(Алексрома) Ромаданов - Звезды над нами

• Название: Звезды над нами
• Автор: (Алексрома) Ромаданов
• Жанр: Научная Фантастика

---

Я внимательно посмотрел на него. Мне стало ясно, что перед тем, как очнуться, я сквозь бред звал Занзибарова, а это слышал Иван Иваныч, и теперь его преследует шальная для атеиста мысль: уж не встретил ли я на том свете покойного президента ВТЭКа и не рассказал ли он мне чего-то такого...

- Что вы себе вообразили? - глянул я на него в упор, покрепче закутываясь в одеяло.

- Я?! - слегка смутился Иван Иваныч. - Я - ничего. А вы?

- Я - тем более, - опрокинул я вторую стопку. - И вообще, я хочу спать.

- Да, да, ложитесь, - поднялся Иван Иваныч. - Вам предстоит нелегкий день, так что высыпайтесь хорошенько. Спокойной ночи и приятных сновидений!

- Спасибо, вы мне это уже однажды пожелали, - усмехнулся я, укладываясь на кровать.

Я сразу провалился в бессвязный сон, в котором меня безотрывно преследовало ощущение чего-то липкого и тягучего. Несколько раз за ночь мне удавалось вырваться из плотно-тугой паутины сна, и, открыв глаза, я тупо пялился в темноту, словно искал в ней что-то осмысленное, но это длилось недолго: через несколько минут накопившаяся за сутки усталость тяжелым бетонным раствором шлепалась мне на веки, вновь замуровывая лицо и все тело в тесный саркофаг отключившегося сознания... Лишь когда забрезжил рассвет, мне удалось заснуть крепким спокойным сном, но он был до обидного коротким: не успел я им как следует насладиться, а меня уже растолкали.

- Вставайте, Сизов, - раздался надо мной обеспокоенный голос Иван Иваныча.

- Что случилось? - хмуро спросил я, морщась от пульсирующей в черепной коробке боли.

- Ничего, кроме сильной оттепели, - ответил он, явно раздраженный этим неподконтрольным явлением природы. - Дороги развезло, неизвестно, доберемся ли к началу.

- Вызывайте вертолет! - предложил я с издевкой, радуясь надежде на отсрочку своих "великих дел".

- Бросьте валять дурака! - разозлился Иван Иваныч, вытягивая губы в строгую прямую линию. В этот момент он мне чем-то напомнил мою, точнее сизовскую, тещу.

- Не кричите, у меня и так башка разламывается, - застонал я, как от пытки.

- Выпейте коньяку, - посоветовал он. - Полегчает.

- Я не пью по утрам.

- Тогда вот это, - он порылся в карманах пиджака и протянул мне анальгин. - Сейчас Юрь-Палыч принесет завтрак - быстро его поглощайте и одевайтесь - выезжаем немедленно!

- Слушайте, кто здесь мессия, вы или я?! - полувсерьез рассердился я, осмелев от ощущения, что мне уже нечего терять.

- Вы, вы, - тихо подтвердил он, не скрывая холодного пренебрежения в голосе.

- Тогда какого хера вы мной командуете!

Я резко вскочил с кровати, и одеяло спрыгнуло с моего голого тела... Иван Иваныч машинально посмотрел на мой приподнятый со сна фаллос и одобрительно покивал головой.

- Теперь я вижу, что вы главнее, - его губы изогнулись в масляной улыбке.

Я харкнул в его масляную рожу, но промахнулся... Он побелел и дернул назад правым плечом, явно готовясь ударить меня, но в этот момент в дверь постучали, и на пороге появился Юрь-Палыч с ароматно дымящимся подносом.

- После, - тихо сказал Иван Иваныч как бы самому себе, а округлившиеся глаза его добавили: вот только сделаешь, что от тебя требуется, тогда узнаешь, сколько стоят твои потроха.

Сразу после завтрака мы погрузились в вороную "Волгу" и поехали... точнее, поплыли, потому что вода доходила местами до самого бампера, и машину спасало только то, что дорога была не обычной для таких мест, а асфальтированной. За рулем теперь сидел Юрь-Палыч - лицо его выражало крайнюю степень сосредоточенности, но, присмотревшись, можно было заметить, что он сосредоточенно дремлет: вся эта авантюра была для него, очевидно, не более чем рутиной. Рядом с ним надменно хмурился Иван Иваныч, который очевидно, все еще переживал мой плевок, а я жался на заднем сидении меж двух вчерашних бугаев - они поминутно молча соскакивали в воду, чтобы подтолкнуть забуксовавшую в снежной слякоти машину, и тогда я чувствовал затылком, как они матерятся сквозь зубы. Машина беспрестанно кренилась влево-вправо, будто ее болтало на волнах, и через полчаса этой болтанки у меня начались позывы морской болезни. Я закрыл глаза, и подкатившая тошнотная волна погрузила меня в полудремотное состояние.

