Лоуренс Норфолк - Пир Джона Сатурналла

• Название: Пир Джона Сатурналла
• Автор: Лоуренс Норфолк
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-389-06167-5

Первый за двенадцать лет роман от автора знаменитых интеллектуальных бестселлеров «Словарь Ламприера», «Носорог для Папы Римского» и «В обличье вепря» — впервые на русском!

Эта книга — подлинный пир для чувств, не историческая реконструкция, но живое чудо, яркостью описаний не уступающее «Парфюмеру» Патрика Зюскинда. Это история сироты, который поступает в услужение на кухню в огромной древней усадьбе, а затем становится самым знаменитым поваром своего времени. Это разворачивающаяся в тени древней легенды история невозможной любви, над которой не властны сословные различия, война или революция. Ведь первое задание, которое получает Джон Сатурналл, не поваренок, но уже повар, кажется совершенно невыполнимым: проявив чудеса кулинарного искусства, заставить леди Лукрецию прекратить голодовку…

---

Он увидел, что внимание сэра Уильяма отвлеклось. Мистер Паунси занял пост стюарда еще при жизни ее светлости, а прежде служил здесь клерком. Он подсчитывал карповые пруды в Копэме и предоставлял права выпаса в Грейшотте. Он объездил все деревни, фермы и крестьянские хозяйства на территории поместья Фримантлов, простиравшегося на север до Саутона, на юг до Столлпорта, на восток до далекого Элминстера и на запад до границы Равнин. В центре поместья находилась усадьба, где садовники ухаживали за клумбами, которых не видел ни один джентльмен, и конюхи поджидали лошадей благородных визитеров, которые никогда сюда не наведывались; где трижды в день огромная толпа горничных, бондарей, кузнецов, клерков, домашних слуг и всех прочих мужчин, женщин и детей, одетых в ливрейные цвета сэра Уильяма, собирались за накрытыми столами в Большом зале и набивали животы снедью с кухонь его светлости. Ибо жизнь в поместье должна продолжаться прежним чередом, постановил сэр Уильям.

Однако за закрытыми воротами усадьбы Бакленд кипели бесчисленные ссоры и раздоры, знал мистер Паунси. Каждый ярд осыпающихся стен здесь кто-то полагал нужным отстроить заново, кто-то просто подлатать, а кто-то опять отстроить, и препирательства длились, покуда каменная кладка не разваливалась, как древние строения Олд-Туэ. С того самого времени, как первый из рода Фримантлов продрался сквозь дремучий лес и основал в долине поместье, невзгоды и напасти преследовали его владельцев. Мистер Паунси снова взглянул на пакет, перевязанный белой ленточкой.

Вопрос с Мидлокским приходом можно отдать на откуп епископскому суду, предложил мистер Паунси. Сэр Уильям согласно наклонил голову. Второй пункт повестки дня касался ремонта конюшен, а третий — увольнений среди клерков. Нужно взять на службу нового учетчика из ближайшего счетного дома, если его светлость позволит. Далее мистер Паунси перешел к вечной проблеме форэмских рент.

— Опять запаздывают? — спросил сэр Уильям. — Почему на сей раз?

— Притязание сэра Гектора на титул лорда Ботона было отклонено в ходе последней сессии разъездного Королевского суда, — пробормотал мистер Паунси. — Дорого вставшая ошибка. И графиню не принимают при дворе. Очередная безрассудная выходка, я слышал.

Кэллоки были дальними и беспокойными родственниками. Хроники поместья Бакленд пестрели упоминаниями об их ссорах с Фримантлами и о многочисленных исках против них. Не слабая ли улыбка промелькнула на ястребином лице сэра Уильяма? В былые времена мистер Паунси и сэр Уильям нередко вели непринужденные беседы. А когда леди Анна лежала в родах, они даже играли в шахматы, чтобы скоротать томительные часы ожидания. Теперь шахматная доска покоится в ящике пристенного стола, и фигуры на ней стоят так, как стояли в момент, когда в дверь кабинета просунулось встревоженное лицо миссис Гардинер. Леди Анна желала видеть его светлость. У нее открылось кровотечение…

Стюард продолжал. Свиньи из Виттеринга подрыли плетни в Селле, и жители деревень никак не могли договориться о размере штрафа. Одной из пахотных лошадей место разве только на выпасе, а следующая лошадиная ярмарка будет в Каррборо через три недели. И еще двуколка нуждается в починке, мимоходом заметил стюард. Лицо сэра Уильяма потемнело.

Приобретение двуколки было на редкость легкомысленным поступком ее светлости. Совершенно непрактичный экипаж для разбитых, грязных дорог Бакленда, убеждал мистер Паунси. Но на прихоти леди Анны деньги тратились без счету: новые насаждения, оранжерея в Восточном саду, витражные окна в усадебной церкви… Сэр Уильям даже подновил колокольню, восстановив кирпичную кладку и штукатурку, наложенную поверх древних мозаик. С языческими видами долины, по словам десятника. Теперь двуколка пылится в каретном сарае за конюшнями, и вероятность, что она когда-нибудь выкатится оттуда, не больше, чем вероятность, что шахматную доску когда-нибудь извлекут из пристенного стола или что клумбы в Восточном саду когда-нибудь прополют. Оранжерея так и будет потихоньку разваливаться, колокольня так и будет пустовать. Солнечная галерея навсегда останется запертой, и в покоях в дальнем ее конце вечно будет царить все тот же непреходящий мрак. Непреходящий, если не считать вторжения мисс Лукреции минувшим летом, подумал стюард.

