Матвей Гречко - Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках

• Название: Другая сторона Москвы. Столица в тайнах, мифах и загадках
• Автор: Матвей Гречко
• Жанр: Гиды, путеводители
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-271-44506-4

Эта книга о другой Москве — о той, по которой не возят интуристов от Красной Площади. 14 необычных экскурсий по самым интересным уголкам Москвы. Но самая главная фишка в том, что затронут не только центр, но и спальные районы, в которых также очень много неизведанного, загадочного и неожиданного.

---

С этим местом связано множество историй, здесь разыгрался кульминационный эпизод одной любовной драмы-«треугольника»: Нина Петровская и два соперничавших поэта — Андрей Белый и Валерий Брюсов. Это была нелепая, трагичная и в чём-то смешная история, завязанная на аффектации и страстях Серебряного века. Главной жертвой в ней оказалась дама — «жена, облечённая в Солнце», как её прозывали, муза двух гениев, ставшая прототипом Ренаты из брюсовского «Огненного ангела».

Девушка из хорошей семьи Нина Петровская получила совершенно обычное для тех лет воспитание и образование: гимназия, зубоврачебные курсы, манеры… Она не блистала ни красотой, ни какими-то особыми дарованиями, но стремилась ко многому. У влёкшись литературой, Нина пробовала писать сама и принялась посещать литературные салоны — и Нину «накрыло».

В. Ходасевич: «Нина Петровская не была хороша собой. Но в 1903 году она была молода — это много. Была «довольноумна», как сказал Блок, была «чувствительна», как сказали бы о ней, живи она столетием раньше. Главное же — очень умела „попадать в тон”. Она тотчас стала объектом любовей».

Её первой страстью стал Андрей Белый — талант, красавец, умница, кумир многих (его музей-квартира находится на Старом Арбате) Нина влюбилась не на шутку, и первое время казалось, что её привязанность взаимна. Но слишком много было вокруг соперниц, завистников, и заурядная, по сути, дочка чиновника не выдержала конкуренции — Белый бросил её, продолжив воспевать некую абстрактную сущность — Прекрасную Даму.

Желая отомстить любовнику и не переставая его любить, Нина завела роман с его главным соперником и полной противоположностью — Валерием Брюсовым. Он жил тогда на Цветном бульваре в доме № 22 — в нём теперь какой-то банк.

Если Андрей Белый носил напоказ тяжелый чёрный крест, то Брюсов, напротив, занимался оккультизмом, спиритизмом и чёрной магией. В те годы подобными вещами увлекались многие, проводя у себя на квартире самые настоящие чёрные мессы, во всём копируя обряды средневековых колдунов.

Трудно сказать, верил ли сам Брюсов в магию (он был слишком умён и циничен), но юная Нина поверила, вбив себе в голову, что действительно отдала свою душу во власть тёмных сил. Впрочем, возможно так оно и было: Брюсов, принимавший наркотики, подсадил на морфий и Нину.

В. Ходасевич: «Она хотела верить в своё ведовство. Она была истеричкой, и это, быть может, особенно привлекало Брюсова… он ведь знал, что в «великий век ведовства» ведьмами почитались и сами себя почитали — истерички. Если ведьмы XVI столетия «в свете науки» оказались истеричками, то в XX веке Брюсову стоило попытаться превратить истеричку в ведьму».

Но превращения не произошло: любовь Андрея Белого Нина не вернула. Тогда она попыталась прибегнуть к другим средствам. Весной 1905 года в малой аудитории Политехнического музея Белый читал лекцию. В антракте Петровская подошла к нему и выстрелила в упор из подаренного Брюсовым браунинга. Револьвер дал осечку; его тут же выхватили из её рук. Нина не сопротивлялась. Много позже, вспоминая о Белом, она бросила: «Бог с ним. Ведь, по правде сказать, я уже убила его тогда, в музее».

Но мира в её душе не наступило, и дальнейшая судьба этой женщины представляет собой скольжение по наклонной — вниз, в пропасть. Роман с Брюсовым длился семь лет и лёг в основу, пожалуй, самого известного произведения писателя — романа «Огненный ангел», повествующего о судьбе колдуньи, предавшейся дьяволу и схваченной инквизицией. За это время Нина окончательно пристрастилась к морфию и к вину. Пытаясь выбраться из этой ямы, она бежала из Москвы, уехала в Париж, где скиталась по нищенским отелям.

Женщина была лишена средств к существованию, из-за наркотиков и алкоголя совершенно не могла работать. Она голодала, побиралась, предпринимая попытки то самоубийства (выбросилась из окна гостиницы и осталась хромой), то «найти себя» — приняла католичество. Старые знакомые — Ходасевич, Горький — жалели её, давали денег, пытались найти ей работу, но Нинины разум и здоровье были уже окончательно разрушены. В конце концов несчастная всё же покончила с собой, засунув голову в газовую духовку.

Напротив музея в массиве застройки — храм Георгия Победоносца в Старых Лучниках XVII века. В 1930-е годы он был закрыт, настоятель храма осужден и расстрелян, остальные служители сосланы в Семипалатинск, а само здание стало общежитием НКВД. Но теперь это снова действующий храм.

