Итоги Итоги - Итоги № 7 (2014)

• Название: Итоги № 7 (2014)
• Автор: Итоги Итоги
• Жанр: Публицистика

---

Когда потом это происходило с Михаилом Прохоровым, я узнала почерк. Все один в один: тот же самый Богданов, бесконечный, вечный, никакой, не берущий никаких процентов на выборах, выступает спойлером, киллером, кем угодно. Неужели у людей нет другой профессии, неужели так можно всю жизнь самореализовываться? Хотя есть же профессиональные киллеры, которые умеют только убивать…

В общем, у нас с регистрацией ничего не вышло, но мы все равно проработали до 2006 года. Я была членом политсовета и президиума. Привела Касьянову много хороших региональных отделений и людей. Хакамаду они любили, но понимали, что крыши нет. А тут появилась какая-то серьезная крыша, и они были счастливы, начав работать на Михаила.

У Касьянова на даче я проводила предновогодние вечера, мы ели шашлыки, беседовали. Гарри Каспаров во всех переговорах участвовал. Кидались всякими идеями, рассуждали. В какой-то момент я поняла: это путь в никуда, ничего не выйдет. Изначально я считала Касьянова серьезным альтернативным кандидатом на президентских выборах 2008 года при условии, что он из чиновника высочайшего уровня превратится в политика. Но этого не случилось. У него был ближний круг из людей, с которыми он прошел огонь, воду и медные трубы. Это чиновничья черта: доверять только своим. А тут — Хакамада, пусть даже проверенная боями, но все-таки не своя. О многих его решениях я узнавала чуть ли не по телевидению.

Вдруг поняла, что устала, что надоело ходить по кругу. Я уже в СПС все это прошла: с одной стороны, есть команда, с другой — в этой команде есть более равные и менее равные. Вся проблема была в деньгах. Была бы у меня финансовая мощь, я бы на равных партнерствовала с Касьяновым, но деньги были лишь с его стороны. И он, естественно, считал, что ему нужен свой пиар, а не мой.

Кстати, наше знакомство с Михаилом началось с того, что он предложил гениальный план. Сказал: «На носу московские выборы, а вы после президентской кампании в Москве имеете огромный потенциал: 25 процентов. Возглавите объединенный блок, пусть даже на базе «Яблока», и туда войдут все: и бывший СПС, и яблочники, и все остальные. Я готов быть посредником при переговорах об объединении. Вы будете в списке номером один, потом, например, Митрохин, потом, скажем, Рыжков. Сначала станем влиятельной фракцией в Москве, потом будем двигаться дальше». Я согласилась. Касьянов начал вести переговоры, и я тоже — с Белых, с Рыжковым, с другими. Но вновь ничего не вышло: «Яблоко» отказалось, все развалилось.

Думаю, ревность взыграла: почему Хакамада? Выскочила, мол, из президентской кампании, взяла эти свои проценты, а теперь что, мы за ней должны паровозом ходить? Да кто она такая? В общем, все как всегда. Что было на самом деле, точно не знаю. Проект провалился. После этого мы продолжали что-то чирикать, но я уже поняла, что каждый сам по себе. «Яблоко» — само по себе, Чубайс, Белых — сами по себе, Касьянов — сам по себе. Мы вернулись к нулевой точке. Все друг друга недолюбливают, все друг друга ревнуют.

Скажем, существовал «Комитет-2008», где все собрались: Каспаров, Немцов, журналисты из «Эха Москвы», Шендерович, Пархоменко. Там точно так же все переругались. Каспаров отказался все это финансировать, взялся было Немцов — но его тоже надолго не хватило. Кстати, мне опосредованно намекали: развали этот клуб, и мы тебе любую партию зарегистрируем. Я передала, что дерьмом не занимаюсь, но, к сожалению, клуб развалится сам, и для этого даже не надо никого покупать. Я уже научилась вычислять амбиции сумасшедших мужчин.

Знаете, несмотря на то что демократический лагерь вроде очень ценностный, он тоже не может оторваться от политических правил. А в политике так: за кем финансы, тот и главный. В Европе и Америке лоббистская традиция более чем двухсотлетняя, и там важную роль играют обаяние, рейтинг политика. Здесь — нет, поэтому все сложно.

Постепенно я пришла к выводу, что мой цикл политика, рожденного волной девяностых, закончился, и других форм реализации моих амбиций по изменению страны больше не существует. Куда ни двинь, все будет мимо.

