Александр Маркьянов - Законы войны

• Название: Законы войны
• Автор: Александр Маркьянов
• Жанр: Боевая фантастика

---

Надо было немного заправиться — на всякий случай. «Датсун» хорош всем — но в скромном аппетите его не заподозришь. И топливо было — но его было мало, а в Афганистане никто никогда не ездил с полупустым баком, заправлялись, как только была возможность…

Да и пожрать надо купить. Жрать хочется…

Но надо сообщить своим. В первую очередь.

Он сначала подумал позвонить с одного из стационарных, которых здесь полно — но потом вспомнил — у него же в кармане две мобилки трофейные. СИМки вытащены — так не проблема, вставить, позвонить и снова отключить. Он принял то же самое решение, какое в таких случаях принимают муджахеды, ашрары и прочие лихие люди — воспользоваться телефоном на один раз.

Аскер достал мобилу, СИМку, вставил одну в другую, подождал. Телефон сразу не включается, как только вставляешь СИМку — он начинает «искать покрытие», то есть ближайшую вышку сотовой связи или дирижабль, на которых подвешены ретрансляторы в труднодоступных местах. То есть какое-то время все же проходит.

Зажглось обозначение — Рашан, уровень сигнала — три черточки, максимальный. Оно и понятно — торговое место, здесь глупо было бы ожидать иного…

Он начал набирать телефон дежурного, который помнил наизусть — но когда оставалось набрать только две цифры — телефон зазвонил. Аскер посмотрел на дрожащий в руке телефон, потом нажал зеленую кнопку.

— Это ты, русский?

Понятно…

— Салам алейкум, предатель…

— Неверный не должен давать салам правоверному, русский. Жаль, что ты этого все еще и не понял.

— А мне на это плевать, дошло?

— Как ты вырвался, русский? Как профессионал — профессионалу? Ахмадзай был не робкого десятка…

— Как профессионал — профессионалу — пошел в ж…

— Ты плохо говоришь, русский. ИншАллаГЪ, я заставлю тебя ответить за эти слова. И за все, что ты сделал мусульманам…

— Иншалла, я тоже встречу тебя, сын шакала. И убью. А потом я убью каждого из вас. Ты не человек, ты — тварь. Злобное и тупое существо. Рано или поздно — я найду тебя и заставлю заплатить за то, что ты сделал, понял? Бисмиллях[72], ублюдок…

Аскер — нажал на кнопку отбоя, вернувшись к набору номера. Добил две крайние цифры. Подождал, пока пройдут гудки.

— Дежурный.

— Аскер, прошу связи.

— Ваш номер?

— Ноль — ноль — три — семь — один — пять — назвал Аскер свой номер.

— Вы числитесь пропавшим.

— Я знаю, я на свободе. Мне нужна срочная связь с Арабом или Первым.

— Вас понял… да, инструкция на вас есть. Переключаю.

Раздался щелчок. Несколько секунд и еще один щелчок

— Я слушаю… — Аскер узнал голос Араба, своего учителя, и можно сказать, что крестного в армии.

— Это Аскер.

— Твою мать, где ты?

— На полпути. Живой.

На полпути — так называли это место, потому что оно было на полпути между Баграмом и Кабулом. Это понимал каждый, кто служил в Афганистане.

— Все, отбой. У нас тут…

Связь оборвалась. Аскер выругался, начал набирать заново — и вдруг его как будто обожгло холодом. Мерзкое ощущение, но описано точно — именно что обожгло холодом.

Он слишком долго разговаривал по этому сотовому. Слишком долго. Они его засекли. Он просто не привык опасаться своего же мобильника — те, кто засекал и раскалывал сигналы сотового, всегда был на их стороне.

А теперь — может быть, что и нет…

Твою мать!

Оружие придется оставить. Машину тоже. Иного выхода нет. Если эти предатели имею доступ к компьютерной системе в Генеральном штабе — они запросто могут объявить его и в розыск. И тогда — русские, такие же как он, честные афганцы — начнут искать его, думая, что он террорист.

Мерзость какая…

Автоматы он оставил в машине. Просто не пропустят с ними… у него и карточки то нет, следак этот забрал, гнида. Но он русский — значит, пустят. Свой своему завсегда брат…

Казак на посту — поднял автомат.

— Стой!

— Свой я… — отозвался Аскер — свой, б…

— Мама не учила, что материться нехорошо? — участливо осведомился казак

— Нет у меня матери. Сирота я.

— А ну, подойди ближе…

Аскер послушно подошел. Видок у него, прямо скажем — был не из тех, что внушает доверие…

— Руки в гору.

