Николя Барро - Ты найдешь меня на краю света

• Название: Ты найдешь меня на краю света
• Автор: Николя Барро
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-05143-0

Жан Люк держит художественную галерею в одном из самых престижных районов Парижа, любит жизнь и красивых женщин. Однажды утром он находит в своем почтовом ящике письмо, в котором неизвестная женщина признается в страстной любви к нему. И хотя Жан Люк в свое время поклялся никогда не писать любовных писем, он вступает в переписку с незнакомкой, обещающей ему незабываемое любовное приключение. Он теряет покой и сон. Его жизнь оказывается перевернутой с ног на голову. Влюбленный без памяти Жан Люк готов отправиться на край света, чтобы найти ее…

Впервые на русском языке!

---

Слово «искусство» он произнес с такой интонацией, будто заключил его в кавычки.

— По цене, — сухо ответил я. — Так, во всяком случае, говорит Джереми Деллер.[16]

— Кто этот Джереми Деллер? — спросил он.

— Ах, Бруно, забудь, пойдем лучше в «Ла Палетт». В жизни есть вещи поважней искусства.

Я прицепил поводок к ошейнику Сезанна. Пес посмотрел на меня с благодарностью, как будто решил, что последняя фраза относится к нему.

— Совершенно с тобой согласен.

Бруно снова похлопал меня по плечу, и мы направились сквозь сонный майский вечер в небольшое бистро в самом конце улицы Сены. Стены там завешаны картинами, завсегдатаи, какая бы погода ни стояла на улице, курят, собравшись за круглым столом, а дородный хозяин заигрывает с каждой более-менее симпатичной девчонкой, уверяя, что знал ее в прошлой жизни.

Я глубоко вздохнул. Хороший друг — это прекрасно, что бы там ни готовила нам судьба.

Однако час спустя я уже не думал ничего подобного. Мы расположились за столом из темного дерева, на котором стояла бутылка красного вина, и так разгоряченно спорили, что другие посетители с удивлением оглядывались на нас.

Собственно, мне всего лишь нужен был совет. Я рассказал другу о вчерашнем вечере и неудачной ночи с Шарлоттой, о звонке Солей и, конечно, о таинственном любовном письме, которое весь сегодняшний день не шло у меня из головы.

— Не имею ни малейшего представления, кто бы мог написать такое, — сказал я. — Должен ли я ей ответить, как ты думаешь?

Разумеется, я хотел услышать от него «да».

Вместо этого Бруно наморщил лоб и погрузился в рассуждения из области теории заговоров. Ему показалось в высшей степени подозрительным, что отправительница не хотела назвать себя. На анонимные письма не следует отвечать из принципиальных соображений, полагал он. Таким образом, его благословения на продолжение отношений с незнакомкой я не получил.

— Кто знает, какая психопатка может за этим стоять, — рассуждал он, наклонившись ко мне через стол. — Ты ведь помнишь тот фильм с Одри Тоту, где она играет сумасшедшую, положившую глаз на симпатичного женатого мужчину, у которого к тому же жена беременна. В конце концов бедняга оказался в инвалидном кресле, потому что эта ненормальная уронила ему на голову вазу, после того как он ее отверг.

Я в ужасе затряс головой. О таком повороте дела я еще не думал.

— Нет, я смотрел только «Амели», но там все заканчивается более-менее благополучно.

Бруно с довольным видом откинулся на спинку кресла.

— Друг мой, я знаю женщин и предупреждаю тебя: берегись!

— Я тоже немного знаю женщин, — возразил я.

— Но не таких. — Он перешел на шепот. — Я изо дня в день имею с ними дело в клинике, и уж поверь мне, у каждой свои причуды. Одна из них воображает себя Королевой ночи, другая — Принчипессой. Все они как огня боятся старости и считают себя слишком полными. А помнишь ту взбалмошную особу, которой я оперировал нос? Ту, что потом долго преследовала меня своими звонками, воображая, будто я в нее влюбился? — Бруно тревожно посмотрел мне в глаза. — Знаешь ли ты, как ведут себя женщины, одержимые какой-нибудь идеей? Только ответь — и она от тебя не отстанет.

— Ты, как всегда, преувеличиваешь. Очевидно, эта женщина просто влюблена в меня. Что же в этом сумасшедшего? Кроме того, она ни к чему меня не принуждает, а всего лишь делает заманчивое предложение.

Тут я решительно глотнул вина и заказал салат «шевр». За время дискуссии я порядком проголодался.

— Заманчивое предложение… — повторил Бруно и хмыкнул. — Что ж, все может быть.

Я мысленно застонал.

И пока я ел салат, друг выложил еще одну теорию, которую мне пришлось проглотить вместе с горячим козьим сыром.

За всем этим может стоять какое-нибудь сомнительное брачное агентство или полулегальная компания, которая таким образом выходит на электронные адреса своих жертв, чтобы после пичкать их порнографией или рекламой от распространителей «Виагры».

— Ответишь этой особе, а потом тебя засыплют предложениями службы знакомств из Белоруссии. Ну а в худшем случае… — тут он сделал зловещую паузу, — какой-нибудь шутник занесет в твой компьютер вирус или попытается добраться до твоего банковского счета.

