Кэтлин Киттредж - Железный шип

• Название: Железный шип
• Автор: Кэтлин Киттредж
• Издательство: АСТ
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2014
• ISBN: 978-5-17-082051-1

В мрачном городе Лавкрафте правят прокторы, сжигающие еретиков за самое невинное инакомыслие, под толщей земли вращаются шестеренки великого Движителя, а по ночным заброшенным улицам бродят жуткие монстры…

Аойфе Грейсон скоро исполнится шестнадцать, а это значит, что у нее есть все шансы заболеть опасным некровирусом, породившим необъяснимую эпидемию безумия. Мать Аойфе уже несколько лет лежит в сумасшедшем доме и грезит о лилиях, ее брат считается пропавшим без вести, а отца она никогда не видела. С приближением дня рождения девушке грозит отчисление из Академии Искусств и Машин, хотя именно там она пытается спастись от реальности — в чертежах, инженерных учебниках и математических таблицах.

Но однажды к ней приходит таинственное письмо от брата, в котором написано только одно слово: ПОМОГИ…

---

Я двинулась к закрытому шкафчику, но на моем плече сомкнулись пальцы Дина.

— Это может быть опасно.

— Я все же рискну, — откликнулась я.

Взяв очки, я надвинула их на глаза. Стоявшая в окуляре в этот момент голубая линза мгновенно придала всему вокруг контрастную черно-белую резкость. Я повернула латунную шкалу на ободке оптической трубы, и новое, сине-зеленое стекло выделило подрагивающим алым исходящее от Дина тепло. Следующая линза окрасила все колдовские атрибуты в лаборатории желчно-зеленым. Контуры их заколыхались, словно сносимые течением водоросли, а поле моего зрения стало выпуклым, как будто я смотрела рыбьими глазами. Меня замутило, и я стянула окуляры с головы. Эффект был не таким сильным, как от тех, что дал мне Тремейн, но эти очки отец определенно создал сам — я никогда не видела ничего подобного.

— Просто невероятно, — пробормотала я, приглаживая волосы и чувствуя, как быстро бьется у меня сердце. Устройства, механизмы — все это было так знакомо и в то же время волнующе, ведь в Лавкрафте я не сталкивалась ни с чем, даже близко похожим. — Хочешь, сам попробуй, — предложила я Дину.

Он с улыбкой покачал головой:

— Немногое может испугать тебя, а, Аойфе?

— Очень многое, — ответила я. — Очень. Но только не темнота и якобы таящееся в ней. Есть множество реальных вещей, которых я боюсь куда больше, чем теней и привидений.

— Привидений не зря все пугаются, — возразил Дин. — Мне доводилось повидать кое-что, от чего волосы вставали дыбом.

Я хотела сказать Дину, что призрак надвигающегося безумия, прокторы, от которых невозможно скрыться, и прикрепленный к твоей жизни хронометр, ведущий обратный отсчет, куда хуже любой сказочки о привидениях. Но не успела я и рта раскрыть, как мир рухнул.

Ощущение падения, дергающее, выворачивающее наизнанку, в этот раз было хуже, меня словно размазало по многим мирам сразу. Ладонь Дина выскользнула из моей, я услышала хлопанье тысяч крыльев и через мгновение уже стояла посреди комнаты, освещенной только отблесками пламени.

— Ну вот, — произнес Тремейн. — Я ведь говорил, что мы скоро увидимся.

— Неделя еще не прошла, — задыхаясь, пробормотала я. — У меня пока есть время.

Оглянувшись, я к облегчению своему увидела, что Дин тоже здесь, со мной. Упав на одно колено, он прижимал ладонь ко лбу.

— Что за чертова дьявольщина здесь творится?

— Дин, — со вздохом произнесла я, — это и есть Тремейн.

Ступив вперед, тот протянул мне руку.

— Ты можешь покинуть ведьмино кольцо, моя дорогая. — Холодный взгляд его выцветших глаз остановился на Дине. — А вот твоему спутнику придется остаться на месте. Его свечение выдает чересчур искушенный ум.

— Заткнись, бледная морда, — скрипнул зубами Дин. В лице у него не осталось ни кровинки, только ярко пылали два пятна на скулах. Проступившая испарина собиралась капельками во впадинках.

— Дыши глубже, — посоветовала я, стараясь глазами показать, что все будет в порядке. — Станет легче.

— Поторопись, дитя, — заметил Тремейн. — Пока ты медлишь, у юноши десятилетия утекают сквозь пальцы. Ты ведь не хочешь найти седого одра на месте жеребенка?

— Я еще не готова, — стояла я на своем. — Я только учусь использовать свой Дар.

— Аойфе, я привел тебя сюда не для выволочки.

Едва я пересекла кольцо, Тремейн выпустил мою руку. Пол в комнате был земляной, и по углам торчали белесые грибы, фосфоресцировавшие в тусклом освещении. Отблески пламени и залегавшие кое-где глубокие тени придавали помещению зловещий вид. Плетеные из тростника стены поросли мхом, клочья которого свисали сверху, чуть трепеща вздохами потерянных душ. Сам огонь, какого-то фиолетового оттенка, казался призрачным. Единственным прочным неодушевленным предметом выглядел каменный стол с канавками по бокам и углублением возле одного из торцов. Тремейн скользнул пальцами по выщербленному месту и оскалился в улыбке так, что я почти почувствовала его зубы на своем горле.

