Газета Завтра Газета - Газета Завтра 478 (3 2003)

• Название: Газета Завтра 478 (3 2003)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Беглое знакомство с "Диваном" человека, что называется со стороны, может несколько разочаровать. Ибо журналу не хватает интриги, провокации, вызова. Скрыта и цель издания — еще один журнал философов, ну и что? Однако вводные пояснения интеллектуального менеджера проекта философа Елены Петровской дают понять, что глобальных задач перед "Диваном" не ставилось”. "Синий диван" — журнал заметок и размышлений, неоконченных или подобранных фрагментов… "Синий диван" умышленно фрагментарен и предположительно постоянен — мы надеемся возобновлять сюжеты, обсуждать культурные явления и неторопливо продвигаться дальше. Наш журнал для тех, кто не привык спешить". И вместе с тем, устанавливая такое спокойное и неторопливое отношение, "Диван" претендует на актуальность, своеобразное освещение современных явлений. Значительным достоинством журнала можно назвать его доступность, открытость потенциально более широкому кругу читателей, чем иные известные философские проекты от разношерстного "Логоса" Анашвили и строго — специального "Логоса" Чубарова-Никифорова до сектантского "Кентавра". Кругу "своих" у "Синего дивана" еще предстоит формироваться. Однако все задатки у российской публики для этого есть. Привет Линчу от Обломова.

Сам журнал состоит из четырех разделов. Первый и, наверное, наиболее важный посвящен анализу событий 11 сентября и ситуации, сложившейся в мире после. Четыре текста, вызывающие противоречивые оценки, и соответственно неравномерный интерес. Наброски Жан-Люка Нанси из "Либерасьон" ноября 2001 года под названием "Сакральность и массовая смерть". Любопытное, но порой несколько наивное и банальное исследование состояния Америки (не сочтите за наглость) американского философа Сьюзен Бак-Морс, выполненное в характерном для запада лево— либеральном ключе. К тому же некоторые выводы Бак-Морс фактически совпадают с тем, что еще несколько лет назад писал, например, Зиновьев.

В этом разделе меня больше привлекла статья сотрудника Института США и Канады Эдуарда Баталова, разумно выводящего 11 сентября из бури, пронесшейся в конце восьмидесятых — начале девяностых "по просторам Евразии" и горький и мрачный текст американца Джонатана Флэтли "О логике глобального зрелища".

Остальные блоки вполне предсказуемы, однако традиционность форм не сказывается на качестве.

Качественные работы отечественных корифеев философии и культурологии С. Неретиной и Э. Надточия плюс фрагмент одного из последних текстов Вальтера Беньямина "О некоторых мотивах у Бодлера" во втором блоке. Сама работа Бодлером далеко не ограничивается, а опубликованные отрывки исследуют "понятие времени и своеобразие временного ритма современности".

В третьем разделе Зара Абдуллаева прощается с киноэпохой "Догмы", а глава "Ad Marginem" Александр Иванов поясняет стратегию издательства.

И, наконец, неизбежный блок рецензий. Он невелик — всего четыре рецензии. Однако выбранные для анализа книги дают понять, что этот раздел журнала преследовал не цель — дать порезвиться рецензентам, а скорее уточнить некие фундаментальные установки "Синего дивана". Некоторые из них и вызывают живое возражение. Остановлюсь на тексте молодого философа школы Валерия Подороги, Ильи Нилова. Нилов критически разбирает книгу немецкого "консервативно— революционного" мыслителя Фридриха Юнгера о Ницше (а через нее всю "правую" интерпретацию творчества гениального философа). К слову, работа Юнгера действительно далеко не идеальна, чрезмерно поэтична. Но Нилов, как убежденный сторонник "левого" (не в смысле сегодняшнего российского политического языка, разумеется) прочтения Ницше, фактически отказывает в любой иной возможной интерпретации. Что, на мой взгляд, очень неправильно. За отсутствием места, я не буду приводить аргументы "консервативных революционеров", а остановлюсь на мудром и вполне компромиссном суждении Дрие Ля Рошеля (кстати, "правого"): "Само собой разумеется, что о политическом влиянии Ницше можно говорить лишь ясно осознав серьезные недоразумения, с которыми связана идея всякого влияния такого рода. Ницше — поэт и художник. Его учение многолико и иносказательно как учение любого художника. Это учение всегда будет уклоняться от полного присвоения его людьми какой-то одной партии и одного времени…В одной и той же философской доктрине, как показывает нам история, могут найти точку опоры люди противоположных политических взглядов. Разве не было гегельянцев правых и левых? Могут быть ницшеанцы правые и левые".

