Г. Костырченко - Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.

• Название: Тайная политика Сталина. Власть и антисемитизм.
• Автор: Г. Костырченко
• Издательство: «Международные отношения»
• Жанр: История
• Год: 2003
• ISBN: 5-7133-1071-Х

Первое фундаментальное научное исследование об использовании антисемитизма как одного из инструментов осуществления тоталитарного Сталинского режима. Базируется на документальной основе с привлечением ранее засекреченных материалов из архивов высших органов КПСС и советского государства. Прослеживаются два тесно связанных между собой процесса: сосредоточение абсолютной власти в руках Сталина и его перераставшие в юдофобию целенаправленные практические действия, усиливавшееся стремление списать реальные политические проблемы на происки «еврейских националистов».

Исследование содержит обоснованные выводы о необходимости преодоления антисемитизма как формы национальной нетерпимости с целью дальнейшей этнополитической интеграции народов России.

---

И даже после того, как измученная ночными допросами пожилая женщина заявила, что в последний раз встречалась с братом 40 лет назад в Берлине, когда, закончив Цюрихский университет, возвращалась в Россию, ей все равно не желали верить. «Следствию все известно, — решительно выпалил в ходе очередного допроса следователь А. Иванов и уточнил: — Небезызвестный вам Михоэлс, находясь в 1943 году в США, не случайно встречался с вашим братом. Мы знаем, что он получил от него вражеские установки, которые по возвращении в СССР передал вам. Отвечайте, что это были за установки?».

Уже после смерти Сталина, 20 марта 1953 г., Марию Вейцман заставили признать, что «в своей озлобленности на советскую власть и ее вождей она дошла до того, что злорадствовала по поводу смерти Жданова… и высказывала пожелания смерти Сталина». Однако 12 августа того же года узницу все же выпустили на свободу, амнистировав по указу президиума Верховного Совета СССР от 27 марта 1953 г.[1444].

ПРОПАГАНДИСТСКОЕ СОПРОВОЖДЕНИЕ.

Предавая всеобщей гласности «дело врачей», Сталин преследовал главным образом цель инициировать подготовку общественного мнения к будущему публичному процессу. Ведь сообщение ТАСС от 13 января заканчивалось весьма красноречивой фразой о том, что «следствие будет закончено в ближайшее время». В реализации этого замысла вождь опирался прежде всего на партийно-пропагандистский аппарат, руководство которого было им в значительной мере обновлено после XIX съезда КПСС. 20 октября 1952 г. он провел заседание президиума ЦК с приглашением ответственных работников «идеологического фронта». Для «укрепления» этого «ответственного участка работы» Сталин предложил создать постоянную комиссию при президиуме ЦК по идеологическим вопросам под председательством Д.Т. Шепилова, накопившего богатый опыт организации массовых пропагандистских кампаний в период борьбы с космополитизмом. На том же заседании Сталин подверг острой критике редактора «Правды» Л.Ф. Ильичева, и примерно через месяц Шепилову были переданы и бразды правления центральным печатным органом партии. «Теоретической» базой идеологической комиссии стал журнал «Коммунист», который возглавил член комиссии[1445] и заведующий отделом философских и правовых наук и вузов ЦК Д.И. Чесноков.

Необходимость агитпроповской реорганизации Сталин тогда же мотивировал необходимостью подготовить «достойный ответ» американцам, которые «хотят себе подчинить все»[1446]. Показательно, что именно в октябре 1952-го по требованию Москвы из СССР был отозван американский посол Д. Кеннан, которому Кремль вменил в вину враждебные выпады в адрес Советского Союза. А вообще-то этот виток напряженности в советско-американских отношениях возник годом ранее, когда президент Трумэн подписал «Закон о взаимном обеспечении безопасности», предусматривавший специальное ассигнование в сумме 100 млн. долларов на организацию подрывной деятельности против СССР и стран Восточной Европы. Не случайно, думается, в статье «Правды» от 13 января 1953 г. «врачебный заговор» в СССР прямо увязывался с реализацией американцами этого закона, а в сообщении ТАСС об аресте «группы врачей-вредителей» прямо говорилось о том, что «большинство участников террористической группы (Вовси М.С., Коган Б.Б., Фельдман А.И., Гринштейн А.М., Этингер Я.Г. и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт», созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах». При этом уточнялось:

«На самом деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую террористическую и иную подрывную деятельность в ряде стран, в том числе и Советском Союзе».

