Сергей Петренко - Апрель. Книга вторая

• Название: Апрель. Книга вторая
• Автор: Сергей Петренко
• Жанр: Фэнтези

«Всё, что я могу сделать, когда наступает темнота — спрятаться там, в бесконечном солнечном дне, который снаружи кажется крохотной золотой искрой. При мысли, что она может однажды погаснуть, и мне её не найти — мой разум сжимается, цепенеет. Так не должно быть. Я сделаю всё, чтобы этого не случилось. Любою ценой».

---

— Ты…

— Сядь.

— Не знаю, чего вы там задумали… А только Ивен ваш… он даже не настоящий пацан, чтоб ты знал!

— Я-то знаю. — Оро странно и тяжело посмотрел на Сипа.

— Нечего дырявить меня глазами! Я ничего такого не делал…

— Очень на это надеюсь, Сип. Очень. Потому что мы умеем устраивать смерть человека такой страшной и долгой, какой даже ваши священники не в состоянии придумать.

Оро положил ладонь на стол.

— Что-то горит? — Сип опустил взгляд — рука гостя была чёрной. Потом она покрылась тонкими трещинками, сквозь которые просвечивал жар. Столешница под нею обугливалась и таяла.

…Если бы он знал, куда бежать! Золотой свет среди деревьев — как будто приглашение. Знак. Или прощание?

Мне некуда идти.

Тьма была почти абсолютной. Из замка Ивен выбрался на удивление легко, два силуэта в саду не шелохнулись, крохотная калитка распахнулась без звука. А дальше… Куда дальше?

Столица далеко, его сто раз догонят. Нечего и думать сейчас о ней. Попытаться спрятаться в лесу. Вырыть пещерку в склоне оврага…

Безветрие и тишина. Не кричат птицы. Даже в деревне за лугом молчат собаки. Если бы я знал людей, я попробовал бы укрыться в деревне. Но я их не знаю. Я их не люблю. Они выдадут меня отчиму — чтобы угодить тому, кто сейчас сильнее.

По земле потёк туман. Как плотная паутина, подумал Ивен. Жутко ступать, когда не знаешь, что под ним. Сейчас туман поднялся до щиколоток, но подрагивал и вспухал, как живой. Как тесто — а я в нём начинка.

Тишина треснула — вдалеке каркнул крик. Команда. Хватились. Но я уже далеко… Почему они так кричат — разве опытные ловцы не стараются делать всё как можно тише?

Уверены, что не уйдёшь далеко, будто прошептал кто-то. Чтобы знал, что охота началась. Чтобы страх догнал и сделал половину дела.

Ивен вдруг сразу и очень сильно стало холодно.

Они меня не найдут. Чтобы прочесать окрестности, нужны люди, много. У меня почти вся ночь впереди.

Они пустят по следу волков, шелестел туман. Золотому Оро послушны два чёрных волка. Ива… Ива, позволь, я съем их!

Съешь их! Съешь их всех — и людей! Особенно — людей!

Я не могу съесть человека с Огненным Мечом, Ива… Он сушит меня, жалит…

Спрятаться. Куда спрятаться?! Холодно…

Чёрная тень. Огромная волчица вынырнула первой. Она встала напротив Ивен, а тот прижался спиною к вязу. Туман доходил Ивен до груди. Из тумана поднималась голова волчицы. Чёрные зрачки её помутнели. Она упала, и снова поднялась. И шагнула ближе. Ткнулась огромной, тяжёлой, как земля, мордой Ивен в бок. Она была горячей.

Ивен потерял сознание — не от страха, исчезла сила, державшая его. Взамен пришло тепло, надёжное тепло зверя.

Прохладные и мокрые ветки хлестнули по щекам. А Ивен думал, что спит. Он лежал на спине Волчицы, стискивая в горсти её густую шерсть. Пахло влажным лесом и кровью. Она убила. Она защищала меня. Куда теперь она уносит меня?

Пошёл дождь. Ровный шум воды отдалил все иные звуки — и скоро их не стало. Ивен промок насквозь. Глубоко внутри заворочался озноб, застучала в висках боль. Тепло зверя не спасало. Внизу, под лапами хлюпала вода. Ивен решил, что это дождь лил так долго, но в нос ударил запах гнилой воды и прели. Болото.

Волчица выбралась на небольшой холмик. И вдруг упала. Ивен разжал пальцы… нет, не смог — они не слушались. Со второго раза. Я сейчас умру… только бы не так холодно…

Туман, укрывавший болото, стал опадать. Утих и дождь, небо оставалось пасмурным, но лунный свет как будто обманул тучи и пропитал туман. Теперь чуть сияющее паутинное покрывало совершенно истончилось, и сквозь него повсюду виднелись кусты, клочки болотной травы, кочки. Всё было неподвижным — и когда серебристый холмик чуть приподнялся — невысокий, Ивен до плеча — Ивен решил, что это Волчицу причудливым коконом облепил туман…

* * *

Просыпаясь, я думал, что умираю.

Мы летели в какую-то запредельную вышину, и вокруг звучали голоса, а потом они все угасли, осталась одна, дрожащая нота. Я опомнился и посмотрел вниз. Стало невыносимо страшно — но я не боялся, что упаду. Просто земли не было. Я не знал, что пустота неба — это так страшно. Страшнее, чем падать. А Нимо летел и летел вверх. Я хотел в него вцепиться и задержать — но это было всё равно как взобраться по отвесной ледяной стене. Я кричал ему, но он не слышал.

