Федор Кандыба - Горячая земля

• Название: Горячая земля
• Автор: Федор Кандыба
• Издательство: Молодая Гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1950

Научно-фантастический роман.

"Молодая Гвардия", 1950 г.

---

Звонок замолк, затихли резко сбавившие обороты вентиляторы. В наступившей тишине Левченко и Ключников, хрипя и задыхаясь, мчались к лифту.

Он еще стоял на месте, но Ключникову показалось, что он уже вздрагивает перед тем, как взвиться ввысь…

Ключников опередил грузного Левченко и, схватив его за руку, тащил за собой. Костюмы на обоих висели клочьями, обоим было нестерпимо жарко. Если даже взрыва не последует, больше нескольких минут они не выдержат.

Ключников вскочил в лифт в самую последнюю секунду и последним усилием втащил за собой Левченко, так и забыв подать аварийный сигнал.

Створки защитного зала уже выдвигались из стен, когда Ключников и Левченко вывалились из остановившегося лифта.

Дружинин, Вера и Маруся бросились к ним.

— Ключников, бедный, я вас чуть не погубила, дура проклятая!

Вера со слезами на глазах обняла Ключникова и, сама не понимая, что делает, стала его целовать.

Но Ключников и Левченко обратили мало внимания на друзей, пораженных их неожиданным появлением. За время подъема в лифте они успели передохнуть и опять пришли в радужное настроение.

— Где вы были? Что случилось? — тщетно допытывался Дружинин.

Ключников никак не выказал своего отношения к искреннему порыву Веры. Вероятно, он даже не понял, что произошло.

Когда Вера отпустила его, он приосанился и сказал беззаботно:

— Гуляли в шахте. Камешки собирали. Очень красивые камешки. Вот смотри, как они светятся! — Ключников вытащил из кармана пригоршню сереньких камешков и протянул их Дружинину.

Камешки были самые заурядные. При ярком свете защитного зала никакого свечения заметно не было. Дружинин посмотрел на Ключникова с недоумением.

— Тебе не нравятся? Так чорт с ними, я их выброшу. — Ключников швырнул камни на пол. — Нам понравились, мы собирали, а тебе не нравится, и не надо! Дело вкуса. — Он вдруг обиделся и начал выбрасывать остатки камней из кармана.

— Конечно, дело вкуса, — авторитетно подтвердил Левченко, помогая Ключникову опорожнить карманы. — А знаете, товарищи, как наши часы разошлись во мнениях? Прямо потеха!..

Сильные приглушенные взрывы, загрохотавшие в шахте, прервали слова Левченко.

— Вот с этими взрывами взлетели бы на воздух и мы, — рассмеялся Ключников.

— И наши часы, которые разошлись во мнениях, — тоже присоединился к нему Левченко.

— Что же, наконец, произошло с вашими часами и с вами самими? — снова спросил Дружинин, когда взрывы кончились.

— Мы, по-видимому, попали в сильное магнитное поле… Часы намагнитились и отстали. А мы размагнитились и тоже отстали! Очень п-просто, — легкомысленно ответил Ключников.

— Похоже, что и вы намагнитились, Вадим Михайлович! — Вера зло блеснула глазами и, выразительно щелкнув пальцами, пояснила: — Здесь, в буфете…

— А вы очень симпатичная, Верочка, честное слово. Мне очень нравится, когда вы злитесь. Ну, скажите что-нибудь еще! — Ключников подмигнул Вере.

— Не только симпатичная, а и хорошенькая. Красотка! — веско подтвердил Левченко и молодецки подкрутил ус.

— И вы туда же! — возмутилась Вера. — Как вам не стыдно?

— Оставьте их, Вера Никифоровна, — сказал Дружинин, внимательно и тревожно присматриваясь к инженерам. — Они не пьяны. Это похоже на новую болезнь, болезнь больших глубин. Кажется, она не только у них, — он бросил взгляд на танцующих без устали девушек. — Велите выключить радио и собрать камешки, которые выбросил Ключников. Хорошо, что ему пришло в голову похвастать ими…

Глава тринадцатая Московская гостья

Темген приехал в порт на рассвете и стал ждать гидросамолета, который должен был прилететь из Москвы.

Медленно подползало серенькое, спокойное утро. Гладкая вода бухты отливала холодным графитовым цветом. Неторопливые серые облака ползли на восток, цепляясь за покрытые снегом горы.

Огни, ярко освещавшие порт ночью, уже были погашены, свет горел только на дальних маяках и на прибывших ночью пароходах, которые разгружались у пристани.

Темген сидел на своем шоферском месте и, не отрываясь, наблюдал за разгрузкой.

Пароходы всегда влекли к себе Темгена. Шум лебедок, крики «вира» и «майна», разноголосые восклицания деловитых моряков и озабоченных пассажиров, движение машин в таинственных глубинах парохода, звонки, попискивание радиотелеграфа, даже журчание воды, которой мыли палубу, — все это почему-то волновало Темгена.

