Джон Армстронг - Украинский национализм. Факты и исследования

• Название: Украинский национализм. Факты и исследования
• Автор: Джон Армстронг
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9524-3894-1

Труд Джона Армстронга, известного советолога и украинолога, – это документированная история украинского национализма времен Второй мировой войны. Автор подробно представил разнообразные социальные элементы националистического движения, проследил борьбу внутри его группировок и деятельность их лидеров в политической атмосфере тех лет. Он подверг глубокому анализу природу этого явления, распространение его в различных частях Украины, особенности проявления в период немецкой оккупации и источники живучести, а также показал, как оно трансформировалось под влиянием среды, в которой зародилось. Коснулся и крайних форм национализма – агрессии и зверств в отношении мирного населения в стремлении к расовой чистоте.

Книга особенно интересна тем, что базируется на многочисленных малоизвестных источниках: архивных материалах, мемуарах, статьях, которые настолько красноречивы, что позволяют читателям делать собственные сопоставления и выводы относительно феномена украинского национализма.

---

В то же самое время, когда начали формировать новое ведомство, которое часто называли «остминистериум» («восточное министерство»), Гитлер решил создать множество огромных провинций-сатрапий в восточных областях; главной среди них должен был стать рейхскомиссариат «Украина». Руководить этой областью планировалось поставить официальное лицо, наделенное большими полномочиями, но в вопросах общей политики подчиненного Розенбергу[261]. Розенберг понимал, что эта неопределенная директива не многого будет стоить, если он не сможет сотрудничать с главой рейхскомиссариата, поэтому выразил протест, когда на этот пост был предложен Эрих Кох, гаулейтер Восточной Пруссии, уже широко известный своим упрямством и жестокостью. Тем не менее Кох получил назначение, поскольку Гитлер, явно рассматривавший Розенберга как непрактичного мечтателя, хотел иметь на Украине решительного и безжалостного человека.[262]

Данное назначение явилось предвестником еще более серьезных ударов по «умеренной» политике Розенберга в отношении Украины. Другой аспект нацистской политики вызвал, однако, немедленное возмущение украинских националистов, а именно решение включить Восточную Галицию в «область немецкого заселения», то есть сделать ее частью генерал-губернаторства, а не будущего рейхскомиссариата. Непосредственной причиной для такого разделения украинской этнографической территории было желание иметь прямую связь между Большим рейхом и Румынией, в длительной лояльности которой нацистские лидеры имели основания сомневаться[263]. Однако несколькими неделями спустя «ненадежному» придунайскому королевству разрешили управлять всей украинской территорией между Днестром и Южным Бугом[264]. Румыны явно собирались со временем присоединить к себе область, которую они назвали Трансистрия. Так как украинские националистические круги в большинстве своем и без того ненавидели Румынию, понятно, что второе отсечение украинской этнографической территории воспринималось особенно болезненно даже при том, что регион по культурному развитию и национальному самосознанию находился внизу шкалы украинских областей.[265]

Пока делили украинскую территорию, зарождалась еще более серьезная угроза для националистического дела. Из полномочий остминистериума в оккупированных областях исключили полицейские функции, которые сосредоточились в руках Генриха Гиммлера. С начала кампании рейхсфюреру СС было поручено «наведение порядка» в оккупированных восточных областях. Эту задачу осуществляли айнзатцгрупп, состоявшие из специально подобранных, жестоких полицейских во главе с офицерами СС из ближнего окружения Гиммлера. На время периода стабилизации этим офицерам были даны полномочия в пределах широкого диапазона «мер по умиротворению» в тыловых районах, которые превышали полномочия всех военных командиров. Подразумевалось прежде всего истребление еврейского населения и ликвидация всех коммунистических организаций; «комиссары» и сотрудники НКВД должны были расстреливаться на месте.

Предположения о причинах конфликта между айнзатцгрупп и украинскими националистами были сделаны в предшествующей главе. Сначала мельниковцев не трогали, поскольку их считали политически недееспособными[266]. В течение лета СП (SP, Schutzpolizei – полиция, до 1945 г. – Примеч. пер.) утверждала, что «фракционная группа, возглавляемая полковником Андреем Мельником, преимущественно эмигранты, больше не имеет никакого политического значения», и расценивала ОУН-М как полезный противовес организации Бандеры. К началу ноября 1941 года, однако, сообщения СП предупреждали, что группа Мельника может стать опасной, если из-за борьбы с бандеровской группой ее оставить полностью безнадзорной[267]. Как только ОУН-М обнаружила способность вести организационную работу на востоке Украины, немцы ударили и по ней.

