Джон Швед - КОСМОС – МЕСТО ЧТО НАДО (Жизни и эпохи Сан Ра)

• Название: КОСМОС – МЕСТО ЧТО НАДО (Жизни и эпохи Сан Ра)
• Автор: Джон Швед
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1997

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА

Когда Пол Блей впервые услышал в каком-то клубе Орнетта Коулмена и Дона Черри, их никто не хотел слушать. Посетители один за другим уходили. Карла Блей сказала ему: "Эти ребята всё играют точно на четверть тона выше." "Я знаю", — ответил Пол. "Мы должны взять их на работу." "Зачем?" "Нам нужно узнать, как это делается."

И действительно — только вот этим "как это делается" я могу объяснить тот факт, что некоторые люди реально ч и т а ю т продукцию нашего скромного издательства. Что такого особенно интересного в книгах про маргинальных музыкантов? Как говорил Заппа — "что такого захватывающего в человеке, который целыми днями сидит и рисует на бумаге чёрные точки? Пусть лучше думают, что я безумствую." Жизнь музыканта (если отвлечься от иногда имеющих место оргий в гостиничных номерах) вообще скучна и однообразна — сочинил, записал, исполнил. Украл — выпил — в тюрьму, украл — выпил — в тюрьму. Романтика!

Если серьёзно, то самым интересным моментом во всём этом мне кажется то, каким образом явным — мягко говоря — чудакам удаётся не то что выжить, но и некоторым образом реализоваться в условиях практически полного отсутствия интереса к их творчеству со стороны и публики, и критики. Ещё более интересна сама механика магического акта творчества (именно благодаря которой люди типа Сан Ра превращают толпу чёрных бездельников в духовное сообщество единомышленников), но об этом в книжках не прочитаешь. Я это знаю не хуже остальных, и тем не менее продолжаю заниматься тем, чем занимаюсь — потому что не могу потерять надежду хотя бы приблизиться к осознанию этого непостижимого феномена. Моя работа, конечно, не лишена недостатков, но давайте скажем прямо — тем, чем занимаюсь я, не занимается больше никто. А уж хорошо или плохо получается — судить не мне. Чего же боле.

В связи со всем этим мне пришла в голову мысль, что я не имею никакого полного римского права лишать вас удовольствия выразить своё отношение к моей работе более ощутимым образом, чем обычно. (С социологической точки зрения это также будет небезынтересно.) Вся прошлая, настоящая и будущая продукция Cachanoff Fucking Factory была, есть и будет бесплатна, но если вдруг кому-то захочется поддержать меня материально, то для этой цели на яндекс-деньгах существует ящик 41001310308057. Всё туда положенное будет принято с благодарностью, а если вам будет угодно назвать своё имя, оно войдёт в раздел special thanks нашего следующего продукта. Сейчас же хочу сказать большое искреннее спасибо Дмитрию Сенчакову, Григорию Чикнаверову, Сергею Юшину, Майку Севбо, читателям cachanoff.livejournal.com и p2p-сообществу Soulseek.

ПК. 27 сентября 2011.

---

Хотя теперь Сонни приходилось меньше ездить и работать, он начал думать о новой работе: он хотел подготовить серию песен Вэна Моррисона и Майкла Джексона «Гуляющий по Луне»; он работал над продолжительной пьесой для Синклавира соло, частичный дебют которой состоялся на мастер-классе, который он провёл (без слов) в феврале в бостонской Музыкальной Консерватории Новой Англии. Группа играла в нью-йоркском клубе Knitting Factory, копенгагенском зале Pumpehuset, франкфуртском Jazzkeller, клубе Moonwalker в Аарбурге, Швейцария, в Мюнхене; в апреле они дали три концерта в клубе Chukker в Таскалузе — первый из них назывался «Дань уважения Дюку Эллингтону и Флетчеру Хендерсону», второй — «Дань уважения цветам и деревьям», третий — «От Сатурна до Алабамы: Путешествия в открытом космосе»; судя по названиям, эта серия была больше похожа на ретроспективу, чем что-либо другое в творчестве Сан Ра.

