Роберт Говард - Джентельмен с Медвежьей речки

• Название: Джентельмен с Медвежьей речки
• Автор: Роберт Говард
• Издательство: Янус
• Жанр: Вестерн
• Год: 1992
• ISBN: 5-87916-013-0

Вестерн американского писателя Роберта Э. Говарда (1896–1936 гг.) написан в яркой жизнерадостной манере Марка Твена и О.Генри. Герой романа, добродушный увалень Брекенридж Элкинс, ищет большого светлого чувства, но встречается в основном лишь с бандитами да дикими зверями.

Роман собран из рассказов о Брекенридже Элкинсе, выходивших ранее, а также трех ранее не издававшихся.В отличие от сборников «Брат бури» и «Лик смерча», новеллы, вошедшие в роман, связаны между собой и каждая последующая является продолжением предыдущей.

---

Бандиты вокруг орали, стреляли и размахивали ножами. Они накатывались на меня и, словно разбившиеся о скалу волны, откатывались обратно. Привстав в стременах, я начал крушить их поголовно направо и налево. Воздух наполнился кусками коры, дубовыми листьями и клочьями скальпов. Через минуту землю усеяли тела моих врагов, изрыгающих вперемежку с выбитыми зубами душераздирающие вопли и проклятия на мою голову. Клинки весело сверкали. на солнце, кольты дружно палили, но глаза негодяев запорошила мешанина из искр, крови и щепок, так что целиться толком они не могли. В самый разгар схватки, когда в воздухе висел густой пороховой дым, лошади ржали, люди вопили и над всем господствовал треск моей дубины о черепа врагов — трах-трах-трах! — в шум сражения ворвался вой стаи гиен, и с севера на нас вылетели какие-то люди — новая кровожадная банда!

— Вот он! — заорал один из них. — Вон — ползает под лошадями! За мной, парни! У нас не меньше прав на его деньги, чем у других!

Они во весь опор влетели в гущу сражения, молотя кольтами по нашим головам, и через секунду началась невообразимая свалка с тремя враждующими сторонами: парни дрались пешие и конные, все перемешалось и закрутилось в бешеном смерче, в котором две банды отчаянно пытались уничтожить друг друга, а я изо всех сил помогал им в этом благородном занятии.

На дядюшку Исайю то и дело наступали ногами и копытами, и он орал благим матом где-то под нами. Наконец своим опустошительным инструментом я расчистил чуток пространства и, нагнувшись, поднял его за шкирку, бросил на седельную луку и стал пробираться к флангу сражения.

Но тут один верзила из свежей банды, завывая индейцем и паля во все стороны, проучился ко мне сквозь заторы. На его лицо струйкой стекала кровь из полуснятого скальпа. Он попытался выстрелить в меня, но курок только щелкнул, извещая, что патроны кончились. Тогда верзила наклонился вперед и длинной лапой ухватил дядюшку Исайю за ногу.

— Дай сюда! — заорал он. — Это моя добыча!

— Отпусти его, не то хуже будет! — зарычал я, в бешенстве пытаясь вырвать дядюшкину ногу из лапы негодяя, но тот вцепился в нее мертвой хваткой, а бедный дядя выл кугуаром, попавшим в волчий капкан. Видя такое дело, я размахнулся тем, что еще оставалось от дубины, и опустил на голову бандита.

Тот буркнул что-то неразборчивое и выпустил ногу. Я не стал мешкать, а повернул коня и помчался прочь с поля боя. Парни были настолько заняты друг другом, что моего бегства никто и не заметил. Правда, вдогонку кто-то пальнул из винчестера, но все обошлось, разве что у дядюшки Исайи пуля отстрелила мочку уха.

Я направил коня по тропе на юг, звуки кровавой бойни стали постепенно удаляться и наконец стихли совсем. Дядюшка Исайя, не переставая, на что-то жаловался — никогда прежде не встречал я такого охотника до жалоб, — но времени терять было никак нельзя, и я не стал сдерживать коня, пока мы не отмахали несколько миль. Лишь потом я попридержал Капитана Кидда и вежливо осведомился:

— Вы что-то сказали, дядюшка?

— Все! Не могу больше! — выпалил тот. — Я отдам тебе сокровища, только дай мне уйти и сдаться властям! Все, чего я сейчас жажду, — это добрая, надежная тюремная камера.

— Каким еще властям? — удивился я, думая, что он болтает спьяну, хотя непонятно — когда он успел нализаться?

— Команде шерифа, у которой ты меня отбил, — заявляет дядюшка. — Все лучше, чем когда тебя через горы неизвестно куда зачем тащит маньяк самоубийца.

— Так это была команда шерифа? — разинул я рот. — А другая банда чья же?

— Гризли Хокинса, — ответил дядюшка с дрожью в голосе и добавил: — Лучше б мне остаться с ними, чем пережить такое. Все, сдаюсь! Надо уметь проигрывать. Деньги упрятаны в дупле дуба, что растет в трех милях к западу от Гунстока.

Его признание пропустил мимо ушей. Голова и так шла кругом: получается, я опять схватился с властями? Ну, конечно! Ведь шериф со своими людьми преследовал нас по тропе на Медвежью речку от самого города. Значит, они нашли связанного дядюшку Исайю и, конечно, решили, что того похитили бандиты — им и в голову не пришло, что человек просто едет в гости к родственникам.