Через какое-то время до моего сознания дошли заглушаемые ревом двигателя голоса и крики, но мне не хотелось открывать глаза, чтобы разобраться, в чем дело, и я готов был дремать до конца, пока не растолкают, но тут машина взрычала так, что волей-неволей пришлось очнуться... Продрав глаза, я увидел, что грозный рык исходит не от автомобиля, а от грязно-зеленого танка, который вытаскивает за трос нашу "волжанку" из месива проселочной дороги на шоссе. Вокруг стояли солдаты в бушлатах и, покуривая, что-то выкрикивали, должно быть, весело матерились...

- Откуда здесь танки? - заволновался я.

- Учения, - спокойно ответил Иван Иваныч, едва поворачиваясь в мою сторону нежно-розовым ухом.

- Опять учения! - я дернулся, порываясь выпрыгнуть из машины, но двое моих "попечителей" тяжело навалились с обеих сторон, плотно прижимаясь мокрыми плащами.

- Вам-то чего бояться?! - заорал Иван Иваныч, перекрикивая взревевший напоследок танк.

"Ладно, мы еще посмотрим, кто больше испугается, - пообещал я ему про себя. - Ты хочешь, чтобы я выступил на митинге - я выступлю!" Я стал лихорадочно думать, что именно скажу людям = странно, но до этого момента я совершенно над этим не задумывался, не веря, очевидно, что на самом деле придется выступать, уж больно все походило на розыгрыш, - но мысли заикались в мозгу, не в силах преодолеть царивший в голове сумбур, и я так и не смог ничего придумать... "Остается лишь уповать на небеса, - вздохнул я украдкой. - Не может ведь Небо оставить меня в столь роковую минуту, будь я хоть мессия, хоть последний подонок. В конце концов, действительно не только моя судьба будет решаться... Нет, Небо не может не вмешаться, оно просто обязано подсказать мне, пусть в самый последний момент, что говорить!"

Примерно через час мы добрались до Углова и въехали на задний двор городской библиотеки, размещавшейся в старом трехэтажном особняке XIX века, который выходил фасадом на центральную площадь города. Возле заднего входа нас уже поджидало несколько человек, и стоило нам выйти из машины, как они тут же бросились пожимать руку Иван Иванычу, радостно вскрикивая: "Заждались, заждались!" - а на меня они поглядывали с каким-то не совсем понятным подозрительным интересом.

Вся эта развязная свита ввела меня чуть ли не под руки в высокий и просторный холл библиотеки, который показался мне в ту минуту возвышенным храмом, наполненным низким гулом, торжественным и слегка таинственным.

- Слышишь? - спросил меня Иван Иваныч, поднимая озаренное лицо к явственно гудящему куполу.

- Гудит, - неуверенно ответил я, только теперь начиная по-настоящему волноваться.

- Это люди зовут тебя, - окинул он меня возбужденным взглядом.

Я прислушался к рокоту многотысячной толпы за стеной, отдающемуся под куполом гулким эхом, и по спине прошла горячая дрожь - я ясно различил в этом гуле: "Зо-ро-ва-вель! Зоровавель!"

- Пойдемте на балкон, - сказал Иван Иваныч, увлекая всех за собой к широкой лестнице.

Я ступил на ступеньку - колено хлипко задрожало нервной дрожью... "Осторожно!" - в испуге подхватил меня Иван Иваныч, будто я был стеклянный и мог разбиться. Мы поднялись на самый верх и вышли на полукруглый балкон, нависший над людским океаном: при нашем появлении океан заволновался, забурлил, и обрушился на наши головы оглушающим звуковым шквалом... Я едва удержался на ногах под ударом этого шквала и затрясся от волнения, преследуемый чувством, что все это происходит с кем-то другим, но только не со мной... Наконец, шквал утих, и стоявший по правую руку от меня Иван Иваныч, коротко кивнув на микрофон, прошептал мне на самое ухо: "Говори!"

Я подошел на неверных ногах к показавшемуся мне непомерно большим микрофону, бросил взгляд на Небо, призывая его на помощь, и сказал: "Люди!" - "Люди!!!" - загремели динамики. = "Люди..." - вернулось эхом с дальнего конца площади. Океан застыл в тишине. Полный штиль. Я открыл рот, но слова застряли у меня в горле, и я понял, что не в силах нарушить этой торжественной тишины, потому что это было бы равносильно разрушению величественного храма... В образовавшемся звуковом вакууме раздался диссонансом одинокий свист, каркнула ворона на крыше соседнего дома, и все окончательно стихло... И тут по наэлектризованному тишиной воздуху будто прошел разряд = мгновенная вспышка, секундное озарение, и каждый услышал чсто-то свое.

Эпилог

Сразу после того памятного молчаливого митинга вызванные Иван Иванычем санитары затолкали меня в спецмашину и отвезли в психиатрическую больницу. Однако пробыл я в ней всего два дня, потому что уже через несколько часов перед зданием "скорбной обители" собралась внушительная толпа и потребовала моего освобождения, грозясь организацией общегородской забастовки, и меня выпустили, правда, с диагнозом "вялотекущая хроническая шизофрения" (припомнили "дважды два"!). Еще через три дня скончалась аленина мама: оказалось, что у нее рак желудка, про который она давно знала, но никому не говорила, даже своей дочери, - и сразу после ее похорон мы с аленой переехали в другой город, где у нее нашлись дальние родственники.