Алексей Волынец - Жданов

• Название: Жданов
• Автор: Алексей Волынец
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-235-03633-8

Андрей Александрович Жданов по праву является самой загадочной политической фигурой эпохи Сталина. С 1948 года не появилось ни одного полноценного исследования его биографии на русском языке. Родившийся в семье православных богословов, он стал ведущим идеологом сталинизма. Во время индустриализации строил Горьковский автозавод и первые тяжёлые танки. В 1941 году создавал Ленинградское народное ополчение и ледовую Дорогу жизни, но некоторые и ныне считают его виновником ужасов блокады. Он публично критиковал Ахматову, Зощенко, Трумэна и Тито. Учил писателей соцреализму, философов философии и композиторов музыке. Дружил со Сталиным и враждовал с Маленковым и Берией. Обстоятельства его смерти до сих пор вызывают вопросы у историков. Члены сталинского политбюро считали его «мягкотелым», но и ныне он остаётся пугающим жупелом для части российской интеллигенции и всех националистов Прибалтики и Финляндии. «Ждановщину» разоблачали западные советологи во время холодной войны, Горбачёв в годы перестройки, и она до сих пор разоблачается в либеральной публицистике.

Так кто же такой А. А. Жданов? Данная книга впервые в современной России на основе массы архивных документов пытается всесторонне рассказать об этой непростой личности.

---

Здесь Шумейко процитировал строку из стихотворения Твардовского о финской войне. Слишком радикальное решение Жданова о перестройке советской военной пропаганды тогда испугало нового начальника УПА Александрова, и он, перестраховываясь, попросил Шумейко составить запрошенный Ждановым анализ не в форме официального документа, а в виде личного доклада в ЦК. Жданов одобрил записку Шумейко и представил её в ЦК. Случилось это за несколько недель до войны.

Впрочем, некоторые шаги по перестройке пропаганды Жданов сделать успел. Так, в конце апреля 1941 года на заседании ЦК он резко раскритиковал центральную военную газету «Красная звезда» и вообще Главное управление политпропаганды РККА за неумеренное восхваление высшего военного руководства. 19 мая 1941 года состоялась премьера художественного фильма «Фронтовые подруги», созданного на «Ленфильме» режиссёром Виктором Эйсымонтом по сценарию Сергея Михалкова и Михаила Розенберга. Фильм рассказывал о девушках, добровольно отправившихся на финский фронт санитарками. Соблюдая стиль советского кино тех лет, с военной романтикой, подвигами и верой в победу, он тем не менее отличался от шапкозакидательского настроя других картин — впервые в предвоенном кинематографе СССР война была показана ещё и как страшное испытание, большая кровь и трагедия. К тому же фильм отличался весьма реалистичными для тех лет съёмками боевых действий. Накануне войны он буквально потряс зрителя.

Уже в июне 1941 года Жданов, официально курировавший весь советский кинематограф, наоборот, запретил к показу кинокартину «Сердца четырёх». Премьера этой удачной для тех лет комедии состоится только в победном 1945 году. Но в июне 1941 года, накануне неизбежных испытаний, наш герой сочтёт невозможным показать командира Красной армии главным героем легкомысленного водевиля.

Участие Жданова в подготовке страны к Великой Отечественной войне не ограничивалось только пропагандой или общим руководством. В современной публицистике он широко, даже скандально известен как идеолог сталинизма и «гонитель интеллигенции». При этом абсолютно забыт, не изучен и не систематизирован тот этап его биографии, который тесно связан с военной промышленностью и военной наукой СССР накануне 22 июня 1941 года. Между тем имя Жданова упоминается практически во всех мемуарах крупнейших конструкторов советского оружия в предвоенные годы.

Народный комиссар вооружения СССР Борис Львович Ванников описал в мемуарах одно из совещаний в кабинете Сталина, прошедшее за несколько месяцев до начала войны, связанное со спорами по поводу производства пушки крупного калибра:

«Вскоре меня вызвал И.В. Сталин… Он очень внимательно выслушал мои доводы. В это время в кабинет вошёл А.А. Жданов, и Сталин, обращаясь к нему, сказал:

— Ванников не хочет делать 107-миллиметровые пушки для… танков. А эти пушки очень хорошие, я с ними воевал в Гражданскую войну.

— Ванников всегда всему сопротивляется, это стиль его работы, — ответил Жданов.

Сталин, вероятно, не хотел действовать в этом вопросе поспешно.

— У Ванникова, — сказал он, — имеются серьёзные мотивы, их надо обсудить. — И, по-прежнему обращаясь к Жданову, добавил: — Ты у нас главный артиллерист, поручим тебе возглавить комиссию с участием товарищей Кулика, Ванникова, Горемыкина (тогда — нарком боеприпасов) и ещё кого найдёшь нужным. И разберитесь с этим вопросом…»{378}

Один из руководителей советской военной экономики в 1941—1945 годах, а затем и советского атомного проекта, Борис Львович Ванников писал свои мемуары на излёте жизни, не надеясь на публикацию. В отношении неформальных рангов и лидерства в своей области бывший сталинский нарком был весьма щепетилен, а к Жданову и при его жизни относился без особой комплиментарности — в том споре о пушке Жданов был не на его стороне. Поэтому приведённые Ванниковым слова Сталина о Жданове — «Ты у нас главный артиллерист…» — сомнений не вызывают, они отражают неформальную иерархию и разделение труда в сталинском политбюро накануне мировой войны.

