Роберт Стоун - Дамасские ворота

• Название: Дамасские ворота
• Автор: Роберт Стоун
• Издательство: Азбука
• Жанр: Современная проза
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-389-03416-7

Впервые на русском — интеллектуальный бестселлер современного американского классика, друга и соратника Кена Кизи.

Журналист Кристофер Лукас получает заказ на книгу о так называемом иерусалимском синдроме — том виде мании величия, когда паломнику мнится, что он владеет божественными силами, что на него возложена пророческая миссия по спасению мира. А на пороге нового тысячелетия Иерусалим стал полем битвы за возвращение святынь — битвы, в которой участвуют ортодоксы всех религий, самозваные мессии, разномастные спецслужбы и даже суфийские дервиши. Игра в кошки-мышки в подземном лабиринте и хитросплетение заговоров, гонки по охваченным мятежом улицам и бред любовного очарования — еще не известно, что опаснее для души и тела в вечном городе…

---

— Это был храм Бога, — заявила Дарлетта тоном, в котором слышался совет пристегнуть ремень перед тем, как вылететь отсюда. — А не царя Ирода.

Где он только раньше был, спросил себя Лукас. Галилейский Дом стоял тут со своими цветными проспектами, роскошной виллой и лопатами наготове задолго до того, как он приехал в город, а он не обращал на него внимания. Это был материал как раз для человека его происхождения, кочевника-мишлинге и дипломированного религиоведа.

— Мне известно, что существует еврейский проект восстановления Храма, — сказал Лукас Батлерам. — Я был у них в Старом городе. Но не представлял, что у них есть христианские коллеги.

В Еврейском квартале американец-раввин по фамилии Голд открыл выставочный зал с макетом будущего Храма, где можно было внести какую-то сумму за своего дядюшку Джека или тетушку Минни на именные окно, створку двери или менору в нем. Для Лукаса оказалось новостью, что у Голда существуют христианские последователи, что Галилейский Дом занимается чем-то подобным. Надо будет чуть сильнее надавить на Сильвию Чин, подумал он. Ни в одной газетной вырезке о Вилли Ладлэме не упоминалось о планах Галилейского Дома. Лукас решил прояснить, насколько верна возникшая у него тревожная ассоциация с Ладлэмом.

— Тот парень из Новой Зеландии, Ладлэм, — спросил он. — Который поджег Аль-Аксу. Он ведь жил тут у вас?

Доктор Отис Кори Батлер посмотрел на него с философским видом, Дарлетта — несколько озлобленно.

— Ладлэм был психически неуравновешенной личностью, — ответил доктор О. К. Батлер. — Со своими бредовыми идеями.

— Неужели вы думаете, — вскинулась Дарлетта, — что правительство позволило бы нам оставаться здесь, если бы кто-то посчитал, что мы несем ответственность за нападения на святыни?

Ответ возник у Лукаса сам собой и помимо желания. «Зависит от того, какое правительство. И на какие святыни».

— Ладлэм был маньяк, сумасшедший, — сказал Отис Кори. — Но когда он появился у нас, мы не могли выгнать его на улицу.

— Да сперва этого нельзя было и понять, — добавила Дарлетта рассудительно. — Тихий. Все писал свой дневник. Обращаясь к кому-то, говорил «сэр» и «мадам».

— Когда нам показалось, что с ним что-то не так, мы обратились в посольство Новой Зеландии, — сказал Отис Батлер. — Но у него не было семьи на родине, некуда было возвращаться. К тому же он не нарушал закон. В конце концов его приютил кибуц, из тех, что принимают христиан.

— Послушайте, — сказал Лукас, — пусть я буду вроде адвоката дьявола. Разрушение мечетей сделало бы возможным восстановление Храма. Не похоже ли на то, что Ладлэм воспринял услышанное здесь за руководство к действию и немного перестарался? Или, — предположил Лукас, — немного поспешил. Конечно, существует и масса евреев-экстремистов, которые требовали разрушения мечетей.

— Мистер Лукас, мистер Лукас, — возразил Отис Батлер, — уверен, вам известно, что силы зла извращали всякое великое иудеохристианское учение. Сатана искушал самого Христа.

— Догадываюсь, — ответил Лукас.

— Мы и рабби Голд знаем друг о друге. Мы вместе противостоим экстремистам. Вместе работаем над проектом восстановления. Мы отвергаем конфронтацию. В нашей брошюре вы найдете высказывание рабби Голда, где он прямо говорит, что христиане смогут участвовать в восстановлении Храма и смогут совершать там приношения. Будет восстановлен двор для неевреев. В святилище могут входить только еврейские священники. Мы безоговорочно принимаем это. Запрет приближаться к дому Бога распространяется лишь на нечестивых и идолопоклонников.

— А что с мечетями? — спросил Лукас. — Что станет с ними? А с евреями? Разве не должны они обратиться в конце?

— Это абсолютно разные вещи, — проговорила Дарлетта.

— Да, смешиваете совершенно разное, мистер Лукас. — Наша христианская линия поведения в отношении возрождения Израиля в конце дней основана на Священном Писании. Как об этом сказано в Послании к римлянам 3: 9 и 9: 3. К галатам 10: 4–7. В Книгах пророков Даниила, и Иезекииля, и Иеремии…

Лукас перевел взгляд с Отиса на Дарлетту.

