Vlad - Русская Жизнь 3 декабря 2008 года. Неудачник

• Название: Русская Жизнь 3 декабря 2008 года. Неудачник
• Автор: Vlad
• Жанр: Книги

---

А что Ланцелот не всегда прав – так это уже детали.

II.

Биография у Бакатина – абсолютно ельцинская. Внук репрессированного, тринадцать лет в строительных трестах, потом – партийная карьера. Секретарь райкома, секретарь горкома, а к началу перестройки – первый секретарь обкома (вначале Кировского, потом Кемеровского). Если бы Бакатин остался в Кемерове еще полгода, то есть до начала шахтерских забастовок, дальнейшая его судьба сложилась бы совсем по-другому, но осенью 1988 года, после XIX Всесоюзной партконференции, Михаил Горбачев предложил Бакатину стать министром внутренних дел СССР. Опыта в этой сфере у Вадима Бакатина не было, но Горбачев сказал: «Мне не нужны министры милиционеры. Мне нужны политики». «Главное, – вспоминает Бакатин, – он был уверен, что я никогда не буду красть, а мои слабости, мой провинциализм были ему скорее на руку. По-видимому, выбирая меня на этот исключительно важный государственный пост, он считал, что мною можно будет легко управлять. Совершенно справедливое желание, а ошибся он или нет – не мне судить».

Если сейчас, в две тысячи восьмом, появится новый руководитель МВД, выходец из немилицейской среды, который будет говорить о радикальной реформе правоохранительной системы, – ему, наверное, просто никто не поверит, а двадцать лет назад, когда в стране менялось с фантастической скоростью абсолютно все – тогда, вероятно, приход в МВД перестройщика со стороны обнадеживал многих. Теперь о своем опыте руководства советской милицией Бакатин отзывается более чем философски: «Что из задуманного удалось, что нет? Все удалось, поскольку ничего заранее не было задумано. Я пришел в МВД с чистым блокнотом и с одним твердым убеждением: не учить профессионалов оперативной работе. И ничего не удалось, поскольку, как оказалось, главное уже было упущено. Реформы МВД уже не зависели от того, что записано в блокноте нового министра».

Бакатин говорит, что МВД СССР находилось в безвыходном положении – вместе со страной менялась преступность (он называет этот процесс криминализацией жизни), а милицию от борьбы с преступностью «отвлекала свалившаяся на министерство совершенно не знакомая нам борьба с националистами, сепаратизмом, а также необходимость обеспечения общественного порядка при забастовках, голодовках, митинговом разгуле». Резиновая дубинка, которую демократическая пресса немедленно обозвала «демократизатором», поступила на вооружение советской милиции именно при Бакатине. Тогда появление в руках советского милиционера дубинки действительно шокировало многих – сейчас, когда жесткий разгон мирных демонстраций стал обыденностью, очень трогательно смотрятся возмущенные статьи перестроечных публицистов по поводу «демократизаторов». Впрочем, как ни странно, самого Бакатина держимордой никто не называл, и в конце 1990 года, когда Михаил Горбачев заменил его на посту министра Борисом Пуго, о Бакатине писали очень тепло. Хорошим министром он был или плохим, сейчас судить трудно, но именно по его приказу впервые в истории СССР подследственных в СИЗО стали кормить горячей пищей.

О своей отставке из МВД Бакатин говорит: «Он (Горбачев. – О. К.) правильно сделал, что отправил меня в отставку, т. к. я бы не смог проводить его новый жесткий курс. Оказалось в итоге, что никто не смог».

III.

«Новый жесткий курс», о котором вспоминает Бакатин, начался спустя полтора месяца после его ухода из МВД – вначале в Литве, затем в Латвии созданные при негласной, но очевидной помощи союзного центра комитеты национального спасения при поддержке советской армии и сил МВД вступили в прямое противостояние с местными сепаратистскими властями. Буквосочетание «ОМОН» (не новое, но до января 1991 года оно находилось на периферии общественного внимания) стало вполне политическим термином – вильнюсские и рижские омоновцы, герои скандальных телерепортажей Александра Невзорова, превратились в живой символ надвигающейся военной диктатуры. «Может быть, из-за плеча Горбачева и появится погон какого-нибудь генералиссимуса, но пока он сам прекрасно справляется с ролью диктатора», – писал в феврале 1991 года журнал «Столица». Вадим Бакатин в это время работал непонятно кем – Михаил Горбачев создал Совет безопасности СССР, в который вошли все советские силовики, а также двое «резервистов» – соратники Горбачева, не имеющие никаких должностей. Это были Вадим Бакатин и Евгений Примаков.

