(Алексрома) Ромаданов - маргаритА и мастеР

• Название: маргаритА и мастеР
• Автор: (Алексрома) Ромаданов
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Чего, извиняюсь? - переспросил половой профессор.

- У него спроси чего, и не чего, а кто! - резанула Тоня, кивком указывая на меня. - Села я перед зеркалом, растопырив ноги, глядь - между ними черная такая, противная дыра и из нее дует страшно, как из розетки. Я кинулась искать, и нашла мою горемыку-путешественницу. Я-то к ней никого не подпускала, а она шлюхачит около ресторана "Украина" и предлагается направо и налево, a ее высокие чины только и знай, что на больших машинах катають. Со мной даже знаться не желаить. Когда я пыталась уговорить ее вернуться взад, амбалы, типо этих, - она попыталась вырваться, - мне чуть все кости не переломали, сказали: "Будешь клиентуру отбивать, забудешь название столицы нашей родины", - слыхали такое? Название я забуду! Да я это название с кровью матери!

- Ниче не напоминает? - подмигнул уже в который раз мне Иешуа.

- До противного похоже на мой давишний сон, - согласился я. И вроде сказал я это полушепотом, но разнеслось все как из мегафона так, что все лежащие стали активно кутаться, как от ветра.

- Действительно лед тронулся, - непонятно, с кем и чем согласился ОН. - Суд закончен, я выношу решение.

Все встали, при этом так тщательно отряхивали коленки, будто лежали не на спинах.

- Принимая во внимание былые заслуги подсудимой, - на фразе "былые заслуги" ОН пошловато ухмыльнулся в козлиную бороденку, - а также чистосердечное признание...

- Стойте, стойте, - его прервал вбежавший в неизвестно какие двери муж Анны. Голова его была перевязана пестрым поясом от халата так, что он походил на индейца племени апачи, вырывшего тамагавк войны. - Я настоятельно требую смертной казни предавшей мя жене, - спокойно, как на сеансе аутототренинга молвил наш муж.

- Слово мужа - закон, - быстро согласился ОН. Подсудимая награждается смертной казнью путем запрыгивания под поезд.

Все вокруг радостно засуетились, наполняя стаканы. Фраза была до того идиотичная, что я не сразу допетрил смысл, да и к тому же меня сильно отвлек Берлиоз, который на радостях стал стучать своей головой об пол на манер баскетбольного мяча, потом довольно сносно повел и в высоком затяжном прыжке загнал свою отрезанную голову в богемскую вазочку с тюльпанами.

- Ваше последнее желание, мадам, - с трудом перекрикивая воцарившийся гвалт спросил Иешуа.

Меня с телевизора мягко согнал Воланд, со словами: "А ну-ка, гыть отседова!" Затем он мутным взором посмотрел на Анну:

- Мариша, попроси у него денег, хоть погуляем напоследок по-человецки, - сказал и зычно с тройным эхо икнул. - Господи помилуй и спаси, - промямлил он и неуклюже перекрестил рот.

- Пускай этот проводит меня к станции, вот мое последнее желание, - прошептала дрожащим голоском Анна, указывая на меня.

18. Танки идут ромбом

Мы шли, и тонкий лед с вмерзшей в него заиндевелой красной листвой позвякивал под ногами.

- Куда мы идем? - спросил я бодро, втягивая ноздрями колкий морозный воздух.

- На электричку, - подумав, отозвалась Анна.

- Зачем?

- Не спрашивай. Может, раскажешь чего? - предложила она невесело.

Я в такие моменты всегда рассказываю одну и ту же историю.

- Ну слушай, - сказал я и, засунув левую руку в карман брюк, правой тщательно приобнял свою спутницу, a затем методично ускорил шаг. - Когда я служил в армии...

- У тебя что, в жизни только армия была, почему вы, мужики, лишь о ней всегда и вспоминаете?

- Не перебивай, а то обижусь. Это не совсем об армии, или вернее совсем не о ней. Так вот, служил я в армии, был у нас капитан по фамилии Мересьев. Знатный мужик, по нему все офицерские жены сохли. И не потому, что он был, там, красив безумно, или в постели гож, просто он был лучшим танцором и певцом в округе. У мужика славный баритон был, когда он пел хотелось плакать. Дамы, в общем, не сдерживали себя в этом деле, а нам приходилось крепиться. Так вот, как-то раз он пошел в лес по грибы, там упал в яму, сломал ногу. Стал ползти в сторону части, перепутал направление и мощными гребками уполз в чащу. Хватились его дня через три. Жена привыкла к его "пропажам", но потом все же стали искать, и не найдя порешили, что какая-то сердцеедка его все же охомутала. Даже рапорт наверх не стали подавать, мол когда найдется, тогда и намылим холку. Ты меня слушаешь?

- Уже да.

