Дмитрий Чегодаев - Второй арап Петра Великого

• Название: Второй арап Петра Великого
• Автор: Дмитрий Чегодаев
• Издательство: Glen Art
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2012
• ISBN: 978-953-7811-01-3

События, описываемые в нашей истории, относятся к тому времени, когда вопрос: «Кой черт занес вас на эти галеры?» — не имел иносказательного смысла. Женщины были не только коварны, но и прекрасны, а дипломаты, управлялись со шпагой не хуже чем с пером.

Наступал галантный восемнадцатый век. Европа уже не боялась многократно побитую Турцию, а стареющая Османская империя с опаской поглядывала на набиравший обороты христианский мир. В эти грозные и удивительные годы жил наш герой — человек о невероятной судьбе которого, можно написать авантюрный роман или детективную повесть, но больше всего она походит на голливудский приключенческий фильм.

---

Картинка: Сквозь резную барочную раму венецианского зеркала мы видим отражение серебристо-серой мостовой, на которой, среди фиолетовых теней, лежит кавалер Вицко Буёвич. Над ним склонились, словно сошедшие с картины Рембрандта «Урок анатомии доктора Тульпа», горожане Пера ста. С неистребимым интересом к устройству человеческого тела, они разглядывают внутренности свежезарезанного капитана. Тяжелыми волнами струится чёрный бархат, тускло мерцают кинжалы, в перерезанном горле клокочет неестественно-алая, местами чёрная, кровь. Всё нестерпимо-красиво, почти до омерзения. Съёмка в стиле позднего Гринуэя.

Сцена четвёртая Shoddy fram

Но, наша история, стремится всё дальше, навсегда оставляя за спиной маленький Пераст, а перед нами, как и перед нашем героем, открывается огромный мир, с его событиями и страстями, на фоне которых, трагедия, приключившаяся с ним на берегах Боко-Которского залива, кажется лишь прелюдией к его настоящей, подлинной жизни.

На этом месте мы сделаем «стоп-кадр» — для того чтобы немного поговорить о великом искусстве писать сценарии.

Буду откровенен: знаю я очень мало, а понимаю ещё меньше, поэтому, вряд ли могу считаться экспертом, в какой-либо области знаний, тем более в таком сложном и таинственном предмете как сочинение сценариев. Поэтому, я в своих суждениях могу полагаться только на мнение людей сведущих, настоящих профессионалов своего дела. Так вот, по мнению этих людей — хорошим тоном великого сценарного искусства считается специально вставить в сценарий парочку заведомо «непроходных» сцен, как правило, не имеющих прямого отношения к основному сюжету. Делается это исключительно для того, чтобы босс киностудии мог эту парочку сцен спокойно вычеркнуть, реализовав тем самым свою жажду к сокращениям и экономии, не нанеся, при этом, большого вреда сценарию фильма. Такие сцены имеют даже специальное название — «Shoddy fram», что переводится с английского толп как «Дрянной кадр», толп как «Фальшивая сцена».

Ну, раз так полагается, что же я могу поделать, кроме того, как вставить в наш сценарий Shoddy fram — на ваше усмотрение, разумеется.

Итак: у Вицко и Джеллы Буёвич был сын Стефан. Не могу сказать, что у него было счастливое детство. Когда Стефану было пятнадцать лет, на его глазах убили отца. Его мать в Перасте ненавидели и презирали. А пострадавших от козней его родителей был, почитай, весь город. Всё это могло быть благодатным полем для того, чтобы из него вырос закомплексованный злодей, вроде Мордаунта из книги Александра Дюма «Двадцать лет спустя», ненавидящего весь мир, включая себя самого. Но — Бог милостив — вышло всё совсем наоборот В отличие от своих родителей, Стефан Буёвич был человек совершенно иного порядка. От отца он унаследовал только храбрость, а всем другим — мужеством, честностью и справедливостью, больше походил на своего приёмного дядю — Матиа Змаевича. Когда ему исполнилось двадцать пять лет, он отправился в Россию, и принёс Змаевичу свои извинения. Поступок не только мудрый и справедливый, но и опасный, учитывая то, что в глазах Венецианской республики, Матиа всё ещё был государственным преступником. Своей добротой и справедливостью Стефан быстро завоевал симпатии перащан, и к тому времени, о котором пойдёт наш рассказ, был одним из самых уважаемых граждан города. О том, как он стал главным героем одного очень важного для Пераста события, вошедшего в его историю под название «Дело Грило», и будет мой рассказ.

