Михаил Чванов - Загадка штурмана Альбанова

• Название: Загадка штурмана Альбанова
• Автор: Михаил Чванов
• Жанр: История
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9533-5616-9

Летом 1912 года из Санкт-Петербурга во Владивосток Северным морским путем отправилась парусно-паровая шхуна «Св. Анна» под руководством лейтенанта флота Георгия Брусилова, племянника выдающегося русского военачальника А. А. Брусилова. Но уже в октябре, зажатая тяжелыми льдами около Ямала, а потом вмерзшая в них, она стала дрейфовать на север и на следующий год оказалась в широтах, близких к Северному полюсу. Летом 1914 года часть экипажа во главе со штурманом Альбановым отправилась в беспримерный переход по дрейфующим льдам к ближайшей земле. Из 13 человек спаслись только двое: штурман Валериан Альбанов и матрос Александр Конрад. Незапланированный дрейф «Св. Анны» и ледовый поход Альбанова позволили сделать несколько важных географических открытий. В частности, стало известно, что мифические острова — Земля Петермана, Земля Короля Оскара и Земля Гилиса — не существуют. Для писателя Вениамина Каверина Альбанов стал прототипом штурмана Климова в романе «Два капитана». Судьба остальных участников похода, как и оставшихся на судне членов экипажа во главе с Г. Л. Брусиловым, до сих пор была неизвестна. И вот в летние месяцы 2010 и 2011 года поисковая экспедиция при содействии Пограничной службы и авиации ФСБ России сделала на Земле Франца-Иосифа сенсационные находки.

---

Летом 1913 года «Св. Анна» находилась уже в широтах северной части огромного пролива между Новой Землей и Землей Франца-Иосифа. Направление дрейфа время от времени менялось на северо-западное, а то и на западное, вокруг виднелось много разводий, снова появилась надежда, снова вспомнили об австрийской экспедиции на судне «Тегеттгоф», открывшей в 1873 году в результате подобного дрейфа Землю Франца-Иосифа. Тремя годами ранее это открытие предсказал теоретически, на основании анализа дрейфа льдов в Полярном бассейне, выдающийся русский географ и революционер Петр Алексеевич Кропоткин. Впрочем, Российского флота лейтенант Н. Г. Шиллинг, впоследствии вице-адмирал, писал о возможной земле в этих координатах еще в 1865 году в «Морском сборнике» и сообщал в докладной записке Русскому географическому обществу по случаю столетия со дня смерти М. В. Ломоносова. Н. Г. Шиллинг сделал этот вывод на основе анализа дрейфа морских льдов между Новой Землей и Шпицбергеном: что в этом районе надо искать большую неизвестную землю или даже целый архипелаг. Случайно ли это совпало со столетием со дня смерти М. В. Ломоносова? Нет, потому что именно он первым в «Кратком описании разных путешествий по северным морям и показании возможному проходу Сибирским океаном в Восточную Индию» высказал гениальную догадку о том, что, «может быть, и не в самой полярной точке, однако близ оной должно быть немалому острову или еще многим». На пути к полюсу может быть «высокая и приглубая земля». Он даже указывал ее координаты, уточняя, что это «великий остров, который лежит к северу далее 80 градусов 11 минут, склоняясь от Шпицбергена к востоку». Это как раз координаты Земли Франца-Иосифа.

Но «Тегеттгоф», охваченный льдами близ Панкратьевых островов, у северо-западного берега Новой Земли, понесло к южным берегам Земли Франца-Иосифа. «Св. Анна» же дрейфовала гораздо восточнее, а затем и севернее.

Может быть, летом 1913 года «Св. Анна» все-таки и выбралась бы из плена, не будь ледовое поле, в которое она вмерзла, таким большим и прочным. Имейся на корабле хоть какое-то количество достаточно сильной взрывчатки, может быть, и в этом случае освободились бы из ледовой ловушки, но на «Св. Анне» был только черный порох, а он оказался непригодным для этих целей. Пытались прорубить канал до ближайшей полыньи, но расстояние до нее — около четырехсот метров — было для небольшого экипажа слишком большим.

В августе надежда снова потухла, разводья стали затягиваться свежим льдом, пришлось готовиться к новой зимовке. И тут произошла новая стычка между Брусиловым и Альбановым, давно назревавшая, резкая и жестокая, после которой они, кажется, больше уже ни разу не разговаривали спокойно, не считая тех последних дней, когда Альбанов готовился уходить с судна. Теперь нам до конца уже не выяснить причин этого тяжелого разлада, приведшего к тому, что Альбанов попросил Брусилова освободить его от обязанностей штурмана.

Мы знаем причины разлада только по объяснению Альбанова:

«По выздоровлении лейтенанта Брусилова от его очень тяжкой и продолжительной болезни на судне сложился такой уклад судовой жизни и взаимных отношений всего состава экспедиции, который, по моему мнению, не мог быть ни на одном судне, а в особенности являлся опасным на судне, находящемся в тяжелом полярном плавании. Так как во взглядах на этот вопрос мы разошлись с начальником экспедиции лейтенантом Брусиловым, то я и попросил его освободить меня от исполнения обязанностей штурмана, на что лейтенант Брусилов после некоторого размышления и согласился, за что ему очень благодарен».

Несколько месяцев Альбанов жил на «Св. Анне», уединившись в своей каюте, в качестве пассажира.

В начале января 1914 года он обратился к Брусилову с просьбой дать ему материал для постройки саней и каяка: ему тяжело оставаться на судне ненужным пассажиром, и он один уйдет по плавучим льдам к ближайшей суше — к Земле Франца-Иосифа. Решился он на этот шаг, видимо, после долгих раздумий; уйти в это время со «Св. Анны», да еще одному, — это ведь не сойти по трапу с прогулочной яхты в очередном порту.

