Газета Завтра Газета - Газета Завтра 13 (1062 2014)

• Название: Газета Завтра 13 (1062 2014)
• Автор: Газета Завтра Газета
• Жанр: Публицистика

---

Лежите, юная заря,

Но взглянете - и вспыхнут войны,

И горы двинутся в моря,

И новые зажгутся луны,

И лягут яростные львы

По наклоненью вашей юной

Великолепной головы.

В Коктебеле состоялась первая встреча Цветаевой с Осипом Мандельштамом, с Ильей Эренбургом, с Аделаидой Герцык. На всю жизнь ей запомнилось коктебельское лето 1911 года. "Коктебель 1911 г. - счастливейший год моей жизни, никаким российским заревам не затмить того сияния".

Коктебельский цикл Цветаевой великолепен: "Моим стихам, написанным так рано", "Идёшь на меня прохожий", "Вы, идущие мимо меня", "Мальчиком, бегущим резво", "Я сейчас лежу ничком", "Идите же! Мой голос нем" и другие.

Летом 1915 года Марина еще раз приехала в Коктебель вместе с поэтессой Софией Парнюк. Тогда же она познакомилась с Осипом Мандельштамом, о котором вспоминала: "окружён ушами - на стихи и сердцами - на слабости". Дважды поэтесса приезжала в Коктебель и осенью 1917 года. Уже во Франции, узнав о смерти Волошина , опубликовала свои воспоминания о встречах с ним в Коктебеле.

С волошинским Коктебелем крепко связан и Николай Гумилев. Алексей Толстой, тоже часто гостивший у Волошина в Коктебеле, вспоминал: "Гумилёв приехал на взморье, близ Феодосии, в Коктебель. Мне кажется, что его влекла туда встреча с Дмитриевой, молодой девушкой, судьба которой впоследствии была так необычна. С первых дней Гумилёв понял, что приехал напрасно: у Дмитриевой началась, как раз в это время, её удивительная и короткая полоса жизни, сделавшая из неё одну из самых фантастических и печальных фигур в русской литературе Гумилёв с иронией встретил любовную неудачу: в продолжении недели он занимался ловлей тарантулов. Его карманы были набиты пауками, посаженными в спичечные коробки. Он устраивал бой тарантулов. К нему было страшно подойти. Затем он заперся у себя в чердачной комнате дачи и написал замечательную, столь прославленную впоследствии, поэму "Капитаны". После этого он выпустил пауков и уехал".

Елизавета Дмитриева позже уверяла, что Гумилев тогда же , в 1909 году, сделал ей предложение выйти замуж, но получил от неё отказ. И сейчас сохранилась в доме Пра, по соседству с домом самого Волошина, та "чердачная комната", где неудачник Гумилев писал своих знаменитых "Капитанов":

На полярных морях и на южных,

По изгибам зелёных зыбей,

Меж базальтовых скал и жемчужных

Шелестят паруса кораблей.

Быстрокрылых ведут капитаны,

Открыватели новых земель,

Для кого не страшны ураганы

Кто изведал мальстремы и мель

История с Дмитриевой чуть не кончилась трагически. Поверив, что Гумилев распускает о девушке недостойные слухи, тихий и добрый Максимилиан Волошин рассвирепел, нанес Гумилеву пощечину, дело завершилось последней в России литературной дуэлью. Стрелялись там же, где и Пушкин, - в Петербурге, на Черной речке. К счастью, Николай Гумилев , настроенный очень решительно, промазал , а Волошин осознанно сделал пару осечек. Не могу себе представить моего любимого поэта Николая Гумилева в роли убийцы другого русского поэта. И всё из-за изящной поэтической мистификации. Волошин и Дмитриева придумали вымышленную поэтессу Черубину де Габриак. Позже Максимилиан Волошин вспоминал: "В стихах Черубины я играл роль режиссёра и цензора, подсказывал тему, выражения, давал задания, но писала только Лиля. Легенда о Черубине распространилась по Петербургу с молниеносной быстротой. Все поэты были в неё влюблены. Нам удалось сделать необыкновенную вещь - создать человеку такую женщину, которая была воплощением его идеала и которая в то же время не могла разочаровать его впоследствии, так как эта женщина была призрак". Да и стихи были мистичны и призрачны:

Царицей призрачного трона

Меня поставила судьба

Венчает гордый выгиб лба

Червонных кос моих корона.

Но спят в угаснувших веках

Все те, кто были мной любимы,

Как я, печалию томимы,

Как я, одна в своих мечтах.

И я умру в степях чужбины,

Не разомкнув заклятый круг,

К чему так нежны кисти рук,

Так тонко имя Черубины?