Казак сноровисто обыскал подозрительного типа. Оружия нет, с виду — как псарней травили, расхристанный какой-то. И по башке ему недавно дали. Прилично дали, до сотрясения, вон, синяки под глазами. И кровью от него пахнет… казак был опытный, пять лет в ПД[73], потом по горячим точкам то помотался.

Но он был свой.

— Тебе чего тут?

— Пожрать. На конвой попроситься.

— А бабки есть? Два рубля с пешего.

Деньги были. Трофейные.

— Афганями возьмешь?

— Да хоть рупиями…

Казак сноровисто отобрал нужные монеты.

— Проходи. В столовке спроси Кузьму, он с ребятами идти собрался…

Полиция — появится минут через десять. Казак — почешет затылок и скажет, что никого подозрительного не видел и пеших вообще не было. Насчет машины сказал, что не видел, как тут она оказалась и вообще — за то, что происходит за периметром, он не отвечает: поставили машину и поставили. Ему то какое дело?

Внутри, за насыпным земляным валом — все было, как и пять, и десять и двадцать лет назад. Тяжело бронированные грузовики — они отсюда и пошли, кстати, с таким тяжелым бронированием, это потом армия начала опыт перенимать после Бейрута. Охрана, следящая чтобы ничего не стянули — афганцы в периметре тоже есть, а они те еще ухари. По территории — разбросаны склады, дуканы, харчевни, где можно заказать борщ и тебе его подадут — тому, кто работает здесь долго, осточертела индийская и афганская экзотика. Это русское место, левых тут нет, в то время как каждому русскому — здесь найдется место.

Он пошел в ближайшее место, где можно было поесть. Найти его было несложно — по музыке, громкой и русской. Рядом — курили колоритные мужики, на ком то была сетчатая майка, на ком то бронежилет на голое тело, на ком-то — шорты, на ком-то домашние тапочки. На него они не обратили ни малейшего внимания — идет человек по своей надобности и идет. В этом, кстати, было отличие русских от англо-саксов — те бы обязательно прикопались, даже к своему.

Пол в харчевне — был засыпан местным гравием, какого в предгорьях много. Аскер — подошел к столикам, где топились купленные на кабульском базаре русские самовары[74] еще конца позапрошлого века, спросил чаю и сушеного, но не соленого мяса. Расплатился теми же афганями.

— Кузьма где сидит? — спросил он человека за стойкой

— А вон — справа. В углу самом. Здоровый с усами — и есть Кузьма.

— Благодарствую.

Аскер и не подумал давать деньги за информацию, а халдей — и не подумал их просить. Здесь было место построенное русскими и для русских. Если бы халдей, а скорее всего — владелец этого места жил бы по-другому, по другим понятиям — к нему перестали бы ходить, и он бы обанкротился и съехал. Урок всем остальным.

Забрав заказанное — Аскер подошел к двум сдвинутым столам, за которыми сидели водители. В основном армейские.

— Здравия желаю. Присесть позволите?

Водилы уставились на него.

— А ты кто такой будешь? — спросил усатый здоровяк. По виду — он мог согнуть лом руками

— Человек божий, мимо прохожий.

— Ну, садись, человек божий…

Аскер пододвинул стул, сел. Сразу обращаться с просьбой, или «грузить» было не принято, об этом — можно было только в самом конце. Он знал, что его сейчас осматривают внимательные глаза, пытаясь понять, кто он такой и откуда.

А так — водилы мирно трапезовали, набивали брюхо перед очередным долгим переходом. На Саланге — таких постоялых дворов нет, а вот очереди — есть, тоннель то узкий. Вот и хрен знает, сколько стоять придется…

— Слышь, человек божий… — сказал один из водил — а не ты ли в Кушке тренировался?

Понятно, знакомые все-таки нашлись. Армия, несмотря на свои размеры — организация замкнутая, найти знакомого просто.

— Я

— А в каком году?

Аскер назвал год. Водила — монголоидного вида, загорелый — кивнул, в основном для других. Правда.

— А щас чем занимаешься? — спросил старший, Кузьма, наверное

— На частных хлебах.

— Контрактник что ли. Э…

Контрактников — не все любили.

— Хлеба тоже разные бывают — сказал Аскер — соображать надо. Араба знаете?

— Ну?

— Так вот он тоже — на вольных. Сейчас.

Сказанное — было серьезным.

— Араба то я знаю… — сказал монголоид — даже грешным делом учился у него. А вот ты его как знаешь, паря?

— Так и я — учусь. Метки у него — на руках. На обоих.

Монголоид хмыкнул.

— Верно. А чего от своих отбился? Дезертир что ли?

— Дела лихие. Вот, попутный транспорт ищу.

— Попутный только ветер в ж… Куда надо?