Жозефина Харт - Грех

• Название: Грех
• Автор: Жозефина Харт
• Издательство: КРОН-ПРЕСС
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-8317-0099-2

Жозефина Харт — мастер психологического романа. Два произведения писательницы «Крах» и «Грех» сразу же после публикации стали сенсацией. Они переведены на 24 языка и изданы в разных странах мира миллионными тиражами.

Человек, однажды преступивший черту дозволенного, неизбежно бывает наказан судьбой. Секрет автора кроется в глубоком знании человеческой души.

---

О, Боже. Его уход сильно затруднит ситуацию. Что скажет Чарльз? Подумай, Рут. Подумай. Я могу потерять его. Чарльза.

Доминик все еще говорил.

— Элизабет собирается отказаться от своей студии.

«Элизабет». Зачем он упомянул ее имя? В этих стенах? В этом разговоре?

— Что?

— Кажется, мне удалось наконец привлечь твое внимание к тому, что я говорю. Чарльз будет меньше времени проводить в Лондоне. Он отстроил для нее студию во Фримтоне.

— Откуда ты знаешь?

— Я говорил с Чарльзом.

— Когда?

— Несколько дней назад. Он, наверное, подумал, что следует сказать мне о студии.

Следует сказать? Доминику? О переменах?

— Ты говорил с ним по телефону?

Фрейд ненавидел телефон.

— Это так важно?

— Да нет.

Мне хотелось знать, как ему удалось предать меня. Это было предательство. Мне казалось, что мой мир — наш с ним мир — герметически закрыт. Защищен от вторжений. От случайных визитеров. Самодостаточен. Внезапно я почувствовала ужас от того, что оказалась на периферии. Я осознала силу, которая могла навсегда загнать меня в ловушку. Чужую волю, которая гнала меня к пустоте. Но я не допущу этого! Я смогу уцепиться. Я буду висеть над пропастью, но не упаду в нее.

— Я оставляю тебя.

— Что?

Не то. Не те слова. Я не хотела слышать их. При случае я могла бы сказать их.

— Рут, пожалуйста. Пожалуйста, послушай.

— Да… да.

— Если я поселюсь в студии Элизабет, я смогу видеться с Вильямом в привычной обстановке. Это будет меньшей травмой для него.

— Да.

— Это все, что ты можешь мне сказать?

Соберись с мыслями, Рут.

— Нет. Нет, не все. Я думаю, твое решение… оно неправильно. Неверный шаг. Не делай этого.

— Ты удивляешь меня, Рут. Ты… в своем уме?

— По-моему, ты клялся в вечной верности…

— Не помню, чтобы я говорил об этом.

— Ты прав, Доминик. Но ты говорил, что будешь всегда любить меня. Что-то в этом роде.

Ну же, Рут. Решай. Быстро. Поможет ли это? Если Доминик останется? Или следует отпустить его? Что лучше? Для твоих отношений с Чарльзом? Для твоих… внезапно… потерявших силу отношений с Чарльзом? Что лучше?

Удержать Доминика. Гораздо лучше. Это тыл. Для второй тайной жизни нужно иметь тыл. Иначе все становится слишком очевидным. Незамужняя женщина и ее женатый любовник. Нет. Удержать Доминика. Он хочет остаться. Эта детская затея со студией. Бессмыслица. Патетика заботы о Вильяме. Вильям в пансионе. Свободное время он проводит в Лексингтоне. Доминик глуп. Глуп? Доминик? Эти два слова я никогда не ставила рядом.

Заставить его остаться. Проявить хитрость. Быть вкрадчивой. Двигаться. Ты можешь подойти к бару. Теперь обернись. Печальный взгляд. Немного печальный. Сотри все со своего лица, кроме шелковистой чувственности. Посмотри на него. Он уже колеблется. Задержи его. Взглядом. Задержи его. Будь осторожна, Рут. Не говори ничего. Молчи. Это необходимо для полной концентрации. Для концентрации твоей власти. Для того, чтобы добиться того, что ты хочешь.

Теперь протяни ему бокал. Не шевелись. Стой на месте. Он должен потянуться к тебе. Он не сможет поступить иначе. Дыши глубже, найди тот особый ритм дыхания. Ты должна почувствовать возрастающее в нем напряжение. Иди к софе. Медленно опустись на нее. Печальный вздох. Юбка, слегка сбившись, не прикрывает полностью ноги. Пристальный взгляд. Он подходит к софе. Не отпускай его. Смотри на него. Его руки предают его. Они отчаянно ищут дорогу ко мне. Все. Я победила. Я откинулась назад. Доминик не оставит меня. По крайней мере, сейчас. А может быть, никогда?

24

— Прости меня. Мне казалось, я говорил тебе об этом.

Чарльз и я. Вместе. В моем доме. Так легко, когда ты доверяешь. И когда ты знаешь все о других. Где они? И когда они вернутся?

— О чем?

— О моем разговоре с Домиником. О студии.

— О, это не имеет никакого значения. Я говорила об этом с Элизабет сегодня утром. Я знаю, что ты построил студию для нее во Фримтоне. И что ты собираешься меньше времени проводить в Лондоне.

Ледяной тон.

— Да.

Молчание.

— Если бы я мог.

— Что мог?

