Мария Чурсина - Проклятье

• Название: Проклятье
• Автор: Мария Чурсина
• Жанр: Ужасы и Мистика

В этом мире есть правила, которые нужно соблюдать, чтобы выжить. Не смотри в окна по ночам. Не наступай на седьмую ступеньку лестницы. Не слушай, как гудит вода в трубах. Сделай вид, что не различил тихих шагов в пустой кухне. Запасись кирпичной крошкой вперемешку с солью — в первое время это поможет. Здесь за тобой шаг в шаг ступают тонкий человек, шептун и стукач. Но не бойся — они безвредны, они истончатся и исчезнут. Гораздо опаснее Калека из чёрного дома, Пёс и Смертёныш. К ним не подходи близко — сожрут, и никто тебя не найдёт. Ты кормишь их своей кровью? Не носишь амулетов? Ты хочешь натравить их на своего врага? Считай, ты уже мёртв.

В этом мире, где они уже следуют за тобой шаг в шаг, присмотрись к человеку, который идёт рядом. Случается так, что люди куда страшнее не-человеческого. Бойся людей, которые пытаются стать тебе слишком близкими.

В этом мире есть хорошие и нужные правила, которые нельзя нарушать. Ах да. Не оборачивайся.

---

— Начинаем, — повысила голос Аннет, прерывая сразу весь шум.

Маша вошла, за ней следом Сабрина. За первой партой сидели две девушки с четвёртого курса. Одна — имени Маша не знала, но все её звали почему-то Пёс — криво усмехалась.

Их вещи нашлись на последней парте — брошенные кое-как. Сумка Маши придавила тетради. Здесь дуло из окна, а от батареи пыхало жаром.

— Ну конечно. Прогуливали, наверное, весь месяц, а теперь решили намозолить преподу глаза. — Поджав губы, Сабрина распрямила смятый лист в тетради и села.

Начинать скандал было бесперспективно — Аннет уже вещала из-за кафедры.

— Ну что, поскольку у нас получается сдвоенная пара, предлагаю так: доклады делаем по очереди. Сначала четвёртый курс, потом третий. Или… — Она нервно дёрнула верхнюю пуговку на блузке.

— Или наоборот, — закончила за неё Пёс. Она обернулась и сказала в тишину аудитории. — Сначала третий курс. Дедовщина, ребятки, дедовщина, а вы что думали.

— Да мне всё равно, — буркнула Сабрина, — могу и первая выступить.

Кругом заворчали, но тихонько, чтобы не вызвать истерику у Аннет. Она и так была на грани. Тяжело дышала, так что чуть ли не лопалась на груди атласная кофточка.

— Начинайте уже хоть кто-нибудь!

Вышла Сабрина, получила своё отлично и успокоилась. За ней потянулись остальные. Как всегда, к концу пары Аннет начала тяжело вздыхать и рисовать в блокноте инопланетные цветы. Понимая, что она уже почти не слушает, все несли откровенную чушь, стараясь только не очень удаляться от научного стиля. Пятёрки в журнале липли в столбик — одна к другой. За десять минут до звонка вышла Пёс.

С задней парты Маша плохо видела, какие схемы она рисует на доске. Но слышимость в аудитории была вполне приличная. Для порядка Маша даже шикнула на сидящих впереди.

— Аномалии четвёртого порядка можно классифицировать следующим образом…

Вымученный доклад, до последней строчки списанный из учебника, — от него хотелось зевать. Маша легла грудью на парту и заставила себя слушать дальше. Если она правильно помнила, в той книжке была одна неточность.

Осталось пять минут до конца пары. Сабрина умиротворённо складывала журавлика из клетчатого листа.

— Аномалии четвёртого порядка разворачиваются чаще всего близко к людям, но они не несут никакой опасности.

— Можно вопрос? — Маша подпрыгнула на месте.

Вскинулась Аннет, которая уже дремала. Сделала умное лицо. Вопросы на семинарах она всегда поощряла.

— Да-да, задавайте.

С задней парты ей не было видно, какое выражение приобрело лицо девушки по кличке Пёс, но Маше казалось, что злобно-собачье. Сабрина слишком резко провела журавликом по краю парты.

— Вы сказали, что они не опасны для людей, а как на счёт бродяги? Мне всегда казалось, что это довольно опасная аномалия.

Она села, провожаемая взглядами однокурсников. Аннет покивала. Покачивалась её выставленная в проход нога в чёрном чулке.

— Кстати, этот вопрос освещался в моей диссертации. Очень любопытно, я слушаю.

Они все обернулись к Псу, а та перебирала отпечатанные листы. Бесполезно: Маша знала, что ответа на этот вопрос нет в учебнике. Молчание неприлично затягивалось.

— Ну что же вы? — Аннет горестно вздохнула.

— Сейчас, — хрипло попросила та. Квадратный подбородок заходил вправо-влево.

По аудитории пополз шумок — все уже получили свои пятёрки, все ощутили приближение перемены. Никого не интересовали аномалии.

— Прискорбно, — заметила Аннет. — Вы не смогли раскрыть тему. Больше тройки поставить не могу.

Секунду Пёс наблюдала за движением её руки над журналом.

Маша прикусила губы, чтобы они не расползлись в улыбку. И грянул звонок.

На большой перемене Маша увидела, что дверь в кабинет Мифа приоткрыта. Она часто прогуливалась мимо, чтобы первой узнать, если что, но такое видела впервые. Из комнаты под лестницей тянулась ниточка табачного запаха и жёлтого света. Странное дело — Миф никогда не оставлял дверь приоткрытой. Но Машино сердце всё-таки пропустило удар.