Случились это событие в 1747 году, то есть через тридцать семь лет, после изгнания Змаевича из родного города, и к основному сюжету нашего фильма, конечно, никакого отношения не имеет. Но так как автор, наподобие античных трагиков, терпеть не может оставлять незавершёнными сюжетные линии, прошу вас — досмотрите эту сцену до конца. Тем более, что это всего лишь Shoddy fram, и вы всегда успеете просто вымарать её из сценария, тем самым почувствовав себя ещё раз боссом кинокомпании.

Среди прославленных и отчаянных перастских капитанов, первой половины XVIII столетия, самым славным и самым отчаянным слыл капитан Кристо Цветкович прозванный «Грило» — сверчок. Как и все дети капитанских семей, выходить в море он начал очень рано — юнгой на кораблях своего отца. Потом Грило нанялся моряком на военный венецианский корабль. Там он, благодаря своей храбрости и одаренности, быстро продвинулся по службе, получив чин лейтенанта. Вполне возможно, что со временем он стал бы и адмиралом, но авантюрный характер, любовь к приключениям, а также жажда славы и богатств, заставили его избрать иной путь. Снарядив хорошо вооруженный и быстроходный корабль, Грило приобрёл патент капера, дающий частному лицу, с разрешения властей воюющего государства, право нападать на военные и торговые корабли неприятеля.

Конечно, каперы или корсары, как их ещё называют, по своей сути пираты, но как бы, официальные. Грабили они не под какой-то там чёрной тряпкой, с черепом и костями, а под военным флагом своей страны. Нападали — не на кого попало, а только на корабли противной державы. А главное, сдавали захваченный груз в государственную казну, получая за это премию, колебавшуюся от десяти до сорока процентов. Тем они собственно и отличались от морских разбойников. Бизнес был, безусловно, очень рискованный, но и весьма доходный. Настолько, что в 1858 году на специальной международной конференции в Париже, великие державы: Англия, Франция, Австрия, Пруссия и Россия решили запретить каперство и провозгласить государственную монополию на морской грабёж, назвав его: «Захватом неприятельских торговых судов и предотвращением военной контрабанды нейтральных стран». Так на море началась эпоха рейдерства, но это уже совсем другая история.

Очень скоро Грило стал одним из самых известных каперов Средиземноморья. Со своей базы на Мальте он держал в трепете всех врагов Венеции, неожиданно появляясь то у берегов Северной Африки, то на Адриатике, то в Мраморном море, не боясь нападать на вражеские корабли даже в Босфорском проливе. Толи неизменная удача, толп морское мастерство хранили его. Со временем он скопил весьма крупное состояние и решил удалиться от дел на покой, в свой родной Пераст. И вот, в декабре 1746 года Грило в сопровождении своей жены, её сестры и их служанок пустился в путь на французском корабле. Судя по всему, чувствовал он себя в полной безопасности. Франция была страной нейтральной, да и войны с Турцией в этот момент не было. Но достигнув албанского порта Драч, куда корабль зашёл набрать воды, он был неожиданно блокирован турецкими военными кораблями. Несмотря на все протесты и ссылки на нормы международного права, Грило был схвачен, и тут же повешен на рее, а женщины — захвачены в плен, проданы скадарскому паше, и доставлены в его гарем.

Всё это произошло столь же неожиданно, сколь и молниеносно.

