Якутский олонхо - Нюргун Боотур Стремительный

• Название: Нюргун Боотур Стремительный
• Автор: Якутский олонхо
• Жанр: Разное

Венцом словесного искусства якутского народа, его любимым и наиболее характерным видом творчества являются большие героические сказания, называемые олонхо.

---

СТИХ 170

НЮРГУН БООТУР

Светлый защитник
Жизни земной,
Сын светозарный рода айыы,
С поводьями за спиной!
Если ты спишь —
Встрепенись, проснись!
Если умер —
К жизни вернись,
Подымись!
Пусть откроются зеницы твои,
Пусть твой взгляд блеснет!
Пусть затрепещет кожа твоя,
Пусть дыханье вернется к тебе,
Пусть твоя плоть оживет!
Уруй-уруй!
Уруй-айхал! —

Только это промолвил Нюргун,
Только брата хотел приподнять —
Тот сам, как разбуженный ото сна,
Испуганно вскочил,
Шумно вздохнул
И на камень сел,
Удивленно оглядываясь вокруг,
Протирая рукой глаза.

СТИХ 171 ЮРЮНГ УОЛАН

Что за диво, богатыри!
То ль я долго спал,
То ль — мертвый лежал?
Если мертв я был,
То — как будто во сне…
Если спал я —
Смерть, видно, снилась мне… —

Тут опомнился он
И на ноги встал,
К брату старшему своему,
Величайшему из богатырей —
Бросился он на грудь.
Стали друг друга они обнимать,
Обнюхивать,
Целовать.
Будто на век расстались они
И опять друг друга нашли,
Друг от друга не отрывались они,
Друг другом любовались они,
Нарадоваться не могли.

Взявшись за руку крепко,
Два брата родных —
Два радостных, молодых,
Оружием бранным блистая,
Доспехами громыхая,
Стремительно подошли
К истомившейся в железных цепях
Светозарной Туйаарыме Куо
И к могучему богатырю,
Скачущему на Серо-стальном коне,
Отважному Кюн Дьирибинэ.
Сняли с них окровавленные кандалы,
Сорвали ржавые цепи с них;
Как сухая береста, железные цепи
Рассыпались в богатырских руках.
Так несчастных освободили они…

У каждого троекратно
Верхнюю целовали губу,
У каждого шестикратно
Нижнюю обнюхивали губу.

А потом
Нюргун Боотур
Задел, поведя плечом,
Как будто невзначай,
Железную перегородку жилья.
Рухнула перегородка, гремя.
Поглядел в пролом богатырь
И увидел: там —
В подземелье — стоят
Сорок четыре богатыря,
Пропавшие
В прежние времена,
Нанизанные на огневой аркан
О девяноста и девяти крюках,
О восьмидесяти восьми замках.

Иссохшие, как скелеты, стоят
Исполины-богатыри,
Чуть дыша,
Чуть ресницами шевеля.

А Нюргун Боотур —
Он медлить не стал,
Он по гулким ступеням сбежал
В подземелье,
В поганый провал,
Поднатужась, с криком,
Трижды рванул
Заколдованный огневой тот аркан,
Прикованный к стене
Девяносто и девятью крюками,
Восемьюдесятью восемью замками.
Он с такою силой рванул,
Что бедственный Нижний мир
Содрогнулся в смятении,
Всколыхнулся,
Всплеснулся, словно вода
В берестяном турсуке.

Но огненный волшебный аркан,
Рассыпая искры огня,
Растянулся, визжа и звеня,
Как жильная струна,
И стянулся — туже, чем прежде был,
И рванулся на прежнее место опять.
Не поддался богатырю.

«Вырву его, как быту,
Выдерну, как корневище кэйгэс…» —
Подумал Нюргун Боотур;
Но все ж устыдился он,
Жаром зарделось лицо,
Что не хватило силы его
Рывком разорвать аркан.
Вскрикнул, перекувыркнулся он
И превратился вмиг
Юноша, блистающий красотой,
В кривоногого абаасы;
Приседая в коленях, заковылял;
Голосом Уот Усутаакы
Запричитал он,
Забормотал:

— Аарт-татай!!! Алаатыгар!!!
Айыы Хаана великий сын,
Ограждаемый силой небес,
Прославляемый в племени Кюн Эркэн
С поводьями за спиной,
Удалой Нюргун Боотур,
Которого ждет,
По которому ржет,
Тоскует конь Вороной,
Стоя рожденный
На грани небес,
Сильный Нюргун Боотур
Сломил меня,
Скрутил меня,
Обуздал меня!
Затвердевшие поводья мои
Донельзя он затянул!
Толстую кожу мою разорвал,
Пролил черную кровь мою!

