Мария Рыбакова - Братство проигравших

• Название: Братство проигравших
• Автор: Мария Рыбакова
• Жанр: Русская классическая проза

---

"Отец - губернатор нашей провинции", - объяснил Сяо Лон за едой.

"В меру моих скромных способностей, - заулыбался пожилой господин. Как вам у нас нравится?"

"Очень, - проговорила Клара. - Вы часто бываете у нас в городе?"

"Только когда позовут дела. Сейчас у нас много забот в связи с эпидемией. Но мы обязательно справимся. Это вопрос нескольких недель".

Клара подумала, что представляла себе отца Сяо Лона совсем другим. У нее всегда вставала перед глазами крохотная квартирка, еще молодые родители, единственный ребенок. Оказывается, его отец - большая шишка. А Сяо Лон все равно живет в общежитии. Он совершенно один.

"Вы тоже по партийной части?" - обратилась она к брату.

"О нет, я совсем в другом роде... В противоположном, можно сказать... Я работаю в цирке", - проговорил тот, чуть приподняв углы губ.

Из кухни снова появилась старуха с горшком супа, который в Китае едят к концу трапезы. В ярко освещенном проеме двери, ведшей на кухню, Клара увидела молодого солдата. Он стоял, прислонившись к стене и небрежно опустив руку на кобуру. С кем-то в глубине кухни он громко перекликался. Клара могла отчетливо различить его лицо: круглое, откормленное, с пухлыми губами. Старуха разливала суп в чашки. Было странное несоответствие между темнотой и уютом комнаты, в которой обедавшие вели тихий разговор, и ярко освещенной кухней с хохочущими солдатами.

"Я видела по телевизору выступления китайских акробатов. Удивительнейшее мастерство. Вы тоже делаете что-то похожее?"

"О нет, нет. Я запоминаю и угадываю цифры. Вот, пожалуйста. - Он вынул листок бумаги и карандаш. - Напишите любое десятизначное число и покажите мне всего несколько секунд".

Клара написала десять цифр одну за другой и показала их брату Сяо Лона. Потом положила листок на стол, исписанной стороной вниз.

"2835491206, - ответил мастер запоминать числа. - Теперь, пожалуйста, попросите меня выполнить любую операцию умножения".

"Хорошо. Сколько будет сто сорок восемь умножить на пятьдесят три?"

"Семь тысяч восемьсот сорок четыре. Не стесняйтесь, ставьте более сложные задачи".

"Двести тридцать восемь тысяч пятьсот шестьдесят три умножить на одну тысячу четыреста двадцать пять?"

"Триста тридцать восемь миллионов девятьсот шестьдесят две тысячи триста двадцать пять".

Клара взяла бумажку и погрузилась в вычисления, чтобы проверить ответ. Некоторое время спустя она пришла к тому же самому результату. "Великолепно", - сказала она, пугаясь, что ее заставят и дальше играть в эти игры.

Но обед продолжался; отец Сяо Лона, занятый едой, больше ничего не говорил. Брат, казалось, интересовался лишь демонстрацией своего искусства. Когда Клара убедилась в его уникальных способностях, он довольно откинулся на резную спинку стула и с некоторой ленцой отправлял в рот зацепленные палочками ломтики мяса. Сяо Лон взглядывал иногда в лицо Клары, как будто желая понять, каковы ее впечатления от его семьи. Он ел совсем мало, а разговаривал и того меньше. Клара заметила, что палочки он держит в левой руке. Она дотронулась до другой его руки, лежавшей на столе. Ладонь его была холодной и влажной.

Старуха собрала тарелки и засеменила обратно в кухню, чтобы вынести бутыль с вином. Они пили из круглых желтоватых медных чаш, которые звенели от прикосновений. Клара почувствовала сладковатый вкус.

Ветхий старик вошел теперь в комнату из того же освещенного проема, откуда раньше появлялась старуха. Он опустился на колени в углу. С ним был длинный узкий музыкальный инструмент с двумя струнами, по которым он водил смычком. Звук послышался жалкий, как будто мучили кошку. Привыкнув, Клара начала улавливать в этой мелодии красоту. Старик играл, склонив голову и опустив плечи, что еще усиливало печаль, навеянную его музыкой.

Клара слушала, опустив чашу на стол. Все молчали, пока не стихли заунывные звуки. Затем отец Сяо Лона поднялся и произнес:

В саду заблудился мой гость.

Я с балкона слежу

За его неуверенным шагом

И улыбаюсь украдкой.

Сяо Лон и брат его принялись аплодировать. Клара последовала их примеру, хотя смысл стихотворения был не совсем ей ясен. Что же хорошего в том, чтобы смеяться над заблудившимся, вместо того чтобы выйти и помочь ему? Тем временем старик снова упер в пол свой инструмент и запиликал смычком. Тонкие, скрипящие звуки наполнили комнату. От сладкого вина Клара почувствовала головокружение. Было уже поздно, в такое время она обычно ложилась спать. Веки становились все тяжелее, и глаза закрывались сами собой. Музыка, что сначала так неприятно поразила ее, убаюкивала, вместо того, чтобы тревожить. Клара сделала над собой усилие, чтобы не оказаться невежливой по отношению к хозяевам.

