Юрий Пашковский - Хроники Равалона

• Название: Хроники Равалона
• Автор: Юрий Пашковский
• Издательство: АЛЬФА-КНИГА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-9922-1406-2

Твари из адских измерений, нечисть из аномальных зон, нежить из пораженных некроистечениями земель, креатуры черных магов, обезумевшие духи и элементали — вот стандартный набор, с которым часто приходится иметь дело боевым магам. Но помогать упырям? Работать на Повелителей преисподней? Нет, тут уж лучше отказаться. Что? Не получится? Тогда боевому магу не остается ничего, кроме как выполнить контракт. Но когда вокруг гибнут бессмертные, как смертным выполнять свою работу?

---

— Лорд… Лорд приказал… защитить…

Слоновья башка, шатаясь, попытался взлететь. Клочья серого марева вырвались из-под Варрунидея, никак не складываясь в плотный туман. Из раны на лице-теле полилась кровь — густая, серебряная.

— Я не выполнил приказ… мне… мне нечего терять…

— Да пойми же наконец: ты мне ничего не с-сможешь с-сделать! Ни ранить, ни обез-здвижить, ни обмануть иллюз-зией!

— Ты… глуп…

Серебристая кровь тугой струей вырвалась из раны, брызнула на Грисса. Вспыхнула аура худого убога, отбивая декариновые капли. Часть упала в окружающую Тьму пятнами, часть на Уолта и Эльзу, часть на застывшего, неподвижного Лизара, которому надо было уходить, бежать, скрываться — ведь он следующий Элемент, недостающее звено в ужасном механизме Великой Жертвы…

А другого Элемента уже нет. Умер. Убит. Ушел навсегда.

Ну да, если понадобится, то и в Равалон за новым поднимутся, с такой-то магией, отклонением и нарушением, чего богов бояться?..

Тень… Больно думать… Ответь…

— Ну з-зачем? — Грисс покачал головой. — Ты же умрешь, ес-сли не прекратишь, Варрунидей.

— Ты… глуп… — упрямо повторил чаротворец. — Ты… не… не знаешь…

— Ну удиви меня, ес-сли с-сможешь, — Грисс усмехнулся, теряя интерес к Высокорожденному и полностью поворачиваясь к Асироту.

— Ты… не знаешь… Потому что… не один… из нас… Вы… вы все думаете… будто… Пожиратели Эфира нужны… чтобы уничтожить… Онто… Онтос… это… не так…

— О чем ты говоришь? — скривился худой убог. Он почувствовал неладное и не спешил убирать ауру, прячась за ней как за щитом.

— Мы… мы все… храним тайну… уничтожить… нужен… нужна жизнь… Младшего… или…

Варрунидей замолчал — и в тот же миг океан Тьмы поседел. Декарин тонким слоем инея покрыл смертных и Бессмертных. Кровь безостановочно лилась из чаротворца, и не только из раны: кажется, жидкое серебро выделялось каждой порой его тела, а в ответ сивую Тьму пучило воскоподобным кераргиритом. Что? Ах да, ну конечно: Унамит Герельт, кобольд из Гебургии. Он поделился сравнением.

Декариновые цунами метались в серебряных водах, звонко гремела исполинская энергия Разрушения. Там, где только что находился Варрунидей, разинула бездонный рот воронка, и в клокочущей пустоте надменно шествовала Бездна. Треснули невидимые запоры на незримой Двери, что отделяла Нечто от Ничто, треснули и осыпались дождем обломков, тихий, но оглушающий звук прокатился по бытию — звук порвавшейся струны на кифаре жизни.

Бездна — что это?

Не объяснишь, не опишешь, просто понимаешь — Бездна. Шествует. Идет к своей противоположности, к полнящемуся тысячами вещей миру, и на пути ее становиться не следует ни богам, ни убогам, ни уж тем более смертным. И даже если попытаешься ее запомнить, запечатлеть в памяти Не-Лик (ведь нет у Бездны определенности), ничего не получится. А у смертной букашки — так и подавно…

Грисс отчаянно засвистел, кутаясь в одеяния из Силы, Силы, потрясающей законы бытия, и подавился собственным свистом, когда Бездна выглянула из воронки и уставилась на худого убога буркалами Мощи, которой на законы бытия плевать.

Шевельнулась воронка, голос Варрунидея из последних сил произнес Слово. Аккордами грозной и чарующей одновременно музыки, может быть, той самой Музыки Сфер, которой внимают боги на Небесах, Слово раскатилось в пространстве, сотрясая сознания смертных. Все стало серебром, серебро полностью изгнало Тьму, и даже Бездна накинула серебряную накидку и серебряными перчатками коснулась Грисса — нежно, ласково, любяще.

— Прошу… — прошелестел голос Варрунидея, растворившегося в седом океане. — Теперь предатель… не сильнее Твари… чаротворцы… маги… добейте его!

Бездна ушла, Тьма вздохнула с облегчением и колыхнулась, расколов серебряный покров, осыпавшийся с нее, как апплике с дешевой побрякушки.

Надо встать, Уолт.

Надо встать — ведь предатель теперь не сильнее Твари. А тебе, боевой маг, доводилось убивать Тварей, этих слабейших из Младших убогов. Вставай! Вставай, боевой маг!

Хрипло сипит Фа Чоу Цзы: восточная волшебница опирается на покореженный веер и поднимается. Второй веер искромсанным прутиком валяется рядом.