Она сбежала с лестницы и осторожно заглянула в щель. В проходе между книжными шкафами она увидела стремянку в четыре ступени и девушку на ней — та копалась на верхних полках.

— Привет, Карина, — через силу улыбнулась Маша, протискиваясь между шкафом и стремянкой.

Та с недовольным видом обернулась. Она была в узком бежевом платье, отчего подросший живот выделялся ещё сильнее.

— А Мифодия Кирилловича сегодня не будет, ты не знаешь? А то мне нужно у него спросить… слушай, а можно я одну книжку возьму? Мифодий Кириллович мне разрешил, честное слово.

— Точно разрешил? — Губы Карины дрогнули. — Ну бери уже.

Маша прошла к его столу: прижатые клавиатурой, там всё ещё лежали её расчеты. Рядом валялись жёлтые листочки для заметок. Записи на них — не разобрать. У Мифа почерк ещё хуже, чем у неё.

Она вытащила с полки какой-то учебник, потеснила фотографию серьёзного человека. Замерла и прислушалась: Карина чем-то шуршала на полках. С её места нельзя было увидеть, что делает Маша за столом Мифа. А реши Карина спуститься с четырёх ступенек, Маша успела бы замести следы.

Она открыла верхний ящик стола. Там громоздилась целая свалка ключей: новых и старых, жёлтых и серебристых. С брелоками и без. Сжав зубы, чтобы не застучали, Маша схватила один, с брелоком в виде ракушки. За ним потянулся второй, почерневший от времени. Оба Маша сунула в карман сумки.

— Ты нашла книжку? — с нажимом спросила Карина.

— Да-да. — Маша выскочила на неё из-за шкафов, прижимая к груди учебник. — Спасибо тебе большое-пребольшое.

Улыбаясь в её заледеневшее лицо, выскочила в коридор. Маша добежала до ближайшего поворота и остановилась там, чтобы перевести дыхание. Надо же было состроить из себя такую идиотку. Переволновалась. Впрочем, Карина вряд ли заметила, у неё же так много дел. Украсть у кого-нибудь статью, например.

Как обычно, уйдя из архива, она решила срезать путь через задний двор института. Разгорались жёлтые пятна фонарей и затмевали ранние звёзды. Холодный ветер влезал под куртку и вёл себя там совершенно безобразно.

Когда Маша пробежала наискосок площадку для построений, со ступенек запасного выхода её навстречу поднялись трое. Их голоса она услышала чуть раньше, чем различила силуэты — женские, с нарочито-грубоватыми нотками. Серая курсантская форма была на троих, на третьей была кожаная куртка.

— Ну наконец-то, мы уж думали, ты никогда не выйдешь, — сказала Пёс, привычными движениями затягивая волосы в хвост на затылке.

Маша отступила на шаг. Онемевшими от холода пальцами сильнее вцепилась в ремешок сумки. С трёх сторон её обступали стены института — тёмные окна. Попробовать бы вернуться назад, но дверь открывалась электронным пропуском, а его она уже положила в сумку. Пока добежит, пока станет искать — не успеть, ох, не успеть.

Вторая девушка была выше её примерно на голову и носила форменную куртку, закатывая рукава, как будто собиралась мыть посуду. Её звали Лида или Лиза, и она сидела с Псом за одной партой. Третью Маша никогда не видела — или видела, но не запомнила.

— Это Маша Орлова, — отрекомендовала её Пёс. — Она ученица Мифа, и поэтому считает, что ей всё позволено.

— Ой, как страшно, — фыркнула Лида-Лиза. — Вдруг она на нас привидение напустит!

— Не напустит, Миф от неё свалил. Небось достала она его вконец.

Маша тяжело перевела дыхание, уговаривая себя быть спокойнее. Если дело закончится оскорблениями, ничего от неё не убудет.

— Ясное дело, что не понравилось. Чему тут нравиться, — сказала третья. Из-под шапки выбивались длинные волнистые волосы. Маша её вспомнила.

Она переступила на месте, чувствуя, как промокли кроссовки. Самое время перейти на сапоги. Но лучше немедленно выбраться из лужи.

— Если вы закончили, то я пойду.

— Стоять. — Пёс взяла её за плечо. — Мы что, зря тут мёрзли весь вечер?

Маша оттолкнула её руку. Жест вышел слишком уж нервным.

— Не мои проблемы, где вы мёрзли.

— Буйная какая, — ласково заметила Пёс, оборачиваясь к подругам. — Ты это, дорогая, лучше не надо. Лучше сразу попроси прощения, и пойдёшь себе, куда ты там шла. Вот честное слово, я добрая, но очень уж ты нехорошо поступила.

Маша смотрела ей в лицо сквозь холодную морось. Правда что ли извиниться? Слова — это просто слова, от неё не убудет. Пёс милостиво улыбнулась.

— Ну? А мы тебя на диктофон запишем, а то вдруг снова захочешь влезть, куда не просят. Аня?

— Угу. — Та протянула вперёд телефон — на экране бежали зелёные секунды.

— Да пошла ты, — огрызнулась Маша и первая ударила.

Голова Пса мотнулась. Похоже, она просто не ожидала, потому что иначе вряд ли пропустила бы удар. Маша бросила сумку на землю и ударила снова. Как любила говорить Горгулья: «Если уж начала, то продолжай, иначе зачем начинала». Но в этот раз удар пришёлся в блок.