Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том 4 (первый полутом). Послевоенные годы в странах Европы 1919-1929

• Название: Всеобщая история кино. Том 4 (первый полутом). Послевоенные годы в странах Европы 1919-1929
• Автор: Жорж Садуль
• Издательство: Искусство
• Жанр: Кино
• Год: 1982

Настоящая книга — продолжение выпускавшихся в конце 50-х — начале 60-х годов томов «Всеобщей истории кино» Жоржа Садуля, критика-коммуниста, выдающегося историка-кинематографа. Данный том состоит из материала, подготовленного, но не изданного Садулем и охватывающего один из наиболее ярких периодов истории развития киноискусства — 20-е годы. В первом полутоме рассматривается кинематограф наиболее развитых кинематографических стран Европы — СССР, Франции, Германии, Швеции. Книга представляет ценность для всех, кто интересуется киноискусством.

---

94. СР. (0.36) Солдаты стреляют.

95. ОБЩ. (1.09) Часть лестницы. Народ бежит.

96. КР. (1.06) На руках матери убитый мальчик.

97. СР. (1.26) Группа с протянутыми руками.

98. КР. (0.49) На руках матери убитый мальчик.

99. СР. (1.25) Солдаты.

100. СР. (2.09) Часть лестницы. Мать с мальчиком идет навстречу солдатам.

101. НДП. (1.00) СЛЫШИТЕ — НЕ СТРЕЛЯЙТЕ!

102. КР. (0.30) Солдаты, идущие вниз. Мы не видим ни их ног, ни их лиц.

103. СР. (1.01) Солдаты. Лежат убитые.

104. ОБЩ. (3.48) Часть лестницы. Лежат убитые.

Мать с мальчиком поднимается по лестнице. [Трэвеллинг в сторону, противоположную ее движению.]

105. НДП. (1.23) МОЕМУ МАЛЬЧИКУ ОЧЕНЬ ПЛОХО.

[Купюра немецкой цензуры (1.89). Мать поднимается по ступеням лестницы с окровавленным телом мальчика на руках.]

106. ОБЩ. (0.46) Мать с мальчиком идет по теням солдат.

107. КР. (0.42) Мать с [мертвым] мальчиком.

108. КР. (0.26) Группа умоляющих с протянутыми руками.

КР. (1.03) Мать с мальчиком.

КР. (0.42) Группа умоляющих с протянутыми руками.

[Два предыдущих плана отсутствуют в монтажной записи Ж. Садуля [235].]

109. СР. (0.13) Солдаты нацелились на мать с мальчиком.

[Купюра немецкой цензуры (2.55). Убитая мать падает на тело своего ребенка.]

110. СР. (3.00) У подножия лестницы бежит народ.

111. ОБЩ. (2.30) У подножия лестницы. Паника в народе. Полиция. [Атакующие конные] казаки.

112. СР. (3.15) Солдаты проходят мимо убитой матери с ребенком.

ОБЩ. (1.07) Боковая часть лестницы. В панике бежит народ.

113. СР. (1.40) В панике бежит по лестнице народ.

114. СР. (1.16) Ограда. Старик возле убитого.

Через ограду переваливаются люди.

115. СР. (0.24) Группа возле столба. Падают убитые. В центре — старуха.

116. КР. (0.21) Залп из винтовок.

117. СР. (0.47) Группа возле столба, где падают убитые.

118. СР. (0.42) Строй солдат (ноги) в сапогах.

119. СР. (2.32) [Молодая] женщина с коляской [на верхних ступенях лестницы].

120. СР. (1.15) Строй солдат на лестнице.

121. КР. (1.06) [Лицо молодой] женщины в черном шарфе.

122. КР. (1-13) Ребенок в коляске.

123. СР. (0.35) Женщина возле коляски (на фоне пробегающих).

124. СР. (0.21) Строй солдат.

125. СР. (0.24) Голова женщины в черном шарфе.

126. КР. (1.09) По лестнице сходят ноги солдат в сапогах.

127. СР. (0.30) Солдаты стреляют.

128. КР. (0.24) Женщина запрокидывают голову.

129. КР. (0.43) Колеса коляски.

[Купюра немецкой цензуры (1.57). Руки матери судорожно держатся за живот. Она ранена и истекает кровью.]

130. КР. (1-27) Запрокинутая голова раненой [молодой] женщины.

131. КР. (0.29) Руки [в перчатках] опускаются к поясу платья. Конные казаки атакуют.

132. ОБЩ. (1-45) У подножия лестницы в панике бежит народ. Кавалеристы атакуют.]

133. КР. (1-31) Руки берутся за пояс.

134. КР. (0.31) Раненая [молодая] женщина.

1.35. КР. (2.22) Голова [молодой] женщины.

136. СР. (2.25) Женщина возле коляски.

137. КР. (0.21) Колеса коляски.

138. СР. (0.38) Строй солдат идет по лестнице (ноги).

139. СР. (0.44) Строй солдат.

140. СР. (1.24) [Убитая] женщина падает к колесам коляски.

141. КР. (1-24) Колеса коляски.

142. ОБЩ. (0.17) Паника на лестнице (сверху спускаются солдаты).

143. ОБЩ. (0.46) У подножия лестницы. В панике бегут люди.

144. СР. (0.30) Старик возле убитого. За оградой паника.

145. СР. (0.17) Женщина падает, головой толкнув коляску.

146. КР. (0.25) Ребенок в коляске (коляска в движении).

147. КР. (0.19) Колеса коляски в движении. Женщина упала. [Она мертва.]

148. КР. (0.10) Колеса коляски в движении [спускаются на одну ступеньку].

149. КР. (0.14) Обезумевшая старуха [с пенсне, растрепанная].

