(Алексрома) Ромаданов - Оживи покойника

• Название: Оживи покойника
• Автор: (Алексрома) Ромаданов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Федор и Шуряк застыли с набитыми ртами: им вдруг почудилось, что перед ними сидит не Павло, а принявший его обличье барабашка или еще того хуже...

- А кто ты? - так же тихо спросил Шуряк, медленно просовывая руку под куртку, к ремню, на котором висела тяжеленькая граната.

- Я - Павел Егорович! - взорвался Павло. - А ты - щенок еще, чтобы меня Пашей называть!

Шуряк с Федором облегченно вздохнули в унисон.

- Дурак ты, Егорыч, и шутки у тебя дурацкие, - ласково сказал Шуряк.

- У меня башка раскалывается, - пожаловался Павел Егорович.

- На вот, полечись, - передал ему Шуряк фляжку со спиртом. - Три столовых ложки после еды - сразу головка бо-бо перестанет.

Павло принял "лекарство", и инцидент был исчерпан. Закончив трапезу, команда возобновила свой поход. Федор шел теперь последним... Не успел он пройти и десяти шагов, как услышал за собой тяжелое дыхание. Он обернулся - сзади никого не было. "Прибавить шаг!" - дал команду Шуряк. Федор пошел быстрее, и дыхание за его спиной стало более частым и громким, переходящим в одышку. Федор остановился - дыхание стихло. Он опять пошел дыхание снова стало греть ему затылок, и теперь к одышке прибавилось противное постанывание при каждом выдохе. "Сучары!" - обругал Федор барабашек и сам стал громко дышать, чтобы заглушить невыносимое дыхание у себя за спиной.

Через несколько минут они вышли на городскую окраину, застроенную невысокими кирпичными домами типа хрущевских пятиэтажек, прозванных в народе "хрущобами" (видно, здесь жили те, кто обслуживал миллионеров... то есть, раньше жили, конечно). Шуряк достал собачий пеленгатор и вставил в ухо капсулу с микрофоном. "Ну что, авкает?" - спросил Павло. Шуряк вместо ответа поднял вверх указательный палец, прислушиваясь... по губам его поползла довольная улыбка. "За мной!" - дико заорал он и бросился бежать вдоль улицы. Павло и Федор устремились за ним.

Пробежав метров сто, Шуряк вдруг остановился и принялся вертеться на месте, зондируя пространство антенной пеленгатора. Со стороны он сильно напоминал ищейку, потерявшую след. Наконец, он замер, поводил рукой, уточняя направление, и бросился в переулок. На следующем перекрестке он опять остановился, и вся процедура была проделана заново... Так они пробежали несколько кварталов, и в итоге оказались на том же месте, откуда начали свою гонку. Шуряк снова было принялся отплясывать свой танец, но подбежавший Павло схватился за провод и выдернул капсулу из его уха:

- Сними лапшу с ушей! - прохрипел он, отдуваясь. - Я тебе не лошадь цирковая, чтоб по кругу бегать!

- Идиот! - заорал в ответ Шуряк, втыкая капсулу обратно в ухо. - Она же не будет стоять на одном месте и ждать, когда ты ее за хвост поймаешь!

- Я вот счас тебя самого за х...

- Тихо мне! - перебил Шуряк, многозначительно кивая головой на недостроенный дом метрах в двадцати.

- Когда же она туда забежать успела? - усомнился Федор.

- Да это у него в ухе звенит! - поддержал его разозлившийся Павло.

- Можете сами убедиться, - протянул им капсулу Шуряк.

Павло, а затем Федор послушали: и правда, со стороны недостроенного краснокирпичного дома пищало, причем очень сильно. Все трое подошли к строению, задержавшемуся в своем росте на третьем этаже. Вход в него зиял черным бездверным проемом, и из этого проема, как из темной пещеры, доносилось грозное рычание на одной низкой ноте, принадлежавшее, казалось, крупному хищному зверю.

- Что, опять барабашки, скажешь? - ехидно спросил Павло Шуряка.

- А кто же еще?! - невозмутимо ответил тот. - Или ты хочешь сказать, что наша болоночка охрипла?

- Тогда иди и возьми ее, если ты такой вумный! - злорадно сказал Павло.

Шуряк, конечно же, тоже стал подозревать что-то неладное, но отступать было некуда: сзади был Павло. Он предусмотрительно застегнул на голой груди куртку и, пригнув голову, словно шел в огонь, стремительно ворвался в дверной проем... Почти тотчас раздался мощный рык, и Павло с Федором увидели, как по невысоким ступенькам перед входом скатывается Шуряк, запутавшийся в мохнатой черной шубе. Извернувшись, он сбросил с себя эту захлебывающуюся свирепым урчанием толстую шубу и завопил: "Стреляй, разъеба!" И только тут Федор с Павло разобрали, что это вовсе не шуба, а огромный лохматый пес с горящими глазами.

