Гейб Роттер - Утка, утка, Уолли

• Название: Утка, утка, Уолли
• Автор: Гейб Роттер
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Харвест
• Жанр: Контркультура
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-17-052895-0, 978-5-403-00579-1, 978-985-16-6807-2

Тяжела и неказиста жизнь известного артиста — в данном случае легенды гангста-рэпа по имени Орал-Би. Но уж как тяжела и неказиста жизнь тридцатилетнего с небольшим интеллектуала Уолли Московича, пишущего за Орал-Би его легендарные тексты, — этого и вовсе цензурными словами не передать. Большие деньги. Ужасная скука. Стрессы и нервы. И — наконец — срыв. Похищен любимый пес Уолли — умница, по праву носящий кличку Доктор Барри Шварцман. Тихий «литературный негр» большого рэпа выходит на охоту за похитителями. И при этом поневоле начинает использовать на практике все мыслимые и немыслимые штампы жанра гангста!

---

Я взял пульт и включил телевизор. Телевизор — это испытанный способ отвлечься. Включил и попал на «Цену удачи». Вот и отлично. Моя первая маленькая победа за этот день. Раздался резкий звонок БЗЗЗЗЗЗ, и неизменный ведущий программы Боб Баркер — который теперь превратился в дочерна загорелый скелет с ослепительно белыми волосами и тонким маленьким микрофоном в костлявой руке — радостно проговорил: «Извините, ребята, но вы все завысили цену». Когда старина Боб наконец объявил правильную розничную цену комплекта мягкой мебели, участница телеигры, которая ошиблась в своей догадке всего на доллар, пышногрудая блондинка в облегающей футболке с надписью «Возьми меня замуж, Боб!», подскочила на месте, тряхнув внушительным бюстом, издала торжествующий вопль и метнулась к ведущему. Я всерьез испугался, что она набросится на Боба с разбега и стиснет в объятиях (как это делали тетки и девушки в восьмидесятых, когда Боб был моложе и крепче), и он просто не выдержит этого натиска, упадет и рассыплется серым облачком костяной пыли. К счастью, ничего подобного не произошло. Блондинка по-быстрому проиграла дополнительный раунд, и Боб объявил рекламную паузу, предварительно заверив зрителей, что они непременно увидят эту прелестную участницу в финальной суперигре.

Мне так и не удалось посмотреть суперигру. Рекламная пауза перевернула все.

Я наконец понял, почему Джем казалась мне такой знакомой.

* * *

Я чуть не свалился с дивана, когда резким рыком приподнялся на локтях. Энергично протер кулаками глаза, как это делают герои мультфильмов, когда видят что-то такое, чего не ожидают или категорически не желают увидеть.

Я действительно очень надеялся, что мне это просто привиделось.

Но мне не привиделось.

На экране была она, Джем. Чуть помоложе, с другой прической, но точно — она. Широко раскинув руки, она кружится на месте посреди сочного зеленого луга в россыпи ярких цветов. Глядя в камеру, радостно произносит: «Жизнь прекрасна, когда ты здоров!». Смена кадра: Джем, промокшая до нитки, стоит под дождем без зонта. Она вся дрожит. Говорит тихо и грустно: «Но бывают такие минуты, когда жизнь становится серой и тусклой. И особенно когда у тебя все горит и отчаянно чешется там, внизу. Вам знакомы эти ощущения?» Наплыв: лицо Джем крупным планом. Джем смотрит в камеру и произносит, жестко и беспощадно: «Генитальный герпес». Опять смена кадра. Общий план. «Но не надо отчаиваться. Всякому горю можно помочь», — говорит Джем, и дружелюбный прохожий протягивает ей зонт. Джем раскрывает его и прячется от дождя. «Миллионы американцев, сами об этом не зная, являются носителями вируса герпеса второго типа. Но сейчас появилось средство, которое быстро и эффективно убьет этот вирус». Дождь прекращается. Джем стоит в лучах яркого солнца. Она улыбается и опускает зонт, на котором написано огромными яркими буквами: «Герпегра». «Оно называется „Герпегра“!»

Смена кадра: анимационная вставка. Красный силуэт человека, глотающего большую желтую таблетку. Таблетка проходит по схематическому пищеводу, падает в желудок и излучает полукруглые дуги-волны, направленные в сторону половых органов. Голос за кадром: «Герпегра» — лекарственный препарат для приема внутрь, быстро и эффективно снимает жжение и зуд, которыми часто сопровождается генитальный герпес. «Герпегра» облегчает симптомы заболевания и убивает сам вирус, источник инфекции«. Смена кадра: Джем на фоне живописного горного пейзажа в стиле Большого Каньона. «Побочные действия проявляются в исключительно редких случаях, однако возможны головокружение, дисфория, нервозность, тошнота, понос, кожные аллергически реакции, зуд, сыпь, выпадение волос, жар, обострение геморроя, кровотечения. Перед применением препарата необходимо проконсультироваться с врачом». Джем поднимается на вершину холма, и там — снова сочный зеленый луг, как в первых кадрах рекламы. «Не дадим генитальному герпесу испортить нам жизнь!» Джем кружится на месте и падает на спину на пружинистый ковер из травы и цветов. Крупный план: лицо Джем. Она улыбается, глядя в ясное небо, и произносит: «Герпегра».