Эй, сверкающая,
Мелькающая,
Медная девка
Дьэс Эмэгэт,
Дух высокого свода
Трех моих бездн,
Трех грохочущих от хохота бездн!
Трещит, колеблется
Каменный свод,
Трепещут затворы ворот!..

Прилети скорей,
Защити
Глубокое дыханье мое,
Светло-облачное дыханье мое!
Выйди! Спаси мою жизнь!
Выдерни поскорей
Колдовской подвижной засов,
Что держит в скале
Огневой аркан
О девяноста и девяти крюках,
О восьмидесяти восьми замках!

Ой, горе мне!
Ой, мука мне!
Ой, Нюргун Боотур Тойон!
Потише меня гоняй!
Полегче плетью стегай!..
Повелитель, старший мой брат,
Пощади,
Хоть до смерти не убивай! —

Только молвить он это успел,
В то же мгновение
В толще скалы
Кто-то гукнул:
— Сказал — не сказал! —
Раскололся каменный столб,
На котором держался свод
Трех хохочущих пропастей,
И сорвался натянутый туго аркан
С чародейных своих укреп,
И рассыпался,
И пропал
В пропасти бездонной глухой.

Тут сорок четыре богатыря,
Нанизанные на аркан
Сквозь проколы меж двух костей
Иссохших предплечий своих,
Освобожденные, наконец —
Выбежали из подземной тюрьмы
И с четырех окружили сторон
Избавителя своего.
Средь залитой кровью
Долины смертей
Закричали громко:
— Уруй! Уруй! —
Нюргуна благодаря.

СТИХ 172 БОГАТЫРИ

Дьээ, дьэ-э-боо!
Дьээ-боо!
Слава тебе! Слава тебе!
Скачущий на Вороном,
Стоя рожденном коне,
Уруй-айхал тебе,
Удалой Нюргун Боотур!

Мы — знаменитые богатыри,
Пред тобою склоняем спины свои,
Поклоняемся трем твоим
Темным теням!

Слухи об имени славном твоем,
О духе высоком твоем
Доходили до нас
В былые года,
В те давно позабытые дни,
Когда мы, бедняги, чтили себя
Несравненными в трех мирах,
Чтили каждого среди нас
Равным силою пятерым силачам,
Семерым могучим богатырям.

Ты теперь нас от плена спас!
Ты — первый теперь среди нас!
Предрекали великую славу тебе,
Прославляли недаром тебя,
Называли первым среди айыы
В древние времена!
Несокрушима твоя судьба,
Предначертанная Одуном самим!
Неисчерпна сила твоя,
Равная половине сил
Среднего Мира всего!

Утренним солнцем блистаешь ты,
Утомленья не знаешь ты.
За то, что ты выпустил нас
Из подземной смрадной тюрьмы,
Где затворы глухо стучат,
Из непроглядной тьмы,
Откуда выхода нет,
За то, что освободил ты нас,
Нанизанных на аркан
О девяноста и девяти крюках,
О восьмидесяти восьми замках,
За то, что ты истребил
Злодея Уот Усутаакы,
Мы гремящую славу твою пронесем
По трем великим мирам!
Слава твоя дойдет до ушей
Недосягаемого для нас,
Чье имя вслух
Нельзя произнесть!
Мы скажем владыкам извечных сил,
Что в Среднем мире земном
Появился великий
Муж-исполин,
Чтоб они не решались переходить
Твоих широких путей,
Чтоб они не мешали тебе
На далеких дорогах твоих.

Пусть на три века
Продлится твой век!
Пусть изобилье твое
Не расточится за девять веков!
Неомрачаемым счастьем сияй,
Ни в чем ущерба не знай!
Многочаден да будет твой дом,
Всяческим наполнен добром!
Да расплодятся твои
Бесчисленные стада!
Да не коснутся твоих детей
Нужда, болезни, беда!
За то, что ты нас
От гибели спас,
Мы в трудный час
Отплатим тебе,
А если не будет нужды —
Отплатим рыси твоей.

Счастья тебе!
Удачи тебе!
Уруй! Уруй-айхал! —
Прокричали богатыри,
Трижды поклонились они
Трем его темным теням,
Троекратно поцеловали они
Верхнюю Нюргуна губу,
Шестикратно понюхали чередом
Нижнюю Нюргуна губу.

Иные богатыри
Белыми кречетами обернулись,
Широкие распахнули хвосты,
Высоко взвились,
Унеслись.

Другие богатыри
В пестрокрылых орлов превратились,
Шумно в высоту поднялись,
Солнце закрыли,
Небо затмили,
В незнаемой скрылись дали…

Туча темная подплыла,
Многолапая,
С лохматой гривой…

И смотри —
Остальные богатыри
В глубину этой тучи вошли.
И умчались, развеялись дымом,
Растаяли, как туман,
Без следа…

СТИХ 173