- А он полз днями, занес какую-то заразу в рану, и когда дополз до избушки лесника, был уже в полном беспамятстве. Тот телеграфнул в центр. Набежали врачи, его скоренько в больницу, там как водится перепутали, что-то не туда вкатали. Вобщем, чуть до смерти не залечили, но мужик здоровейский - выжил. Но не без потерь. Девки сказывали, что он потерял мужскую потенцию до нуля и, как следствие, чувство ритма и слух. Какой там петь. На танцах в ритм не попадал ни в какую. Ну я, к слову, тоже танцор еще тот, но по этому поводу не комплексую, а он сильно переживал и допереживался до суиицида.

- Извини я тебя перебью. Меня посетила светлая мысль. В больнице очень трудно выжить здоровому. Врачи знают болезни по симптомам, а когда симптомов нет, страшно пугаются и способны на любую глупость. Если здоровый попадает в руки врачей, то его шансы выжить падают с каждым днем, причем на Западе он может сгинуть в ускоренном темпе.

- Это еще почему?

- Там за все отвечают компьютеры, которых обучили врачи. То есть идиотизм, помноженный на скорость вычислительных машин. Прости, я тебя отвлекла, так чем там закончилось?

- Под поезд Мересьев с горя сиганул, - это был кульминационный момент, поэтому я как опытный актер выдержал паузу.

- Исход летальный? - с неистребимой надеждой в голосе задала она вопрос.

- Да нет, все обошлось. Отрезало ему ноги выше колен и все, но главное к нему вернулся от шока слух и ритм. Он с радости стал заливаться с утра до вечера и соседи тихонько снесли его в дурдом, где он научился бить чечетку на протезах и вообще стал любимцем персонала. После этого к нему вернулась потенция и встала на место "крыша", он женился на ампутировавшей его хирургичке и наделал троих детей.

- Счастливый конец? - недоверчиво спросила Анна.

- Подожди, это еще не все: однажды он после долгого перерыва пошел в лес по грибы и там угодил ногой в капкан.

- Ну и...

- Что "ну и"? Обычный человек помер бы от потери крови и голода, а этот отстегнул протез и домой на одной ноге прискакал!

- Спасибо тебе, любимый, за такие жизнеутверждающие повествования.

19. Долгие проводы

- Да не верю я в бога, не верю, можешь ты это наконец понять, а? Ну разве это так трудно? - сжал я руку Анны повыше локтя.

- Да не верь, делов куча, - спешно согласилась Анна, но неужели так трудно объяснить, почему? Я, например, верю в нечто, что там наверху...

- А вот это я просто не перевариваю. Ну если веришь, то назови это богом, нечего придумывать дурь типа "там на небе голубоглазый седовласый дедушка", найди в себе хамство и назови его богом. А ты объяснить просишь, докладаю: религиозных я не люблю, так как они норовят меня напостой убедить верить в книжки, которые были написаны пару веков назад.

- Каких пару, ты о чем?

- Ну я огульно выразился, больше, чем пару, конечно. Книжки славные, но они, как бы это, научно-популярные, то бишь для всех. Чтобы и идиот тупорылый в них въехал, и светоч профессор. Поэтому там истины опопсованы. Я не могу верить в то, что написано не мной, хрен знает когда, человеком, который меня в глаза не видел, не могу.

- Ты еретик, выходит, - вздохнула Маргарита.

- Э, нет! Я и атеистов не жалую. От них тот же запах: верь мне, бога нет, верь мне! Теперь я должен верить им, а не книжке, какого знойного хрена, спрашивается?

- Так что, ты человек без веры?

- У меня есть свой собственный свод канонов, которым я свято следую, они может и более строгие, нежели религиозные, но и не без изъянов. Я не задумываясь убью того, кто причинит боль моим близким!

- Да, тут христианские причиндалы и рядом не валялись. ОН-то сказал, что худший твой враг - домашний твой!

- А что плохого, у меня жесткая градация людей: сначала мои родители, потом моя любовь, потом мои кореша, потом мои "покойные" подруги, потом знакомые, потом враги.

- Значит, для тебя родители важнее любимой женщины, которая, в свою очередь, важнее друзей детства? Я правильно поняла?

- Абсолям!

- А позволь поинтересоваться, почему?

- Позволяю. Родители всегда делали и будут делать мне лишь добро, даже если я неправ, они всегда уверены в моей правоте. Любимая женщина редко предает, когда она любимая, по крайней мере не так часто, как друзья детства, и после расставания она обычна остается более-менее лояльна, и чуства не остынут типа. Поэтому я экс-подруг ценю больше, чем знакомых. Друзья - самая опасная категория, они легко переходят в разряд врагов, при этом они так много знают о тебе, что бьют сильнее всех врагов вместе взятых. Я хоть и разговорчивый такой, никогда, слышишь, никогда, в беседе с друзьями не скажу чего-то, что мне потом может аукнуться.