— И в Послании к евреям 8:12, 13, 14 и 21, — продолжила та с улыбкой, с которой, наверное, когда-то демонстрировала надувной спасательный жилет. — А еще в Послании Иуды, в Посланиях к фессалоникийцам и к Тимофею.

— Мы приближаемся к концу дней, — мягко сказал доктор Отис Кори Батлер. — Приближаемся с верой. Мы не знаем, каким будет конец. Сейчас некоторые люди тревожатся, что их родственники и друзья останутся на автостраде, когда начнется Вознесение. Они представляют себе грузовики, летящие по небу. Мы достаточно долго прожили на Святой земле, чтобы не быть буквалистами. Один Господь знает, какие планы у Него относительно Его мусульманских чад и их молитвенных домов. Один Он знает, как Он разрешит Его вечный Завет с Израилем. Все праведники разделят общую судьбу. Наше оружие — духовного свойства. Наши средства — терпение, братство и молитва. Мы стремимся осветить путь к Свету Мира.

— Понимаю, — сказал Лукас.

Он был восхищен, даже немного завидовал. Батлеры заставили его почувствовать себя доверчивым и наивным, как если бы, будь он только немножко разумнее и энергичнее, мог бы участвовать в их махинациях. Им доставало юмора и непредубежденности, чтобы зашибать неплохую деньгу на вещах, которые он не смог бы считать серьезными.

— Где-то говорится, что треть человечества погибнет, я не ошибаюсь?

— Предсказана «великая скорбь»[197], — сказал доктор Отис Кори Батлер удовлетворенно.

Его жена улыбнулась. Лукасу было интересно, о чем она подумала.

Из Галилейского Дома он отправился в офис Коалиции по правам человека на встречу с Эрнестом Гроссом. Линда Эриксен стояла у копировального аппарата и выглядела бледной и потрясенной.

— У вас все в порядке?

— Ох, — ответила она, — нам тут шайка лицемерных подонков крутит фильмы ужасов.

Эрнест только что вернулся со встречи с делегацией Международного совета церквей, где происходил обмен информацией об Абу Бараке и о убийствах в Газе, зафиксированных ООН, НПО и его собственной организацией. Так что он тоже был не в духе после встречи.

— Они, — сказал он, заводя Лукаса внутрь, — едут сюда, чтобы показать свое христианское достоинство. Все, что они хотят услышать, — это что евреи — ублюдки. На меня смотрят так, словно спрашивают: почему я не обратился к Иисусу?

— Думаешь, они пойдут в Яд-Вашем?

— Да не все ли равно? — сказал Эрнест. — Не хочу видеть их там.

— Знаешь, — заметил Лукас, — есть такая вещь, как эмоциональное истощение. Особенно на работе вроде твоей. Наверно, стоило бы передохнуть.

— Спасибо.

Лукас подумал, что сам он так и не удосужился дойти до Мемориального музея холокоста. Много было причин тому, что он еще не побывал там, но это все же было не оправдание.

Несколькими днями ранее Эрнест получил видеокассету с записью того, как некие израильтяне в военной форме в Джебалии, на севере сектора Газа, стреляют палестинцу в задний проход, и честно прокрутил ее христианским филантропам.

— Хочешь посмотреть? — спросил он Лукаса.

— Наверно, нужно.

Видео изображало странную сцену. Один момент все — полицейские и человек, которого застрелят, — добродушно, если не с каким-то сексуальным оттенком, веселились. Катались по земле, даже, кажется, хохотали. Выражение на лице человека могло быть гримасой или отчаянной попыткой перевести все в шутку. Все были полностью одеты.

Затем внезапная конвульсия, и палестинец смертельно побелел и оскалил зубы. Он умер мгновенно, слава богу. Лукас с ужасом смотрел на происходящее, но все кончилось в несколько секунд, прежде чем успеешь осознать, что изображено на пленке.

— Уроды те, кто это заснял, — сказал Лукас, просмотрев кассету. — Как это попало к тебе?

— Этого я не могу тебе сказать. Но они принесли ее нам.

— И ты знаешь, что это веселая банда Абу?

— Так они сами себя называют палестинцам. Хотят, чтобы о них пошла молва. — Эрнест поставил кассету на перемотку. — По всему городу об этом шепчутся. Испанцы или итальянцы, может, и сообщат об этом в новостях. Полиция никак не комментирует. Неофициально они говорят, что это, должно быть, несчастный случай, что те просто грозили мужику и вон как все повернулось. Наши источники в полиции говорят, что это, несомненно, Абу.

— Плохо, что на пленке не видно лицо стрелявшего, — сказал Лукас. — Конечно, это могло быть несчастным случаем.

— Да, парень, которого они застрелили, возможно, сам кого-нибудь убил. Информатор. С другой стороны, может, он просто, к несчастью, оказался похож на какого-нибудь гребаного араба. Я хочу сказать, когда это все кончится?

Некоторое время назад, при последнем правительстве, после особо кровавого для населения сектора Газа дня, Лукас по случаю привел Эрнесту слова покойной Голды Меир. Миссис Меир сказала, что может простить арабам все, кроме того, что те вынудили израильтян быть жестокими и беспощадными, какими, предположительно, являлись сами арабы. Одно время эти ее слова широко цитировались.