Уилбур Смит - Муссон

• Название: Муссон
• Автор: Уилбур Смит
• Жанр: Морские приключения
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-17-079035-7

Увлекательная сага о приключениях отважного капитана Хэла Кортни продолжается!

Каперский патент от короля — мечта «джентльмена удачи», ибо эта бумага свидетельствует о том, что отныне он состоит на службе великой морской державы.

Однако за это Англия требует от Хэла Кортни немало: найти и уничтожить предводителя пиратов, который держит в страхе путешественников, проплывающих мимо берегов Мадагаскара.

Снова покраснеет от крови океанская вода…

Снова начнется война двух «морских волков»…

---

— Пусть сам придет к нам, — сказал Нед Тайлер.

Хэл опять кивнул.

— Надо выманить его из логова. Подбросить приманку. И сделать это на Берегу Лихорадок. Мы поплывем между Мадагаскаром и Занзибаром вдоль африканского побережья.

Все согласно зашумели.

— Можно не сомневаться, что у него есть агенты в каждом порту Индийского океана. Они сообщают ему обо всех судах, которые можно бы прибрать к рукам, — сказал Даниэл. — По крайней мере так бы поступал я, будь я пиратом-язычником.

— Да, — повернулся к нему Хэл. — Будем заходить в каждый порт и рассказывать всем, как мы богаты и как плохо вооружены.

— Два боевых корабля с тридцатью шестью пушками каждый? — усмехнулся Нед Тайлер. — Достаточно, чтобы отпугнуть любого пирата.

— Один корабль, — сказал Хэл и улыбнулся, глядя на их озадаченные лица. — Как только «Йомен» придет сюда, я его отправлю в Бомбей одного. Он увезет пассажиров и весь лишний груз, какой мы сможем снять и набить в его трюм. А мы в одиночку поплывем к Берегу Лихорадок.

— «Серафим» сам по себе — грозная сила, — заметил Уил Уилсон. — Он отпугнет любого пирата.

— К тому времени как мы будем готовы к отплытию, все изменится. — Хэл развернул чертежи корабля, над которыми работал с самого перехода через экватор. — Троянский конь, джентльмены. Вот что мы приготовим для господина Джангири.

Все окружили стол, выражая одобрение, высказывая замечания и предложения, как только поняли, что задумал Хэл.

— Пусть «Серафим» выглядит как богатый, толстый, безоружный купец. Начнем с орудийных портов…

На следующее утро Хэл на шлюпке сам обошел стоящий на якоре корабль. С ним были Нэд Тайлер и два корабельных плотника, и он объяснил им, какие изменения должен претерпеть облик «Серафима».

— Всю резьбу и позолоту оставим. — Он показал на прекрасные резные фигуры на корме и на носу корабля. — Они придают нам изнеженный вид. Как барже лорда-мэра.

— Скорее как французской шлюхе, — фыркнул Большой Дэниел.

— К тому же лорд Чайлдс расстроится, если мы причиним ущерб его шедевру, — продолжил Хэл. Он показал на бока «Серафима». — Наша главная забота — орудийные порты. — Крышки орудийных портов были отделаны золотыми листьями: это производило приятное впечатление, но подчеркивало боевую мощь корабля. — Начнете с них, — приказал Хэл плотникам. — Я хочу, чтобы крышки нельзя было заметить. Замажьте щели смолой и перекрасьте так, чтобы они не отличались цветом от корпуса.

Еще час они изучали корабль с шлюпки и решали, какие именно легкие перемены внешнего облика сделают «Серафим» менее грозным.

Когда возвращались на борт, Хэл сказал Большому Дэниелу:

— Я поставил корабль так далеко от берега не только из-за пушек крепости: не хочу, чтобы нас разглядывали с суши. — Он кивком указал на лодки с продуктами и другие маленькие суденышки, окружавшие корабль. — Как только начнутся работы, все эти шлюпки прогоните. Я уверен, что у Джангири есть свои люди во всех портах, и действовать следует исходя из этого.

Вернувшись в каюту, Хэл написал письмо и отправил его на квартиру семьи Битти в поселке. Он объяснил мистеру Битти, что в Бомбей они поплывут на «Йомене из Йорка», когда тот придет, и что Гай поедет с ними. Хэл был рад тому, что сообщал это в письме — не придется спорить с мистером Битти и убеждать его.

— Что ж, — сказал он, посыпая песком чернила на бумаге. — Тем самым мы позаботимся о склонности мастера Тома к любовным приключениям и дракам.

Запечатав письмо воском, он послал за Большим Дэниелом, чтобы тот отнес письмо на берег.

— «Йомена» не видно? — спросил он, едва Дэниел просунул голову в дверь.

— Пока ни следа, капитан.

— Передай вахтенному офицеру, чтобы мне немедленно сообщили, как только он покажется на горизонте.

Он уже много раз отдавал такой приказ, и Большой Дэниел закатил глаза и цокнул языком, демонстрируя свое терпение. Ему была позволена такая фамильярность.

Он стоял на эшафоте, освещенный ярким утренним солнцем. Совсем молодой парень, лет восемнадцати, не старше.