Первая крупная вспышка репрессий против мельниковцев случилась 21 ноября, в день важной для украинских националистов годовщины. В этот день в 1921 году отряд Тютюнника, одно из последних значительных националистических формирований, вторгшихся в Советскую Украину, сделал «последний привал» около небольшого городка Базара на краю лесистой области к северу от линии Киев – Житомир. И ОУН-М решила ознаменовать эту годовщину большой патриотической демонстрацией, которую подробно описал один из ее участников[268]. Большая группа организаторов была прислана из Житомира; в назначенный день тысячи людей стеклись в Базар для юбилейных торжеств. Эта демонстрация силы украинского националистического чувства весьма встревожила немцев, и тем более потому, что мероприятие было делом организованной группы, которая получила поддержку со стороны местных украинских властей. Глава районной администрации обратился к толпе, полиция под командованием старого украинского офицера охраняла собравшихся, играл полицейский оркестр. Все эти отличительные черты мероприятия показали недоверчивым германским полицейским властям, что украинцы намеренно бравировали своей независимостью. Репрессии, и очень сокрушительные, не заставили себя ждать. В Базаре провели расследование, и несколько организаторов было арестовано; далее след вел в Житомир, немцы расстреляли около двух десятков членов ОУН, включая одного из лидеров «Экзекутивы». Молодые Ясенюк и Антон Баранивский, оставшиеся там лидеры ОУН, избежали такой судьбы, спрятавшись в лесах. Влияние ОУН-М в Житомире было резко подорвано, хотя репрессии затронули не многих административных чиновников, симпатизировавших организации.[269]

Без прямых свидетельств делать вывод о том, что демонстрация в Базаре была причиной дальнейших гонений на мельниковцев, было бы несерьезно. Однако приблизительно в то же самое время националисты подверглись решительным репрессиям и во многих других городах; в частности, был нанесен удар по маленькой группе, вышедшей с Буковины на Николаев, по группам в Каменец-Подольском, Чернигове и Полтаве[270]. Основная кампания репрессий была развернута в столице. Многие акции ОУН-М, не заслуживавшие, по мнению германских властей, решительного подавления, вызывали, однако, усиливающееся раздражение со стороны аппарата Гиммлера. Известная поэтесса Олена Телига стала, не добиваясь разрешения, выпускать националистический литературный журнал «Літаври». Молодежную группировку «Січь» считали потенциально опасной. Мельниковцы создали Украинский национальный совет (Раду), чтобы он действовал как символ единства на востоке Украины, и надеялись, что Рада станет в конечном счете центральным органом националистической деятельности. Офицеры вермахта на Украине осознавали масштаб неприятностей, которые могла навлечь на себя такая деятельность со стороны высших германских властей, и один из них советовал украинцам трансформировать Раду в более безобидный комитет помощи. Когда этот совет был отвергнут, Раду официально распустили (17 ноября), и она ушла в подполье[271]. Руководство СП знало о том, что Рада продолжает существовать, и, хотя сочло это слишком незначительным, чтобы прибегать к репрессиям, недоверие к националистам возросло[272]. При таких обстоятельствах можно понять, почему первый удар пал на легальный, но крайне националистический орган – газету «Украинське слово». Ее большой тираж – более 50 тысяч[273] – обеспечивал газете, по мнению полицейских властей, потенциальную возможность опасного влияния. Кроме того, редакция газеты, как уже отмечалось, состояла в значительной степени из западноукраинцев и старых эмигрантов; эти элементы рассматривались руководством СП как особо опасные.

К несчастью для националистического дела, за два месяца своего пребывания в Киеве приезжие потеряли поддержку общественного мнения. Отчасти антипатия, которую они вызывали, была обусловлена тем, что они были чужаками, и, даже те, кто родился на востоке Украины, или, как Кандыба, у которого там родился отец, были долго лишены связи с местным населением. Можно сказать, что оуновцы по праву захватили лидирующие позиции, а затем и монополию в муниципальной деятельности, поскольку были лучше организованы, имели более четкое видение того, что хотят, и привыкли брать на себя инициативу. Они иногда демонстрировали чувство превосходства по отношению к местным, и даже если вели себя более тактично, многие местные все равно были склонны подозревать в них снисходительное отношение к себе. Их присутствие в кабинетах местной власти, даже когда они ровно держались с чиновниками, неизбежно вело к трениям. Кроме того, приверженность принципу интегрального национализма означала пренебрежение вопросами социального благосостояния и гражданских прав, имевших большое значение для местного населения после двадцати лет советской власти. «Лидерский принцип», который на востоке Украины выражался в таких крайних терминах, какие Мельник когда-либо позволял в эмиграции, был чужд местным жителям. Лозунг «Петлюра, Коновалец, Мельник – три имени, одна идея» был поначалу бессмысленным для среднестатистического восточноукраинца, так как второе и третье из этих имен были ему неизвестны. После того как было дано объяснение, фраза стала означать для многих, что после смерти Петлюры националистическое движение попало в руки лидеров с получужой Западной Украины.[274]