Брусилов, как он писал в «Выписке из судового журнала», доставленной Альбановым в Главное гидрографическое управление, «понимая его (Альбанова) тяжелое положение на судне», разрешил ему покинуть корабль.

Экипаж «Св. Анны» переживал тяжелое время: будущее было тревожным, стычки между капитаном и штурманом, хотя оба и старались избегать друг друга, продолжались, с каждым днем все заметнее пустели кладовые и трюмы, ближайшая земля все дальше уплывала на юго-восток, а предстояла еще одна и более тяжелая зимовка, а может, и не одна. Если в первую зиму везло с охотой (47 медведей и около 40 тюленей), то во вторую зимовку ее вообще не было, и особенно рассчитывать на нее не приходилось. А даже в самом лучшем случае — если, подобно «Фраму», «Св. Анне» после долгого дрейфа суждено было освободиться изо льдов, то ей до того времени предстояло дрейфовать еще пятнадцать — шестнадцать месяцев. Это, повторяю, в лучшем случае, но и на этот срок продовольствия было недостаточно. И все больше и больше людей склоняются к варианту Альбанова: хотя бы части экипажа нужно покинуть судно, пока еще сравнительно недалеко Земля Франца-Иосифа, тогда оставшимся на судне хватит продовольствия протянуть до октября 1915 года, то есть до времени вероятного освобождения изо льдов.

Брусилов, как он написал все в той же «Выписке из судового журнала», снова «пробовал разубедить их, говоря, что летом, если не будет надежды освободиться, мы можем покинуть судно на ботах, указывая на пример «Жаннетты», где им пришлось пройти гораздо большее расстояние на вельботах, чем это придется нам, и то они достигли земли благополучно».

Альбанов заявляет, что на последнее надеяться наивно, тем более что экипаж «Жаннетты» добрался до земли далеко не так благополучно, как утверждает капитан, да и нельзя брать себе в пример эту экспедицию, потому что она дрейфовала совсем в другой части Северного Ледовитого океана, подчиняясь совершенно иным гидрометеорологическим законам, — и отношения между штурманом и капитаном обостряются еще больше, а Земля Франца-Иосифа тем временем все дальше уплывает назад.

Уже вышел керосин, для освещения пользовались жестяными баночками с тюленьим или медвежьим жиром, они больше коптили, чем светили. С потолка текло. В каютах, температура в которых редко поднималась до плюс четырех, всегда висел промозглый туман. Все были невероятно грязны. Пробовали варить мыло, но неудачно — «насилу удалось соскоблить с физиономии эту «замазку».

И команда вновь просит прийти к себе капитана, и когда он пришел, то снова обратились к нему с просьбой разрешить им тоже строить каяки по примеру штурмана, потому что на третью зиму не хватит провизии. Брусилов, поняв, что их не разубедить, объявил, «что они могут готовиться и отправляться хоть все».

И действительно, сначала решают идти почти все, потом часть из них начинают одолевать сомнения, и они решают остаться с Брусиловым, потом почти все решают остаться, и снова решают идти…

В конце концов на судне кроме Брусилова решают остаться сестра милосердия Ерминия Жданко, боцман Иван Потапов, старший машинист Яков Фрейберг, гарпунеры Вячеслав Шленский и Михаил Денисов, два молодых матроса Густав Мельбарт и Иоганн Параприц, стюарт Ян Регальд и повар Игнатий Калмыков. С Альбановым уходят матросы: два неразлучных друга Александр Конрад и Евгений Шпаковский, Ольгерд Нильсен, Иван Пономарев, Александр Шахнин, Иван Луняев, Александр Архиереев, Гавриил Анисимов, Прохор Баев, Павел Смиренников, машинист Владимир Губанов, старший рулевой Петр Максимов, кочегар Максим Шабатура.

Как относится к этому капитан?

Теперь он, кажется, уже рад, что все так сложилось. Вот что он записал в судовом журнале 4 февраля: «На судне остаются, кроме меня и Е. А. Жданко, оба гарпунера, боцман, старший машинист, стюарт, повар, 2 молодых матроса (один из которых ученик мореходных классов). Это то количество, которое необходимо для управления судном и которое я смогу прокормить оставшейся провизией еще 1 год. Уходящие люди не представляются нужными на судне, так что теперь я очень рад, что обстоятельства так сложились».

Начинается подготовка к походу. Работа не прекращается и ночью, ведь с каждым днем до спасительной земли все больше миль. Самодельные нарты и каяки ненадежны, но что делать, никто не собирался попадать в эти широты. Как писал потом в предисловии к красноярскому изданию «Записок…» В. И. Альбанова известный полярник, начальник гидрографической базы в Хатанге, Владилен Александрович Троицкий, активно помогавший мне в попытке разгадать дальнейшую судьбу экипажа «Св. Анны», «походное снаряжение и запас продовольствия уходящих со «Св. Анны» были далеки от образцов, выработанных к тому времени опытом полярных путешественников. Все бедствия, выпавшие на долю путников и описанные Альбановым, объясняются прежде всего несовершенством снаряжения и недостаточным питанием. Это не было виной Альбанова или Брусилова, совершенно не предусматривавших при отплытии экспедиции подобного путешествия по льду, скорее, надо удивляться мастерству Альбанова, сумевшего из запасных парусов и кусков судового дерева изготовить каяки и нарты, сделавшие возможным поход по льдам».