Ким Уозенкрафт - Разыскиваются полицией

• Название: Разыскиваются полицией
• Автор: Ким Уозенкрафт
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, ВКТ
• Жанр: Триллер
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-046126-4, 978-5-9713-7279-0, 978-5-226-00421-6

В убийстве трех подростков обвинили невиновного.

Молодой детектив Дайана Уэлман понимает, что высокие полицейские чины покрывают настоящего преступника. Она пытается провести собственное расследование, и сама становится жертвой коррупции — ее подставляют коллеги и сажают в тюрьму.

Теперь единственная надежда на спасение — дерзкий побег вместе с осужденной на пожизненный срок Гейл Рубин.

Дайана больше не верит в закон и намерена восстановить справедливость собственными силами…

---

— Вот там и есть старый добрый свободный мир, — полушутя-полусерьезно проговорила Дайана и повернулась к Гейл.

Наконец они решились выйти из-под защиты леса и направились по краю поля, скрываясь в посадках каждый раз, когда мимо проезжала машина. Однажды им надолго пришлось задержаться в междурядье, когда по шоссе проносилась вереница идущих бампер в бампер автомобилей.

В зелени стеблей сохранялась вечерняя прохлада. Гейл сорвала початок, присела, очистила от листьев и куснула. Дайана наблюдала за ней, затем последовала ее примеру: сорвала початок, очистила и жадно впилась зубами. Ее удивил вкус — сладкий, как у какого-нибудь фрукта.

— Никогда не пробовала кукурузу без масла и соли, — произнесла она. — А то, что ела, как теперь понимаю, было переварено.

— Одно из преимуществ работы на природе в бригаде озеленения: учишься есть все сырым, — усмехнулась Гейл.

— А я считала, что этому учит не работа на природе, а тюрьма.

Гейл кивнула. Свет фар от летящих по дороге машин проникал между листьями кукурузы, и на лице Дайаны вспыхивали яркие отсветы. Гейл повернулась к дороге.

— Господи, как быстро здесь все движется! Я совершенно забыла, что такое спешить.

Дайана потянулась за вторым початком, и Гейл заметила, как у нее за поясом блеснул пистолет.

— Дайана!

Девушка обернулась. Она выглядела почти подростком, и в выражении лица мелькнуло невинное любопытство.

— Что?

— Оружие. Надо от него избавиться.

Дайана покачала головой и принялась чистить початок.

— В чем-то я доверяю тебе, но в чем-то ты должна доверять мне. Это моего ума дело. — В подтверждение своих слов она глубже засунула пистолет за пояс. — Я тебе говорила, что никогда не принадлежала к полицейским, которых хлебом не корми, только дай им куда-нибудь сунуться. И если бы не весь этот идиотизм, наверное, ушла бы из полиции. Но в сложившейся ситуации пистолет нам нужен. По крайней мере мне. Я умею им владеть. Я осторожна. И никому не собираюсь причинять зла. Договорились?

Гейл сорвала очередной початок.

— После первых восьми лет срока я поняла, что любое убийство — дурное дело.

— Черт побери, я не собираюсь никого убивать. Но представь, что те, кто за нами гонится, возьмут нас за задницы. Пистолет — эффективное средство, чтобы заставить их отвалить. Особенно если они вознамерятся пальнуть по нам. Не думала о такой возможности? Или ты считаешь, что те копы с собаками не способны нас изрешетить? Ошибаешься.

— Кто добывает себе на жизнь мечом, от меча и погибнет. — Фраза прозвучала не в меру патетично и совершенно бездоказательно. Памятуя о понятиях «реальной политики»,[25] Гейл сознавала, что Дайана права.

— Я не добываю им себе на жизнь, а пользуюсь исключительно в целях самообороны. И лишь в той степени, в какой это необходимо. Пошли.

Гейл последовала за Дайаной, однако сдаваться не собиралась.

— Если под рукой нет необходимого инструмента, всегда находится способ выполнить работу другим способом, — заявила она. — Не будет пистолета, и из любой ситуации, когда тебе кажется, что он необходим, выкрутишься как-нибудь иначе.

— Мне ничего не кажется. Мы с тобой в розыске, подружка. Совершили побег из тюрьмы. Враги закона. И должны любыми средствами оторваться от погони.

— Откуда ты знаешь, что они до сих пор у нас на хвосте? Они нас потеряли. Мы исчезнем и заживем счастливо…

— Постой! — Дайана замерла, приложила палец к губам и прислушалась. — Извини, показалось. Очевидно, Прекрасный принц спешит к своей Золушке. — Она повернулась и быстро двинулась дальше. — Интересно, как ты сохранила оптимизм после стольких лет в тюрьме?

— Если бы не сохранила, то не выдержала бы. Оптимизм позволяет выжить. Или оптимизм, ненависть, или желание отомстить. Но последнее не по мне.