Павло кинулся за пистолетом, но проницательный барбос, отреагировав на резкое движение его руки, бросился на него и сбил с ног... К счастью, рядом валялась совковая лопата с длинной ручкой, и вовремя вышедший из оцепенения Федор огрел ей собаку по спине. Послышался жалобный визг, пес отпрыгнул от своей жертвы, которую чуть-чуть не схватил за горло, и, опытным взглядом оценив расклад сил, неторопливо, чтобы не потерять своего собачьего достоинства, затрусил прочь, на прощание огрызнувшись, мол, еще встретимся. Раздался резкий хлопок: Павло запоздало выстрелил, не целясь, скорее даже для самоуспокоения.

- Беги, беги, волчина! - крикнул он вслед рванувшей наутек собаке.

- Ну ты, ворошиловский стрелок! - набросился на него Шуряк. - Раньше палить надо было!

- Надо было слушать меня раньше! Учишь-учишь вас, молодых... - по-стариковски проворчал Павло.

Шуряк подобрал с земли пеленгатор.

- Не сломался? - поинтересовался Федор.

- Пищит, зараза, не умолкая, как птенец в яйце! - зло сказал Шуряк.

- А ты еще раз туда сбегай, может, тот кобель просто к нашей сучке на вечеринку приходил! - усмехнулся Павло.

- Какой же я дурак! - стукнул себя по лбу пеленгатором Шуряк. - Нет, ну какой же я дур-рак!

- Наконец-то сказал что-то умное! - заржал Павло.

- Тут же маленькая лампочка есть... вот, красненькая... да вот же! - тыкал Шуряк пальцем, радуясь своей находке так, будто нашел саму собачку. - Она ж, подлая, наверняка мигать должна, когда сигнал проходит, а не мигает! Это барабашки, стервы, пищат!

Федор засмеялся, а Павло побагровел и погрозил Шуряку кулаком:

- Будешь сам теперь бегать, куда барабашки скажут, а я пешком пойду, ноги не казенные!

- Забудем распри, братья! - сказал высоким слогом повеселевший Шуряк. - Огонь покажет нам дорогу! - театральным жестом он выдернул провод с капсулой, бросил на землю и растоптал, как змею.

- Так что, уже горит? - усмехнулся Федор.

- Пока нет, но скоро будет. Все за мной! Ориентир стоэтажная собачья будка!

Они двинулись к небоскребу, до которого, казалось, было рукой подать, но это только казалось... Шли молча - и так уже порядком друг другу надоели, а тут еще и говорить о чем-то... Барабашки тоже особо не шумели, просто имитировали многоголосье толпы, шарканье ног по тротуару, шум автомашин, вой полицейских сирен, стук отбойного молотка на перекрытых участках дороги и прочие беспорядочные звуки, составляющие уличную какофонию центральной части любого крупного города.

- Слушай, командарм, а чего мы идем-то? - спросил вдруг Павло.

- Не понял! - остановился Шуряк.

- Чего мы идем, говорю, как юные следопыты?! - посмотрел на него Павло, как на дурака.

- Опять не понял! - Шуряк посмотрел на Павло, как на сумасшедшего.

- Какие трудности? - подошел Федор поближе, чтобы в случае возникновения драки разнять приятелей.

- Я говорю, чего мы идем-то?! - кивнул Павло на стоящие по краю улицы автомобили. - Ты, Федя, какую марку предпочитаешь: "Форд", "Мерседес", "Жопорожец"?

- Ты - гений! - по-дружески пихнул его кулаком в плечо Шуряк. - Берем вон тот зеленый "Кадиллак" - я мелюзгу водить не умею! Слушай, Паша, ты случайно ломика с собой не прихватил? подергал Шуряк запертую дверцу облюбованной им машины.

- То-то я гляжу, у тебя "броневик" без дверей! - покачал головой Павло. - Учись у профессора!

Павло поковырялся в замке извлеченной из кожаного футляра проволочкой и легко открыл дверь. "Сам поведу!" - пролез он на место водителя. Шуряк и Федор уселись рядом с ним на широком первом сидении. Едва Павло вставил свою волшебную отмычку в замок зажигания, послышались ровные обороты двигателя.

- Как часы работает! - удовлетворенно сказал Павло и ударил по "газам", чтобы эффектно сорвать машину с места, но... двигатель все так же потихоньку тикал, "как часы". - Что за черт!

- Так ты, Паша, не на ту железку давишь! - весело сказал Шуряк.

- Не учи отца... дальше знаешь? - проворчал Павло, начиная нервничать.

- Ты ведь, Паша, на тормоза жмешь! - еще веселее сказал Шуряк.

- Как на тормоза?! - Павло ударил по соседней педали, и машина оглушительно взревела, но с места не стронулась.

Сквозь рев двигателя послышался истерический хохот Шуряка.

- Чего регочешь!? - разозлился Павло.

Шуряк жестами попросил Федора дать ему выйти из машины, отошел на безопасное расстояние, чтобы Павло не смог его достать, и крикнул сквозь смех:

- Заправься сначала, автолюбитель!

Павло с Федором посмотрели на топливомер: стрелка была на нуле.

- Тьфу! - плюнул в сердцах Павло на приборную доску. - Я этим барабашкам точно их бараньи башки поотрываю! И с тобой еще разберусь, вражий подпевала!