— Достаточно, — сердито оборвал его я, бросив на стол вилку и нож. — Иногда ты сам ведешь себя как ненормальный. Вместо того чтобы помочь разобраться в том, кто эта Принчипесса, ты несешь весь этот вздор. — Я немного помолчал. — Интернет-мафия, смешно! По-твоему, они разослали по домам тысячи рукописных писем? Подожди-ка… — Я полез в карман своего пиджака, который висел на спинке стула, и достал оттуда конверт. — Вот, полюбуйся! Здесь написано «Дюку». — Я смотрел на него торжествующе. — Так называют меня в нашем узком кругу. Наверняка она знает меня лично. А я не вожу знакомств с психопатами, за исключением, разве, своего лучшего друга.

Бруно ухмыльнулся. Потом протянул руку к голубому конверту, который лежал между нами, словно кусочек неба.

— Можно?

Я кивнул. Бруно пробежал глазами по строчкам и вдруг притих.

— О боже!

— Что?

— Ничего. Только думаю… это действительно самое прекрасное любовное письмо, которое я когда-либо видел в жизни. — Его лицо приняло мечтательное выражение. — Жаль, что оно адресовано не мне… Какой ты счастливец! — (Я согласно кивнул.) — Неужели нет никакого намека? — Некоторое время он смотрел на листок взглядом диагноста, а потом вдруг выпалил: — А ты уверен, что она имела в виду тебя?

— Бруно, я нашел его в своем почтовом ящике. На конверте мой адрес. Я не знаю другого Дюка, который бы жил в нашем доме.

— Но здесь написано: «Ответьте же мне, Ловелас». Ловелас — не Жан Люк!

— Да-да, — нетерпеливо замахал я руками. — Ловелас — это герой романа, не бери в голову.

Бруно настороженно поднял кустистые брови:

— И что делает этот Ловелас?

— Соблазняет женщин.

— Ах так!.. Ловелас… — Глаза Бруно заблестели. — То есть эта Принчипесса считает тебя соблазнителем женщин… Нет-нет… — Он решительно покачал головой, когда я попытался возразить. — Может, тебе стоит просмотреть свою записную книжку? Не найдется ли там какой-нибудь дамы, которая не получила от тебя того, что хотела? Ну, которой ты разбил сердце или не уделил достаточно внимания? — Он ухмылялся.

— Ничего нельзя исключать, — ответил я. — Я мог вообще никогда не иметь с ней связи.

— Или имел очень давно.

— Ладно, Бруно, мы здесь не в стране чудес…

— Нет, ты только послушай, — перебил он. — «Мысленно я снова и снова возвращаюсь к печальной истории, что свела нас вместе, и тем незабываемым моментам, когда наши руки соприкасались…» Что это за история, о которой она пишет? Она в чем-то перед тобой виновата, а ты вел себя по-рыцарски галантно, что она имеет в виду? — Он ободряюще посмотрел на меня. — Тебе это ни о чем не напоминает?

Я покачал головой. Ни о чем.

— А помнишь ту маленькую брюнетку, с которой я видел тебя пару месяцев назад? По-моему, в ней было что-то такое старомодное…

— Корали? — догадался я, вдруг представив себе Корали, с вечно взъерошенными короткими волосами, бледным лицом и огромными глазами, в которых застыл знак вопроса.

«Je te fais un bebe, non?»[17] — шептала она мне в постели.

— Да, пожалуй, — ответил я Бруно. — Она хотела немедленно переехать ко мне и завести ребенка.

— Ужасно! — с иронией заметил мой друг.

— Бруно, она хотела ребенка уже через три часа после нашего знакомства, — пояснил я. — Это было что-то вроде навязчивой идеи. Она очень мила, но ни о чем другом просто не могла говорить. И когда стало ясно, что я не планирую никакого ребенка, во всяком случае не так скоро, она ушла, затаив обиду в огромных глазах.

— После чего тебе сразу полегчало, — улыбнулся Бруно.

Я пожал плечами:

— Странно, но я действительно чувствовал себя не в своей тарелке. В Корали было что-то такое, что пробуждает в мужчинах угрызения совести. Этакая трепетная лань, за которую приходится выбирать даже в ресторане, поскольку сама она ни на что не может решиться.

— Тяжелый случай, — кивнул Бруно. — А тебе не кажется, что это она и есть?

— Нет, она не настолько изобретательна, — покачал я головой. — Собственно говоря, у нее вообще отсутствует чувство юмора.

— Жаль, — произнес Бруно, ставя на стол пустой бокал. — Тогда, боюсь, сегодня нам этой загадки не разрешить. Советую еще порыться в памяти. Надеюсь, разрывов с женщинами у тебя было не так много. — Он подмигнул мне и сделал знак официанту. — Ты можешь ответить ей и сам задать необходимые вопросы. Благословляю! Только держи меня в курсе, история интригующая.

Мы покинули «Ла Палетт» в половине двенадцатого. Моросил дождь, под ногами блестел мокрый асфальт. Я вслушивался в звук собственных шагов. Это была тихая ночь, совсем не похожая на предыдущую. «А что, если это все-таки Шарлотта?» — подумал я. Хотя вчерашнее вряд ли можно назвать «печальной историей». Если учесть, что ничего не произошло. Она всего лишь ушла неудовлетворенной. Нащупав в кармане конверт, я решил сравнить почерк письма с обнаруженной утром на зеркале запиской. Вот тогда и посмотрим, удалось ли мне сдвинуть с места Розеттский камень.