Юрий Иваниченко - Огонь в колыбели

• Название: Огонь в колыбели
• Автор: Юрий Иваниченко
• Издательство: Друг читача
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1990

Фантастические повести и рассказы этого сборника подготовлены творческим пропагандистским объединением «Вариант» в сотрудничестве с редакцией еженедельника «Друг читача». Киев, Ленинград, Одесса, Симферополь — такова география авторов. Гротеск и лирика, прогностика и сатира, художественный эксперимент и фантастический анекдот — каждое произведение сборника своеобычно. Но и в возвышенном, и в смешном, и в трагическом, и в ироническом неизменна вера в разум и добро, в торжество гуманистических идеалов.

Сборник выражает основные принципы молодых литераторов, вошедших в объединение «Вариант», их поиски.

---

Колдо».

Текст ответа (с сокращениями):

«Вообще говоря, молодой человек, окажись бы я в такой силе, я бы давненько оборвал загривки этим самым соискателям… Тысячу раз я запрещал им подвязывать ко мне вашего хлопотного брата. Поразительная привычка лезть в закрома закатив рукава! Судя по всему, вы изделие неуемное, а раз так, то слава богу, — значит, не перевелись! Начну с того, что имманентность затронутой вами перманентности представляется мне пока еще слабым началом к достаточно „заистинному“ взгляду на сущность цивилизации в ее теперешнем безобразии. Как известно, свергнув власть божественного откровения и утвердив власть законов природы, люди все же, как выяснилось, никогда не уходили от самой Власти. Они всегда провозглашали развитие при Власти. С какой самонадеянной чреватостью общество купается в желудках своего наплевательского могущества! Управленческие и познавательные функции, а также распределение их — вот и вся модель. Так и было, дорогой Колдо, пока, согласно естественной потребности „закусить своим хвостом“, мы не обнаружили, что наши законы и законы мира в наших туманных мозгах испытывают стремления к суевериям высшего порядка. Незаметно пришло к нам то самое мрачное и славное, время — средневековье космократии. Я застал финал этой мистерии первыми десятками лет своей жизни… Вспоминаю, как я по глупости чуть было не попал в секту звездных архаиков. Все началось с того, что эти добрые мужи стали напичкивать свои галактоны антиквариатом и подделками под него, любовь к прошлому прогрессировала, и вскоре появились подпольные заводы по производству каменных и деревянных звездолетов (благо, технология позволяла), сработанных под монастыри, тевтонские замки, русские храмы и избы, морские фрегаты, зиккураты, под троянских коней и т. д. Никто бы их не трогал, не стань оные мужи объявлять себя фараонами, князьями, храмовниками и т. д. Истощенные и ущемленные фанатизмом сектанты заселяли девственные планеты, устраивали пышные аутодафе своим транспортным средствам, считая, что смогут положить начало новым типам цивилизации. Они не понимали, что никаким „типам“ не надо прокладывать это самое начало, ибо суета все равно точила их головы, и не было ничего радостного, ни единая улыбка не освещала лиц участников. Тогда-то и появились мы (вы и я)… первые зерна. Это были подлинные держатели акций превеликой изнаночной мудрости, подлинные генетики оплеух и пощечин общественному вкусу…

М. Жемчужников».

Из дневника (средний Колдо):

«…занимались реставрацией сцен вакханалии. Заключили, что фантазии людей на этот счет исторически менялись от „ритуального празднества“ до „ритуального невежества“. Во всех случаях пиковая нагрузка приходилась на экстатический разгул, и только поздние веянья привнесли сюда насилие, драки и всяческий погром. Первая наша версия должна была отражать классический эталонный маршрут, характерный для любой стихийной группы: начать за здравие и кончить за упокой. Вторая версия отвечала обратной последовательности, а именно, как из поминок сделать именины. Мнения разделились. Семьдесят процентов были за то, чтобы начать с поминок, и тридцать — за Именины. Вопреки обыкновению, подчинились большинству. Начали. Сразу стал неясным вопрос с покойником, где достать? Гениальное решение пришло мне в голову: покойник должен быть мнимым, он должен быть, минуточку, — ритуальным чучелом!.. Лишний раз приятно убедиться, что древние не были темненькими и глупыми идолопоклонниками, когда топили, сжигали или резали на куски ритуальное чучело… они просто избегали этим настоящего кровопролития. Представляю, сколько крови сберегло бы человечество, если бы всегда помнило о ритуальном чучеле! Но прав Мурадан: во всем этом мало улыбки. И действительно…»

Текст восемьсот шестнадцатого письма (поздний Колдо):

