Роман Почекаев - Мамай. История «антигероя» в истории

• Название: Мамай. История «антигероя» в истории
• Автор: Роман Почекаев
• Издательство: Евразия
• Жанр: История
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-91852-020-8

Книга представляет собой исследование жизни и деятельности известного золотоордынского политического и государственного деятеля Мамая. В течение веков в историографии формировался его крайне негативный образ, образ так называемого антигероя истории. Автор книги старается восстановить реальную бииографию Мамая, осветить ее некоторые противоречивые аспекты (включая происхождение Мамая, его статус, отношения с ханами и иностранными правителями), а также проследить процесс создания столь негативного образа этого деятеля в течение нескольких веков.

---

Как видим, миф о контактах Мамая с папской курией являет собой череду домыслов и «достраиваний» имеющихся фактов. Цель таких построений вполне очевидна — завершение формирования образа этого деятеля как врага Руси и православия, не гнушавшегося вступать в контакт даже с иноверцами (коль скоро сам он был воспитан в мусульманских традициях), лишь бы это позволило ему причинить как можно больше вреда русскому народу и русской церкви!

О гибели Мамая в Кафе от рук генуэзцев

Согласно сообщению ряда «памятников Куликовского цикла», Мамай, после того как его войска без боя перешли на сторону хана Токтамыша, бежал в Кафу и был убит там местными «фрягами», пожелавшими захватить его богатства, которые он успел прихватить при бегстве.[394] В Лицевом летописном своде имеется весьма яркая и впечатляющая миниатюра о гибели Мамая в Кафе.[395] На основании сведений Киевского синопсиса (1674 г.) о гибели бекляри-бека М.В. Ломоносов написал трагедию «Тамира и Селим», центральным сюжетом которой являются последние дни Мамая и его кончина.[396]

Однако другие средневековые источники (включая «За-донщину» и «Краткую летописную повесть…», считающиеся наиболее ранними из «памятников») или отвергают версию об убийстве Мамая в Кафе,[397] или же прямо сообщают о его гибели от рук воинов Токтамыша.[398] Кроме того, известно, что в Москве о гибели Мамая узнали от послов Токтамыша в 1381 г.[399] А между тем в Москве постоянно проживали купцы-«сурожане», т. е. выходцы из Судака, находившегося в это время под контролем Кафы![400] Вполне логичным представляется вывод о том, что сведения о смерти бекляри-бека золотоордынский хан получил раньше, чем население южного берега Крыма. На наш взгляд, это является несомненным подтверждением того, что Мамай был умерщвлен сторонниками Токтамыша. Несмотря на это, большинство исследователей предпочитают опираться на версию, предложенную в публицистических сочинениях, каковыми являются, по сути, «Пространная летописная повесть о Куликовской битве» и «Сказание о Мамаевом побоище».[401]

И если большинство исследователей с полным доверием принимают эти источники, просто некритично оценивая уровень их достоверности, то некоторые современные авторы вполне осознанно опираются на сведения таких источников. Дело в том, что убийство Мамая жителями Кафы представляет собой весьма логичное и в какой-то мере символичное завершение концепции о его сговоре с Генуей и Римом против Руси: потерпевший поражение союзник оказался не нужен генуэзским властям, и они избавились от него так же цинично, как прежде вместе с ним разрабатывали планы по порабощению русского народа. Гибель одного беспринципного и коварного авантюриста от рук бывших союзников и покровителей, таких же беспринципных и коварных авантюристов, — что может быть более закономерным завершением карьеры главного врага Руси и православной веры?! Наиболее завершенный вид эта версия приобретает в сочинениях Л.Н. Гумилева, безапелляционно заявляющего: «Мамая прикончили его союзники — генуэзцы, просвещенные итальянцы, полагавшие, что с диким татарином можно не считаться».[402]

Некоторые авторы даже постарались «творчески» развить летописные сообщения о гибели Мамая в Кафе. Так, историк начала XIX в. И. Михайлов писал, что Мамай после разгрома на Калке некоторое время даже жил в Кафе «под другими именем», пока не был узнан и убит сторонниками Токтамыша.[403] Современный публицист Б. Соколов предложил довольно оригинальную, но вместе с тем и вполне вписывающуюся в эту концепцию версию гибели бекляри-бека: Мамай был убит генуэзцами за то, что бежал с Куликова поля, оставив своих генуэзских союзников гибнуть под русскими мечами.[404] Автор версии, таким образом, сводит воедино два мифа (об участии кафинских генуэзцев в Куликовской битве и об убийстве Мамая в Кафе), получая в результате на редкость логичную и убедительную картину!

Однако откуда же берет начало миф о гибели Мамая в Кафе? По-видимому, эта версия является сочетанием реальных фактов и «кочующих сюжетов».