150. СР. (1.13) Ребенок в коляске катится по лестнице.

151. ОБЩ. (1.54) Часть лестницы. Мимо убитых катится коляска.

152. ОБЩ. (1.48) Катится коляска.

153. ОБЩ. (1.04) У подножия лестницы паника.

154. КР. (0.27) Убитая женщина.

155. СР. (0.23) Коляска с ребенком катится по лестнице.

156. КР. (0.30) Старуха в пенсне смотрит.

157. СР. (1.19) Катится коляска.

158. КР. (0.20) Мужчина в очках.

159. СР. (0.36) Ребенок в коляске.

160. СР. (0.44) У ограды. Старик возле убитого.

161. КР. (0.32) Мужчина [светловолосый студент] в очках [смотрит].

162. СР. (0.39) Катится коляска.

163. КР. (0.37) Ребенок в коляске [плачет].

164. СР. (0.32) Катится коляска.

165. КР. (0.15) Ребенок в коляске.

166. КР. (0.31) Двое солдат расстреливают из винтовок лежащих.

167. КР. (0.08) Мужчина [студент] в очках [смотрит в ужасе].

168. СР. (0.14) Катится коляска с ребенком.

Купюра немецкой цензуры (9.50). Казак, наносящий удары. Кричащая старуха с выбитым глазом за поврежденным стеклом пенсне.

169. КР. (0.40) Часть борта броненосца.

170. НДП. (2.42) И ТОГДА НА ЗВЕРСТВА ВОЕННЫХ ВЛАСТЕЙ ОТВЕТИЛИ СНАРЯДЫ БРОНЕНОСЦА».

В «Стачке» «отрицательные» персонажи (бандиты, полицейские, владельцы завода) запоминались больше, нежели персонажи «положительные», сознательно растворяемые в «массе». Для «Потемкина» это верно в эпизодах на борту броненосца, где лица вожаков (Вакулинчука, Матюшенко) запоминаются меньше, чем физиономии командира корабля, его помощника, священника и врача. Но это соотношение не распространяется на эпизод «Лестница», где силы подавления безлики. Вместо казаков чаще всего показываются их ноги в сапогах — в движении размеренном и механическом, сравнимым с шатунами некоей чудовищной машины. И наоборот, в «Лестнице» лица женщин, даже если они появляются на считанные секунды, запечатлеваются в памяти.

Три страницы с режиссерской разработкой эпизода дают возможность познакомиться с творческим процессом Эйзенштейна не в теории, а на практике. Когда он думал о старой женщине в пенсне, то писал «Полтавцева» и думал об актрисе (возможно, в прошлом занятой у него в спектакле Первого рабочего театра Пролеткульта). Она появляется в эпизоде четыре или пять раз, а в общем мы видим ее меньше минуты, но своим присутствием в кадре она оставляет у нас неизгладимое впечатление. И не только планом с окровавленным лицом и выбитым пенсне. Не меньше она запоминается и по немецкому варианту фильма, хотя цензура и приказала изъять этот план.

Когда Эйзенштейн, импровизируя в ходе режиссерской разработки, написал в сцене с детской коляской «видна мать молодая с коляской», он, конечно же, не думал о какой-то актрисе, которую знал. Вероятно, Штраух получил задание найти и пригласить молодую женщину. Другую мать (восточного типа, с большими серьгами), поднимающуюся по лестнице с мертвым мальчиком на руках (позже незабываем ее крик на очень крупном плане), напротив, играла, видимо, актриса того же Театра Пролеткульта Прокопенко. Эйзенштейн подумал о ней, как только ему в голову пришла мысль об эпизоде с лестницей.

Доминирующие характеристики этого эпизода, который мы только что рассмотрели подробно, план за планом, Эйзенштейн так определил в статье, написанной им в 1939 году, то есть четырнадцать лет спустя:

«…отметив исступленное состояние изображаемых людей, массы, проследим нужное нам, по признакам структурным и композиционным.

Сделаем это, хотя бы по линии движения.

Это прежде всего хаотически крупно мчащиеся фигуры. Затем хаотически же мчащиеся фигуры общего плана.

Затем хаос движения переходит в чеканку ритмически спускающихся ног солдат.

Темп ускоряется. Ритм нарастает.

И вот, с нарастанием устремления движения вниз, оно внезапно опрокидывается в обратное движение — вверх, головокружительное движение массовки вниз, перескакивает в медленно-торжественное движение вверх одинокой фигуры матери с убитым сыном.

Масса. Головокружительность. Вниз.

И внезапно:

Одинокая фигура. Торжественная медлительность. Вверх.

Но это только мгновение. И снова обратный скачок в движении вниз.

Ритм нарастает. Темп ускоряется.

И вдруг темп бега толпы перескакивает в следующий разряд быстроты — в мчащуюся детскую коляску. Она мчит идею скатывания вниз, в следующее измерение — из скатывания, понимаемого «фигурально», в физически и фактически катящееся. Это не только разница стадий темпа. Это еще и скачок метода показа от фигурального к физическому, что происходит внутри представления о скатывании.

Крупные планы перескакивают в общий.

Хаотическое движение (массы) в ритмическое движение (солдат).

Один вид быстроты движения (катящиеся люди) — в следующую стадию той же темы быстроты движения (катящаяся колясочка).

Движение вниз — в движение вверх.

Много залпов многих ружей в один выстрел из одного жерла броненосца.

Шаг за шагом — скок из измерения в измерение. Скок из качества в качество. С тем чтобы в конечном счете уже не отдельный эпизод (коляска), а весь метод изложения события в целом также совершил свой скок: из повествовательного типа изложения, вместе с взревевшими, вскочившими львами перебрасывается в образный склад построения.