Тереза Ревэй - Дыхание судьбы

• Название: Дыхание судьбы
• Автор: Тереза Ревэй
• Издательство: Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга»
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9910-1356-7

Итальянка Ливия Гранди и немка Ханна Вольф — наследницы двух знаменитых династий стеклоделов, но это не принесло им счастья. Фамильный секрет, который должен был спасти фабрику Гранди, погубил любовь, лишь на миг вспыхнувшую в сердце Ливии. Ее ребенок зачат от первого встречного, дочь Ханны — от насильника…

Две сильные женщины — и такие похожие судьбы: материнство и одиночество, любовь и гнев… Эта сага соткана из страсти, желания и измены!

---

— Красную тетрадь? — переспросила она недоуменно.

— Встань, освободи ящики моего комода и сдвинь его в сторону.

— Сейчас?

— Нет, через полгода! — ответил он сердито.

Ливия не заставила просить себя дважды, но ощутила неловкость, открывая ящики небольшого лакированного комода из светлого дерева. Ее дед молча наблюдал, как она раскладывала одежду на двух креслах. От рубашек исходил легкий аромат свежести и лимона. Незаметным движением она погладила пальцами буквы «А» и «G», вышитые на уголках белых носовых платков. Наконец комод был отодвинут.

— Хорошо, — произнес он. — Теперь поищи в плинтусе отверстие толщиной в палец.

Она провела рукой по плинтусу.

— Здесь ничего нет.

— Есть, смотри внимательнее!

Ливия продолжала ощупывать дерево кончиками пальцев до тех пор, пока действительно не обнаружила небольшую выемку.

— Нашла.

— Теперь одновременно надави и толкни вверх.

Она повиновалась, и тут же слева от нее приподнялась половица.

— В тайнике ты найдешь тетрадь. Принеси мне ее.

Ей вдруг представилось, как мышь кусает ее за палец, она вздрогнула и замешкалась. Ливию пугала не только возможная встреча с пауком или грызуном, но сама мысль о том, что, узнав об этой тайне, она навсегда лишится еще присущей ей беззаботности.

Пальцы нащупали какой-то предмет, завернутый в материю. Она осторожно извлекла его и развернула пыльную ткань. Там действительно была небольшая книжица размером с блокнот, в красном кожаном переплете, потертом и испещренном темными пятнами, появившимися от старости или сырости. Несколько секунд она продолжала сидеть на корточках, с опущенной головой, держа тетрадь в руках. Буйные кудри упали ей на лицо. «Не хочу», — произнесла она про себя.

— Дай мне ее, Ливия.

Она нехотя встала, вернулась к дедушке и вложила тетрадь в его здоровую руку. Он положил ее на грудь покровительственным жестом, и его щеки слегка порозовели.

— Тебе, конечно же, известны семейные архивы.

Ливия подумала о большой картотеке и картонных папках, где хранились тетради и альбомы семьи Гранди начиная с XV века. Сколько часов она провела, листая их, восхищаясь рисунками кубков, фужеров, бокалов, изучая технические советы, химические смеси, составы красителей, тонкости имитации драгоценных камней!

— Там не хватает основной главы нашей истории, — продолжил он, и Ливия почувствовала, как забилось ее сердце. — В этой тетради содержится секрет изготовления стекла чиароскуро[16].

Она не верила своим ушам. Разве это возможно? Чиароскуро, эта таинственная легенда, все же существовало в реальности. В процессе долгих поисков один из ее предков изобрел материал, обладавший удивительными преломляющими свойствами: он улавливал доминирующий цвет и продолжал отражать его даже в темноте. Чарующая изысканность этого стекла вызвала бурный восторг у ценителей. Поскольку стеклодувам всегда приписывались способности алхимиков, пошли слухи об использовании крови дракона, слезы Феникса… Изобретение также покорило французского и австрийского послов, которые соперничали между собой, желая купить двенадцать фужеров из чиароскуро. Правда, больше изделий из этого стекла не было изготовлено, так как его создатель не смог восстановить чудодейственную формулу, полученную совершенно случайно. «По крайней мере, он так утверждал», — подумала Ливия. Продажа двенадцати фужеров двору «Короля-Солнце»[17] принесла семье Гранди богатство, которого хватило на целых полвека.

— Бог мой, но я думала, что состав получился случайно и никто так и не смог его воспроизвести! — выдохнула она ошеломленно.

— Секрет передавался от отца к сыну вот уже семь поколений. Он должен быть раскрыт лишь в самом крайнем случае, если когда-нибудь воображения и творческого подхода членов семьи Гранди будет недостаточно для продолжения дела их жизни. В течение почти двухсот лет семье удавалось преодолевать трудности, не прибегая к этому крайнему средству, сохраняя его для потомков.

Уголки его губ опустились.

— По традиции я должен передать эту тетрадь твоему брату, но я не узнаю своего внука с тех пор, как он вернулся с войны. Его словно охватила тяга к разрушению, — добавил он вполголоса. — Это отвратительно, нечто вроде гангрены. По неизвестным мне причинам Флавио хочет погубить себя, и я боюсь, что он утянет за собой мастерские Гранди.