Ролик закончился, начался следующий, но я, понятное дело, его не видел. Я сидел, словно ударенный пыльным мешком. У меня было стойкое ощущение, что челюсть, отвисшая еще в самом начале ролика с Джем, еще очень нескоро вернется в исходную позицию. Кое-как мне удалось выключить телевизор. Мысли неслись в голове, обгоняя друг друга в лихорадочном вихре. Она актриса, так? Снялась в рекламе? Просто сыграла роль. Это не значит, что У НЕЕ САМОЙ генитальный герпес. Она актриса! Правильно? Вот! Что она там говорила? Обострение геморроя? У меня вдруг зачесалось в пикантном месте. Я принялся яростно начесывать его через джинсы. И что теперь? Я не знал, что и думать. Так много вопросов!

Мне всегда было интересно, что себе думают актеры, снимающиеся в рекламе. Неужели у них все так тухло с нормальными ролями, что они соглашаются на такое позорище?! То есть, наверное, за съемку в рекламе платят хорошие деньги, и тем не менее… Вряд ли можно серьезно рассчитывать на солидную актерскую карьеру после такого нелестного эпизода в твоей биографии?! Актрисе, отмеченной клеймом «эта девица из рекламы генитального герпеса», или актеру с накрепко прилипшим к нему ярлыком «этот парень с хронической диареей» уже вряд ли когда-нибудь предложат хорошую роль в популярном телесериале или в серьезном кино. Да, молодые актеры хватаются практически за любые роли. Но есть роли, на которые просто нельзя соглашаться!

И как мне теперь продолжать отношения с Джем? Как я буду смотреть ей в глаза?! Как я смогу заниматься с ней сексом?! Каждый раз, прикасаясь к ней, я буду думать о том, как «все горит и отчаянно чешется там, внизу». И как бы я ни уговаривал себя, что это была просто роль, мне все равно будет страшно, что Джем заразит меня герпесом, и «жизнь станет серой и тусклой». Похоже, что это конец. Конец нашим волшебным, загадочным и феерическим отношениям. Джем уже не была для меня таинственной femme fatale. Я раскрыл ее тайну. Теперь мне стало понятно, почему Джем польстилась на такого невзрачного придурка, как я! Похоже, ее положение в смысле найти нормального партнера было не менее отчаянным и безысходным, чем мое собственное.

Я хотел прояснить все немедленно. Даже схватил телефонную трубку, чтобы позвонить Джем, и только потом сообразил, что у меня нет ее номера. Я даже не знаю ее фамилии. Блин, мы с ней даже ни разу не разговаривали! Вообще ни разу! Как у меня могут быть чувства к девчонке, с которой я даже ни разу не поговорил?! «Прекрати думать головкой члена, — сказал я себе, — и начни думать головой, в которой мозги». Лайонз запретил мне выходить из квартиры. Но мне надо было поговорить с Джем. Вечером я пойду в бар, встречусь с Джем и все выясню. Наплевав на приказы Лайонза. И все будет в порядке. Обязательно будет. Всему этому наверняка есть какое-то логическое и приемлемое объяснение.

Я пришел в бар около девяти. Я знал, что Джем появится не раньше, чем через час, но специально пришел загодя, чтобы провести небольшое расследование. Красавчик-бармен узнал меня, улыбнулся и кивнул. Как мне показалось, кивнул одобрительно. Я сел у стойки. На том же месте, где сидел всегда. Народу в баре было мало. Вечер только начинался. Впрочем, там никогда не бывало много народу.

— Как обычно? Текилу? — улыбнулся бармен.

— Э… да. Пожалуйста. — Бармен поднял два пальца и вопросительно посмотрел на меня. Я покачал головой. — Нет, давай сразу три.

Мне повезло, что сегодня работал тот же самый бармен, который был здесь и во все предыдущие вечера. Собственно, именно с ним мне и хотелось переговорить. Я уже догадался — то есть не догадался, а понял по его безупречному загару, по художественно-беспорядочному «дикобразу» на голове, по роду его теперешних занятий, — что он, как и Джем, тоже был начинающим актером, переживающим явно не лучшие времена. Так же тщательно проанализировав, как они с Джем общались друг с другом, я пришел к заключению, что они были в приятельских отношениях. Пусть даже и самых поверхностных. Красавчик-бармен поставил передо мной три стопки текилы. Первую я опрокинул немедленно.

— Лайма нарезать? — спросил бармен, обнажая в улыбке до неприличия белые и ровные зубы.

— Э… нет. Спасибо, не надо.

— Как скажешь, босс. Если что нужно, свисти. «Да уж, свистну, — подумал я, — БОСС». Меня жутко бесит,

когда меня называют боссом. А так же начальником или шефом. Подобная снисходительность, на мой взгляд, даже уже не граничит с хамством. Это и есть настоящее хамство. Я знал, что мне надо выпить как минимум две-три текилы, прежде чем я наберусь смелости обратиться к этому наглому Адонису с вопросом, который терзает меня весь вечер. Я всегда напрягаюсь в компании слишком красивых и слишком уверенных в себе людей. Они меня просто пугают.