Её стихами восхищались все символисты. Мне не совсем понятно, почему узнав, что за маской Черубины скрывается приятельница Волошина, поэтесса Елизавета Дмитриева, все дружно разочаровались. Пусть Макс придумал псевдоним, пусть, может быть, редакторски правил стихи, но писала-то их конкретная поэтесса, Черубина ли, Елизавета ли, какое это имело значение? И вот из-за этой мистификации, придуманной в Коктебеле, случилась дуэль, которая вполне могла закончиться трагедией. Больше из-за этой ссоры в Коктебель Николай Гумилев, а с ним и его жена Анна Ахматова не приезжали. Лишь в 1921 году Волошин и Гумилев встретились случайно в Феодосии и пожали друг другу руки в честь примирения.

В 1915 году к Волошину приехал в его Дом поэта и Осип Мандельштам, которого очень тепло привечала мама Волошина. Коктебельские стихи Мандельштама давно стали классикой. Даже, если бы Волошин не был поэтом, а лишь гостеприимным хозяином этого поэтического гнездовья, он бы вошел в историю русской литературы, сколь много поэтических шедевров было сотворено на киммерийской земле.

Бессонница. Гомер. Тугие паруса.

Я список кораблей прочёл до середины:

Сей длинный выводок, сей поезд журавлиный,

Что над Элладою когда-то поднялся,

Как журавлиный клин в чужие рубежи -

На головах царей божественная пена, -

Куда плывёте вы? Когда бы не Елена,

Что Троя вам одна, ахейские мужи?

И море, и Гомер - всё движется любовью.

Кого же слушать мне? И вот Гомер молчит,

И море чёрное, витийствуя, шумит

И с тяжким грохотом подходит к изголовью.

В 1920 году Осип Мандельштам был арестован в Феодосии добровольческой контрразведкой (очевидно, в нем заподозрили крутого большевика?). Спасло поэта только письмо Максимилиана Волошина начальнику контрразведки Белой армии: "Милостивый Государь! До слуха моего дошло, что на днях арестован подведомственными Вам чинами - поэт Иосиф Мандельштам. Так как Вы, по должности Вами занимаемой, не обязаны знать русской поэзии и вовсе не слыхали имени поэта Мандельштама и его заслуг в области русской лирики, то считаю своим долгом предупредить Вас, что он занимает в русской поэзии очень крупное и славное место. Кроме того, он человек крайне панический и, в случае, если под влиянием перепуга, способен на всякие безумства. И, в конце концов, если что-нибудь с ним случится, - Вы перед русской читающей публикой будете ответственны за его судьбу Мне говорили, что Мандельштам обвиняется в службе у большевиков. В этом отношении я могу Вас успокоить вполне: Мандельштам ни к какой службе вообще не способен, а также и к политическим убеждениям: этим он никогда в жизни не страдал".

К счастью, поэта отпустили. Но те, кто хоть раз побывал в Коктебеле, тянулся туда уже постоянно.

Позже Андрей Белый писал: "В поэзии Волошина, в его изумительной кисти, рождающей идею им открытого Коктебеля, во всём быте жизни, начиная с очерка дома, с расположения комнат, веранд, лестниц до пейзажей художника, его картин, коллекций камушков, окаменелостей и своеобразного подбора книг его библиотеки встаёт нам творчески пережитый и потому впервые к жизни культуры рождённый Коктебель. Сорок лет творческой жизни и дум в Коктебеле, дум о Коктебеле и есть культура раскрытого Коктебеля, приобщённая к вершинам западноевропейской культуры М. А. появлялся в Москве, быстро входя в её злобы дня и выступая главным образом в роли миротворца, сглаживая противоречия между противниками и потом бесследно исчезал или в Европу, где он собирал, так сказать, мёд с художественной культуры Запада, или в свой родной Коктебель, где он в уединении претворял всё виденное и слышанное им в то новое качество, которое впоследствии и создало дом Волошина как один из культурнейших центров не только России, но и Европы" .

Культурнейший центр Европы - так и было. В волошинское время - это созвездие поэтов и писателей: Марина Цветаева, Осип Мандельштам, Андрей Белый, Николай Гумилев, Михаил Булгаков. Александр Грин, Максим Горький. Позже , в Доме творчества, перебывали абсолютно все русские знаменитости. Традиционно Макс Волошин объединял и примирял всех, царил дух литературы. Помню, как сиживали на веранде Василий Белов и Андрей Битов, как дружили маленькие дочки сурового сталиниста Владимира Бушина и автора Чебурашки Эдуарда Успенского, который тоже сочинялся там же - в Коктебеле. Помню, как сам покорял вершину Карадага в компании Сергея Чупринина и Анатолия Курчаткина