К фактам, полагаем, можно отнести упоминание о том, что Мамай, преследуемый по пятам воинами Токтамыша, попытался найти убежище в генуэзской колонии. Однако сами же «памятники Куликовского цикла» содержат сведения о позиции генуэзцев: «Побежи ты, поганый Момаи, от насъ по заденеш и нам от земли Рускои».[405] Как мы уже отмечали выше, у генуэзцев имелись серьезные политические мотивы, чтобы отказать бывшему бекляри-беку в убежище, но при этом не пытаться умертвить его.

Отражением «кочующего сюжета», скорее всего, является следующий мотив: могущественный некогда властитель, потерпев поражение от еще более сильного врага и потеряв практически все, находит убежище у некоего покровителя, который предательски убивает его, польстившись на богатства, которые беглец умудрился сохранить. Примеры подобных сюжетов известны с глубокой древности, найдя отражение в древних мифах и сведениях о реальных исторических деятелях древности (которые, впрочем, также вполне могут иметь мифологическую составляющую). Например, именно так гибнет древнегреческий герой Тесей, сброшенный со скалы скиросским царем Ликомедом, давшим ему поначалу пристанище.[406] Аналогичная судьба постигла последнего египетского фараона Нектанеба II, погибшего где-то в Нубии, сирийского царя Александра Баласа, персидского шахиншаха Бахрама Чубина, нашедшего свой конец в Тюркском каганате, тюркского кагана Кара-Чурина, сгинувшего в Тибете, и т. д.[407] По всей видимости, средневековые авторы использовали этот мифологический сюжет и в отношении Мамая, мифы о котором, как мы убедились, стали создаваться уже вскоре после его гибели.

Однако русские же летописцы сообщают, что Мамай, бежав от Токтамыша, оставил в его руках казну и даже собственный гарем: «Царь же Токтамышь… шед взя Орду Мамаеву и царици его и казны его и улусъ весь пойма».[408] Мог ли Мамай при столь поспешном бегстве спасти какие-то баснословные сокровища? Весьма сомнительно. Отсутствие же ценностей лишало генуэзцев главного мотива убийства бекляри-бека — того самого мотива, который приписывают им русские средневековые источники!

В заключение следует отметить, что обстоятельства гибели Мамая в Кафе, которые приводят средневековые и современные мифотворцы, входят в изрядное противоречие в другими мифами — о его масштабных замыслах против Руси и стратегическом союзе с Генуей. Если в этих мифах Мамай предстает деятелем едва ли не мирового значения, а его сотрудничество с генуэзцами представлено на международном (геополитическом) уровне, то в сообщениях о его убийстве и Мамай, и генуэзцы внезапно превращаются в каких-то мелких преступников. Бекляри-бек, еще недавно определявший судьбы всей Восточной Европы и замысливавшии подчинить себе Русь, вдруг разом теряет интерес к большой политике и сосредточен на одном — сохранить свои «сокровища», для спасения которых бежит в Кафу. Кафинские же «фряги» тоже вдруг оставляют свои масштабные замыслы и начинают гоняться за Мамаем, стремясь заполучить его «кубышку», как будто других дел у них в это время не было! Сегодня уже невозможно сказать, было ли приписывание подобных замыслов Мамаю и генуэзцам средневековыми авторами сознательным (именно с целью принизить их политическое значение и человеческие качества) или нет. Однако сам факт такого противопоставления их сотрудничества на высоком политическом уровне в начале и бытовым «убийством с целью ограбления» в конце свидетельствует о несостоятельности этого мифа.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. МИФ О СОЮЗЕ С ЛИТВОЙ

О «ярлыке» Мамая великому князю Ольгерду

Последовательно проводя идею изначального противостояния Мамая и Руси, историографы стараются параллельно «удревнить» и историю его союза с другим злейшим врагом Северо-Восточной Руси — Великим княжеством Литовским. При этом нередко отсутствие фактов подкрепляется фикциями — то есть современными мифами, в которых истинная информация затушевывается некими косвенными фактами источников или домыслами исследователей. Ранее мы уже рассмотрели этот историографический феномен на примере обвинения Мамая в союзе римским папой.

Однако не менее ярким примером подобного подхода является и утверждение ряда историков о союзе Мамая с Литвой — причем не только с Ягайло, который в «памятниках Куликовского цикла» представлен его союзником, но даже с его отцом Ольгердом.[409] Интересно отметить, впрочем, что определенные основания для таких утверждений имеются. Так, в нескольких редакциях «Сказания о Мамаевом побоище» в качестве союзника Мамая в Куликовской битве фигурирует не Ягайло, а именно Ольгерд, который на самом деле умер в 1377 г., за три года до этого сражения.[410] Напрашивается логический вывод: автор XV в. просто-напросто спутал двух литовских монархов. Однако так ли это на самом деле?