Теперь Сяо Лон поднялся и произнес:

Ноги промокли.

Птица низко летит.

Она ли вызвала дождь

Или глаз уронил ресницу?

Он поставил чашу, наклонил голову, как будто приветствуя сотрапезников, и удалился в кухню. Ему тоже хлопали, и Клара - с бoльшим воодушевлением, чем прежде, ибо этот стих оказался ей понятнее. Кто-то идет по грязи в распутицу. Наблюдает за низким полетом ласточки или стрижа. Он чувствует влагу на щеке и не может понять: то ли начался дождь, то ли в глаз что-то попало и вызвало слезу.

Старик механически двигал руку со смычком. Коленопреклоненный в углу комнаты, он казался грудой тряпья, издающей жалобные звуки. На стене под светильником Клара, приглядевшись, увидела рисунок: тонкий ствол дерева. Брат, не дожидаясь Сяо Лона, встал и в свою очередь продекламировал:

Сосна и бамбук

Не слышат друг друга:

Шепот громче молчания.

Ветер дует, стихает.

За стеной раздался звук выстрела.

Один отец рукоплескал сыну. Клара замерла в ожидании того, что произойдет, но ничего не изменилось. Она ждала, когда Сяо Лон выйдет из кухни, но он не появлялся. Отца и брата это, похоже, не заботило. Они тихо беседовали между собой по-китайски, так что Клара не могла их понять, и подливали ей вина. А она не решалась спросить, где же Сяо Лон, потому что знала, что это будет невежливо, что ей не пристало расспрашивать их. Старик музыкант доиграл и скрылся на кухне.

Постепенно разговор за столом умолк и воцарилась тишина. Вино было все выпито, старуха торопливо собирала чаши. Клара почувствовала на себе два взгляда и поняла, что ей пора уходить. Она поблагодарила за прекрасный обед. Отец и брат Сяо Лона отнекивались, извинялись за скромное угощение. Они пожимали Кларе руку, провожая до порога. Клара все еще оглядывалась на дверной проем, где она видела солдат и куда ушли старик со старухой. Она все еще надеялась, что Сяо Лон присоединится к ней. Но оттуда доносились лишь звон посуды и крикливые голоса, из которых ни один не принадлежал ушедшему.

Она спустилась в сад и увидела, что по дорожкам, освещенным яркими фонарями, движутся толпы народа. Все они смеялись, шутили и лузгали семечки, бросая шелуху к подножию деревьев. Ни одно лицо не было скрыто марлевой маской. "Да, конечно, ведь теперь эпидемия кончилась", - растерянно подумала Клара. Она стала искать выход, но не могла пробиться сквозь толпу. Гуляющие шли под руку, дружески обнявшись, или давали друг другу тумаки, громко сплевывали себе под ноги. Наполненный людьми, сад выглядел совсем по-другому, чем прежде, и Клара с трудом различила беседку в ожидании весны и занесенную снегом. Она встала в очередь, чтобы по тонкому мосту перейти на остров фей, но всякий раз кто-то отталкивал ее и проходил мимо. Наконец, она сама пустила в ход локти и пробилась на остров, откуда, по другому мосту, она перешла на противоположный берег. Здесь должна была быть бамбуковая роща, но ее шелест терялся, слышались только крики и смех. Клара вдали разглядела пагоду, спящую на облаках, кто-то зажег светильник на верхушке, и она пошла в том направлении. Кто-то обернулся к ней, крикнул "халло, ю!", но она не ответила на приветствие. Ей только хотелось выбраться, и по дорожкам, где она недавно шла с Сяо Лоном, мимо пагод и беседок, она бежала к выходу, находя по памяти путь. Обогнув стенку, служившую преградой злым духам, она прошла в ворота, пробившись сквозь встречный поток посетителей, и подозвала такси.

Все еще идет дождь. Наш дом отражается в воде. Она струится по стеклам окон. Мы не можем смахнуть ее: из-за плохой погоды мы заперты в доме. Мы закрыты в наших телах и не можем остановить слезы, катящиеся из глаз.

Я придумал братство проигравших, но забыл уже, с чего оно началось. Я все время стоял рядом с ними, а надо было отступить: издали лучше видно. Когда отходишь, перед тобой раскрывается целый вид, как горы из нашего окна в солнечную погоду. Но когда стоишь близко, все распадается на мелочи.

Может быть, завтра я создам братство заново, и оно будет совсем другим. Некоторые говорят: "Начнись жизнь заново, я прожил бы точно такую же". Моя была бы иной, и опять иной.

"Господин Бернард, - говорю я, - что ж за ливень..." Брат ничего не отвечает, он переставляет коллекцию предметов на подоконнике: катушку для ниток, конверт, которым суждено в новом мире стать королевой и кораб-лем. "Смотрите, господин Бернард, вода не прекращает литься, а значит, пора достать с антресолей хорошие брезентовые плащи".