Владимир Горончаровский - Арена и кровь: Римские гладиаторы между жизнью и смертью

• Название: Арена и кровь: Римские гладиаторы между жизнью и смертью
• Автор: Владимир Горончаровский
• Издательство: Петербургское Востоковедение
• Жанр: История
• Год: 2009
• ISBN: 978-5-85803-393-6

Книга представляет собой всестороннее исследование такого явления древнеримской цивилизации, как гладиаторские игры. На основе широкого круга письменных, эпиграфических и археологических источников автор рассматривает вопросы происхождения гладиаторских игр и связанных с ними сооружений, их профессиональной организации, подготовки и вооружения гладиаторов, а также участие гладиаторов в военно-политических событиях I в. до н. э. — IV в. н. э., в частности восстание Спартака. Впервые в отечественной историографии детально рассматриваются и анализируются изобразительные материалы, касающиеся проведения гладиаторских игр на территории Боспорского царства, и их специфика в сравнении с традиционными формами такого рода зрелищ в Римской империи.

Иллюстрированное научно-популярное издание рассчитано на широкий круг читателей, интересующихся военным делом и военно-политической историей античного мира.

---

В этой связи обращает на себя внимание одна из сцен верхнего яруса второй камеры склепа, где навстречу друг другу устремляются два конных воина. Слева скачет облаченный в короткий панцирь без рукавов всадник в уже знакомом нам шлеме с гребнем и назатыльником и с копьем в правой руке, а справа — персонаж без доспеха, с головным убором, напоминающим кожаный башлык, и луком «гуннского» типа (рис. 43). Здесь следует отметить характерное для многих традиционных пар римских гладиаторов явное стремление уравнять шансы противников. Один из них подвергается опасности со стороны стрелка из дальнобойного лука, но имеет панцирь, другой, если он не сможет использовать свое преимущество, в случае ближнего боя фактически обречен на поражение.

Рис. 43. Поединок всадников в росписи задней стены второй камеры склепа 1841 г.

Теперь вновь вернемся к сценам с конными «охотниками» из склепа Ашика. Очевидно, они полностью вписываются в картину проведения на Боспоре гладиаторских игр. Судя по последовательности сюжетов, представление здесь, после торжественного прохождения всех его участников перед зрителями, начиналось, как и в Риме, звериной травлей с участием конных и пеших венаторов, которым в местных условиях вряд ли требовалась специальная подготовка. Если учесть, что в декоре склепа представлены пять сцен схваток всадников с дикими животными и один пеший венатор, а поединков между людьми лишь четыре, то предпочтение, отданное конной «охоте», вероятно, следует объяснять ее большим соответствием условиям жизни людей того времени, связанной со степными районами Восточного Крыма и Прикубанья, где слишком часто приходилось, сидя верхом, демонстрировать свои навыки владения луком и копьем. По-видимому, такое зрелище находило больший отклик среди населения столицы царства что, соответственно, повлияло на структуру представлений, призванных обеспечить популярность их организатору. И это при том, что в Риме травля зверей конными венаторами проводилась редко и выглядела достаточно экзотично [84].

Во второй части игр, очевидно, демонстрировались выступления грегариев, сменявшиеся схватками конных бойцов, сражавшихся за плату. Специальный амфитеатр для проведения гладиаторских состязаний в Пантикапее, скорее всего, не существовал. Очевидно, как и во многих провинциальных греческих городах на территории империи (например, в малоазийском Афродисии, кипрском Курионе или в Афинах)[85], представления устраивались в местном слегка переоборудованном театре, совмещавшем, таким образом, сразу несколько функций.

Вряд ли гладиаторские игры на Боспоре могли устраивать частные лица из-за дороговизны подобного рода зрелищ, скорее это входило в компетенцию царской администрации. Это тем более вероятно в связи с тем, что на востоке империи организация гладиаторских боев была тесно связана с отправлением императорского культа, а он был введен на территории Боспорского царства как раз при Котисе I, ставшем первым «пожизненным первосвященником августов». В любом случае, сужение датировки склепа 1841 г. до второй четверти I в. находит себе подтверждение при анализе ряда деталей его декора. С одной стороны, это чрезвычайная близость представленной в нем трактовки сюжета похищения Коры Плутоном к росписи пантикапейского склепа Деметры, датируемого временем около середины того же столетия, с другой — особенности орнаментальных украшений нижнего яруса двух стен этого погребального сооружения. Изображенные здесь окружности красного и зеленого цвета невольно заставляют вспомнить об упомянутом Сенекой модном увлечении римлян в первой половине 60-х гг. I в.: «Любой сочтет себя убогим бедняком, если стены вокруг не блистают большими драгоценными кругами…» (Sen. Epist. LXXXVI. 6).

В целом практика организации гладиаторских игр в Боспорском царстве, как и во многих греческих центрах Римской империи, не получила широкого распространения. Даже глиняные светильники местного производства с изображением гладиатора-фракийца, подражающие италийским [86], как и упомянутые резные украшения деревянных саркофагов со сценами «венацио», выходят из моды уже в начале II в. н. э. Кровавые зрелища остались чуждыми основной массе населения боспорских городов и, видимо, периодически проводились только там, где существовали храмы, связанные с культом римских императоров, или временно размещались подразделения римской армии.

