Виктор Лопатников - Канцлер Румянцев: Время и служение

• Название: Канцлер Румянцев: Время и служение
• Автор: Виктор Лопатников
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-235-03460-0

Заслугам Николая Петровича Румянцева (1754—1826) — политика, дипломата и патриота-государственника, служившего на ключевых постах правящего кабинета Александра I, на страницах политической истории России почти не оставлено места. А ведь этот богатый, блестяще образованный вельможа стремился избавить страну от кровопролития и разорения, заключая важные международные договоры, старался побороть экономическую отсталость, развивая торговлю, прокладывая водные пути, строя города…

При этом духовную основу повседневной жизни Румянцева составляла просветительская деятельность. Он прослыл выдающимся меценатом, собирателем книг и памятников славянской культуры. Его коллекции легли в основу Румянцевского и других музеев.

---

Война стала школой для поколения полководцев, впоследствии пришедших на смену Румянцеву. В войсковых операциях принимали участие полковые командиры М.А. Милорадович, Н.В. Репнин, А.В. Суворов, М.И. Кутузов, М.Ф. Каменский и др. Апробированные Румянцевым стратегия и тактика составили основу полководческих успехов Суворова, многое из этого опыта извлек для себя Наполеон Бонапарт.

Румянцеву-полководцу современник посвятил такие слова: «Если и были в нем недостатки, неразлучные с человеческой природой, то его доблестные подвиги и отличные качества заставляют их забыть, а самые подвиги никогда не умрут в потомстве. Екатерина II украсила Эрмитаж мраморным его бюстом. Император Иосиф II всегда приказывал ставить лишний прибор для любезного своего фельдмаршала»{11}. Известно, с какими почестями принимал Румянцева в Берлине король Фридрих II. При вручении российскому полководцу ордена Черного орла он произнес: «Да будет герой этот, — здесь я невольным образом предаюсь восторгу, ощущаемому мною при виде великого Румянцева, — долгое еще время ангелом-хранителем России»{12}. В его честь прусский гарнизон в Потсдаме под предводительством самого короля представил показательные учения, реконструировав ход Кагульского сражения. Румянцев выполнял тогда почетное поручение императрицы — сопровождал наследника престола, великого князя Павла Петровича, в Берлин на церемонию его помолвки с принцессой Вюртембергской.

Назначив фельдмаршала Румянцева в делегацию великого князя Павла Петровича, Екатерина II совершила, как теперь принято говорить, системную ошибку. Предполагалось, что обласканный благодеяниями Румянцев остепенит, образумит наследника, сумеет погасить в нем непримиримое отношение к матери, позволившей расправиться с беззащитным отцом. Однако ее надежды не оправдались. Почести, оказываемые в Берлине фельдмаршалу, затмевали ореол величия императрицы. Между наследником и фельдмаршалом установились взаимопонимание и дружеская близость, последствия которой было трудно предугадать. Императрице пришлось разрабатывать иной план, который надежно обезопасил бы ее и ее личную власть.

Полководческие успехи, энергичная управленческая деятельность в Малороссии давали все больше поводов видеть в Румянцеве личность государственного уровня. Не угасала молва о его царском происхождении. Все это не могло не вызывать беспокойства в верхах. Присутствие прямого потомка Петра I было для Екатерины достаточно тревожным. Ей ничего не оставалось, как всеми средствами привлечь его на свою сторону. Однако, по мере того как Румянцев приобретал известность и авторитет, поводов для беспокойства власти не убавлялось. На приволжских просторах появился самозванец, выдававший себя за Петра III. В России, истощенной войной, ослабленной пугачевским бунтом, Румянцеву с его невероятной популярностью, влиянием в армии не составляло труда проложить великому князю Павлу Петровичу дорогу к трону.

Длительная поездка по свадебным делам в Европу способствовала их сближению. Тесное многодневное общение фельдмаршала и цесаревича встревожило Петербург. Вновь высказывались сомнения в надежности Румянцева. Ему приписывалось разжигание в наследнике неуемных амбиций. Не переставая заигрывать с фельдмаршалом, Екатерина решила выдвинуть и поставить рядом с собой во главе войск личность, которая бы по своим достоинствам не уступала Румянцеву. Свой выбор она остановила на Григории Александровиче Потемкине. Ему было доверено принять на себя управление армией. Потемкин возглавил возобновившиеся военные операции против османов в Крыму. Вся последующая политика Екатерины II проводилась под знаком превосходства Потемкина над Румянцевым, который был удален на Украину, где ему было предписано находиться безвыездно…. В планируемых военных предприятиях кагульскому герою отводилась подчиненная роль. Он получал сбивающие с толку указания, а если ожидалась победная развязка операций с участием Румянцева, делалось всё, чтобы отозвать его из армии. В подобных условиях сохранять душевное равновесие, следовать адекватному поведению Румянцеву не всегда удавалось. Порой он предпринимал шаги, вызывающие раздражение императрицы. В конечном счете он удалился в свои владения и посвятил себя житейским заботам.