Весть об этом событии очень скоро достигла Пераста. Убийство представителя одной из старейших перастских семей и продажа в рабство его вдовы и свояченицы всколыхнуло город. Ещё больше масла в огонь подлила крайне позорная, и унизительная форма казни — на реях вешали только трусов и предателей. Горожане настаивали на немедленной мести, но ещё больше их волновала судьба несчастных пленниц. И тогда был составлен план, казалось бы, совершенно безнадёжного дела — выкрасть женщин из гарема скадарского паши. Во главе экспедиции встал кавалер и князь Стефан Буёвич. В детстве он бывал во дворце и знал его расположение, свободно владел турецким языком, одним словом, был идеальным руководителем всей операции. Экспедиция была делом чести целого города, и для осуществления плана, как и полагается, было отобрано двенадцать человек, по одному представителю от знатнейших перастских родов. Даже и сейчас подобная операция кажется очень сложной, а в то время — и подавно. Было необходимо скрытно добраться до Ульцина, подняться на лодках по реке Адабаяна в Скадарское озеро, пересечь его, проникнуть за крепостные стены, пробраться во дворец, точнее, в самую его охраняемую часть — гарем, вывести оттуда женщин и проделать весь этот путь обратно… С неминуемой погоней на хвосте и в сопровождение четырех измученных женщин. К сожалению, мы не знаем, как Буёвичу всё это удалось, но факт остаётся фактом — операция прошла идеально и без потерь. Наверное, из этого сюжета можно сделать классный боевик, достойный лучших творческих сил Голливуда. Но, как оказалось, похищение несчастных пленниц было только первой и самой лёгкой частью истории.

Возвращение женщин в Пераст было встречено триумфально. По словам современника, этот день был «великим днём» и «святым чудом» — знаком небесного покровительства Божий матери.

Казалось бы, всё было закончено. Но нет. На сцену во всей своей красе выступила «Сирениссима» — сиятельная Венецианская республика. Турки, у которых из-под носа увели добычу, заявили категорический протест Они потребовали от Венеции возмещения убытков и незамедлительного возвращения пленниц. В поведении турок нет ничего удивительного, но вот, поведение Венеции вызывает полное изумление: она тут же на всё согласилась. Об убийстве её гражданина и офицера, а также о продаже в рабство четырёх христианок — ни слова! Подобная позиция даёт повод предположить, что и сам захват Грило не был случайностью. Кто-то очень хорошо знал, на каком корабле он плывёт, и в каком порту этот корабль сделает остановку. Похоже, что выдача на позорную смерть капитана Кристо Цветковича и унижение его семьи была платой за какую-то выгодную для Венеции сделку. Что же, подобные вещи не были редкостью в Республике Святого Марка. Но не в Боке. Решение о возвращение женщин обратно в скадарский гарем было настолько вопиющим, что никто из бокельских властей и не подумал его выполнять. Тогда в город Котор был направлен генеральный прокурор Джакомо Больди. На его требование выдать женщин, старейшины Пераста ответили, что принципом их работы является «вершить милосердные и благие дела, особенно в то время, когда унижается сама правда». Замечательные слова! И как бы хотелось, что бы им следовали все правители на свете. Но, на венецианские власти эти слова похоже не подействовали и те ответили немедленным запретом Перасту торговать и плавать на кораблях. В подтверждение серьёзности этих намерений, вход в Боко-Которский залив был тут же блокирован венецианским флотом. Это был конец для города. Никакие объяснения, никакие призывы к милосердию, даже тот факт, что одна из женщин находилась на последнем месяце беременности, влияния не возымели: Джакомо Больди был непреклонен. Наконец, не видя другого выхода из положения, городские власти приняли решение, и объявили прокурору, что в три часа пополудни, седьмого августа 1747 года, женщины будут арестованы и направлены в Котор, где их передадут в руки венецианских властей. Но, когда вице-капитан Пераста пришёл производить арест — никаких женщин он найти не смог Были проверены все дома в городе — ничего. Были досмотрены все корабли — без результата. Тогда, решив, что женщины бежали по берегу, выставили кордоны — никакого успеха. Беглянки, как сквозь землю провалились! А вмести с ними, бесследно исчез и князь Стефан Буёвич.