В отличие от Пантикапея, введенная римлянами традиция проведения гладиаторских игр гораздо дольше сохранялась в Юго-Западном Крыму, на территории Херсонеса, ставшего одним из форпостов Римской империи в Таврике со второй половины II в. н. э. Очевидно, определяющую роль в этом сыграло стремление римских солдат и командиров получить здесь привычный набор развлечений, а также изменившиеся вкусы части состоятельных горожан, желавших продемонстрировать свою лояльность по отношению к представителям новой власти. Вскоре после размещения здесь подразделений из состава легионов провинции Нижняя Мезия местный театр, первоначально вмещавший примерно 1800–2000 человек, подвергся значительной перестройке. Организация в театре гладиаторских боев потребовала увеличения пространства для выступлений и количества мест, а также соответствующей защиты зрителей. Теперь на возвышавшихся уступами каменных сиденьях с пристроенным дополнительным ярусом могло разместиться около 3–5 тысяч человек. Периодически превращавшаяся в арену полукруглая площадка орхестры, предназначенной для выступлений хора, была расширена до, примерно, 30 м в диаметре. Вместо первого зрительского ряда был сооружен высокий барьер, по-видимому с металлической решеткой [87]. Многие из таких «театров-амфитеатров» римского времени в Восточном Средиземноморье оказались связаны с культом Немезиды, считавшейся богиней судьбы и справедливости во всякой борьбе, кровавой или бескровной.

В данном отношении Херсонес не был исключением: в ходе раскопок на участке театра были найдены алтари, посвященные этой покровительнице гладиаторов и атлетов, актеров и солдат.

Небольшие размеры местной арены позволяли вступать в бой одновременно лишь ограниченному числу сражающихся пар. Заслуживает упоминания происходящий из Херсонеса обломок мраморного рельефа с полностью сохранившимся изображением поединка двух гладиаторов (рис. 44)[88]. Он относится к кругу произведений мастеров римской провинциальной скульптуры Подунавья и Малой Азии, для которых характерны суммарная трактовка и непропорциональность фигур, а также определенная скованность передаваемых движений. Тем не менее участники поединка изображены здесь достаточно детально, что в полной мере позволяет определить тип каждого гладиатора. Слева представлен нападающий боец с обнаженным торсом, резким движением полуцилиндрического щита с круглым умбоном опрокинувший своего противника наземь. Прямым коротким мечом он уже готов нанести последний, завершающий схватку удар. Лицо победителя закрыто округлым глухим шлемом с широким козырьком и гребнем, основание которого едва прослеживается. На его правой руке маника, набедренная повязка-септигакул перетянута широким поясом. Судя по вооружению и деталям экипировки, это секутор. Поверженный гладиатор с пышной шапкой волос, спускающихся на плечи, не имеет ни шлема, ни щита. На нем такие же повязка и пояс-балтеус, как и у первого. В левой руке, защищенной маникой, зажат кинжал, а правая поднята вверх с раскрытой ладонью и отодвинутым большим пальцем. Это жест, обращенный к публике, — безмолвная мольба о помиловании. По всем признакам, здесь изображен традиционный противник секутора — ретиарий.

Рис. 44. Обломок мраморного рельефа из Херсонеса с изображением двух гладиаторов

Судя по ряду деталей, описанный барельеф является частью надгробного памятника с невысоким узким фризом высотой 0,28 м, на котором были изображены несколько пар гладиаторов. Под ним шла надпись, датируемая по шрифту и стилистическим особенностям второй половиной II в., но от нее сохранилось только одно, довольно распространенное в Херсонесе, имя — Ксанф. Был ли гладиатором этот человек, удостоившийся погребения под роскошным мраморным надгробием? Вряд ли, гораздо больше оснований полагать, что он принадлежал к представителям городской верхушки и выступал в роли мунерария-устроителя игр или был должностным лицом, после смерти удостоившимся проведения гладиаторских игр, запечатленных затем на украсивших его могилу рельефах [89]. В этом отношении можно усмотреть некоторую параллель с помпейским надгробным памятником Умбриция Скавра.

О популярности происходивших в Херсонесе кровавых боев свидетельствуют найденные здесь привозные глиняные светильники первых веков нашей эры с изображениями сражающихся пар гладиаторов, например, мирмиллона и фракийца. Впрочем, иногда на них представлены одинокая фигура гладиатора-победителя с пальмовой ветвью или Эрот в виде венатора. Известна и подобная продукция местного производства — изготовленные из светлой глины светильники III–IV вв. с надписями на донышках, нанесенными до обжига по сырой глине, например, имя в родительном падеже ΔIONYΣOY (Диониса). В последнем случае на щитке светильника имелись изображения ретиария с кинжалом и трезубцем и противостоящего ему секутора. Такие сцены встречаются чаще всего. Вероятно, схватки между этими типами гладиаторов были наиболее популярны у херсонесской публики. На одном из светильников над головой секутора сохранилось начало его имени ΣΚYΛA… (Скилакс?). Рядом обозначено имя другого гладиатора, от него сохранились лишь обрывки невосстановимых букв. Вероятно, таким образом местный мастер увековечил самых известных на тот момент гладиаторов или пытался запечатлеть один из наиболее ярких поединков.