До той поры личная семейная жизнь, как и судьба сыновей, не очень занимала Петра Румянцева. Дети находились на попечении матери. Ее желание быть рядом с мужем, вызванные в связи с этим разъезды не очень способствовали образованию подростков. Их обучали на дому, часто с перерывами на переезды. Педагоги сменяли один другого. Тем не менее в московский период жизни Екатерине Михайловне удалось наладить начальное образование детей. Учили всему, но понемногу — языкам, истории, географии. Развивали способности к светским увлечениям — танцам, верховой езде, фехтованию. Выехав с детьми в 1765 году в Малороссию, к месту службы мужа, через два года она вынуждена была возвратиться в Москву. Семейную жизнь наладить не удалось. Исходя из возможностей, какие имелись в Москве и Петербурге, Екатерина Михайловна не видела иного пути, как продолжить их образование за границей. Средств на эти цели отец выделить не захотел. Он счел более целесообразным обратиться за поддержкой к императрице.

Это была пора, когда отношения Петра Румянцева и Екатерины II еще не были омрачены дворцовыми интригами и подозрениями. Императрица во всем шла ему навстречу. По его просьбе восемнадцатилетнему Николаю и шестнадцатилетнему Сергею Румянцевым были предоставлены места в свите императорского двора. Каждому присвоен придворный чин камер-юнкера. Фактически Николай и Сергей оказались в составе большого управленческого организма.

Об атмосфере и нравах, царивших при дворе Екатерины II, написано немало, при этом исключительное внимание уделено фаворитизму, альковным подробностям жизни императрицы. Все это было, но не являлось главным. К тому времени двор постепенно избавлялся от традиций допетровских времен. Полусемейный, полуклановый, сосредоточенный на удержании власти, с течением времени он превратился в институт управления, главную администрацию империи. Здесь принимались важнейшие решения. Отсюда шли распоряжения, касающиеся жизни огромного государства. Двор Екатерины стал сосредоточием интеллектуальной жизни. Общение императрицы с Вольтером, Дидро, другими европейскими мыслителями формировало духовную атмосферу. В столице подолгу пребывали иностранные философы, знаменитости. Их присутствие, так или иначе, воздействовало на образ жизни императорского окружения. Высший свет, желая быть в курсе интересов императрицы, вынужден был следовать ее примеру. Знание, образованность, просвещенность становились мерилом достоинств личности. Иностранцам поручалось образование юной поросли, представителей царской фамилии. По штату камер-юнкерских должностей (пятая ступень в Табели о рангах) было двенадцать. Как правило, они замещались отпрысками знаменитых фамилий. В их обязанности входило поочередно служить при канцелярии императрицы, докладывать о визитах, передавать распоряжения, доставлять корреспонденцию. В особых случаях полагалось участвовать в официальных и неофициальных событиях и церемониях. Постепенно у старших выстраивалось представление о том, кто и на что способен, какая будущность ожидает каждого из недорослей. Время на созревание, на вступление во взрослую жизнь было тогда коротким. Закат карьеры для чиновников и военных наступал к 40—45 годам.

Жизнь при дворе ежедневно экзаменовала именитых юнцов, сбивая с них беспечность, беззаботность, свойственную многим баловням судьбы. Одна из сложных, трудно преодолимых была проблема написания служебных документов. Умением «излагать бумаги» владели далеко не все. Способность грамотно и стройно создавать текст из того, что сбивчиво звучало в многоголосице заседаний, либо произнесено начальствующим лицом на ходу, ценилась особенно высоко[2]. Николай Румянцев и в этом обнаруживал неплохие задатки. Именно камер-юнкеры преимущественно составляли круг общения молодых членов царской семьи, в том числе и наследников престола. Возникали привязанности, взаимные симпатии и антипатии, многое из того, что впоследствии становилось залогом взрослых отношений. Эта среда выпестовала Ф.В. Ростопчина, Н.Б. Юсупова, С.Р. Воронцова, В.П. Кочубея, А.Б. Куракина и других будущих видных деятелей царствований Павла I и Александра I.

Вместе с сыновьями к службе при дворе была призвана их мать, княгиня Екатерина Михайловна, а бабушка, графиня Мария Андреевна, урожденная Матвеева, состояла при дворе уже давно. Екатерине Михайловне предстояло занять пост гофмейстерины, приняв на себя обязанность опеки супруги Павла Петровича — Марии Федоровны. Необходимо было окружить невестку императрицы заботой и вниманием, адаптировать к новым условиям жизни. Таким образом, семейное переплеталось с государственным и наоборот. Эти две женщины, наделенные разными характерами, воспитанные и образованные в аристократических семьях известных российских вельмож, привили братьям Румянцевым качества, которые впоследствии им весьма пригодились в жизни.