Мы с вами спускаемся в подземный переход и выходим на Маросейку. Справа и слева — масса интереснейших переулков. Да и прямо по курсу тоже примечательных мест хоть отбавляй — церкви, усадьбы, доходные дома… Дом № 17, украшенный многочисленными статуями и обильной лепниной, сразу бросается в глаза — это особняк генерал-фельдмаршала Румянцева-Задунайского, командовавшего русскими войсками в турецкой войне.

Справа примыкает Спасоглинищевский переулок, дом № 8 одно время занимала газета «Советский спорт»; в 1935 году сюда поселили сотрудников Палеонтологического института, переведённых из Ленинграда. Среди них была семья И. А. Ефремова — будущего писателя-фантаста. Здесь он жил до 1962 года. Дом № 10 — Московская хоральная синагога, выстроенная в 1885 году. Если по этому переулку пройти до конца, то выйдешь к улице Солянке и как раз попадёшь в район Хитровки. Там стоит страшный Ивановский монастырь, некогда превращённый в тюрьму для знатных узниц.

Следующий — Старосадский переулок, здесь сразу бросается в глаза Лютеранская церковь Петра и Павла. Дом № 11, строение 1, — православный храм Святого Владимира в Старых Садех.

Но по самой Маросейке мы не пойдём — хотя улица очень интересная, сейчас мы немного поплутаем переулками, усложним маршрут: обидно пропускать такие интересные места.

Здесь многое было разрушено в 1930-е годы: монастырь Иоанна Златоуста, церковь Николая Чудотворца в Столпах. Но кое-что сохранилось, например, дом купцов Лазаревых (ныне посольство Армении), палаты бояр Протопоповых XVII века — музей света в Армянском переулке. Там можно посмотреть старинные лампы — масляные, керосиновые, газовые — как комнатные, так и уличные. Это маленький частный музей, но устроители постарались сделать его привлекательным.

Ещё дальше влево проходят Малая Лубянка и параллельно ей — Милютинский переулок. Высокое здание телеграфного общества в Милютинском видно издалека, некогда оно была самым высоким зданием в Москве. За ним прячется католический собор св. Людовика, выстроенный в середине XIX века по проекту знаменитого архитектора Жилярди на месте более старого — деревянного — храма. В соборе во время мессы звучит орган, иногда в выходные проводятся концерты органной музыки.

С Армянского сворачиваем в Сверчков переулок, ранее называвшийся Малый Успенский по храму Успения на Покровке, впоследствии уничтоженному. Этот храм был выстроен в конце XVII века зодчим Петром Потаповым (соседний переулок назван в его честь) на деньги купца Ивана Матвеевича Сверчкова, жившего рядом. Церковь эта в нарышкинском стиле восхищала Бартоломео Растрелли и Василия Баженова. Даже Наполеон приказал выставить около неё охрану, чтобы спасти от разграбления. А в середине 1930-х её варварски разрушили под предлогом расширения тротуара. Теперь на её месте пустырь.

Палаты Сверчковых сохранились, причём стоят они на ещё более раннем — лет на сто — фундаменте. Это ярко-красный двухэтажный дом. В уже несуществующей церкви был похоронен весь их род. Род Сверчковых то ли прервался, то ли они обеднели, но в 1705 году палаты перешли к стольнику Алмазову. Затем они несколько раз меняли хозяев, среди которых были даже кондитеры Абрикосовы (другой их особняк — напротив под номером 5), теперь здесь Дом народного творчества.

Дом № 3 в Сверчковом переулке в 1862 году купил купец-старообрядец, меценат Козьма Терентьевич Солдатёнков для своей гражданской жены, француженки Клемансо Дебуи.

Козьма Терентьевич Солдатёнков (1818–1901), купец первой гильдии, потомственный почётный гражданин, академик петербургской Академии художеств, коммерции советник, был вторым сыном зажиточного купца-старообрядца из Рогожской общины (где мы непременно побываем). Терентий Солдатёнков воспитывал сыновей в строгости, в благочестии, учил азам предпринимательства и торговли, а вот о просвещении почти не заботился: никаких иностранных языков Козьма Терентьевич не выучил и даже русской грамоте был обучен не лучшим образом. Однако это не помешало ему всю жизнь тянуться к прекрасному и войти в историю как меценат и покровитель искусств.

Достигнув совершеннолетия, Козьма получил от отца стартовый капитал и сумел его приумножить. Спустя несколько лет, посчитав, что заработал достаточно и имеет право на отпуск, Козьма Терентьевич отправился за границу и в этом путешествии свёл знакомство с Николаем Петровичем Боткиным, сыном известного чайного магната. В отличие от Солдатёнковых, дети Боткиных получили прекрасное образование; и Николай Петрович мог считаться экспертом в области изящных искусств. Он уже неоднократно бывал за границей и с радостью принялся приобщать неискушённого нового знакомого ко всем радостям жизни. К его чести надо сказать, что радости эти были не только того свойства, что первыми приходят на ум, но и вполне утончённые: Боткин познакомил Солдатёнкова со многими русскими художниками, жившими и работавшими во Франции и Италии, и научил отличать хорошую живопись. Солдатёнков оказался понятливым учеником и охотно принялся собирать свою коллекцию картин, покупая произведения Брюллова, Иванова, Перова, Федотова, Левитана, Тропинина… Особую часть собрания составляли древние иконы. Принялся он и за книги, причём увлёкся серьёзной литературой, собрал обширную библиотеку и даже основал собственное издательство. В частности, «Отцы и дети» Тургенева впервые были изданы именно Солдатёнковым.