Татьяна Соломатина - Советы залетевшим

• Название: Советы залетевшим
• Автор: Татьяна Соломатина
• Жанр: Прочее домоводство

Кто-то без сомнения привесит к этой книге ярлык популяризации.

Кто-то просто поставит на полку. Мало ли, пригодится…

Кому-то она не даст навредить здоровью.

Первые – отчасти правы.

Вторые – несомненно предусмотрительны.

Но проделана эта работа только и исключительно ради последних.

---

Ричард Докинз

Для начала позволю себе напомнить вам школьную программу. Вот уже не надо делать такие кислые лица! Это на самом деле вовсе не так скучно, как вам казалось. А узнай вы тогда, что вашим детям сейчас вместо основ биологии предложат изучать закон божий — так вы бы на модель молекулы ДНК перекрестились в том самом кабинете биологии, куда не слишком охотно плелись.

К слову, в самом по себе законе божьем ничего плохого. Библия, опять же, книга хорошая. Там тебе и история, пусть в виде сказок и апокрифов. Там тебе и образчики прекрасной словесности (вспомните — или прочитайте наконец — хотя бы «Песнь песней»). Там тебе и все эмоции-психологии-этики-морали. Вот, открываю на случайной странице. И что вижу?

Не внимай пустому слуху, не давай руки твоей нечестивому, чтоб быть свидетелем неправды. Не следуй за большинством на зло, и не решай тяжбы, отступая по большинству от правды. И бедному не потворствуй в тяжбе его. Если найдёшь вола врага твоего, или осла его, заблудившегося, — приведи его к нему. Если увидишь осла врага твоего упавшим под ношею своею, то не оставляй его: развьючь. [5]

Ну и? Чем плохо-то? И как это может противоречить биологии?! Если уметь не только читать, но и понимать прочитанное. В Библии отлично и кратко изложена инструкция по пользованию человеком самого себя. Помните? Читайте «Второзаконие». Ну, а кому лень или тяжело — мой роман «Приёмный покой», там заповеди изложены в куда более понятной трактовке, нежели вам может разъяснить дьячок ближайшей церкви.

И вообще, Господь Бог, судя по всему, был неплохим проектировщиком, инженером-геологом:

Вначале сотворил Бог небо и землю...

...инженером-электриком:

И сказал Бог: да будет свет. И стал свет...

...критически относился к своим действиям, постоянно анализируя даже промежуточные результаты:

И увидел Бог свет, что он хорош...

...отлично соображал в мелиорации:

И сказал Бог: да соберётся вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И назвал Бог сушу землёю, а собрание вод назвал морями. И увидел Бог, что это хорошо...

...и в аграрной науке:

И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя, дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его на земле...

...в архитектуре, в дизайне, в физике, в химии. Бог соображал во всех премудростях мира. И был, разумеется, отменным биологом:

И сказал Бог: да произведёт вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землёю. И сотворил Бог рыб. И создал Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их...

В том числе — молекулярным биологом и генетиком, занимавшимся клонированием:

И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину... [6]

Так что я не вижу никаких противоречий между законом божьим и биологией. Человеку по факту его божественного подобия может быть подвластно всё. Ему дана роскошь приумножения знаний. Но некоторые, почему-то, предпочитают отрицание и противопоставление. Ну что ж. Не все клоны божьи одинаково удачны. Задумывалась овечкой, а вышла человечком. Лабораторная ошибка. Бывает. Выглядит как женщина, а соображает как овца!

Но мы-то не из таких! И выглядим как женщины и соображаем как нормальные люди. Мы-то знаем, что наука биология не противоречит законам божьим! Напротив — подтверждает!

Какая странная речь для агностика. Да, мои дорогие товарки, читательницы и собеседницы, я — агностик. Хотите, расскажу довольно известную байку? Американский писатель и поэт Чарльз Буковски очень любил выпить. Допился однажды до желудочнокишечного кровотечения. Привезли его в больницу. Уложили в реанимацию. Приходит к нему медсестра и интересуется:

— А не позвать ли вам, дорогой товарищ Буковски, католического священника? Не то совсем вы какой-то плохонький.

— Зачем же, милая, католического священника? — удивляется Чарльз.

— Так вот же ж, в карте у вас написано: «католик»!

— Ах, это. Ну так меня в приёмном чудесная девушка, когда данные записывала, спросила о моём вероисповедании. Я посмотрел на неё и как представил, что должен буду объяснить, кто такой «агностик».

Тогда Чарльз Буковски не умер. Умер он в другой раз. Да и бог с ним.

А вот всё, что Бог знал — люди на очень долгое время забыли. А когда озаботились повторным приобретением потерянных знаний, то всё, что существовало от Бога до монаха Менделя — назвали «доменделевским периодом развития генетики».