Шумно вздыхает Лизар: в руках Высокорожденного уже по мечу из лунного серебра и обычный, железный — но наверняка с магическими сюрпризами.

Плачет Эльза: Магистр не может остановить слезы, не может вылечить левую руку — но она пытается встать, и в правой руке сверкает зародыш Ангнира.

Видишь это, Уолт? Видишь?!

Вставай, боевой маг!

Вставай, разнеси тебя пульсары!

Надрывно кашляет Грисс Шульфиц. Аура убога все еще явлена, но она блеклая, местами опаленная и с рваными дырами. Для уничтожения Онтологического Эфира нужна жизнь Младшего или…

Или жизнь другого Старшего убога, да, Варрунидей Асирот?

Разрушитель, отдавший свою жизнь, чтобы защитить магов, пусть и по приказу хозяина — ну что за безумный Создатель создал безумный мир, где Эльза плачет, Джетуш умирает, а Бессмертный жертвует собой ради смертных?!

Ужасный мир. Худший из миров. Но здесь и сейчас — другого нет…

Уже поднялся, Уолт? Уже насилуешь собственные Локусы Души, оглохшие и ослепшие после буйства магии Бессмертных? Да нет, никакой ты не молодец. Был бы молодец — и Эльза бы не плакала, и Джетуш жил…

— Дурак… — шепчет Грисс. Аура убога мерцает низкопробным биллоном, в ней видны прорехи и опалины; многочисленные плащи Шульфица будто подрали взбесившиеся кошки. — Мне не было нужды в твоей с-смерти. И моему гос-сподину тоже. — Он фокусирует взгляд и замечает магов, молча окружающих его. Распахивается глаз над Фа, потускневший, с двумя зрачками вместо трех; трещат молнии над клинком из обычного железа, пока меч из лунного серебра чертит Знак перед Лизаром; ярко блестит золотая алебарда, не дающая Эльзе упасть; тянет к лицу Маску Хаоса Уолт; маги готовятся сделать то, что у них лучше всего получается — уничтожить.

— Дураки… Даже так… Даже потеряв Онтос-с — я все еще с-сильнее! Нет отклонения, но ос-сталось нарушение! Вы, двое! Если не хотите погибнуть, как Джетуш, с-сдайтесь! И тогда хотя бы девчонка с-с мальчишкой выживут!

Он говорил правду, отметил Уолт. Его Эфир ослаб, но с тем, что одарило дворецкого, гм, бывшего дворецкого Аваддана магией Бессмертных, Варрунидей не справился. Не мог справиться. Сила — выражение умной энергии. Выражение одолело лишь выражение.

Но что там говорил учитель? Уничтожить носителя — и не будет умной энергии? Вот он, носитель. Кичится своей силой, надменен, как Архимаг в толпе крестьян.

Варрунидей Асирот расчистил путь, маги. Теперь дело за вами.

Он уже почти надел Маску; Фа вскинула веер; эльф выставил вперед железный меч; Эльза всхлипнула и приподняла Ангнир; маги приготовились к атаке. Может, к последней в своей жизни атаке…

Грисс засвистел.

Попытался засвистеть.

Когда твое горло разрезают одним точным ударом, когда серебро хлещет из раны, когда тебе пробивают грудь и отрывают руки — свистеть трудно.

«Карамат!» — не сдержался Тахид. Ой, не богохульничай, прошлое рождение! Какой еще карамат , чудо с дозволения богов, — посреди Подземелья? Особенно когда помощь приходит от Разрушителя — вернее, Разрушительницы.

Диабола Асурия обрушилась на Грисса Шульфица, словно Гневная богиня на смертного, посмевшего оскорбить богов — молча, быстро, неотвратимо. Соткавшись перед худым убогом прямо из Тьмы, убогиня с ходу ударила его ладонями в горло и грудь. Онтос убогини легко пронзил Онтис убога, Разрушитель не смог отбить или блокировать удары Разрушительницы. Грисса убивали, и он это отлично понимал. Брызжа кровью, теряя на ходу части тела, дворецкий попытался отойти от Диаболы и что-то сделать, что-то из магии, дарованной ему «гос-сподином». Асурия не дала ему ни малейшего шанса воспользоваться Силой. За спиной убогини распахнулись декариновые крылья, огромные, растянувшиеся метров на тридцать, и из серебряного сияния вырвались десятки фурий, вооруженных длинными копьями с черными наконечниками, курившимися гнилостным дымом. Продолжающие ударили все как один, и убог оказался пронзен Силой Асурии с головы до ног.

Ракура третий раз в жизни увидел, как умирает Бессмертный — настоящий Бессмертный, а не Тварь какая-нибудь. Многовато для боевого мага, чья специализация — изничтожение по преимуществу Тварей и разнообразной опасной нечисти…

— Простите меня. — Разрушительница брезгливо стряхнула с рук кровь Грисса, погасила крылья, недоуменно покосилась на золотую алебарду Эльзы; фурии за спиной Диаболы продолжали методично вонзать копья в мертвого убога. — Я спешила как могла, но коридор, по которому вы шли, хорошо скрыт. Благодарите Глюкцифена, с его помощью мне удалось вас отыскать.

— Диабола… — козлоголовый, хромая, подковылял к магам и убогине. — Как там дела? Как господин?