Очень красивый. Ханне Макенберг такие нравились.

Высокий, стройный, с падающими на плечи длинными волнистыми волосами, черными, как вороново крыло. Он был в ужасе, и это возбуждало Ханну и всю толпу.

Здесь собрались все мужчины, женщины и дети поселка, все бюргеры и домохозяйки, все рабы и готтентоты. Все в отличном настроении, веселые и разговорчивые. Даже самые маленькие дети заразились праздничной атмосферой и с криками гонялись друг за другом под ногами у взрослых.

Рядом с Ханной стояла жена бюргера, полная женщина с добродушным лицом, передник ее был вымазан мукой. Очевидно, она пришла прямо из кухни, где пекла хлеб. За ее передник держалась маленькая дочь.

Вылитый ангелочек, она сосала палец и большими голубыми глазами серьезно смотрела на человека на помосте.

— Это ее первая казнь, — объяснила мать Ханне. — Она еще побаивается людей.

Руки заключенного были связаны за спиной. Он в лохмотьях, босоногий.

Магистрат встал перед эшафотом, чтобы прочесть обвинительный акт и приговор, и толпа зашевелилась в ожидании.

— Вердикт суда колонии Доброй Надежды, милостью Господа и властью, данной мне указом Генеральных Штатов республики Голландия.

— Кончай с этим! — крикнул кто-то из бюргеров в глубине толпы. — Пусть спляшет для нас.

— Суд заключает, что Хендрик Мартинус Окерс, признанный виновным в убийстве…

— Я там была, — гордо сказала Ханна стоявшей рядом жене бюргера. — И все видела. Я свидетельствовала на суде, да!

На женщину это произвело впечатление.

— Почему он это сделал? — спросила она.

— Почему они все это делают? — пожала плечами Ханна. — Оба были пьяны.

Она вспомнила две фигуры, кружившие друг около друга с длинными ножами, сверкающими в тусклом свете ламп; вспомнила искаженные тени, которые отбрасывали эти двое, крики и топанье зрителей.

— Как он это сделал?

— Ножом, дорогая. Хоть он нагрузился под завязку, он был быстрый, точно пантера. Да. — Она сделала режущий жест. — Вот так, прямо поперек живота. Вспорол брюхо, как рыбе на колоде. У того кишки выпали, зацепились за ноги, и он споткнулся и упал лицом вниз.

— Ох ты! — Жена бюргера зачарованно вздрогнула. — Звери эти моряки!

— Все они такие, дорогая. Не только моряки, — строго кивнула Ханна. — Все мужчины такие.

— Верно, Господь свидетель! — согласилась женщина, подняла девочку и посадила себе на плечо. — Вот так, дорогая, — сказала она. — Отсюда тебе будет лучше видно.

Магистрат кончил читать приговор.

— Посему вышеуказанный Хендрик Мартинус Окерс приговаривается к смертной казни через повешение. Казнь производится публично на парадном плацу перед крепостью сентября третьего дня в десять часов утра.

Он тяжело спустился по лестнице с помоста, и один из стражников помог ему преодолеть несколько последних ступенек. Палач, стоявший за осужденным, вышел вперед и надел ему на голову черный холщовый мешок.

— Терпеть не могу, когда они так делают, — проворчала Ханна. — Мне нравится видеть его лицо, когда он висит на веревке, весь багровый, и дергается.

— Неторопливый Джон никогда не закрывал лица, — согласилась женщина рядом с ней. — Ах! Вы помните Неторопливого Джона? Он был настоящий художник. Никогда не забуду, как он казнил Фрэнки Кортни, английского пирата. Вот уж было на что посмотреть!

— Помню, словно это было вчера, — согласилась Ханна. — Он возился с ним битых полчаса, прежде чем разрубил на части…

Она вдруг замолчала, словно начала что-то припоминать.

Что-то, связанное с пиратами и красивым парнем на эшафоте. Она раздраженно покачала головой — джин притупил ее ум.

Палач накинул петлю на голову заключенному и затянул узел под левым ухом. Парень дрожал. Ханна снова пожалела, что не видит его лица. Все это о чем-то ей напоминало.

Палач отошел, взял тяжелый деревянный молот. Размахнулся, чтобы выбить клин, державший люк.

Приговоренный жалобно закричал:

— Во имя Господа, сжальтесь!

Зрители рассмеялись. Палач снова взмахнул молотом и выбил клин.

Люк с грохотом открылся, и парень упал в него. Он повис на короткой веревке, вытянув шею и мотая головой из стороны в сторону. Ханна слышала, как, словно сухая ветка, лопнули шейные позвонки, и снова испытала разочарование. Неторопливый Джон все рассчитал бы гораздо лучше: парень висел бы на веревке много долгих мучительных минут, а жизнь уходила бы из него медленно. Бездарный палач, ему не хватает тонкости. На вкус Ханны все кончилось слишком быстро.

Тело повешенного несколько раз содрогнулось, и он повис, медленно вращаясь на веревке, изогнув шею под немыслимым углом.