Еремей Парнов - Собрание сочинений в 10 томах. Том 7. Бог паутины: Роман в Интернете

• Название: Собрание сочинений в 10 томах. Том 7. Бог паутины: Роман в Интернете
• Автор: Еремей Парнов
• Издательство: ТЕРРА— Книжный клуб
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1998
• ISBN: 5-300-02194-6

Еремей Парнов — известный российский писатель, публицист, ученый и путешественник, автор научно-фантастических, приключенческих, исторических и детективных произведений, пользующихся неизменным успехом у читателя

В седьмой том включен роман «Бог паутины». Детективный сюжет этого произведения разворачивается в виртуальной реальности: все это может быть, а может, уже было и есть.

---

Климовицкий отметил, что Ариель впервые заговорил об их общей задаче, и это его обрадовало, но краткий подъем духа быстро сменился упадком. Он не знал и сотой доли того, о чем с такой спокойной уверенностью, так легко и непринужденно рассуждал израильский профессор.

— Вы верите, что Навин действительно существовал? — спросил он, переходя на «вы».

— Если, как выяснилось, Гильгамеш, живший в двадцать третьем столетии, историческое лицо, то какие основания отказать в этом Иисусу Навину? Он почти на тысячу лет моложе шумерского эпического героя. Среди табличек царского архива в Тель-эль-Амарне найдено донесение фараонова ставленника в Израиле. «Спроси Вениамина, спроси Тадуа, спроси Иисуса Навина», — написано там ассиро-вавилонской клинописью. Источники подтверждают. Найти имя — все равно, что найти человека.

— Можно не совсем деликатный вопрос? Я видел голливудский боевик «Бен Гур»… Это как-то связано с вами?

— Неплохой фильм, мне понравился. Тот Бен Гур никогда не существовал. Чистый вымысел. Что же до меня, то я пока существую и знаю свою родословную до далеких прапрадедов. Наше имя простое — Лев. Царь зверей тоже когда-то считался богом.

К руинам Гаваона, где царю Соломону Бог явился во сне, подъехали, когда заросший тростником пруд пылал сукровицей заката. «…И засели те на одной стороне пруда, а эти на другой стороне пруда… Они схватили друг друга за голову и вонзили мечи один другому в бок, и пали вместе. И было названо это место Халкаф-Ханнурим, что в Гаваоне».

И помнило небо и светила на нем, и помнили воды. Превращались в прах хижины и дворцы, превращались в прах нищие, цари и пророки, и прах смешивался с прахом, но ничего не менялось под небом, опрокинутым в зеркале вод, под бездонным куполом, подожженным зарей. Они умирали вместе, вонзив друг в друга мечи, беспредельная высота и бездонная глубь.

— Не пруд, а болото, — вздохнул Бенгур.

Файл 030

Из гаража Владик поднялся в подвал, где обосновались риэлторская контора, парфюмерный киоск и книжный склад издательства «Лепта». Через дверь, запертую на магнитный замок, отсюда можно было пройти прямо к лифту.

— Сколько наварил? — спросил Андрей, с интересом наблюдая за братом. Бросив курточку на диван, Владик выложил из сумки аппаратуру и пакетики с микросхемами.

— Особенно не считал, но твоих, думаю, тыщи на три наберется, — сказал он, застегнув опустевшую сумку.

— А твоих?

— Мои — это мои, твои — твои.

— Хорошо отвечаешь старшему брату! Как сказал бородатый основоположник, буржуазия свела отношения в семье к чисто денежным?.. Я бы не хотел, чтобы так было у нас.

— И я бы не хотел, но деньги есть деньги. Четко и без эмоций. Мое заработано честно, и оно мое.

— Не сомневаюсь. И даже в мыслях не претендую.

— Знаю и ценю.

— Будем считать, что инцидент исчерпан. Но любовная лодка не разбилась о быт? Можно личный вопрос?

— Естественно.

— У тебя есть женщина? Девочка?

— Почему тебя это интересует?

— Случайно записались твои виртуальные приключения. Сам собрал шлем с прибамбасами?

— Окно в «Playboy Electronics». Согласно схеме.

— Видео-аудио — это я еще понимаю. А на тактильном уровне? Рецепторы?

Владик угрюмо потупился.

— Чего молчишь? Думаешь, фантомы Мишель Морган или Ширли Маклейн заменят тебе живую… Да что там говорить! Последняя шлюха с Трех Вокзалов в сто раз лучше. С твоими возможностями ты можешь иметь любую!

— Мне неприятен этот разговор.

— Думаешь, мне приятен?.. Хочу предостеречь, братик. Ты играешь с огнем. Это даже не призраки, это суккубы… Может скверно кончиться. Душевным расстройством, как пить.

— Брось. Ты сам рискуешь… преждевременно состариться. Полистай-ка дедовы книжки: чего только не писали о вреде онанизма! Оказалось, ничего подобного. Даже полезно.

— Не надо паясничать.

— У шнурков поднабрался? У папочки?.. Если хочешь знать, телки внушают мне отвращение. Я брезглив, понимаешь?

— У нас разные понятия о чистоплотности. Опомнись, пока не зашло слишком далеко.