— Велите починить, — буркнул сэр Уильям.

Мистер Паунси кивнул. Теперь оставались только документы, перетянутые белой ленточкой. Он глубоко вздохнул. Сэр Уильям бесстрастно наблюдал, как он развязывает ленточку и взламывает восковую печать.

— О порядке наследования в роде Фримантлов, — объявил стюард. — Как вам известно, милорд, я занимался делом, порученным мне вами, со всем усердием и старанием…

Так оно и было. Многочисленные свидетельства усердия и старания мистера Паунси лежали грудами на длинном столе в его покоях: свитки и фолианты из хрупкого велума и пергамента. В выдвижных ящиках хранились пачки писем, написанных аккуратным почерком мистера Паунси, — копии ответов, приложенные к посланиям от главного герольдмейстера Англии, который под конец продолжительной переписки с ним стал с усталой фамильярностью подписываться просто «Сигар».

Но ни один из корреспондентов мистера Паунси не предложил выхода из ситуации. А собственные разыскания завели его в недра фамильного архива, где он до рези напрягал глаза, разбирая почерки своих предшественников, перечислявших имущественные владения, привилегии, древние права и обязанности лордов Баклендов. По семейному преданию, они владели поместьем еще со времен Цезаря. От сэра Уильяма в глубины веков тянулась длинная линия предков, чьи фигуры по мере удаления становились все более смутными, и восходила она к первому тану Фримантлов, который принес клятву Богу, а потом продрался через дикие леса в долину, дабы возжечь свой факел чудотворным огнем. Здесь он воздвиг башню, где и был погребен впоследствии. Ныне его скульптурное изображение несло вечный дозор на колокольне старинной баклендской церкви, а факел с чудотворным огнем по-прежнему пылал в гербе Фримантлов.

Но в этом предании содержались и семена нынешних затруднений мистера Паунси. Ибо клятва, данная упомянутым таном, была высечена на камне перед его гробницей как завет, налагающий нерушимые обязательства на все грядущие поколения.

«По наказу слуг Господних и во имя Сына Божьего Иисуса Христа я приношу клятву, что мы и все наши потомки будем хранить и удерживать эти земли и очаги для нашего Верховного Царя. Да не будет дозволено никакой женщине ни доставлять огонь к очагу, ни подпитывать огни Долины, ни подавать пищу, покуда не велят, ни править в Долине, ни обладать правами на земельный надел, ни держать домашних и дворовых слуг, — иначе эти земли вновь перейдут в руки врагов Господа нашего…»

Закрыв глаза, мистер Паунси явственно видел древнюю копию документа, хранившуюся в архиве поместья. Видел каждое пятно и подтек на пожелтелом пергаменте, каждую выцветшую букву.

Да не будет дозволено никакой женщине… править…

Вот в чем была загвоздка. Согласно порядку наследования в роде Фримантлов, леди Лукреция занимала положение не выше и не ниже, чем дочь какого-нибудь свиновода из Виттеринга.

— Если Богу будет угодно забрать вашу светлость к себе сегодня, — осторожно начал мистер Паунси, — едва ли есть необходимость напоминать вашей светлости о последствиях. Леди Лукреция перейдет под опеку суда. Держателями поместья станут судебные уполномоченные, которые при надобности обеспечат свои долги имеющейся здесь движимостью, как они сделали в случае с поместьем племянника маркизы Чарнли, или будут собирать ренты в свой карман, как произошло в приходе Мир, или вступят в полные права владения, как в случае с Олд-Туэ…

— Мне известно, какого рода люди входят в попечительскую комиссию! — резко промолвил сэр Уильям.

— Даже когда леди Лукреция достигнет совершеннолетия, — невозмутимо вещал мистер Паунси, — без наследника мужеского пола поместье Бакленд станет выморочным имуществом. Оно перейдет к Короне, иными словами — к кредиторам короля…

Он продолжал в том же духе. Сэр Уильям нетерпеливо поерзал в кресле. Но мистер Паунси провел без счету долгие часы, кропотливо изучая документы по распоряжению своего господина, и теперь полагал нужным ознакомить его светлость со своими заключениями. Стюард умолк, только когда мужчина в черном досадливо поморщился. Со двора доносились приглушенные крики.

— Должен же быть какой-то выход, — тяжело проговорил сэр Уильям.

Конечно, выход есть, подумал мистер Паунси. Со времени смерти леди Анны решение лежит на самой поверхности. Слова так и вертелись у него на языке. Ну давай же, подстегнул он себя и услышал собственный голос:

— Милорд, есть один способ выйти из затруднения.