Андрей Посняков - Царьград. Гексалогия

• Название: Царьград. Гексалогия
• Автор: Андрей Посняков
• Издательство: Самиздат
• Жанр: Прочая старинная литература
• Год: 0101

---

Алексей усмехнулся, прихлебывая пиво, больно уж забавная была картина, если вдуматься: в кресле, с бутылкой «Жигулевского» в руках, вальяжно развалился человек из середины пятнадцатого века, бывший палач при каком‑то мелком московском дьяке, и, ничуть не смущаясь, довольно пил пиво, при этом еще и курил лицензионные сигареты «Мальборо», и слушал новый альбом группы «Пинк флойд» «Стена». А еще – покачивал ногой в модной австрийской туфле со скошенным каблуком и подпевал композиции «Последний кирпич в стене»!

– Эх, Емеля, Емеля, – не выдержал ситуации протокуратор. – Рассказал бы, что ль, как дошел до жизни такой?

– Так я ж уже рассказывал!

– Может, и рассказывал, да я не помню.

– Со встречи одной началось… С человека хорошего… – Поставив опустошенную бутылку на пол, повар прикрыл глаза. – Без него бы не только не раскрутился – пропал бы…

– Ну ты рассказывай, рассказывай!

– Так я и говорю…

Как понял из рассказа бывшего палача Алексей, тот был утянут в будущее там же, на Черном болоте, во время побега. И попал в 1975 год, в эти же, разумеется, места. Выбрался из трясины – весь грязный, трясущийся, нервный. Сразу схоронился в кустах и долго осматривался – не обнаружив ни погони, ни татар. Ночь провел здесь же, в лесу, а с утра отправился к Московскому шляху. По пути несколько раз останавливался, молился за свое чудесное спасение и за спасителя – раба Божьего Алексия. И так вот он шел, шел, пробирался, пока – уже ближе к вечеру – не услыхал впереди голоса. Подкрался поближе, выглянул…

– Смотрю, мужик у дерева привязанный! Солидный такой мужик, лет сорока пяти, пузатый, лысый, в сером английском пиджаке… то есть это я сейчас уже понимаю, что в английском, а тогда особо не разглядывал, видел только, что одеты все как‑то смешно, странно – и мужик этот, к деревине привязанный, и еще двое татар – темноволосых, смуглых. Один ножик в руках держал, другой что‑то зло спрашивал, слюной брызгал. Опять же это я тогда подумал, что те двое – татары, на самом‑то деле это грузины были… или не грузины. В общем, с Кавказа, джигиты.

Емельян снова закрыл глаза, представляя…

– Э, куда дэньги дэл, сабак худой?! Зарэжэм! Мамой клянусь, зарэжэм! – матерясь, орал один из джигитов. – Рэж его, Аслан, рэж!

– Подожди, подожди, Ибрагим, так дела не делаются, – не особо‑то и пугаясь, увещевал привязанный. – Поговорим, порешаем…

– Порешаем? Я мама твою имел! Давай дэньги – вот и весь разговор.

– Я же при себе их не вожу, Ибрагим. А собрать – время нужно.

– Ай, не ври, врешь! Дача тут у тебя – вот туда и поедем. Нэужто ничего там не прыпрятал, а? Что замолк?

– Да нет у меня там ничего… К тому же вы против серьезных людей идете…

– И‑и‑и‑и! Угрожаешь, сабак?! Дай‑ка сюда нож, Аслан!

Повар потряс головой и медленно допил пиво. Потом взял еще одну бутылку и продолжил:

– И тут вот дернула меня нелегкая чихнуть – видать, простыл на болотине‑то. Да так громко! Эти джигиты ка‑ак вздрогнут, да ка‑ак бросятся… Оба злые, с ножами… Да ведь и я не лыком шит – пришлось обоих того… На тот свет отправились, даже не пикнули – опыт у меня есть. Ну а потом что делать? Развязал того, привязанного… Иди, говорю, друже, на все четыре стороны, только сперва скажи, как к Московскому тракту выйти? А он посмеялся так: вижу, мол, ты парень хваткий. Давай‑ка сначала этих двоих закопаем, потом обсудим кое‑что… Закопали. Потом из лесу вышли, к деревне – там, в каком‑то доме телефон был… Владимир Пе… Тьфу! Человек этот куда‑то позвонил, кого‑то вызвал – через полчаса за нами на черной «Волге» приехали. Я говорю – за нами, потому что с той поры начал на Вла… короче, начал на этого человека работать. Доверял он мне, и сейчас доверяет, а в наших делах без доверия нельзя. Документы мне справил, поваром устроил… так, для вида. Ах, большой человек! Целый цех у него – сапоги итальянские шьют, куртки финские, джинсы… Вот так и раскрутился – сейчас живу кум королю – сват министру! И ты, друже Алексий, точно так же жить будешь!

– Эх, криминальный ты элемент, Емельян!

– Криминальный… А что делать – жить‑то надо? Вот, кооперативную квартиру куплю – да женюсь!

– Женишься? – Алексей расхохотался. – Что, уже и на примете есть кто?