В мае они выступили в балтиморском Бэрримор-Театре, после чего отправились в Нью-Йорк на концерт «Knitting Factory идёт в пригород» в Городской Ратуше. Саксофонист Рой Натансон вспоминает, что за кулисами перед концертом Сан Ра тихо сидел в своём кресле на колёсах, а люди, занятые приготовлениями, не обращали на него никакого внимания. Тед Эпстайн из Blind Idiot God настраивал свои барабаны рядом с местом, где оставили Сонни: «Я сказал Теду: «Потише, ты гремишь ему прямо в ухо.» Но вообще-то я чувствовал себя уродом — ведь именно этот человек изобрёл шум!»

4 июля Аркестр играл на летней сцене Центрального Парка, открывая программу популярной нойз-группы Sonic Youth. Их гитарист Терстон Мур был хорошо осведомлён об истории фри-джаза и считал за честь работать с Сан Ра. «Перед концертом», — говорил он, — «Сан Ра был замкнут — видимо, у него что-то болело. Он сидел, глядя на себя в зеркало, как волшебник, удваивающий свои силы перед битвой.» Тысячи тинейджеров пришли туда, чтобы послушать Sonic Youth, и едва ли кто из них вообще слышал имя Сан Ра. Девушка, стоявшая на цыпочках, стараясь рассмотреть сцену, спросила кого-то, кто там есть. Когда этот кто-то ответил ей, она сказала: «Они похожи на бездомных.» И, честно говоря, экзотические одежды и непроницаемые тёмные очки, которые когда-то были символами внешности радикальных афроцентриков, теперь казались усталыми и изношенными — металлические шлемы казались лейками от душа, а кожаные куртки не по размеру — товаром из магазинов для экономных покупателей.

Это было последнее выступление Джун Тайсон с группой. В ноябре она умерла от рака груди.

В июле и августе состоялись ещё два выступления в The Bottom Line — Сан Ра выглядел на них ещё более отстранённо, а Гилмор (сам страдающий от эмфиземы) руководил группой. Концерт шёл как выученный наизусть, без особой энергии. И всё же, когда группа уносилась куда-то далеко, синтезатор Сонни вступал со своим мощным острым звуком, который мог прекратить все разговоры за столами; были моменты, когда бесплотные риффы вздымались ввысь, тем самым спасая какое-нибудь апатичное соло, или диссонансные накаты угрожали затопить слушателей звуковой мощью.

После присуждения Сан Ра 40-й ежегодной международной премии критиков журнала Down Beat в категориях «синтезатор» и «биг-бэнд», в ноябре он сыграл в Village Vanguard со скрипачом Билли Бэнгом — этот материал в сентябре был записан с группой Бэнга под названием A Tribute To Stuff Smith. Барабанщик Эндрю Сирил говорил: «Это было очень интересно, потому что он был частично парализован… Когда играешь эти простые мелодии — вверх-вниз — существуют некие запланированные координаты, и музыканты должны в определённых местах «встречаться»; но он иногда просто отсутствовал. Он был где-то ещё. Но нам — [басисту] Джону Ору, мне и Билли Бэнгу во время игры нужно было попадать в эти точки. Однако из-за того, что Сан Ра был слегка впереди или сзади… на этой записи получилось некое особое напряжение.»

21 октября группа сыграла ещё один концерт в нью-йоркском клубе S.O.B.'s под названием «Сан Ра и его Межгалактический Гармонически Расходящийся Джазовый Аркестр», а через несколько дней у Сан Ра произошёл очередной удар и он опять был госпитализирован. Несколько выступлений пришлось отменить, а когда стало ясно, что он не может играть и ездить, он дал Аркестру указание продолжать без него, под руководством Джона Гилмора. Гилмор тоже плохо себя чувствовал — он отказался от сольных партий и был едва слышен в саксофонной секции. Они участвовали в паре еврейских свадеб — одна из них состоялась в шикарном Национальном Клубе Искусств в нью-йоркском Грэмерси-Парке — где играли эстрадные номера, кое-какие свинг-фавориты и «Хаву Нагилу». Потом, с 23 по 26 декабря, Сан Ра ездил с группой в Knitting Factory, но не играл.

