Клиффорд Саймак - Театр теней

• Название: Театр теней
• Автор: Клиффорд Саймак
• Жанр: Научная Фантастика

---

Он окинул взглядом присутствующих.

- Крейвен, - позвал он. - Сью.

Они встали и подошли к нему.

Форестер открыл коробку, вынул один листок, развернул его, прочел и отдал доктору Лоуренс, а та передала его Крейвену.

- Беззащитная Сиротка.

- Деревенский Щеголь.

- Инопланетное Чудовище.

- Красивая Стерва.

- Прелестная Девушка.

"Тут что-то не так, - подумал Лодж. - Только этот персонаж мог принадлежать Генри. Ведь Прелестная Девушка появилась на экране последней! Она же была девятой".

Форестер продолжал разворачивать листки, произнося вслух имена отмеченных крестиком персонажей.

- Представитель Внеземной Дружественной Цивилизации.

- Приличный Молодой Человек.

Остались неназванными два персонажа. Только два. Нищий Философ и Усатый Злодей.

Попробую угадать, подумал Лодж. Заключу пари с самим собой. Пари за то, который из них персонаж Генри. Это Усатый Злодей.

Форестер развернул последний листок и прочел:

- Усатый Злодей.

А пари-то я проиграл, мелькнуло у Лоджа. Он услышал, как остальные со свистом втянули в себя воздух, с ужасом осознав, что значил результат этого "голосования".

Персонажем Генри оказалось главное действующее лицо вчерашнего представления, самое деятельное и самое энергичное - Философ.

7

Записи в блокноте Генри были предельно сжатыми, почерк неразборчив. Символы и уравнения поражали четкостью написания, но у букв был какой-то своеобразный дерзкий наклон; лаконичность фраз граничила с грубостью, хотя трудно было представить, кого он хотел оскорбить - разве что самого себя.

Мэйтленд захлопнул блокнот, оттолкнул его, и тот скользнул на середину стола.

- Ну вот, теперь мы знаем, - произнес он.

Они сидели с бледными, искаженными страхом лицами, как будто вконец расстроенный и подавленный Мэйтленд был тем самым призраком, на которого вчера намекнул Крейвен.

- С меня хватит! - взорвался Сиффорд. - Я больше не желаю...

- Что вы имеете в виду? - поинтересовался Лодж.

Сиффорд не ответил. Он сидел, положив перед собой руки на стол, и то с силой сжимал кулаки, то распрямлял пальцы и так их вытягивал, словно усилием воли пытался противоестественно вывернуть их и пригнуть к тыльной стороне кистей.

- Генри был душевнобольным, - отрывисто сказала Сьюзен Лоуренс. Только душевнобольной мог выдвинуть такую бредовую идею.

- От вас как от врача едва ли можно было ждать другую реакцию, заметил Мэйтленд.

- Я работаю во имя жизни, - заявила Сьюзен Лоуренс. - Я уважаю жизнь, и, пока организм жив, я до последнего мгновения всеми средствами оберегаю его и поддерживаю. Я испытываю глубокое сострадание ко всему живому.

- А мы разве относимся к этому иначе?

- Я только хочу сказать, что для того, чтобы по-настоящему понять, какое это чудо - жизнь, нужно себя полностью посвятить ей и всем своим существом проникнуться ее могуществом, величием и красотой.

- Но, Сьюзен...

- И я знаю... - поспешно продолжала она, не давая ему возразить, - я твердо знаю, что жизнь - это не распад и разложение материи, не ее одряхление, не болезнь. Признать жизнь проявлением крайнего истощения материи, последней ступенью деградации мертвой природы равносильно утверждению, что норма существования Вселенной - это застой, отсутствие эволюции, разумной жизни и цели.

- Тут возникает путаница из-за семантики, - заметил Форестер. - Мы, живые существа, пользуемся определенными терминами, вкладывая в них свой специфический смысл, и мы не можем сопоставить их с терминами, имеющими единый смысл для всей Вселенной, даже если б мы их знали.

- А мы их, естественно, не знаем, - сказала Элен Грей. - Возможно, что в ваших соображениях есть зерно истины, особенно, если выводы, к которым пришел Генри, соответствуют действительному положению вещей.

- Мы тщательно изучим записи Генри, - угрюмо сказал Лодж. - Мы шаг за шагом проследим весь ход его мыслей. Я лично считаю его идею ошибочной, но мы не можем так вот сразу отмести ее - кто знает, а вдруг он все-таки прав.

- Это вы к тому, что, даже если он окажется прав, наша работа не будет приостановлена?! - так и заклокотал Сиффорд. - Что для достижения поставленной перед нами цели вы собираетесь использовать даже такое унижающее Человека открытие?

- Разумеется, - сказал Лодж. - Если жизнь в самом деле является симптомом заболевания и старческого одряхления материи, что ж, пусть так, с этим ничего не поделаешь. Как справедливо заметили Кент и Элен, смысл наших терминов очень специфичен и зависит от категорий, которыми мы мыслим. Почему нельзя допустить, что для Вселенной смерть - это... это для нас жизнь? Если Генри прав, он открыл то, что существовало всегда, испокон веков.