Нимо больше нет! — пела голубая пустота. Он — мой. Он вернулся в бесконечность!

И я стал умирать от боли, искать землю. Я вдруг представил, как вернусь, и станет всё, как раньше, только Нимо не вернётся. И надо выбирать. И я подумал, что земли всё равно уже нет. Но она была.

Я вспоминал, что лежу на палубе «Бабочки» и должен очнуться. Очнуться, чтобы спасти Нимо. Только я не верил, что у меня получится. Уже было всё равно, и я хотел снова в ту бесконечность, где всё синее и ничего нет.

Я слышал, как меня звали. Дзынь звала и Тим, и Брэндли, и Тони… Но они обойдутся без меня…

— Альт, — сказал псих из Города, который чуть не отобрал у меня летучку. — Очнись. Фу! Да он уср… Снимайте с него штаны!

— Ты дурак! Дурак!!! Дурак…

И бесконечность неохотно рвалась, выпуская.

— Вы видели его? — Они не понимали. — Троготта?

Они молча качали головами, не понимая. Но Троготт мог быть среди матросов. Его тут толком никто не знает, кроме меня и Нимо…

— Альт, — сказал Тим. — Под нами Острова. Останови корабль. Зови Нимо.

Как?!..

— Стена, — сказал Тони. — Стена.

Он встал передо мной, так что я видел только его глаза, синие и бесконечные. Я вспомнил бесконечность и пустоту, и в панике повернулся. «Бабочка» стала заваливаться набок, затрещали мачты, что-то большой белой птицей метнулось влево. Я вцепился в Тони, задрал голову вверх — мачты были свободны и чисты — только один парус ветер вырвал для себя. Я смотрел, как уносится в пустоту клочок парусины, и как будто песня зазвучала — нота стала кружиться, превращаясь в музыку — по кругу, изменяя тон и добавляя то, что уже было…

— Это фуга, — засмеялся Кирис. — Вот так!

Он запел без слов, точно флейта или звонкие регистры органа, никогда не думал, что человек может так делать, но, кажется, Кирис и сам не понимал, как у него это получается — глаза у него были удивлённые. Я видел, как он поёт, и в это же время смотрел на ветер, который сворачивался в кольцо и поднимался выше, поднимая за собой сверкающий водяной столб.

— Ах-хэй! — крикнула Дзынь. — Брэни, прыгай!

И сиганула за борт, на край несущейся волны. Меня что-то скомкало: или страх, или восторг, непонятно, сдавило, и ветряной жгут стал плотнее, быстрее, сильнее… И вдруг я увидел Брэндли — уже на другом краю воронки. Он был далеко, но глаза водяника я видел — такие же сумасшедшие и радостные — ужас перед бесконечной мощью преодолён, и открылся восторг слияния и всемогущества.

Они раскинули руки, и между ладонями у них были ветер и вода. Танец. У них был танец.

Воронка распахивалась шире, и в какой-то миг «Бабочка» оказалась внутри, она летела на границе ветра и воды свободно и покойно.

— Альт, — негромко сказал Тим. — Смотри. Вот Остров.

Я думал, что увижу… Нет, я понимал, что под водою могут быть только скалы в подтёках лавы, почернелые, жуткие от памяти тех, кто века желал к ним вернуться. Я не понимал, оказывается, о чём мечтает Нимо, но мечтал вместе с ним, наверное, думая лишь о том, как всё начнётся сначала — свободный народ и добрый к людям Океан, и вечное лето в ветрах над Островами…

— Это лёд?! — прошептал я.

— Это Кристалл. — Голос Тима дрожал. — Самое непостижимое… Я не знал, что это так… Из воды это не было видно так…

Дворцы и башни, террасы, арки, сады — всё заключенное в сверкающий, хрустальный цветок — я не сразу вспомнил его название — кажется, такие цветы были в книгах о дальних странах и назывались лотосами. Я различал даже отдельные листики в садах, зелёные и свежие, они замерли, готовые проснуться и радостно затрепетать, приветствуя тёплый ветер.

* * *

…— Здравствуй, Нимо! Я — Ми, я — Хранитель Кристалла, и я ждал тебя.

— Где мы? Это Острова?

— Это не совсем Острова, это их образ в Кристалле, он ждал все эти годы, и сейчас он готов и полон, чтобы пробудиться, и ему нужна только сила… Огня.

— А как же Золотые?

Мальчик в чёрном развёл руками:

— Они всего лишь слуги. Нужен властелин. Которому подвластны все силы, Соединитель. Сочинитель. Наездник.

— Ты же должен помнить, что я отказался. Я не хочу… выпускать Дракона.

— А ты должен помнить, что иного способа вернуть Острова нет. Ты знал это, ещё только отправляясь в путь.

— Но я думал… что с помощью Кристалла… его сила…

— У Кристалла нет никакой иной силы, кроме той, которую МЫ даём ему! Нимо, Нимо, сколько лет ты вертишься вокруг мудрости тысячелетий, но так и остаёшься ветреным мальчишкой… Впрочем, ты таким и был задуман, не мне тебя винить…