– Нет, так будет! – палач довольно покачал головой. – Для семейного‑то дела не всякая сгодится. Это тебе не раз‑два переспать, тут самый тщательный выбор нужен. Чтоб жена и помощницей в деле была, и опорой.

– Пожалуй, трудновато будет такую найти.

– Так я и говорю – выбор нужен. Как это… естественный отбор, во!

Протокуратор поперхнулся пивом:

– Ничего себе! Какие ты слова знаешь!

– Я много чего знаю, – ухмыльнулся повар. – Покровитель мой меня первым делом в вечернюю школу учиться отправил. Сказал, что больно уж я неотесанный. Школу окончил – хоть и трудновато было, – но аттестат имею. Теперь вот высшее образование получать собираюсь. Конечно, заочно.

– Иди ты! И какой же вуз выбрал?

– Институт советской торговли. А что? Думаешь, не потяну? Потяну. Поступить Вла… мой боярин поможет, а учиться – совсем уж плевое дело. Там самый главный предмет – научный коммунизм называется, – вызубри несколько слов да пихай их направо и налево. Ну еще – политэкономия, там я тоже уже много чего знаю: прибавочная стоимость, классовая борьба, закон перехода количества в качество.

– Да. – Услыхав в коридоре чьи‑то шаги, протокуратор поднялся с дивана. – Вижу, ты, Емельян, товарищ политически продвинутый.

– Неправильно сказал, друже! – засмеялся повар. – Надо говорить – «политически подкованный», а еще лучше – «политически грамотный».

– Слышь, ты, политически грамотный! Ты чего тогда у болотины‑то ошивался?

– Так не знаю. – Емельян пожал плечами. – Словно бы тянуло туда что‑то. Вот прямо так и есть! Даже двигатель заглох, когда мимо ехал.

– Понятно… Магнит к железу… Права была бабка.

– Что ты там бормочешь?

– Да так, о своем…

В дверь, осторожно постучав, зашел начальник лагеря Иван Аркадьевич Овчинников. Вежливо так поинтересовался, как настоящий русский интеллигент:

– Можно к вам? Ни от чего не оторву?

– Входите, входите, Иван Аркадьевич, вот, на диванчик присаживайтесь.

– Смотрю, весело тут у вас, – начальник лагеря неодобрительно кивнул на пустые бутылки.

Кивок его, впрочем, ничуть не смутил Емельяна.

– Пивком вот балуемся, есть повод, – быстро проговорил он. – У председателя мясо и молоко выбили! Расщедрился! Уж теперь наши комсомольчики пустые щи хлебать не будут, как при прежнем‑то завхозе!

– Молоко? Мясо? – присаживаясь, начальник взволнованно поправил очки. – Неужели правда – расщедрился?!

– Правда, Иван Аркадьевич, правда! Иначе б с чего бы мы тут…

– Ну, раз такое дело, ладно… Только детям на глаза не попадайтесь. Когда мясо привезут?

– С утра грузовичок будет. Иван Аркадьевич, я Ратникова с Кудрявцевым на разгрузку оставлю?

– Оставляйте… Ой, что это у вас? – Иван Аркадьевич наконец почувствовал, что уселся прямо на журнал «Византийские очерки».

Вытащив, машинально раскрыл, вчитался:

– «Отличительные черты феодальных отношений в Византии»… Однако! Это кто ж читает?

– Я, Иван Аркадьевич, – скромно признался Алексей. – В институт заочно поступать собираюсь… да и так, интересуюсь Ромейской империей.

– Как, как вы сказали, голубчик?! – Начальник лагеря разволновался еще больше и принялся нервно теребить пуговицы на собственном пиджаке. – Ромейская империя? Вижу, вы действительно интересуетесь. Так зашли бы как‑нибудь после отбоя ко мне на чай, а? Посидели бы, поговорили о науке, я ведь все ж таки историк, и вы, я смотрю, не чужды сему знанию?

– Не чужд, – тряхнул головой протокуратор. – Очень даже не чужд. Вот прямо сегодня к вам и зайду… Если, конечно…

– Обязательно приходите! Буду вас ждать.

Иван Аркадьевич поднялся на ноги и, уже подходя к дверям, вдруг вспомнил, зачем, собственно, заходил:

– Знаете, меня вчера в райком вызывали, прорабатывали.

– С чего б это, Иван Аркадьич? – искренне изумился Емельян. – Наши‑то огольцы на полях ого‑го как пашут, председатель не нарадуется!

– Пашут‑то они пашут. – Начальник вздохнул. – Только ведь мне вчера в райкоме напомнили: комсомольско‑молодежный лагерь, говорят, есть лагерь труда и отдыха. С трудом у нас все в порядке, а вот насчет отдыха, увы – одни политически не выдержанные дискотеки! Именно так они и сказали – политически невыдержанные. Одни, говорят, «аббы» да «Чингисханы», а надо комсомольскую тематику, про БАМ хорошо, про Малую землю.

– Угу. – Повар не сдержался и во весь голос захохотал. – Они там, в райкоме‑то, представляют, что под «Малую землю» танцевать? «Белый танец»?

– А, им и не надобно представлять, – отмахнулся Иван Аркадьевич. – Они сказали – мы сделали.