О семейных и врождённых заболеваниях человечество знало, конечно же, всегда. Вы можете ничего не знать о розе ветров, но наблюдать бег облаков по небу это вам не помешает. А уж если вы умеете не только наблюдать, но ещё анализировать, делать выводы и записывать. И вот всеми нами любимый, поминаемый к месту и ни к месту Гиппократ, пишет в труде «Этика и общая медицина»: эпилепсия, как и другие болезни, развиваются на почве наследственности; и действительно, если от флегматика происходит флегматик, от жёлчного — жёлчный, от чахоточного — чахоточный, от страдающего болезнью селезёнки — страдающий болезнью селезёнки, то что может помешать, чтобы болезнь, которою страдают отец и мать, поразила бы также одного из их детей.

«От осины не родятся апельсины», как любят говаривать дефектологи (дефектологи — это такие специально обученные люди, занимающиеся альтернативно-одарёнными детишками).

Но греко-эллинская цивилизация накрылась медным варварским тазом, и вместе с ней накрылась и медицина, отцом которой и являлся Гиппократ, выделив её из философии в самостоятельную науку. Наступило очередное мракобесие. Типа, бабам в церковь в брюках нельзя, как будто бог — не бог, а законодательница деревенской моды; кто писать умеет — сразу на костёр, чтобы зря бумагу не переводил, она, чай, для сельских нужников, а вовсе не для того, чтобы по ней ересь карябать; кто только читать умеет — тому просто-напросто язык вырвать и станет с него; рожать умеет — и буде с неё! В общем, всё, как в отечественной думе нынче. И роль наследственности в происхождении болезней была забыта. Можно сказать: вовсе утрачена, — как утрачивается прямая и гордая осанка, если над нею не работать. И на первое место стали выдвигаться «внешние факторы этиологии»:

сутулый? — горбун мимо прошёл;

слепой? — кривая баба косо посмотрела;

сельский дурачок? — ведьма «сделала».

И лишь в XVIII–XIX веках (все присутствующие понимают римские цифры? нас ещё не совсем накрыло очередным варварским тазом безграмотности?) появились работы о значении наследственности в происхождении иных состояний и болезней. Как-то: полидактилии, гемофилии, альбинизма.

И вот, во второй половине девятнадцатого века большинство врачебных школ приняло как понятие представление о наследственности, в том числе — наследственности патологической. Пока приняло эмпирически — на основании накопленного опыта. Уже появилась клеточная теория Теодора Шванна, уже Рудольф Вирхов бился об доказательство клеточной преемственности, уже старина Чарльз Дарвин объяснял эволюцию, опираясь на приспособляемость, появившуюся в результате естественного отбора и борьбу за существование. Слова «филогенез» и «онтогенез» ещё немного пугали бородатых мужиков за сохами, но бородатые мужики за кафедрами уже понимали, что надо глубже копать. С пониманием и, что главнее — приятием, — понятия наследственности, как таковой и, соответственно, наследственности патологической, в воздухе стали витать идеи отчасти евгенические: о вырождении человеческого рода и необходимости его улучшения. И несмотря на то, что евгеника (я имею в виду, как научная идея, а не то как чудовищно извращённо её воплотили), по моему скромному мнению, незаслуженно претерпела и теперь для иных неразрывно связана со словом «нацизм», словосочетанием «преступления против человечества» и проч., (демонстрируя с ними соседство не менее привычное, чем «кино» рядом с «немцами»), но впервые евгенические идеи высказали вовсе не фашисты. В 1865-м году русский господин Тимофей Флоринский и английский джентльмен Френсис Гальтон высказались о вырождении человеческой расы и назревшего её породного улучшения совершенно, заметьте, независимо друг от друга.

И в это же самое время, в том же самом 1865-м году, австрияк Грегори (это имя он возьмёт позже) Иоганн (а этим именем его крестили) Мендель [7](это вообще фамилия!) опубликовал свою работу «Опыты над растительными гибридами». Суть её заключалась вовсе не в установлении правил расщепления признаков в потомстве от скрещивания гибридов у гороха. А в том, что в результате количественного анализа расщепления по отдельным чётким качественным признакам у потомства Грегори Иоганн Мендель предположил существование элементарных единиц наследственности, не смешивающихся с другими такими же единицами и свободно комбинирующимися при образовании половых клеток. Не очень понятно? На самом деле — проще пареной репы! (Вот уж чего на самом деле никто из нас никогда не видел — пареная репа! Но мы считаем, что «пареная репа» — это проще простого.) Мендель понял, что есть некий код передачи наследственной информации! Он назвал этот код «элементарной единицей наследственности». Все уже догадались, как мы его называем сейчас?..