Единственный заметный (и при этом очень странный) эпизод карьеры Бакатина в то время – участие в выборах президента РСФСР. В паре с претендовавшим на пост вице-президента России Рамазаном Абдулатиповым он занял последнее место – набрал голосов даже меньше, чем маргинальный Альберт Макашов. Зачем выдвигался и чего хотел сказать – непонятно до сих пор. Единственная приходящая на ум версия – Бакатин (как и Аман Тулеев, и Владимир Жириновский, и тот же Макашов) был кандидатом-спойлером, призванным помешать выдвиженцу КПСС Николаю Рыжкову обыграть Бориса Ельцина. То есть мы знаем, что Горбачев и Ельцин всегда конфликтовали, но зачем против одного Ельцина Горбачев выставил сразу пятерых кандидатов, распыливших антиельцинские голоса и обеспечивших победу Бориса Николаевича, понять просто невозможно. Сам Бакатин на вопрос о выборах 1991 года отвечает очень туманно:

– Выдвигаться решил, потому что был связан словом. Какие-то небольшие шансы были. Но после того как в кампанию включился Николай Иванович Рыжков, они стали равны нулю. Тем не менее за меня проголосовало 2,7 миллиона человек. Я и благодарен этим людям, и виноват перед ними.

И еще говорит, что на хорошие («абсолютно нормальные и даже, я бы сказал, доброжелательные») отношения с Ельциным та кампания никак не повлияла.

IV.

В августе 1991 года, вернувшись из Фороса, Михаил Горбачев назначил и. о. председателя КГБ Леонида Шебаршина. Шебаршин проруководил лубянским ведомством двое суток – потом его сменил Бакатин, который говорит, что решение о его назначении было принято не Горбачевым и даже не Ельциным. «После путча образовался такой неконституционный орган, – тогда вообще было трудно о какой-то конституции говорить, все смешалось, – Госсовет СССР, в который входили президенты всех суверенных республик. Когда собрался этот Госсовет на первое заседание, и Горбачев объявил, что назначил Шебаршина, ему сказали – вы что, опять? Горбачев ответил, что пусть республики выдвинут сами, кого хотят».

Вадима Бакатина вызвали на заседание Госсовета, которое проходило в кабинете Михаила Горбачева. В приемной Бакатин встретил командующего ВВС Евгения Шапошникова: «Поздравь меня, я министр обороны». «Они пекли министров, как пирожки, – рассказывает Бакатин. – Я захожу в кабинет. Горбачев в торце стола, по левую руку Ельцин, по правую – Кравчук (президент Украины. – О. К.). Рядом пустой стул. Садитесь, товарищ Бакатин. Я сажусь. Мы вот хотели вас назначить председателем Комитета госбезопасности. Для меня это полная неожиданность, но время такое, что черт его знает, что тебе могут предложить. Я начал было отказываться, предлагать другие кандидатуры – Рыжова (Юрий Рыжов, ректор МАИ, член Межрегиональной депутатской группы. – О. К.), а они мне в ответ: мы им не доверяем! Я спросил: а мне доверяете? Вам доверяем. Ну, раз доверяют… Бумага о моем назначении была уже подготовлена. Когда Горбачев ее подписывал, я сказал, что КГБ – это организация, которая требует глубокого реформирования. Горбачев сказал: вот мы это вам и поручим, и приписал от руки на этой бумаге: „Не для печати: в двухмесячный срок подготовить предложения по реформированию КГБ“».

Вероятно, Бакатина слишком часто обвиняли в том, что он развалил КГБ, – вспоминая сейчас о своей работе во главе этого ведомства (на Лубянке с Бакатиным работала его команда – в том числе политолог Вячеслав Никонов и будущий генпрокурор Юрий Скуратов), он говорит, что считает главной своей заслугой спасение советской разведки от расчленения ее на пятнадцать республиканских ведомств. «Все республики – каждая хотела себе кусок, хотели чуть ли не делить разведку. Чтобы этого избежать, мы выделили из КГБ Первое главное управление в отдельное ведомство». Во главе новой структуры (сейчас это Служба внешней разведки РФ) был поставлен Евгений Примаков.

– Вообще, – говорит Бакатин, – только полный идиот может сказать, что я развалил КГБ, потому что в этом случае надо представить меня таким Родосским Колоссом с большой головой. КГБ – он сам кого хочешь развалит.

Сейчас, в две тысячи восьмом году, с Вадимом Бакатиным можно только грустно согласиться, и когда он говорит, что видел свою основную миссию в «освобождении от идеологии чекизма» – что можно сказать в ответ?

V.

В январе 1992 года, сдавая дела уже российскому министру безопасности Виктору Баранникову, Вадим Бакатин встречался с Борисом Ельциным. «Это был просто визит вежливости, вот и все. А он предложил мне работу. Я помню прекрасно, как он мне сказал – пожалуйста, в правительстве любую работу. Я ему сказал, что это не укладывается в мои моральные критерии. Вчера был у Горбачева, ночь прошла, пришел к Борису Николаевичу – как это? И я отказался».