— Я ему этого не позволю!

— Если бы все было так просто, девочка моя! — прошептал он со снисходительной улыбкой. — Но он не сможет ничего предпринять в течение двух лет после моей смерти. Условие моего завещания не даст ему этого сделать. Это мой старый дружище Джорджио Креспо подсказал мне идею. Но потом…

Он выдержал паузу, и его дыхание стало более хриплым.

— Я долго думал, Ливия. В жизни любой семьи наступают моменты, когда приходится нарушать традиции. Хранить секреты — удел тех, кто занимается нашим ремеслом. До сих пор никто в нашей семье не осмеливался поступить по-другому, но теперь, я думаю, настало время принять этот вызов.

Она поняла, что его мучает жажда, налила в стакан воды и поднесла к его губам. Он кивнул, благодаря ее.

— Ты первая женщина из Гранди, которая получает в наследство красную тетрадь. Твой долг — передать ее, когда придет время, тому, кого ты сочтешь достойным. Я бы очень хотел освободить тебя от этой ответственности, но, находясь в здравом уме и твердой памяти, я не могу поступить иначе. А сейчас дай мне руку.

«Не хочу!» — снова промелькнуло в ее голове так настойчиво, что она удивилась. Ливия молча смотрела на деда, тело ее отяжелело, руки безвольно повисли. Она вновь превратилась в маленькую немую девочку, застывшую от боли и неизвестности, просыпавшуюся от ночных кошмаров, в которых трупы ее родителей всплыли на поверхность лагуны, с пустыми глазницами и лицами, изъеденными крабами.

Словно догадываясь о ее страхах, дедушка прижал к груди тетрадь. Видимо, он подумал, что ошибся с выбором наследника. Она упрекнула себя в малодушии. Решительным движением Ливия взяла тетрадь обеими руками.

— Не бойся, дедуля, прошу тебя… Ты же знаешь, что можешь доверять мне.

Пальцы старика разжались, но вместо облегчения она увидела на его лице беспокойство.

— Я благодарю тебя от всей нашей семьи, но молю небеса, чтобы тебе никогда не пришлось этим воспользоваться.

Он выдержал паузу, облизнул губы. Пчела, пытаясь выбраться наружу, билась о стекло.

— Возможно, я ошибаюсь, возлагая на тебя такую ответственность, но как я могу еще поступить? Боже, я не знаю…

В его глазах появился лихорадочный блеск. Он внезапно схватил свою внучку за руку с неожиданной для него силой.

— Пообещай мне, Ливия, что будешь осторожна. Все это гораздо серьезнее, чем ты думаешь… Соперничество между семьями стеклодувов в прошлом иногда имело трагические последствия, ты знаешь об этом. Конечно, Светлейшая больше не посылает убийц к стеклодуву, выдавшему чужакам наши секреты, но зависть еще существует в этом мире, особенно в такое смутное время, как наше.

Его дыхание участилось, он с трудом мог отдышаться.

— Помни всегда, что один из наших предков отдал свою жизнь, чтобы сохранить эту тайну… Пятна на обложке тетради появились не от старости, это следы крови.

Варштайн, август 1945 года

Этот запах преследовал ее повсюду. Избавиться от него не было никакой возможности. Животный запах пота, грязи, зловонного дыхания каждый раз заставал ее врасплох и вызывал тошноту. Может быть, это из-за жары? Она уже с трудом выносила беспощадно палящее солнце, вызывающе синее небо, въевшуюся под ногтями грязь, пот своего тела, пропитавший бесформенное платье. То, что темные круги расплывались под мышками и над поясницей, было для нее унизительно.

Впервые в жизни она возненавидела груши и яблони, ветви которых согнулись под тяжестью спелых плодов, нескошенную траву, насыщенную зелень лесов и лугов, кишащих насекомыми.

А ведь когда-то лето было ее любимым временем года! Она обожала бродить босиком по речному мелководью, а Андреас ворчал, что она распугает всю рыбу. Прохладное пиво в обед, дикий виноград, вьющийся по стене дома их родителей… Вечером, когда она возвращалась с прогулки в горах, колокола под куполом церкви озарялись золотистым светом, словно обещая, что ничего плохого с ней никогда не случится. Слышно было жужжание пчел и воркование голубей. Все вокруг пророчило счастье. А теперь в душе остался лишь горький привкус обмана. Поля зерновых заросли сорняками, производство текстиля и стеклянной бижутерии остановилось, и никто уже не заменял разбитые стекла в окнах домов.

Она постоянно ощущала себя грязной, без конца пыталась отмыться, и поскольку мыло давно закончилось, ей приходилось довольствоваться водой и жесткой щеткой. Она яростно терла свою грудь, бедра, живот, промежность, эту потайную часть тела, которую воспитание и религия запрещали ей упоминать всуе, будто ее вовсе не существовало. Ей было трудно найти слова, чтобы выразить свое отчаяние, даже когда она находилась наедине с собой, и ее кожа краснела под безжалостной атакой, в то время как она стискивала зубы, чтобы не закричать. Иногда она останавливалась, только увидев капли крови, расплывающиеся в воде ванной.