А дядюшка из глупого упрямства не стал их разубеждать. Выходит, я отбивал его не у бандитов, а у команды шерифа, который, в свою очередь, полагал, что освободил его из плена.

Тем временем дядюшка Исайя шумно возмущался:

— Ну почему ты меня не отпускаешь? Я ведь сказал тебе, где деньги! Чего тебе еще?

— Вам надо доехать со мной до Медвежьей речки, а там… — Но он не дал мне закончить.

Испустив пронзительный вопль, он задергался в конвульсиях, потом каким-то образом извернулся, и не успел я опомниться, как дядюшка выхватил из моей кобуры кольт и — бах! — пальнул мне прямо в лицо, да так удачно, что пуля прошлась аж по волосам. Я сжал его запястье, а Капитан тот даже заплясал от восторга: уж этот не упустит случая посвоевольничать!

— Всему есть предел! — взбешенный, рычал я. — Запомни это, старый маньяк!

Мы мчались по лесам и холмам, в бешеном галопе, не переставая барахтаться, ограниченные пространством спины Капитана Кидда. Я пытался отобрать у дядюшки кольт, а он — совершить убийство племянника.

— Не будь мы из одной семьи, дядюшка Исайя, — скрежетал я, — давно уже потерял бы всякое терпение!

— Почему ты все время кличешь меня этим дурацким именем? — завизжал он, брызжа слюной. — Мало тебе моих увечий, так еще и оскорбляешь всю доро… — Но тут Капитан вдруг отклонился в сторону, и дядюшка Исайя кувырнулся через конскую шею. Пытаясь его удержать, я вцепился в рубашку, но материя затрещала, и он вверх тормашками полетел на землю. Приподняв задние ноги, Капитан благополучно перескочил через тело. Я сразу натянул поводья и, увидев, что до дома не больше мили, не смог сдержать вздоха облегчения.

— Уже почти доехали! — крикнул я, но дядюшка не отозвался.

Очень скоро подъехал к родному дому. Сумасшедший родственник в бессознательном состоянии болтался, перекинутый через седельную луку.

Остановив коня, я слез, перекинул через плечо дядюшку Исайю и гордо внес его в дом. Папаша по-прежнему лежал на голых досках кровати. С отвращением сбросив ношу на пол, я заявил:

— Дело сделано. Получай.

Папаша вылупился на распростертое тело и спрашивает:

— Это кто?

— Когда смоешь с него кровь, увидишь, что это и есть твой братец Исайя Гримз. А еще, — сказал я ему тоном оскорбленного достоинства, — если когда-нибудь опять на думаешь пригласить его в гости, то поезжай сам. В жизни не видал более неблагодарной скотины. Что он с придурью, сказано слишком мягко. Скорее уж, он просто взбесившийся осел.

— Но это не братец Гримз, — говорит папаша.

— Еще чего! — раздраженно отвечаю я. — Конечно, одежда на нем слегка поистрепалась, шкура местами тоже, а лицо немножко помято копытами и сапогами, но посмотри сам — баки-то рыжие, вот тут и тут еще сохранились.

— Рыжие бакенбарды со временем седеют, — раздался тихий голос у меня за спиной.

Я быстро обернулся и вскинул кольт на старого парня в дверях: там стоял седовласый старик — незнакомец, с которым мы обменялись выстрелами на дороге из Бизоньего. Хвоста. Он не полез за оружием и лишь стоял, задумчиво накручивая на палец ус и пристально глядя на меня, как на диво какое.

— Братец Исайя! — воскликнул папаша.

— Что-о?! — заорал я дурным голосом. — Вы и есть дядюшка Исайя?

— Он самый! — кивнул тот.

— Но вы ведь должны были ехать в дилижансе… — начал я.

— В дилижансе? — фыркнул он. — Вот еще! — И взяв из рук папаши кувшин, стал поливать содержимым хрыча на полу. — Эти игрушки выдуманы для детей и женщин. Предпочитаю путешествовать верхом. На ночь я остановился в Бизоньем Хвосте, а этим утром рассчитывал прибыть на Медвежью речку. И знаешь, Билл, — он обернулся. к папаше, — только я выехал на дорогу, как вдруг заявляется твой молодец и оставляет мне на память вот это, — и он пальцем указал на повязку вокруг головы.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что Брекенридж в тебя стрелял? — повысил голос папаша.

— Похоже, это фамильная черта Элкинсов, — ухмыльнулся дядюшка Исайя.

— Да, но тогда это кто? — ткнул я носком сапога в того, кого столько времени считал своим дядей.

— Я Барсук Чизом, — отвечает тот, вцепившись в кувшин обеими руками. — Требую оградить меня от этого придурка и немедленно передать шерифу.

— Они вместе с Биллом Рейнольдсом и Джимом Хопкинсом три недели назад грабанули банк в Гунстоке, — сказал дядя Исайя — тот, настоящий. — Команда шерифа схватила их, но они успели спрятать добычу и ни за что не хотели открывать место. Несколько дней назад им удалось бежать, и c тex пор за ними охотятся не только шериф с помощниками, но и бандиты из всех близлежащих штатов. Задумано было лихо. Они правильно рассудили, что вернее всего смываться в дилижансе — никому и в голову не пришло бы искать их среди людей.