«Бон-резервуар, Мурадан Сергеевич! Премного осчастливлен новой возможностью навести с Вами коммуникацию. Надеюсь, что ее санитарный, то есть вполне сливной характер будет способствовать взаимному обогащению наших с Вами грунтов. Вы в мое поле, а я в Ваше море! Пустим энергию в круговорот полезных отходов! Представьте, не так давно, штудируя пособие по утилизационному делу, я пришел к выводу, что не нашествия, не катастрофы уничтожили древние культуры прошлого, а обыкновенное отсутствие санитарных норм, особенно в деятельности рассудка. Знаете ли вы, что последнее время в ноосфере открыты новые дыры? Жесткое излучение нашего невежества проживает ее, как раскаленный прут дерево. Слаба наша популяция, Мурадан Сергеевич, не любят ее, выговориться дают, а слушают вполуха, смеются, когда смешно, но не любят. Потому-то и дали нам раскладочку на: десять-пятнадцать лет подготовки. Клянусь-божусь — нигде в Пределах нет таких учебных планов и нигде нет такого, чтобы выпускникам от всех милостей разрешали только год работы. Даже поисковые бригады работают три, а мы… Вы представляете, какое узилище смысла является нашему всеохватному взору, по какой ангстремовской ниточке шагает наше бесстрашие и наш успех, мой успех, Мурадан Сергеевич! Спешу, однако, поделиться открытием нового направления в цикле остросюжетной эвристической науки гносеологии — направление назвал колдобинарным. Тезисов я настриг, правда, как с паршивой овцы, но не сомневаюсь, что вы добавите нечто от себя. Главная посылка: для любой идеи найдется своя колдобина. Так, внешне, казалось бы, ничего необычного, и никакой синтез здесь це светит, но посмотрите, какой взгляд: не классификация идей и беспомощное размежевание на объекты и методы исследования, а классификация колдобин или, попросту, тех самых спотыкательных, ерзающих, отбойных и вязнущих моментов, что на веки вечные взялись сопровождать наши познавательные „ездовые“ способности (этакий вибростенд!)… берите шире — весь многострадальный аппарат логики, эксперимента и опыта вкупе с милой интуицией! Надо бы с помощью колдобинарности разглядеть, что за трясун такой беспардонный сидит. Где сидит? Вовне или, простите, почил на фибрах? О взорвавшиеся черепные коробки! О цепи! О подковы!.. Помните народную аксиому: „Конь о двух ногах — и тот спотыкается!“ Посему, челом бью, Мурадан Сергеевич, получить от Вас в некотором роде „резюме“.

Колдо».

Текст ответа:

«Милый Колдо, Вы теперь уже привыкли, что я часто окуняюсь и севрюжусь в прошлое. Мне сто восемнадцать неполных лет, и семьдесят три из них я добросовестно выплываю из мутного водоема. Заметьте, я старая эгоистичная рыба, и мое рыбье ЭГО предпочитает быть пойманным и съеденным лучше одним ЗНАЮЩИМ СНАСТЬ, чем тысячей тех, кто придет забивать меня камнями. Уж этот один где-нибудь да подавится заветным хрящиком, а эти тысячи разметут и вкуса не почувствуют, да и не могу я их научить культуре ЛОВЛИ и ТРАПЕЗЫ! Я вспоминаю свое прошлое, потому что оно еще солонело вкусом эзотерии. Мы нанимались на службу великих ничтожесумнящихся мира сего, мы внештатно работали в научных лабораториях, нам не предлагали телевизионных шоу-докладов, как Вам. Мы были фамильными реликвиями, передававшимися по наследству, музейными экспонатами, мы не могли вот так свободно выбирать свое направление и развивать его, делогизируя, эпатируя и препарируя и без того отпрепарированный социум… Вас ждут годы столь объемного труда, что не пугайтесь, если девяносто процентов его успеют умереть в вас, а десять выживут, а дадут Вам говорить только об одном проценте! Мой совет Вам: попробуйте обмануть всех и сами себя — вложите эти девяносто девять процентов в один и держите Вашу ставку до последнего. Вот и все „резювам“. Будьте радостны!

М. Ж.»

Вертисальто

глава, в которой Колдо был вручен контрольный пакет справочного материала по так называемой планете XX век (система ЕС-6, созвездие Волопас), куда он направлялся для проведения импровизированных монологов и коротких сцен со своим участием

Три недели назад был включен его личный счетчик, его официальное время, которое продлится ровно год. Ровно год он может беспрепятственно устраиваться на любую работу, он может пользоваться любыми подмостками, любой трибуной, любыми средствами связи. Его свобода абсолютизирована ровно на год. Ровно год он может мозолить мозги человечеству, а потом… потом считается, что он надоест, устареет, утратит свежесть и гибкость, и нужен будет новый Колдо, еще более изощренный, язвительный, иррациональный. Нет, он не один — их в этом году четверо, четверо, четверо из восьмидесяти трех, бывших вначале, бывших и выпадавших, не выдержавших ни самих себя, ни условий, ни нагрузок… Так вот, его направили куда-то на окраину Волопаса, что, конечно, не за версту. Волопас уже сто лет как был объявлен спецсектором: лютовал социальный карантин. Для Колдо, впрочем, все вопросы решались просто — жетон с грифом Шэ Шэ служил ему и пропуском на все случаи. Его и еще нескольких пассажиров грузовой галактон доставил в изолированный космопорт «Рассвет жизни»…