Новая компания Evidence Records, одним из учредителей которой был Джерри Гордон, много лет торговавший пластинками Сан Ра в своём магазине, заключила контракт с Сан Ра и Олтоном Абрахамом и объявила о плане широкого переиздания ранних пластинок «Сатурна» на CD. Эти переиздания привлекли внимание прессы, и репортёры — многие из которых едва ли вообще представляли, кто такой Сан Ра — начали звонить и приходить в дом. Но он, не принимая лекарств и лишь время от времени посещая сеансы физической терапии, всё больше отдалялся от общества и впадал в депрессию. Когда в дом пришли корреспонденты Национального Общественного Радио, чтобы записать интервью с ним, он только повторял: «Сначала приходит слава, потом — позор… как у Майка Тайсона.» Корреспонденты воспринимали это как загадку, как реплику из Гражданина Кейна. Но это была часть лекции, которую он многократно читал группе на протяжении лет:

Это царство — царство смерти. Это мир теней. Это притворный мир. Это сценарий неактивности. Его проигрывают снова и снова. Это мистерия страстей. Сначала приходит слава, потом — позор. Около полугода назад я говорил группе, что у Майка Тайсона была большая слава. Мне было интересно, когда придёт позор. И он пришёл. То же самое с кем угодно. Мальколм Икс — слава, позор. Наполеон — слава, позор. Жанна д'Арк — слава, позор. Всё это восходит к Христу. Говорят, что это хорошо. Это называют «Великой Пятницей» (Good Friday).

Временами он называл и других, кого коснулся ритуал славы и позора: Пол Робсон, Жозефина Бейкер, Мартин Лютер Кинг, Илайджа Мухаммад, Чарльз Мингус… А начав, он продолжал двигаться обратно во времени, перечисляя тех, кто, по его мнению, в конце концов ничего не добился, например, Соломона и Авраама — «тех, кто был добр, но это добро ничего ему не принесло!» Сейчас он боялся, что сам продолжит этот список.

Гостиная дома была превращена в спальню Сан Ра, чтобы ему было легче встречать посетителей и, при желании, руководить репетициями группы. Там он и сидел в своём кресле, уже почти недвижимый, окружённый вставленными в рамки наградами, портретами — своими и Аркестра, клавишами Yamaha, горами неподписанных плёнок, номерами Популярной механики, разными изданиями Библии, флагами, символами и рисунками, прославляющими Солнце; но там же были и атрибуты старости и слабости: портативный туалет, костыли, система Life Alert.

Когда группа играла где-нибудь не в городе и помочь ему было некому, в дом раз в день приходили домработница и кухарка; но когда дома больше никого не было, из него начинали пропадать вещи — компьютер, клавиши, плёнки. Печь окончательно развалилась, и приходилось пользоваться обогревателями. Гилмор всё больше слабел, и сам по большей части лежал в постели. Когда Сан Ра совсем ослаб, его вернули в реабилитационный центр, и на совете, собранном из его самого, социальных работников и участников группы, было решено, что его нужно отправить домой в Бирмингем, чтобы о нём заботилась семья. У него всё ещё оставалась семья: сестра Мэри Дженкинс, племянник Томас Дженкинс-младший и две племянницы — Лилли Б. Кинг и Мари Холстон. Сан Ра не возражал. «Он никогда не говорил об этом напрямик», — сказал Гилмор, — «но понимал, что его время пришло. Он сказал: «Я возвращаюсь в Бирмингем.» Думаю, именно оттуда он пришёл в этот мир, и оттуда же хотел из него уйти. Но Сонни никогда не говорил о смерти… Насколько я понимаю, Сан Ра просто перешёл в какое-то другое место.»

В середине января 1993 г. он в последний раз вернулся на Мортон-стрит, и в течение семи или восьми часов назидательно говорил с остававшимися в нём: «Этот мир состоит из испорченных детей. Это мир безумных медведей: дайте им мёда, и они сделают всё, что вы от них захотите.» Он подчеркнул, что для них должна быть важна предстоящая работа, подготовка к выступлениям, обращение к людям, а также «когитация» — под этим словом он подразумевал процесс обращения внутрь себя, дабы стать частью мира: «Вы простираете свой дух вовне и становитесь другими людьми — вы понимаете их с их нуждами… Я дал вам всю информацию, что мог дать; теперь дело за вами.» Потом Джотан Коллинз отвёз Сан Ра на вокзал 30-й улицы Филадельфии и они вместе поехали на поезде в Бирмингем.