Ждем выхода следующего номера.

«И ЗВЕРЬE, КАК БРАТЬЕВ НАШИХ МЕНЬШИХ...»

Анна Серафимова

21 января 2003 0

4(479)

Date: 21-01-2002

Author: Анна Серафимова

«И ЗВЕРЬE, КАК БРАТЬЕВ НАШИХ МЕНЬШИХ...»

На нашей лестничной клетке поселился щенок, увязавшийся за соседским мальчиком на улице. Собачонок знал несколько команд, на нем был ошейник, что свидетельствовало о том, что некогда он был хозяйским, но оказался почему-то на улице.

Щенок забежал за мальчиком в подъезд, непущенный в квартиру, улегся на коврике и решил, что это — его новый дом. Попытки вывести его на улицу ни к чему не приводили: он находил дорогу обратно даже от школы, куда бегал провожать подростка, и проскакивал с заходящими в подъезд.

Взять его к себе соседи, живущие в коммунальной квартире со страдающим аллергией человеком, не могли. Ну и живи бы он на площадке. Но против такого постояльца стала категорически выступать привезенная из деревни старушка — мать одной из жиличек. Деревенские обычно по-доброму относятся к скотине, но эта зло ругалась и требовала забрать его к себе или вышвырнуть из подъезда.

— Чем он вам мешает? — удивляемся. Щенок не лает, не гадит, поскольку его выгуливают, спокойно лежит на коврике или радостно пляшет-танцует, приветствуя всех, кто его кормит. Тем более такие злость и неприязнь удивительны, что старушка ходит к ближайшему магазину побираться, т.е. рассчитывает на милосердие и сострадание, ведь от черствых, жестоких людей подаяния не дождешься.

Когда она в очередной раз начала ругать мальчика, вынесшего щенку еду, я не выдержала:

— Ну почему вы не хотите проявить жалость к этому, по сути, ребенку, щенку? Сами вы именно на жалость и милосердие рассчитываете, стоя у магазина.

Бабушка возмутилась:

— Что вы меня с собакой сравниваете?! Я не от хорошей жизни туда пошла.

— Но и щенок не от хорошей жизни поселился на бетонном полу. У вас крыша над головой, вы в тепле, благодаря хорошим людям, и в сытости. И он нуждается в помощи. От вас ничего не требуется. Оставьте его просто в покое.

Старушка разобиделась, нажаловалась своей дочери, что я назвала ее собакой… Мне же такая людская психология непонятна: эксплуатирующие лучшие человеческие качества, рассчитывающие на них, не готовы проявить эти качества даже в малой степени к другим нуждающимся и попавшим в беду. Т. е. свои горе и беда — это да, а чужие — ерунда.

Кстати говоря, большое количество на улицах бездомных собак, за наличие которых нас обвиняют в жестокости и черствости (в чем только нас в последние годы обвиняют все, кому не лень. Как, например, в "геноциде чеченского народа", который за годы этого "геноцида" увеличил свою численность в два раза…).

Но возвращаюсь к теме заметки. Стаи бездомных псов на наших улицах не свидетельствуют ли как раз об обратном — о доброте и отзывчивости людей? Поясню, почему я так думаю. Конечно, какое-то количество собак попало на улицу из домов, откуда они были выброшены, но число их незначительно. Подавляющее же большинство четвероногой уличной братии на улице и родилось, и выросло. Т.е получало достаточное количество еды, чтобы и выносить щенят, и их выкормить. А те в свою очередь доросли до взрослых псов, тоже чем-то питаясь. Но собаки не кошки, в мусорный бак за едой запрыгнет не всякая. И естественной пищи в неестественной для животного среде обитания — городе — для них, по сути, нет. Стало быть, их подкармливают в той или иной форме люди: кто всем домом заботится о дворнягах во дворе, кто на рабочем месте подкармливает бездомных бедолаг.

Как-то в мясном отделе очень пожилая женщина передо мной брала дешевые сосиски. И как бы оправдываясь за недорогую покупку, объясняла продавцу:

— Сама я мясо уж давно не ем. Как все подорожало, так денег не стало на него хватать Вот и отвыкла — привыкла без него обходиться. Но хожу через сутки сторожить. А возле будки у нас пес хромой поселился. Мы его с напарницей подкармливаем. Он меня и провожать, и встречать ходит: схожу с автобуса, а он уже сидит на остановке и ждет. Как тут без гостинца придешь? Да еще и, как откормился, подружку привел. Так что двое подопечных у нас. Того и гляди, приплод принесут.