— Знаешь, зачем это? Сюда кладется голова во время полнолуния. В потолке есть отверстие, и в последний миг своей жизни жертва видит холодный блеск наших звезд.

— Так жуткие машины, — пробормотала я, чувствуя, как у меня подкатывает к горлу, — твой конек?

Улыбка Тремейна угасла:

— В прошлый раз ты не дерзила мне. Я предпочел бы, чтобы так было и впредь.

— Довольствуйся тем, что есть, — ответила я, выдвинув подбородок. Жест я переняла у Дина, но придала ему собственное выражение. — Нравится тебе это или нет. Если бы ты не солгал относительно того, сколько времени мне отпущено, я бы, может, и вела себя любезнее.

Тремейн обогнул стол так стремительно, что его силуэт замелькал, как на рваных кадрах бракованной светоленты. В пару шагов преодолев разделявшее нас расстояние, он навис надо мной и наотмашь ударил меня тыльной стороной ладони, прямо костяшками, по лицу. Резкий звук эхом разнесся под куполообразной крышей. Я покачнулась, чувствуя звон в голове, не в силах поверить, что Тремейн на самом деле поднял на меня руку. Дин рванулся к нему, но тот воздел вверх бледный палец с кольцом.

— Только переступи черту, юноша, и ты рассеешься, как пыль по ветру. Подумай, прежде чем сделать еще хоть шаг, сажекровый. Подумай хорошенько.

Дин отступил от края кольца.

— Хорошо же, — процедил он сквозь зубы. — Но не думай, что я не отплачу тебе сполна за этот удар.

Тремейн повернулся к нему спиной, будто угрозы Дина заслуживали внимания не больше, чем невнятное бормотание какого-нибудь бродяги с улиц Лавкрафта, и рывком заставил меня выпрямиться.

— Теперь, когда я привел тебя в чувство, ты будешь слушать каждое мое слово, Аойфе. — Он стиснул мне запястье так, что хрустнули кости. — Идем. Ну же, будь хорошей девочкой.

— Дин… — пролепетала я, когда Тремейн дернул меня за собой к длинным, сплетенным из травы занавесям, служившим дверью. Я не могла оставить Дина. Только не здесь.

— Этот разговор не для его ушей, — бросил Тремейн.

Мы вышли наружу, и я вскрикнула от неожиданности, снова оказавшись на лилейном поле. Саркофаги с королевами блестели под холодным, стальным светом луны. Лучи, сплетаясь, окутывали спящих девушек неземным сиянием, обращая их лица и цветы вокруг в призрачное, прозрачное марево, в колышущийся, извивающийся, фосфоресцирующий мираж.

— Не подумай, что мне это было приятно, — проговорил Тремейн. — Мне не доставляет удовольствия причинять боль.

Место удара до сих пор пульсировало, во рту чувствовался соленый привкус — щеку оцарапало о зубы. Я сглотнула кровь и не произнесла в ответ ни слова — только бросила на Тремейна испепеляющий взгляд.

— Ты смогла применить Дар, — продолжал тот. — Но ты все еще не понимаешь, с чем имеешь дело. Могу сказать точно — для выполнения моего задания тебе понадобится нечто совсем иное, чем близорукие суждения из дневника глупца.

— Мой отец не был глупцом, — бросила я. Холодным — да. Быть может, не слишком любящим. Но не глупцом.

Тремейн сложил руки на груди:

— Аойфе, при всем уважении: ты не знала этого человека.

— Говори что хочешь, я не могу выполнить твоего задания, — упрямо пробормотала я, хотя он был, конечно, прав. — Можешь прикончить меня хоть сейчас. Я не знаю даже, есть ли у меня Дар, — беззастенчиво соврала я.

— Есть, есть, и еще какой, — возразил Тремейн. — Вот лгать ты умеешь куда хуже. Я видел твой Дар.

— Как?.. — Я предпочитала думать, что сумела бы распознать слежку. Тремейну с его словно припудренным лицом и выбеленными, как кости мертвеца, волосами, непросто слиться с пейзажем. Возможно, правда, ему не обязательно видеть меня, чтобы за мной наблюдать. Истинная сила Народа была мне неизвестна. Поежившись, я зябко потерла ладони и спрятала их в рукава.

— Мои глаза проникают далеко, — пробормотал Тремейн, — пусть даже тело не может последовать за ними. Через Шипы и Железо, принимая любую форму, приобретая любой цвет, бесшумно проносятся они на беззвучных крыльях.

Он ухмыльнулся, и мгновенно в моей памяти всплыл звук разлетающегося стекла и визг гулей.

— Ты наслал на меня тех тварей! — выкрикнула я. — Там, в библиотеке, и потом на кладбище!

Тремейн спокойно кивнул, полируя одну из своих краг рукавом:

— Да, это я послал черную неясыть, чтобы заставить тебя защищаться и использовать Дар. О кладбище я ничего не знаю.

— Ты едва не убил меня! — рявкнула я. — Я могла…

— Отравленные королевы спят уже вечность, — резко оборвал меня Тремейн. — В прежние благословенные времена мы собрались бы у Веяльного камня и использовали бы его великую силу, чтобы снять с них чары сна. Но ныне никакая магия, порожденная Землей Шипов, не может пробудить их — таково это проклятие и такова реальность. — Он оторвал взгляд от лилий и саркофагов. — Тебе, Аойфе, тебе и твоему Дару выпал жребий отыскать способ.