Наряду с Шепиловым ведущую роль в организации пропагандистской атаки на общество в связи с «делом врачей» играл Н.А. Михайлов[1447], назначенный в октябре 1952 г. секретарем ЦК и заведующим Отделом пропаганды и агитации ЦК. Этот чиновник даже на общем сером фоне партийной иерархии выделялся своей интеллектуальной ограниченностью, помноженной на гипертрофированную амбициозность. Нерешительный и слабовольный в обычной жизни, он был «под каблуком» у честолюбивой и властной супруги, Раисы Тимофеевны, которая открыто и бесцеремонно манипулировала и помыкала мужем, как, впрочем, и его подчиненными. Впрочем, благоволение аппаратной фортуны к таким, как Михайлов, было вполне закономерным явлением для сталинской эпохи. Ключевым пунктом в биографии этого малообразованного и недалекого партфункционера, начавшего свою трудовую деятельность чернорабочим, стало то, что в самый разгар кровавых предвоенных чисток он возглавил ЦК комсомола, негласно считавшийся самой аморальной школой советского карьеризма. В послевоенное время Михайлов активно включился в борьбу с «безродным космополитизмом». Документы, направленные им в то время в ЦК ВКП(б), носили откровенно антисемитский характер. Это обстоятельство, скорее всего, и предопределило кадровый взлет Михайлова на XIX съезде партии, что позволило ему вплоть до смерти вождя пребывать в высшем эшелоне партийной бюрократии.

Будучи типичным выскочкой и калифом на час, бывший комсомольский лидер стремился во всем угодить своему всевластному покровителю и потому основательно подготовился к кампании травли врачебной элиты. Возглавляемый им Агитпроп ЦК направил 12 января 1953 г. в редакции ведущих газет и журналов указание о подготовке срочной публикации соответствующих пропагандистских материалов по «делу врачей». В этой директиве, не мудрствуя лукаво, почти дословно повторялись установки печально знаменитого февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) 1937 года[1448]. Когда 13 января руководство Главлита обратилось в Агитпроп за санкцией на изъятое из библиотек и книготорговой сети медицинских трудов арестованных врачей и книги М.Б. Загорского «Михоэлс», на Старой площади сочли такой подход «либеральным». Подведомственный Михайлову аппарат доложил тогда своему шефу, что «следовало бы в приказе Главлита указать на необходимость изъятия всех произведений врачей-вредителей и всех работ Михоэлса независимо от их тематики…»[1449].

Стремясь во что бы то ни стало утвердиться на кремлевском олимпе, Михайлов использовал любой подходящий случай для прокламирования своей погромной позиции. Выступая 21 января 1953 г. на традиционном заседании, посвященном очередной годовщине смерти Ленина, он процитировал наверняка принадлежащие Сталину слова из правдинской передовицы:

«Но у нас еще сохранились пережитки буржуазной идеологии, пережитки частнособственнической психологии и морали — живые люди (выделено в тексте. — Авт.), скрытые враги нашего народа. Эти скрытые враги, поддерживаемые империалистическим миром, вредили и будут вредить нам впредь. Именно об этом убедительно говорит дело врачей-вредителей — подлых шпионов и убийц, спрятавшихся под маской врачей, продавшихся рабовладельцам-людоедам из США и Англии»[1450].

Видимо, это стремление превратить как можно больше «живых людей» в мертвых врагов и подвигло Михайлова на широкое пропагандирование «подвига» Лидии Тимашук. Буквально за несколько часов имя доселе мало кому известного скромного врача узнала вся страна. Это произошло после того, как 20 января она была приглашена в Кремль и Маленков передал ей благодарность Сталина за проявленное в 1948 году «большое мужество», когда, «вступив в противоборство с видными профессорами, лечившими Жданова… отстаивала свое врачебное мнение в отношении больного». На следующий день в газетах был помещен указ президиума Верховного Совета СССР, гласивший:

«За помощь, оказанную правительству в деле разоблачения врачей-убийц, наградить врача Тимашук Лидию Федосеевну орденом Ленина»[1451].

Нечто похожее уже происходило в начале 1937 года, когда Сталин использовал в пропагандистских целях другой одушевленный «винтик». Тогда на февральско-мартовском пленуме ЦК он поблагодарил такого же «маленького человека» — П.Т. Николаенко, рядовую агитпроповку с Украины, за помощь партии в борьбе с «засильем троцкистских вредителей», которое обнаружилось в ближайшем окружении расстрелянного вскоре секретаря ЦК КП(б) Украины П.П. Постышева. Потом, правда, Николаенко признали душевнобольной.

Выполняя социальный заказ режима, печать и радио принялись внедрять в общественное сознание образ национальной героини, новоявленной Орлеанской девы, разрушившей козни темных сил и спасшей страну и ее руководителей от нависшей над ними смертельной опасности. Наибольшую ретивость в сотворении нового народного кумира выказала журналистка О.И. Чечеткина. Свою карьеру она начинала под руководством Михайлова в ЦК ВЛКСМ. Затем перешла на работу в «Комсомольскую правду», а оттуда в марте 1949-го — в редакцию «Правды», где ее назначили редактором отдела иностранной информации. Часто выезжая за границу, Чечеткина была, что называется, «на крючке» у советских спецслужб, которые знали о ней буквально все, вплоть до ее интимных отношений с членом национального бюро Союза республиканской молодежи Франции Жаном Л., с которым та познакомилась в 1946 году, приехав в Париж как представитель Антифашистского комитета советской молодежи во Всемирной федерации демократической молодежи[1452].