Еще больше действовали на него запахи. Ему нравился совершенно особый запах парохода, в котором чувствовалось и дыхание соленого моря, и смола снастей, и свежая краска блестящих бортов, и горячее смазочное масло, которым тянуло из машинного отделения.

С парохода выгружали длинные ящики с яблоками. Их острый приятный запах щекотал нос молодого шофера и смешивался с запахом моря и парохода, вызывая мысли о далеких, неведомых странах.

Темгену было хорошо на Острове Черного Камня, но он на минуту почувствовал тоску, ему захотелось сесть на этот пароход и ехать — все равно куда: к новым местам и людям, к новому счастью…

Гидросамолет, с которым должна была прилететь какая-то московская женщина, опаздывал.

Шторм, бушевавший вчера над всем северо-востоком, несколько утих, но погода оставалась малоблаго приятной.

Дежурный по порту сказал Темгену, что самолет ночевал в Уэлене и только в десять утра ожидается в Рыбачьем поселке, откуда до острова было еще полтора часа полета.

В распоряжении Темгена оставалось добрых три часа. Он мог бы поехать домой, вернуться в гараж или наведаться к Дружинину в управление, но все это не имело смысла. Щупак и Дружинин были в шахте, а Люба на своем грузовике, наверное, умчалась куда-либо в горы.

Последние дни Дружинин почти все время проводил в шахте. Вчера, например, Темген совсем не видел его, лишь говорил с ним по телефону.

Щупак тоже приходил домой, только чтобы поспать, и, едва успев умыться, валился в кровать. Он был так занят со своими новыми учениками, что почти не виделся с Любой. Нелегко давалась борьба с горячим слоем… Гемген знал это и ничему не удивлялся.

Насмотревшись всласть на пароходы, Темген вытащил книжку и погрузился в чтение.

В половине двенадцатого его позвал к телефону капитан порта.

Дружинин просил передать приезжей, что будет занят до вечера и что ее встретит Вера Петрова.

Самолет задерживался. Только в половине третьего раздался низкий рев моторов, и из-за гор вынырнула тяжелая белая пассажирская машина. Она сделала круг над бухтой и опустилась на воду неподалеку от глиссера начальника строительства.

Моторная лодка помчалась к самолету и вскоре привезла на берег пассажирку и много больших тяжелых ящиков.

Пассажирка была невысокая смуглая женщина в сером кожаном пальто, с небольшим чемоданчиком и толстым портфелем в руках. Она легко поднялась на пристань и тут же начала распоряжаться переноской своих ящиков на склад.

Покончив с этим, она остановилась, оглянулась и увидела ожидавший ее автомобиль. Темген пошел к ней навстречу.

— А где Дружинин? — спросила женщина.

Темген увидел темные, чуть удивленные глаза, тонкий нос и слегка растерянную улыбку на свежих губах.

— Где же Дружинин? — повторила приезжая, заглядывая в машину.

— Занят в шахте, товарищ Климова, — ответил Темген. — Просил передать, что сможет освободиться только к вечеру. Вас встретит Вера Никифоровна Петрова. Вы с ней знакомы?

— Как же не знакома!.. Так, говорите, в шахте? Ну, ясно, где же быть Дружинину, — усмехнулась приезжая.

— Тяжелое время. Горячий слой, — пояснил Темген.

Ему послышалась какая-то обида в тоне пассажирки.

— Да, да, все понятно: иначе не могло и быть! Поехали! — бросила Люся быстро. — Скажите, Дружинин здоров? Как он себя чувствует? — спросила она, когда машина вышла на шоссе.

— Здоров, работает за десятерых, — ответил Темген. — Другой бы не выдержал, а он ничего. Говорит, скоро здесь у нас будут апельсины расти.

— И будут! Раз Дружинин говорит, значит будут, — кивнула головой пассажирка.

— Конечно, будут, — тоном, не допускающим сомнений, подтвердил Темген. — Он что решит — всегда сделает.

Люся с интересом посматривала на молодого шофера. В этих краях она еще не бывала, чукчей видеть близко ей не приходилось. Темген с его бронзовым, чуть красноватым оттенком кожи казался ей индейцем.

— Скажите, вы из Америки? — спросила она осторожно, так как задать вопрос прямо ей почему-то показалось неудобным.

— Нет. С Чукотки, из Рыбачьего поселка, — ответил Темген, не понимая смысла вопроса Люси.

Темген вовсе не был похож на индейца, как показалось Люсе. Все дело было в купанье. Стремясь стать сильным человеком, он продолжал закалять свое тело. Он выкупался в ледяной воде бухты перед самым прилетом самолета и едва успел привести себя в порядок, чтобы встретить приезжую. После купанья его кожа горела, он все еще не мог согреться, но был весьма горд собой…