Вспоминая совещания военных, производственников и конструкторов под председательством Жданова, Б.Л. Ванников отмечает, что тот вёл их весьма жёстко. Кстати, и сам Ванников, и его оппонент в споре о крупнокалиберных орудиях — начальник Главного артиллерийского управления армии, маршал Григорий Кулик — были людьми очень жёсткими, чрезвычайно властными и конфликтными. Наш же герой всегда был скорее мягок и дипломатичен, но, как видим, ради дела умел с волками выть по-волчьи…

Иначе вспоминает работу со Ждановым знаменитый конструктор пушек Василий Грабин:

«После совещания, пригласив меня в кабинет, Кулик поинтересовался состоянием рабочих чертежей по ЗИС-2… Пока мы обсуждали состояние дел по ЗИС-2 и другим орудиям, раздался телефонный звонок. Маршал взял трубку.

— Кулик слушает. — После паузы: — Здравствуйте, Андрей Александрович. — И начал пересказывать итоги совещания по ЗИС-2.

Как я догадался, собеседником Кулика был секретарь ЦК Жданов. Узнав, что я сейчас в кабинете у Кулика, Жданов попросил маршала передать мне телефонную трубку.

Поздоровавшись, он спросил:

— Не могли бы вы сегодня зайти ко мне?

— Могу, — ответил я. — Жду!..

Жданов встретил меня приветливо.

— ЦК интересуется вашей противотанковой пушкой, — сказал он. — Правда, меня обо всём информируют, но я хочу послушать вас. Пожалуйста, расскажите о делах поподробнее.

Когда я закончил, Жданов спросил:

— Вы твёрдо уверены, что кучность с новой нарезкой будет хорошая?

Я ответил утвердительно и пояснил почему.

— Не рискованно ли запускать пушку в валовое производство, не проверив кучность с новым стволом?

— Нет, товарищ Жданов.

— Когда будет подана новая труба для испытаний и как долго её будут испытывать?

— Трубу подадут буквально на днях, — ответил я. — Испытания тоже не займут много времени.

— Отсутствие трубы не задержит подготовку производства? Я объяснил, что чертежи трубы у нас имеются, потребуется изменить только нарезку. На подготовке и организации производства это не отразится.

— Значит, вы уверены, что кучность будет высокая? — повторил Жданов.

— Да. Уверен.

— Это было бы замечательно. Такой мощной противотанковой пушки ни одна страна не имеет. Ваша пушка очень понадобится, и хорошо, что вопрос решается вовремя. Вашей пушкой интересуется товарищ Сталин, — добавил Жданов.

Набрав номер "кремлевки", он сказал:

— Товарищ Грабин у меня, мы с ним говорим о новой противотанковой пушке.

И Жданов передал трубку мне.

— Мне рассказывали, что вы хорошую противотанковую пушку создали, это верно? — услышал я голос Сталина…»{379}

Завершив деловую часть разговора, как вспоминает Грабин, Жданов тепло попрощался с ним и просил передать благодарность рабочим и конструкторам.

В мемуарах Грабина стиль работы Жданова заметно отличается от описанного Ванниковым. Вероятно, Андрей Александрович умело пользовался индивидуальным подходом: мог властно прессовать жёстких людей и быть мягким и обходительным с теми, кто предпочитал иной характер работы.

У Грабина также было немало профессиональных споров со Ждановым, например, по поводу специальной 76-миллиметровой полуавтоматической пушки для вооружения подводных лодок и военных транспортов. Грабин вспоминал: «Жданов настаивал на том, что создавать специальные пушки не следует, нужно изыскать другие возможности. Позиция его была вполне понятна. Новая пушка — дело дорогое, связанное с огромными капитальными затратами. Нужно оборудование, специальные сплавы и многое другое. Тем не менее я продолжал отстаивать свою точку зрения…»{380}

Грабин рассказал о ещё одном случае со Ждановым, когда Сталин поручил ему «лично, никому не передоверяя, в кратчайший срок подготовить проект решения по перевооружению тяжёлого танка…».

«На совещании у Жданова, — вспоминает Грабин, — Федоренко представлял заказчика танков, Котин, Зальцман и Казаков — создателей танков, я — артиллеристов. В задачу нашей "пятёрки" входила выработка основных характеристик танка и пушки и подготовка проекта постановления ЦК и СНК»{381}.

Комбриг Яков Федоренко был тогда начальником Автобронетанкового управления армии. Жозеф Котин — конструктор созданного в Ленинграде тяжёлого танка К.В. Исаак Зальцман — с 1938 года директор Кировского завода в Ленинграде, будущий главный организатор массового производства в СССР танков. Николай Казаков — с 1938 года директор Ижорского завода, в годы войны он станет наркомом тяжёлого машиностроения СССР.

В военной истории заслуги Котина, Зальцмана, Казакова, Федоренко и Грабина хорошо известны и бесспорны. Наш же герой такого признания лишён. А ведь заметим, что Котин, Зальцман и Казаков — ленинградцы, «люди Жданова», именно им замеченные и выдвинутые на ответственные посты. Да и Грабин не чужой Жданову человек — свою конструкторскую работу он начал на артиллерийском заводе № 92 в Горьком в 1933 году, ещё при Жданове.