Я испробовала все на свете. Была и политиком-одиночкой, работала и в правительстве, и сама по себе. Вошла в команду Союза правых сил. Прошла свой одинокий путь президентской кампании. Теперь я опять вошла в команду, и тоже ничего не двигается. Вечное дебатирование с властью и оппонирование ей, минимальный процент поддержки, и больше ничего не светит. Ну сколько же можно ходить, наступая на одни и те же грабли? Хотя было дико обидно, потому что президентский потенциал был, отданные за меня голоса можно было подхватить и серьезно с этим работать. Но ревность друг к другу в демократическом клане была такая высокая, что ничего из этого не получилось.

— Правда ли, что оппозиционные, и в первую очередь либеральные проекты финансируются Западом?

— С деньгами вопрос темный, интрижный и противный. Знаю лишь, что сегодня в России очень сложно найти независимые деньги, способные без страха прозрачно финансировать оппозицию.

Власть обвиняет оппозицию в компрадорстве, но после посадки Ходорковского было сделано все для того, чтобы ни один бизнесмен не захотел открыто и прозрачно финансировать того же Навального и иже с ним. Скажем, Гуриев написал всего лишь экспертный доклад по делу Ходорковского, и ему пришлось уехать. К нему приходили с обыском, начали ковырять, на какие деньги он писал этот злополучный доклад. Если даже по этому поводу спецслужбы приходят, что уж говорить о потенциальных спонсорах реальной жесткой оппозиции? Если власть готова вести диалог, то нужно создавать прозрачную конкурентную финансовую базу.

— В политику не тянет?

— В довольно короткие сроки, с 1993 по 2006 год, я успела пройти весь путь в политике, как в Японии, с самого низкого старта. Финальная точка — кандидат в президенты. Чтобы вернуться, мне надо понять зачем. Стать депутатом? Неинтересно. Стать министром? Понимаю, что не смогу продвинуть нужные решения в нужные сроки: 90 процентов времени будет уходить на их пробивание. Соответствующий опыт тоже есть. Причем этот опыт — в демократическом правительстве, со своей командой. Этот вмененный налог достался мне такими нервами! Спасибо профессору Ясину, который, будучи тогда министром без портфеля, помогал. Если бы не его авторитет, я вообще бы ничего не смогла сдвинуть. Стать сопредседателем партии? Но какой?

— Скажем, РПР — ПАРНАС, зарегистрированной вашими прежними соратниками. Кстати, к себе не звали?

— Звали. Но мне неинтересно: СПС все это уже проходил. Заранее знаю, кто и что будет говорить, какая будет интрига, как они будут не объединяться до бесконечности с «Яблоком». Знаю, что будет делать «Яблоко».

Вот, пожалуйста, недавно была на вечере, посвященном памяти Александра Николаевича Яковлева. В зале Дома журналистов собрались все — от Бурбулиса до Алексеевой. Я смотрю в зал — и понимаю, что вместе эти люди никогда не будут. Даже сейчас, когда все в общем-то вышли из политики, когда все уже на обочине. Это было и в их глазах, и в том, как они здоровались друг с другом. Так куда возвращаться-то? В одну и ту же реку входить? Это будет фарсом.

— Сегодня вы пишете книги, участвуете в телевизионных ток-шоу, ведете мастер-классы. В какой ипостаси чувствуете себя в своей тарелке?

— Обожаю мастер-классы. С меня началась эта волна, и вести их уже стали все, кто только может.

Я веду курс в МГИМО, в Финансовом университете для небольших групп студентов курсов MBA. Но публичные мастер-классы для людей с улицы — это совсем другая история. В самом маленьком регионе, далеком от центра России, собирается по 500—700 человек, нередко заплативших последние деньги тренинговым агентствам за этот билет. Туда приходит тот самый средний класс, о котором говорят, что его нет. А вот у меня он в залах есть.

Все проходит на едином дыхании, люди задают интересные вопросы. Им нужно получить вдохновение, веру в себя. Им нужно обрести уверенность в том, что они, будучи свободными людьми, не пресмыкаясь и не воруя на чиновничьих откатах, могут честно заработать деньги и вести качественную творческую жизнь. Для них это очень важно, и это здоровье нации. Считаю, что если таких людей будет не 8 процентов, а хотя бы 20—25, Россия будет жить совершенно по-другому.

Олимпийское спокойствие / Политика и экономика / Главная тема

Олимпийское спокойствие

/  Политика и экономика /  Главная тема

Олимпийский Сочи превратился в город-крепость. Помешало ли это празднику спорта?