— Далеко? А я стараюсь побольше дома сидеть. На улицу выходить противно. Грязь, вонь, мерзость! Одни эти Митенки чего стоят! Блевать хочется… Ты помнишь Зубренка? Алешку Зуброва, который у меня на дне рождения люстру по пьянке раскокал?

— Расплывчато, но, допустим.

— Так вот, у него ВИЧ-инфекция. Врубился?.. И неизвестно, от кого. Может, от соседки по парте, хотя на такую мымру вряд ли кто польстится. Такие дела… Ленчик еще в восьмом классе триппер поймал. Но что триппер? Гусарский насморк.

— Не преувеличивай. Риск есть, но в терпимых пределах. До эпидемии СПИДа у нас пока не дошло… Попробуй хоть раз, по-настоящему, а там уж будешь решать. Ладно? При вдумчивом подходе риск в пределе стремится к нулю. Верь мне. Если позволишь, я посодействую. С гарантией.

— Не хо-чу, — отчеканил Владик. — И давай закончим.

— Как скажешь, командир, как скажешь.

— А то, что случайно записалось, сотри.

— Уже стер, не беспокойся, но что однажды запуталось в паутине, застревает навечно. Сам знаешь… Так сколько, говоришь, получилось моих? — сдался Андрей, переменив тему. — Три?

— Под три куска, может, чуть больше.

— Не важно. Окажешь дружескую услугу?

— Смотря какую.

— Вложи все в красивый конвертик и преподнеси от нас с тобой тете Тиде. Можно вместе с духами: «Poison» или «Magie noire». У нее именины седьмого.

— День рождения.

— Один хрен. Сделаешь?

— Сам не можешь?

— Мог бы — не спрашивал. Сделаешь?!

— Рад служить.

— Отлично! «Служить бы рад, прислуживаться — тоже». За мной не пропадет… Ты не особенно торопишься?

— Нет.

— Тогда займись чем-нибудь, а я ненадолго к деду слетаю. Душа не на месте. Два раза звонил — не отвечает.

— Не слышит он, не волнуйся. Хочешь, вместе смотаемся?

— Зачем? Я мигом. Ты только дождись меня. Есть разговор и пообедаем вместе.

— Лады. Поиграю с твоим хозяйством?..

— Будьте как дома. Видел новый сканер?

— Класс! Я себе такой же заделаю.

Антон Петрович спал в качалке с раскрытой книгой в руках. Заложив ногу на ногу и не удосужившись снять очки, он безмятежно похрапывал и, судя по легкой улыбке, видел приятные сны.

Подняв с ковра сползший плед, Андрей бережно укутал остро выступающие под пижамой колени. Затем прошел в свою комнату и включил принтер. Пока перепечатывалась записанная в автоматическом режиме почта, заглянул в кухню. Найдя в холодильнике банку паштета из гусиной печенки, намазал бутерброды. Черствый хлеб с успехом заменил тосты.

Дед сильно сдал за последний год. Президентские выборы его совсем доконали. Остался верен себе. При одной мысли о возврате на круги своя впадал в ярость. И сам не жил, и другим не давал.

Антон Петрович рассказывал внуку странные, чтобы не сказать опасные, сказки. Казалось бы, восьмилетнему хлопцу не пристало забивать голову баснями о волшебной стране, в которой жили совершенно особенные люди, которые только и делали, что изничтожали друг друга, становясь от этого крепче и несгибаемей. Добро бы еще, если бы сказ шел про Атлантиду, но, увы, окруженное стальной стеной государство мало походило на мифический остров древнего мудреца Платона.

— И все-то было у них стальное, — повествовал глава ларионовского рода, заимствуя примеры из песен далекого детства, по-прежнему звучавших по радио. Порой он слегка перевирал отдельные слова, но не намеренно, а по слабости памяти, на которую, впрочем, не жаловался. Хронологические даты, параметры культурных слоев, названия вымерших животных — тут он ни разу не сбился. — Да, мой мужественный Андреос, ибо и сами они были сделаны из закаленной стали. И книги, по которым учились их дети, повествовали все об одном: «Как закалялась сталь», «Сталь и шлак», «Сталевары». Замечательные книги! Намного интереснее «Робинзона Крузо» и «Трех мушкетеров». Можешь мне верить — я читал кое-какие отрывки на клочках папирусов, найденных в горизонте, датируемом первым веком. Надо сказать, что и летоисчисление у них было особенное, отличное от других, хотя и тут не обошлось без предшественников…

— А кто такие предшественники? — интересовался любознательный Андрейка. — Такие путешественники?

— В какой-то мере, в какой-то мере… Они путешествовали во времени, уничтожая прошлое и настоящее во имя далекого будущего.

— И тоже были из стали?

— Не такой закаленной. История отвела им слишком короткий срок. Зато это новое племя могучих богов ни в чем не знало сомнений. «Нам даны стальные руки-крылья, — говорили они и взлетали все выше и выше, куда не добирались ни Фаэтон, ни Икар. — А вместо сердца пламенный мотор», — и это тоже чистая правда.

— Роботы, что ли?