку, исполняемую японскими военными оркестрами, с целью борьбы против союзников, в чем и присягнула. Затем она исчезла в джунглях и начала убивать японских солдат. Аун Сан объявил: «Теперь мы в состоянии войны»[2489].

Неделей раньше генерал сэр Уильям Слим с 14-й армией взял Мандалей (и в процессе штурма разрушил остатки дворца Тибо). Теперь 14-я армия шла на юг. Командующий считал ее «Золушкой среди всех армий империи». Она пробилась сквозь то, что он называл «худшей местностью в мире с худшим в мире климатом и микробами некоторых из самых худших в мире болезней»[2490].

По мере удлинения линий коммуникаций, силы Слима научились импровизировать, используя джутовые парашюты, покрывая дороги полосами пропитанной битумом мешочной ткани и изготовляя плоты из бревен, напоминавшие Ноев ковчег. Они даже сами себя кормили, разводя уток в китайской манере (они высиживали яйца в неочищенном рисе). Поэтому 14-я армия при минимальной помощи Бирманской национальной армии едва успела к Рангуну до начала сезона муссонов. Когда Слим встретился с Аун Саном через пару недель, на него произвел впечатление искренний патриотизм генерала, все еще носившего японскую форму и меч.

В дальнейшем Слим писал, что Аун Сан мог бы «оказаться бирманским Смэтцом». Но в то время британский командующий не мог удержаться от язвительного замечания и укорил Аун Сана за то, что сменил сторону в конфликте только потому, что союзники выигрывают. Он ответил: «Не было бы толку переходить к вам, если бы вы не выигрывали, не так ли?»[2491]

Аун Сан заявлял, что представляет бирманское временное правительство, сформированное теми, кто координирует сопротивление японцам. Слим не признал это правительство и сказал посетителю, что тому повезло, что его не арестовали как предателя и военного преступника. Но стало ясно, что только Аун Сан может стимулировать поддержку союзников в Бирме со стороны общества. Поэтому Маунтбаттан, главнокомандующий в Юго-Восточной Азии, его поддержал. Это стало быстрым и смелым решением. И оно грозило Маунтбаттену острыми разногласиями с отправленным в ссылку губернатором.

Дорман-Смит планировал «сделать Бирму драгоценностью империи», как настаивал Эрнст Бевин, вести ее народ к «полноценному статусу самостоятельного государства»[2492], на что потребовалось бы несколько лет. У Черчилля возникли подозрения, он обвинил Дорман-Смита в желании «раздавать империю»[2493]. Нетерпеливые либеральные критики обвиняли губернатора в том, что он «ничему не научился и ничего не забыл»[2494]. Но в мае правительственная «Белая книга», составленная мрачным английским правительством[2495], подтвердила эту политику. Поэтому Дорман-Смит утверждал, что чистым безумием является поддержка Аун Сана. Маунтбаттен настаивал, что его поддержка — это военная необходимость, он угрожал военным трибуналом любому, кто попытается саботировать эту стратегию.

Поэтому на Параде Победы, который проводился 15 июня 1945 г., Бирманская национальная армия присоединилась к контингентам союзников и промаршировала сквозь руины Рангуна. Маунтбаттен относился к Аун Сану, все еще носившему японскую форму, как «бывшему бунтовщику, который увидел свет».