— Не сваливай все в одну кучу. — Дайана замедлила шаг и дождалась, когда Гейл поравняется с ней. — Убийство убийству рознь. В чем разница между убийством и лишением жизни из сострадания? Однажды мне пришлось умертвить лошадь, которая вот в такой же предрассветный час прыгнула на ветровое стекло какой-то дамы. У бедняги были выпущены все внутренности, голова на руле, и, не сомневайся, она очень страдала. Даму отправили в больницу. Дорожный полицейский стоял у разбитой машины и регулировал движение. Я пристрелила лошадь, и уверена, что она была мне благодарна. Избавила животное от мучений. Хотя потом пришлось исписать кипу бумаг, объясняя, каким образом израсходовала патрон. Видимо, поэтому дорожный полицейский и тянул — хотел предоставить эту честь мне.

— То лошадь. А представь, что страдала не лошадь, а та дама за рулем? Ее бы тоже прикончила?

— Разумеется, нет. Она отделалась несколькими выбитыми зубами. Меня обвинили бы в убийстве. Но если бы я увидела, что она безнадежна, испытывает нечеловеческую муку и медленно умирает…

Потрясенная, Гейл посмотрела на Дайану и вдруг заметила, что та хитро улыбается — она ее разыгрывала.

— Очень смешно!

— Нисколько не смешно. Я с тобой согласна, когда ты говоришь: не убий. Но как поступить, если собираются погубить тебя? Не сметь поднять на обидчика руку? Я тебе что, Ганди? Если нападают на меня, я отвечаю тем же. И было дело, даже подумывала перейти в убойный отдел.

— Не могу взять в толк, кому хочется гоняться за психопатами и отыскивать трупы?

— Но кому-то же надо. Это важно. Правосудие должно свершиться.

— Ах, правосудие! Что за понятие? Ты из полицейских, которые не сомневаются, что Всевышний на их стороне?

— Вряд ли. Это те подонки, которые меня засадили, не сомневаются, что с ними Господь. — Гейл не поняла, то ли Дайана улыбнулась, то ли поморщилась. — Окружной прокурор каждое четвертое воскресенье читает проповедь в первой баптистской церкви. Сама пару раз слышала. Не часто хожу в церковь, однако стало интересно, когда рассказали. Вот и отправилась посмотреть. «Адские муки и пламя» и всякие такие слова. Классный проповедник, но какой же лицемер!

Гейл шла молча. Внезапная страстность Дайаны взволновала ее. Она чувствовала, что от бессонной ночи тупеет. Надо найти место, где можно поспать.

Показалось солнце. Его кромка выглянула из-за горизонта, и Гейл ощутила, что ее переполняет неведомое чувство — страхи исчезли, зато нахлынуло нечто иное, чего она много лет не испытывала. Похоже на радость. Ведь в ее жизни столько лет не было ничего хоть сколько-нибудь положительного. Радость. Она вырвалась из мрачной бетонной клетки, где хотелось вовсе не просыпаться. Теперь она могла идти по полям, существовать, дышать, щуриться на солнце и любоваться красотой восхода.

Миновав по пути пару неказистых сельских домишек, они подошли к обветшалой мастерской по ремонту автомобильных радиаторов. Дайана бросила взгляд на Гейл и, увлекая ее, стала огибать трусцой здание сзади. Но при этом следила за окрестностями. Ни единой живой души. Она решительно приблизилась к задней двери. Подергала ручку и, словно пробуя на прочность, нажала на деревянную створку.

— Закрыта. — Дайана отошла на шаг, огляделась и сильно ударила ногой, метя ботинком рядом с замком.

Запор раскололся, дверь грохнула о внутреннюю стену и отскочила обратно. Дайана ворвалась внутрь, а Гейл смотрела в дверной проем и не верила тому, что только что увидела.

— Входи! — произнесла Дайана.

Гейл послушалась.

Дайана стояла у витрины и вытаскивала две майки и сумку. Проверила кассовый аппарат. Пусто.

— Ты сошла с ума! — Руки Гейл безвольно опустились, снова запульсировала боль в ноге.

— Скоро люди выйдут на работу. Теперь или никогда. Отнеси на счет необходимости. — Дайана по-деловому осмотрелась, выискивая, что еще может пригодиться. Гейл лишь кивнула, оставляя ей возможность действовать. Дайана бросила ей майку: — Настало время переодеться.

Она сняла с себя джинсовую куртку, завернула в нее пистолет и положила в полотняную сумку. Надела новую синюю майку и ждала, когда Гейл натянет на себя красную. На груди и у той и у другой красовалась яркая желтая надпись: «Мастерская радиаторов Боба — лучшее место, чтобы отлить».

Гейл свернула камуфляжную куртку. Дайана подставила ей сумку.

— Подожди! — Она скрылась в туалете и вернулась с аптечкой. Белый пластик был заляпан темными отпечатками пальцев. — Перебинтуем твою ногу как следует.

Они сели на пол, и Гейл смотрела, как сокамерница снимает с ее лодыжки липкую ленту.

— Выглядит не так плохо. — Она смазала ногу каким-то антисептиком, умело обернула марлей и заклеила пластырем. Потом сняла с себя носки и протянула Гейл. — Извини, что пропитались потом. Но ты не можешь ходить вот в этом. — Она подняла окровавленный носок Гейл и оглянулась. — Дай сюда другой.

Гейл сняла второй носок и отдала Дайане. Та свернула испачканный носок, вложила в чистый и только после этого опустила в сумку вместе с изорванными в лохмотья майками. Гейл сидела и смотрела на носки сокамерницы.