— Я решил попробовать, — твердо сказал он.

— В чем дело?

— Меня самого удивило желание…

— В самом деле?

— Желание поступить так, как полагается. Как бы это ни было тяжело.

— Тяга к преодолению.

— Возможно.

Я не допущу этого. Ни слова об этом. Нужно по возможности держаться спокойно.

— Чарльз, ты мой единственный шанс… на доброту.

— Рут!

— Да. Я ни разу не выдала тебя.

— Элизабет?

— Да.

— Ты никогда не сделаешь этого.

Приказ. Подчинись ему.

— Конечно же, нет.

Будь внимательна. Попытайся выглядеть слабой. На фоне его решимости.

— Чарльз. В нашем с тобой мире я пыталась… Мне кажется, я была… искренней.

Искренней по отношению к чему? К тому, что мы делали. И искренней по отношению к тебе. К твоим тайнам.

Он смотрел мимо меня. Я знала тайну его души. Она скрывалась в его теле. Что бы он сделал, если бы получил возможность расправиться с ней? Справился бы он с этим? В нем таится опасность для меня. Он суров. Он может убить ее. Тогда мне конец. Это станет подарком для Элизабет. Еще одним. Почему бы нет? Но я выиграю. Я должна. Слезы? Нет, это лживая влага. Он мучил меня.

Он повернулся ко мне спиной.

— Доминик. Он решил отказаться от студии?

— Да. Мы собираемся приспособить ее под мою студию. Но это необязательно. Я могу работать дома.

Постарайся держаться естественно. Удержи его.

— Работать? А что ты делаешь?

— Я намереваюсь составить антологию… «Обрывки».

— То есть?

— Я отыскиваю то, что великие авторы отвергали. Интересная идея, правда?

— Хорошее название.

— Да. Отличное.

Он слегка улыбнулся. Хорошо. Молодец, Рут.

— А что Доминик?

— Доминик… доволен.

— По-моему, он знает.

— Знает? Да нет.

— Он как-то странно смотрит на меня.

Нет. Он ничего не знает. О тебе, Чарльз.

Он расслабился. И он понимает это. Неотвратимые слова вот-вот сорвутся с его губ. Останови его. Он обворует самого себя. Сейчас он произнесет их. Останови его.

— Я… схожу с ума, Чарльз.

— Сходишь с ума?

— Ты сводишь меня с ума.

Внезапно нас охватил огонь страсти. Мои волосы, мое дыхание, мои бедра лишь сильнее разжигали его. Задрожав, Чарльз провалился во тьму, объятый пламенем.

Когда все было кончено, пришла очередь гнева. Его бешеного гнева. Безумие, но уже другое. Пришедшее изнутри. Гнев, направленный на себя. И на меня. Я прочла это в его глазах. В искривленных губах. Он словно постарел. Он направился к двери.

Он заговорил. Не оборачиваясь ко мне.

— Есть только один выход, Рут. Я не должен оставаться с тобой наедине. Никогда. Если вдруг представится такой случай, я сразу же уйду. Так надо. Ты…

Он провел рукой по губам. Чтобы не дать словам прорваться наружу.

— Представится случай согрешить?

Он опустил руку. Пальцы сжались в кулак.

— Я поступлю так, Рут. Я поступлю так.

Проклятье! Будь ты проклят, Чарльз! Молчи, Рут.

Ты попробуешь. Не правда ли? Я могу проверить это сейчас. Но я не приду тебе на помощь. Ни за что. Я не приду тебе на помощь. Я постараюсь помешать тебе. Запомни. Я здесь. И я жду. Вглядываюсь. Я готова.

Он прислонился к двери. Он был таким огромным, что полностью загородил ее. Я укрывалась в его объятиях. О, Боже. Он ушел.

Беззвучный крик разнесся по комнате. По комнате Доминика. Я прикоснулась к глобусу. Сфера. Совершенный, похожий на живот предмет. Мой желудок конвульсивно сжался. На моей коже теплого медового оттенка проступили темные метки синевы. Холодный цвет. Я задрожала. Мне стало холодно. Я закуталась в красную шерстяную шаль. Кровавого цвета. Чтобы согреться. Я провела несколько часов, слоняясь по своей тюрьме. Я вспомнила о соглашении, которое я заключила с жизнью. И которое нельзя было нарушать.

Я отправилась в ванну, чтобы подготовиться к возвращению мужа.

Внешний вид — крохотный ключик к реальности — женщины легко приспосабливают для обмана. В Англии следует быть особенно осторожным. В Англии предпочитают питать тело, а не одевать его. Кажется, этому не придается никакого значения. Только мы, такие же, как все, способны воспринять сигналы — вязаная кофта — столь же значимая одежда, как голубой жилет, в который Гёте одел Вертера. Роковой дар.

Ожидая Доминика, я оделась со вкусом, но просто. Я надела темное платье с поясом. Жемчужные украшения. Темные кожаные туфли. Причесалась как обычно. Кремы и легкая косметика сотворили маску. Я создала для своего мужа внешность, которой должна была обладать красивая жена.

Словно дикий зверь, я металась по комнате. Рана оказалась слишком глубокой. Мысли о жестокости и насилии прорвали обычный контроль. Моя жизнь билась в агонии. И это происходило втайне.