- Вы не понимаете, что говорите! - вскричал Сиффорд.

- Ошибаетесь! - рявкнул Лодж. - У вас просто сдали нервы. У вас и кое у кого из остальных. И у меня тоже, вероятно. Или же у нас у всех. Нами завладел и правит страх; у вас это страх перед порученной вам работой, у меня - страх перед тем, что она не будет выполнена. Мы загнаны в тупик, мы расшибаем мозги о каменные стены своей совести и нравственных норм. Будь вы сейчас на Земле, вы не стали бы так пережевывать эту идею. Возможно, вы поначалу слегка поперхнулись бы, но, докажи вам, что предположение Генри правильно, вы б его благополучно проглотили и продолжили бы поиски первопричины того заболевания и распада материи, которое мы зовем жизнью. А само открытие вы просто приняли бы к сведению, оно всего лишь расширило бы ваши знания, и только. Но, находясь здесь, вы бьетесь головой об стену и вопите от ужаса.

- Бэйярд! - вскричал Форестер. - Остановитесь! Вы не смеете...

- Смею, - огрызнулся Лодж. - И не остановлюсь. Меня тошнит от их хныканья и стенаний. Я устал от этих избалованных распущенных фанатиков, которые довели себя до состояния фанатического исступления, заботливо вскармливая в себе надуманные, беспочвенные страхи. Чтобы справиться с нашей задачей, нужны мужчины и женщины, обладающие острым умом и твердой волей. Для такой работы требуется огромная смелость и высокоразвитый интеллект.

У Крейвена от ярости побелели губы.

- Но мы уже работали! - выкрикнул он. - Даже тогда, когда против этого восставали все наши чувства, даже тогда, когда наше представление о порядочности, этике, наш рассудок и религиозный инстинкт призывали нас бросить эту работу, но мы все-таки ее продолжали. И не обольщайтесь, что нас удерживали ваши сладкоречивые проповеди, шуточки, ободряющее похлопывание по плечу. Не обольщайтесь, что нас вдохновляло ваше фиглярство.

Форестер стукнул кулаком по столу.

- Прекратите этот спор! - потребовал он. - Перейдем к делу.

Крейвен, еще бледный от гнева, откинулся на спинку стула. Сиффорд продолжал сжимать и разжимать кулаки.

- В записях Генри сформулирован его вывод, - сказал Форестер. - Хотя вряд ли это можно считать выводом. Лучше назовем его заключение гипотезой. Как же, по-вашему, с ней быть? Не обратить на нее внимания, отмахнуться от нее или же все-таки проверить, насколько его предположение правильно?

- Я считаю, что его нужно проверить, - заявил Крейвен. - Эту гипотезу выдвинул Генри. А Генри умер и не может выступить в защиту своей идеи. Наш долг - взять на себя проверку правильности его предположения: он заслужил это.

- Если подобная гипотеза вообще поддается проверке, - заметил Мэйтленд. - Мне лично кажется, что это скорее относится к философии, чем к области конкретных наук.

- Философия идет рука об руку со всеми конкретными науками, - сказала Элис Пейдж. - Нельзя отказаться от проверки гипотезы Генри только потому, что она на первый взгляд представляется очень сложной.

- При чем тут сложность, - возразил Мэйтленд. - Я хотел сказать... А, к черту все эти рассуждения, давайте лучше займемся ее проверкой.

- Согласен, - сказал Сиффорд. Он быстро повернулся к Лоджу. - Но, если проверка даст положительные результаты или хоть какие-нибудь доказательства в пользу правильности этой гипотезы, если мы не сумеем ее полностью опровергнуть, я немедленно прекращаю работу. Предупреждаю вас совершенно официально.

- Это ваше право, Сиффорд. Можете пользоваться им в любое угодное вам время.

- Возможно, что будет одинаково трудно доказать как правильность этой идеи, так и ее ошибочность, произнесла Элен Грей.

Лодж поймал на себе взгляд Сьюзен Лоуренс - она мрачно улыбалась, и на ее лице было написано невольное восхищение с оттенком цинизма, словно она в этот момент говорила ему: "Вот вы и снова добились своего. Я не думала, что на сей раз вам это удастся. Право, не думала. Но, как видите, ошиблась. Однако вы не вечно будете обводить нас вокруг пальца. Придет время..."

- Хотите пари? - шепотом спросил он ее.

- На цианистый калий, - ответила она.

Лодж рассмеялся, хотя знал, что она права - права даже больше, чем ей кажется. Ибо это время уже пришло и спецгруппа N_3 под кодовым названием "Жизнь" фактически перестала существовать. Вызов, который им бросил Генри Грифис своими записями в блокноте, подстегнул их, задел за живое, и они будут работать дальше, будут, как прежде, добросовестно исполнять свои рабочие обязанности. Но их творческий пыл угас безвозвратно, потому что в души их слишком глубоко въелись страх и предубеждение, а мысли их спутались в такой клубок, что они почти полностью утратили способность к здравому восприятию действительности.